Огненный дракон и Марципанова принцесса

Одет купец был не столь пышно, как Бургомистр: горчичный камзол с золочёными пуговицами; зато его камзол имел такие широкие обшлага, что на них впору было писать небольшие поэмы.

– Присоединяюсь, – добавил стоящий тут же Кухмейстер, лучший повар лучшего ресторана города. – Тем более, что он – Огненный, а повара любят всё огненное, – он улыбнулся собственной шутке и обратился к Марте: – Перенеси своё изделие в нашу беседку, мы скоро туда подойдём.

И вытер пот, обильно блестевший на лбу. Ему привычен был белый поварской передник, а тут приходилось в разгар летнего дня париться в бархатном костюме цвета спелой ночи а-ля-Тру-ля-ля…

Удостоверившись в единогласии, все три члена Высокой Комиссии двинулись назад по Главной аллее, повторно просматривая разложенные марципановые художества

И только тогда Марта поняла, что произошло.

Её дракона выбрали для окончательного рассмотрения!

Какой-то сегодня очень быстрый день! С утра она упаковывала фрегат в корзину, и вот давно нет фрегата, а есть сплошное нарушение планов, да ко всему прочему, её дракона приглашают в главную беседку. Голова кругом!

Она опять упаковала дракона в промасленную бумагу, и с помощью Петра осторожно перенесла марципановую фигурку в беседку Высокой Комиссии.

* * *

…Высокая Комиссия, неустанно вытирая пот со лба и гремя пряжками тупоносых ботинок, из всех марципановых фигур, разложенных на столах, отобрала дюжину лучших. Дальше эту дюжину Комиссия принялась рассматривать на предмет красоты, богатства вкуса и прочих трудноуловимых вещей.

Высокая Комиссия расположилась за столом. Пред нею поставили чайный сервиз, ей налили чаю, и все приготовились внимать Её Высокому Мнению. Марципаны лежали посреди стола, являя собой презабавное нагромождение разной разницы. Здесь была картина-барельеф на тему «Въезд Короля через Бранденбургские ворота»; и Грифон с герба древнего рода, и Чудо-Юдо-рыба-Лунь, обитающая, как говорят, ниже Подземного Города, и Русалка-флюгер со шпиля Кафедрального собора, и Огненный Дракон Марты, и прочие.

Прежде чем приступить к Вердикту, Высокая Комиссия с удовольствием выпила по чашечке чаю, после чего первым начал говорить Купец.

– Принимая во внимание многие факторы, – начал он, – я мог бы долго распространяться о достоинствах и недостатках представленных работ. Но я – человек дела! – он значительно осмотрел присутствующих: есть ли сомневающиеся? Никто не возражал, и он продолжил: – Мне нравятся три работы: эта, эта и эта, – он указал на Русалку, барельеф «Въезд короля…» и Огненного Дракона. – После того, как мы продегустируем предложенные изделия, я уточню своё мнение. А пока что – эти три.

Сказавши так, он налил себе ещё чаю, залпом осушил чашку и уселся на место.

Бургомистр одобрительно покивал головой. Он знал, что есть время для долгих речей, а есть – для кратких вердиктов. Иначе быть не должно, в особенности когда на столе стоит чай, а марципаны ждут решения. Вот если бы на столе стояло пиво и судить надо было вкуснейшие жирные колбаски… Он взглянул на Шеф-повара ресторана Блютгерихт[12 - Самый знаменитый ресторан Кёнигсберга, находился в северном крыле замка. Обычно его название переводится как «Кровавый суд» (нем.), но точнее стоит перевести как «Суд крови», или «Вердикт крови», в смысле «настоящий, истинный суд».]. Тот поднялся из-за стола. Он был также краток:

– Если хороша форма, но противно содержание – какой прок от такой формы? – спросил он, обводя взглядом присутствующих. – Поэтому сначала надо попробовать кусочек теста каждого из изделий. Отвлечься от суеты, оценить вкус. А потом высказывать своё окончательное мнение.

– Я, конечно, тоже, выбрал своих фаворитов, – изрёк Бургомистр, вставая. – Но не могу озвучивать своё решение, пока остальные члены Комиссии не выскажутся конкретнее. И посему приступаем к дегустации! Прошу начинать.

По условиям конкурса каждый участник, помимо Главного Своего Изделия, брал с собой кусочек марципанового теста и краски, чтобы на глазах комиссии слепить фигурки на пробу. Этим доказывалось реальное мастерство конкурсанта, дабы исключить подлог.

После команды Бургомистра Марта ловко слепила десяток маленьких колобков со смешными рожицами. В заключение она вылепила человечка с трубой, в котором все узнали горниста Фрица, городского трубача, что утром и вечером трубил сигналы с замковой башни.

Когда подошла очередь Мартиных изделий (она была последней в очереди на оценку), Купец и Шеф-повар быстро схватили по колобку и пододвинули Бургомистру Фрица. Градоначальник улыбнулся шутке (трубач был его подчинённым), отщипнул марципановую трубу и, закатив глаза в дегустационном напряжении, съел её.

– Бесподобно, – наконец, сказал он, вернув глазам нейтральное выражение. – Бесподобно, как утренняя заря! Мой выбор победителя – этому дракону!

– М-м-м-м… присоединяюсь, – сказал своим изрядным носом купец. Или так Марте показалось, носом ведь невозможно говорить? Хотя кто их знает, этих купцов…

– Что ж, неплохо, неплохо… я бы даже сказал – очень неплохо, – прожевав колобка, присоединился к коллегам Шеф-повар. – Все претенденты хороши, но здесь – и форма, и содержание, и сладость – всё на высоте!

– Твой Огненный дракон, милочка, получился как настоящий, – сказал подобревший Бургомистр Марте, благосклонно улыбаясь. – Если бы я не знал с точностию, что их не существует, я бы решил, что ты видала одного из них вживую!

– Велика сила фантазии! Иногда больше всех других сил в человеке, – сказал Купец и отчего-то внимательно посмотрел на Марту. Не зная, что ответить, она сделала книксен, и в этот момент заметила кое-что, что сильно испортило ей настроение.

Если бы в беседке сейчас присутствовал какой-нибудь художник, он бы живо набросал картину «Дегустация марципана силами Высокой Комиссии, трёх муравьёв и одного карлика, который подглядывал через щелку в ограждении и умел кусать предметы взглядом». Карлик в широкополой шляпе и плаще, – тот самый, из кареты! – прижался к ограждению беседки. Жгучими лучами злобных глаз он размягчил марципановое тесто горниста, ноги у того подкосились и фигурка повалилась на бок.