В прошлое из ниоткуда. Украденная страна. Когда засветило Солнце

– Тогда слушай дальше. Людей там отлавливают на донорские органы. Одиноких убивают, завладевая их квартирами. Конкурентов не побеждают, а уничтожают. Для этого есть целые артели наёмных убийц. Навязчивая пропаганда религии породила множество сект, где доверчивых невежественных людей обирают, губят, зомбируют. Террористы взрывают целые дома. А власть, судьи, милиционеры покупаются и продаются, как на Западе проститутки, почти легально.

– Неужели всё так кошмарно? Но если там многопартийность, значит, есть хоть свобода слова, и нет цензуры?

– Цензура есть, но не такая как здесь. Там если журналист не так пишет, его находят изувеченным или с простреленной головой. А возле Киева одному даже голову отрезали.

И как ты понимаешь свободу слова, если там частная собственность, каждое предприятие имеет частного хозяина, а ты, например, работаешь в его газете? Неужели за его зарплату ты будешь писать то, что его не устраивает? Слова о свободе слова, конечно, красивые, но сильно лукавые, так же как и свободные выборы.

Витя сделал паузу, чтобы вспомнить ещё примеры. Отец, удивлённо и потерянно, глядя в стену заговорил,

– Значит, говоришь, капиталисты вовсю эксплуатируют рабочих… Ещё и бардак устроили. Интересно.

– Не всё так просто, – заметил Витя, – капиталисты это слишком ёмкое понятие. Там правят олигархи, уголовные банды, и чиновники высокого ранга. А эксплуатируют всех кто слабее. Не только рабочих. В принципе мелкий бизнес тоже из трудящихся.

– Что же там за идеология? Вроде морального кодекса строителя капитализма? – Иронично спросил отец.

– Там кодекс – всё продаётся и покупается. Депутаты, чиновники, судьи, совесть, всё.

У правящей своры не только власть и деньги, но и средства массовой информации. То есть, все условия для безпредела и подавления воли. А дальше правило – чем больше человек оглуплён и обманут, тем он послушнее. Для этого есть тонкая пропаганда. Там до того освоено мастерство лгать, что даже многие обычные люди убеждены будто все трудности это временно, и так надо. А ещё власти выгодно, чтобы люди отвлекались от суровой реальности, погружаясь в искажённые представления. Они воруют, а ты сиди и мечтай о рае. Как там будет хорошо. Сразу и тоска, и протест пропадает. Ведь не зря же это, ведь где-то да зачтётся. Там массово закрывают школы, и массово открывают новые церкви. Религиозная пропаганда, скрытная или откровенная втиснута во всё – в фильмы, в статьи, в телепередачи. А поскольку атеистические передачи под негласным запретом, то нет противовеса, дающего свободу выбора в поиске истины. Оттого религиозные небылицы въедливо западают в сознание.

Чтобы постичь сложные истины, нужны долгие годы изучений наук и поисков. Но большинство людей далеки от этого, и ждут готовых простых ответов. А тут как раз наготове религиозная программа, без всякого противовеса. Естественно, что человек с примитивными знаниями тут же будет запрограммирован.

Вдобавок внушается мысль, что верующих большинство, чтобы неверующие чувствовали себя одиноко, неуверенно, и сомневались, правы ли они. В поиске идеологии и культуры скудоумные правители не нашли ничего лучшего, чем вернуть страну в невежество средневековья. Как оружие делать, так наукой, а как мозги людям промывать, так религией и мистикой.

Но и это ещё не всё. Там же эпоха дикого, пещерного капитализма. А прибыльны фильмы, где насилие, афёры и мистика. Ещё и примитивные шоу, где гавкают и много света. Всё это цепко въедается в память, особенно молодым. Получается дикая смесь из мистики, садизма, тупости и алчности.

– А что будет через пятьдесят лет?

– Не знаю, – задумчиво произнёс Витя. – Последнее, что помню – я ехал сюда в поезде и высунулся в открытую дверь. Кажется, близко ударила молния, и я упал. Что дальше не знаю.

– Странно, в нашем мире ты ехал на велосипеде там же, и тоже ударила молния. Будто замкнутый круг или цикл какой-то. Значит, ты видел не будущее мира со стороны, а лишь своё личное будущее.

– Ты прав. Даже не подумал об этом. Интересно, а в будущем я выжил после удара молнии? – встревожился Витя.

– Зря волнуешься, – успокоил отец, – если ты знаешь будущее, значит, можешь его предотвратить. Нашёл же ты кошелёк, и изменил будущее.

Последний аргумент успокоил Витю.

– Слушай пап, я очень устал. Давай продолжим завтра.

– Да, конечно.

Витя устало пошёл в свою комнату.

Ночь прошла беспокойно. Витя несколько раз просыпался. Он видел, что отец тоже плохо спал, и несколько раз выходил из спальни. Утром, как только Витя проснулся, отец украдкой позвал его в комнату и, прикрыв дверь, сказал:

– Я тут долго думал, и знаешь, к какому выводу пришёл? Я согласен, что твоё видение это не сон. Но это и не реальность. Сейчас объясню. У будущего могут быть варианты?

– Конечно, – ответил Витя.

– Вот ты и увидел самый маловероятный вариант будущего, а возможно он ещё и с примесью дремотных увидений. Что скажешь?

Такой непротиворечивый вариант привёл Витю в восторг. Всё становилось предельно понятно. Он тут же радостно воскликнул,

– Звучит правдиво и логично. Пап, ты величайший мыслитель о времени.

– Не о времени, а нашего времени. А то, что величайший мыслитель даже спорить как-то неудобно. Принимается.

И они засмеялись искренне и беззаботно. Это означало что напряжение снято, и всё вроде нормально, что не произойдёт дикий социальный кошмар из видений, а будет нормальный завтрашний день такой же стабильный и уверенный.

Начинался новый день. Ярко светило Солнце над синевой безоблачного неба. Ласкала взор весенняя зелень. Надо было надеяться, верить, бороться, и справедливо жить назло всей нечисти. Назло всем мерзавцам, возомнившим, будто мир только для них. Великий Советский народ заполнял улицы, автобусы, трамваи, и проникал дальше – в заводы, фабрики, институты, чтобы созидать, и совершать свои трудовые подвиги. Конечно же, не для того, чтобы всё это досталось кучке выскочек и подлецов. Нет, это будет служить всем людям великой страны. Это знали все, даже школьники.

До начала перестройки оставалось 11 лет и 10 месяцев.

Споря с Судьбой

В июне началась нудноватая подготовка к экзаменам. Как и предвидел Витя, ровно через три дня он встретил Таню недалеко от кинотеатра, и пригласил в кино. Попался фильм про индейцев. Тогда их часто показывали. Фильм ещё больше придал Вите решимости, ведь ему довелось и на коне поскакать, и отстрелять десятка два бледнолицых мерзавцев. Пусть даже и мысленно, вместе с героями. В конце концов, зло было наказано, индейцы победили, недаром же их вождь Виннету такой ловкий и смелый, в пример другим, таким как школьник Витя. Была суббота, выходной день. После кино они с Таней погуляли по улицам. Витя долго рассказывал ей про индейцев, про космос, про космических пришельцев, а Таня с любопытством слушала. Её мало интересовали индейцы или космос, но её заинтересовала Витина начитанность. Да и рассказывал он очень интересно. Раньше он казался ей другим. Близился вечер, погода начала портиться. Дело шло к дождю, и Таня заспешила домой. Витя провёл её до самого подъезда. Когда пришла пора прощаться, Витя почувствовал, что очень хочет остаться с Таней, и сам себе удивясь, начал искать предлог напроситься в гости. Но ничего не получалось. Вдруг он вспомнил, как в одном фильме герой напросился на чашку чая, и тут же сказал:

– Спасибо за чудный вечер. Вот если бы меня кто-то ещё и чашкой чая угостил, было бы вообще незабываемо.

Таня удивлённо встрепенулась. Никак не ждала услышать такое от Волочкова. Наверное, и правда плохо его знает. Даже интересно, что он дальше выкинет. А если и в правду пригласить? Родители на даче с ночёвкой. На ночь, конечно, не оставлять, но посмотреть, что будет дальше интересно.

– А почему бы и нет? – отозвалась Таня. – Подарил кино, прочитал столько лекций. Что там какая-то чашка чаю? Приглашаю. Ты только подожди минут 10. Я не ждала гостей, наведу порядок, а потом зайдёшь в квартиру 23.

– А дома точно никого нет?

– Испугался? Тоже мне индеец. Не бойся, я же говорила, что предки на даче.

– Чем ждать сбегаю за конфетами к чаю.

– Неужели за шоколадными?

– Запросто.

По дороге в магазин Витя задумался. Может вместе с конфетами купить вина? Он знал, что от выпивки и поведение нахальнее, и девчонки уступчивее. Но реального опыта не имел. Сам не пил, а Таня, наверное, тем более. Особенно насторожил страх, что потеряет контроль, и сделает какую-то глупость, как в другой жизни. Нет, лучше не рисковать, и вообще не спугнуть бы. Надо сделать лучше то, чего не хочется. Хочешь её раздеть, значит, не вздумай. Хочешь купить вина, значит ни в коем случае. Куплю-ка лучше у Тимофеевны букет роз. Денег из найденных оставалось 25 рублей. Пятёрка на цветы это не очень много. Но что за толк на цветы тратиться? День постоят, и как веник. Правда, в кино показывают, что женщинам нравятся цветы. Вот дурёхи, странные какие. Всё же, сделаю, как мне не нравится, а то в той жизни уже попробовал иначе. Интересно, сколько же можно понакупить вместо этого веника? Пять или шесть книг, пятьдесят порций мороженого эскимо по 11 копеек, целую коллекцию марок. Хотел ещё посчитать, сколько выйдет коробок спичек, да магазин уж показался.

Через 20 минут Витя был возле заветной квартиры, и позвонил в дверь. Таня открыла дверь, и ахнула – из-за огромного букета роз еле виднелась физиономия Вити с улыбкой.

– Это мне? Ты с ума сошёл, зачем же столько?

– Чего не сделаешь ради любимой женщины.

– Тебе удалось меня удивить. А цветы это вместо конфет?

– Обижаешь, вот твои конфеты. Надеюсь, я заслужил дружеский поцелуй? Это было сказано так просто и непринуждённо, что Витя даже сам удивился. Наверное, суета с цветами так сильно отвлекла. Таня улыбнулась, и попробовала поцеловать его в щёку, но внезапно Витя, обхватив её за талию, притиснул к себе, и поцеловал в губы. К его удивлению она его не оттолкнула, а только напряглась.

– Всё, Витя хватит. Пойдём пить чай.

Опомнившись, Витя немного испугался. Просил ведь себя не кидаться на неё.