Тень Фукусимы

А сам тем временем тихонько по радио связался с медиками. Мол, одиннадцать ликвидаторов аварии (надо же, какой каламбурчик!) получили зверскую дозу облучения, срочно требуется помощь, переливание крови там и всё такое прочее. Ну, и эвакуация, ясное дело. Мне говорят, ждите, вертолёты скоро прибудут. А меня уже всего обсыпает, как в детстве при скарлатине. Ну, я всюду, где достал, как следует эту сыпь расцарапал. Даже на спине, куда дотянулся. Любой участковый врач с первого же взгляда определил бы, что это именно сыпь, но тут, в Зоне, диагноз был всегда только один – лучевая болезнь.

И я ещё одну полезную вещь сотворил. Всем нам выдали такие штуки, которые на авторучки похожи, а на самом деле это индивидуальные дозиметры. Фиксируют они, какую дозу радиации человек набрал. Вот я незаметно их и поменял, свою на ту, что у погибшего парня была. Дальше оставалось только надеяться, что медики прилетят раньше, чем ребята из ГРУ нами вплотную займутся.

Ну, как вы понимаете, заняться нами не успели, иначе я бы тут с вами не говорил. Как я обрадовался, когда вертолёты услышал! Целых три вертушки за нами прислали, они же думали, что тут больше десяти пострадавших. А тут, оказывается, и пострадавший всего один, то есть я, и вертолётов полно. Но, как взглянули на меня – сразу на носилки и в вертолёт. Видят же, что у человека по всей коже язвы от радиационных ожогов, а к рубашке выпавшие волосы прилипли. На самом деле они не выпали, конечно, а я их выдрал, не очень и больно было, потому что лысел я уже в то время. Ну, а когда на дозиметр мой взглянули, сразу все сомнения у медиков отпали.

А ликвидаторы растерялись. Убирать медиков им никто не приказывал, вот они и не знали, можно это делать или нет. Да и медиков прибыло очень уж много. Вот пока они, то есть, ликвидаторы, думали, я какому-то медику свою красную корочку в нос сунул и говорю: увози меня отсюда срочно. А ликвидаторам было нечего показать. В то время народ наш КГБ не то уважал, не то боялся, а про это ГРУ никто вообще не слышал. Вот так меня и увезли. И прямо на вертолёте – в этот город. Задвинули в онкологический диспансер, чтобы глаза никому не мозолил, а я жду, что дальше будет. Бежать мне в таком виде некуда, с такой расцарапанной рожей я только до первого мента добегу.

Тут в моей палате Коля и появляется. Я-то сразу понял, что он подставной. Видно было чётко, что на того старика, который якобы его дядя, ему совершенно наплевать. Хотя он и много всякого для того несчастного делал, но безразлично, без души. Вот я и думал, что же ему приказали – убрать меня или охранять? Но быстро понял, что охранять. Коля из палаты почти не выходил, так телохранитель действует, а не ликвидатор.

Я тогда ещё и не ел совсем. Не потому, что аппетит пропал, а чтобы похудеть. И получилось, похудел, на вид совсем жутким стал. Чтобы никто не сомневался – жить Волчаре осталось не больше, чем пару дней! И всё равно чуял – обязательно попробуют убрать. У меня чутьё – о-го-го! Но это я уже говорил.

И вот, наконец, дождался я своего ликвидатора, или киллера, как сейчас модно их называть. Входит он в мою палату, на вид весь из себя врач, в белом халате, со стетоскопом на шее, всё, как положено. И шприц у него в руке. Почему-то я ни секунды не сомневался, что лекарство у него такое, которое от жизни лечит. Ну, думаю, давай, давно тебя жду. Руки у меня под одеялом, в правой – пистолет. Действуй, парень, но мы ещё посмотрим, кто кого вылечит!

Не успел я его ликвидировать. Коля, даром что мальчишка совсем, тихонько подошёл к нему сзади и легонечко так ударил по затылку. Ликвидатор мой на пол и повалился. Парень его связал чем-то, что под рукой оказалось, и в коридор выбежал. Слышу, там драка, стрельба… А я лежу и думаю, что неправильно Коля поступил. Ну, да чего ждать от стажёра? Ни в коем случае нельзя таких ребят, как этот тип, без присмотра оставлять! Даже со связанными руками. Пришлось мне самому встать, надавить ему в нужное место, и всё. Нет человека – нет и проблемы. Кстати, товарищ Сталин этого не говорил.

Ну, вот, собственно, и почти всё. Положили труп того парня на мою кровать и объявили, что это я. Стандартный приём, чекисты так часто делали. А меня отвезли на конспиративную квартиру, чтобы я там спокойно помер. Да только у меня другие планы были на этот счёт. Просто так «выздороветь», конечно, было нельзя, вопросы начнутся. Подобные вещи обязательно легендировать надо. Ну, я и попросил Колю – а он мне за няньку был на этой квартире – чтобы достал липового мёду. Он достал, естественно. Для чекистов невозможного нет.

Поел я пару дней этот мёд, и «язвы» мои затянулись. Они бы и так затянулись, но кто об этом знал? Теперь я спокойно мог объявить себя здоровым. Ведь мёд лечит от всего, кто же этого не знает? Вот тут меня и направили на медосмотр в нашу медсанчасть, и там мне впервые за всё время «болезни» сделали анализ крови. Анализ оказался хорошим, и меня выписали на работу. Начальник мой, от греха подальше, отправил меня в командировку на Кубу, завхозом в детский лагерь. Там много наших детишек лечились и отдыхали, в том числе и облучённые Чернобылем. Фидель действительно был настоящим другом СССР, плюньте в рожу тому, кто скажет, что это не так! Ну, а настоящее моё задание было присмотреть, чтобы детишки наши там никакой идеологической заразы не подхватили, всё-таки Америка совсем рядом.

А когда вернулся, уже и Союза не стало, и КГБ назвали по-другому. И место мне в нём не нашлось. Вот и вся история. Вы молодцы, слушали внимательно, не перебивали. Может, теперь чайку хлебнём?

* * *

От чая Алла решительно отказалась. Её единственным желанием было убраться отсюда восвояси, желательно живой и целой. Волчара неодобрительно покачал головой, но настаивать не стал. Хотя мог бы, пистолет ведь он не спрятал.

– Ну, мы пойдём, – радостно заявил Игорь. – Спасибо за очень интересный рассказ!

– Самого интересного я не сказал, – сообщил Волчара. – Дело в том, что я так и не смог выяснить, что там нашли те парни в свинцовых костюмах. Но что-то они точно нашли. Потому что тогда пропали не только все члены той несчастной комиссии, не считая меня, но и сама комиссия напрочь исчезла. Как будто и не было её вовсе. Зачем засекречивать, если ничего не обнаружили?

– И так понятно, что они там нашли. Незачем и выяснять.

– Эх, завидую я вам, молодым! Всё для вас просто, всё понятно! Со мной не поделитесь? Любопытно старику, знаете ли…

– Мне не всё понятно, – возразил Игорь. – Я вот, например, так и не выяснил, из-за чего Чернобыль, собственно, рванул.

– Этого никто, мил человек, точно не знает. А теперь уж и не узнает никогда, – предсказал Волчара. – Эксперимент там какой-то был, хотели бесплатной энергии немного получить, а про то забыли, что бесплатным только сыр в мышеловке бывает. Вот и захлопнулась мышеловка, щелчок громкий был, да и народу погибло немало. И тех, кто наперекор природе пошёл, и совсем безвинных, кто просто рядом стоял или мимо проходил.

– Природа, говорите? – удивилась Алла. – А не Бог?

– Я, знаете ли, коммунист. Мы не верим в бога.

– Странно. Я сама видела, как наши коммунисты ходят в церковь.

– Эти нынешние – не коммунисты, а плесень! Оппортунисты! При товарище Сталине такие, как они, на Колыме бы «отдыхали»! Вообще, как они могли в девяносто первом Союз врагам отдать? Да если бы я тогда был здесь, а не на Кубе, СССР до сих пор бы существовал! Я бы не допустил того, что произошло! Как жаль, что других настоящих коммунистов к тому времени уже не осталось! Эх, знал бы, как оно всё обернётся, ни за что бы к Фиделю не поехал!

Воспользовавшись тем, что Волчара отвлёкся, супруги Марченко быстро покинули квартиру. Ведь старик, впустив их, даже не запер дверь. Они быстро уходили, почти бежали, вниз по лестнице, а вслед им неслись слова, произносимые надтреснутым голосом.

– Да я бы и Горбачёва, и Ельцина, и прочих гайдаров с чубайсами… Одной обоймы мне бы хватило, и не было бы всей этой контрреволюции! А когда я вернулся, уже было поздно, всё, поезд ушёл… Ну, хоть Фиделю помог.

Выскочив на улицу, они мгновенно замёрзли. Несмотря на наступивший давно апрель, температура вряд ли превышала пять градусов. В тёплой квартире Волчары они вспотели (снять пальто он им не позволил), и теперь холодный ветер, даром что с юга, пронизывал их до костей.

Алла достала сигарету, но зажечь её с первого раза не удалось – от холода (да и не только от холода) дрожали и руки и губы. Она надеялась, что Игорь ей окажет эту незначительную услугу, но он с решительным видом достал телефон и стал набирать номер таксомоторной фирмы.

– Не хочу трястись на маршрутке, – объяснил он супруге.

– А ничего, что у нас всего десять гривен, а такси потянет на шестьдесят, не меньше. Расплачиваться чем будем? – язвительно поинтересовалась Алла, наконец, укротившая зажигалку.

– Недостающее возьмём у Таньки. Родной человек всё-таки, должна помочь.

Ждать машину долго не пришлось. К ним подрулила уже знакомая синяя «Таврия».

– Вы разве таксист? – удивилась Алла. – Да и гребешка с шашечками у вас нет.

– Как говорил классик, вам шашечки или ехать? – поинтересовался водитель.

– Ехать, конечно. Но странно. Та же машина…

– Вам машина моя не нравится? Будете ждать вишнёвую «Девятку»?

– Почему вы упомянули о вишнёвой «Девятке»? – насторожился Игорь.

– Песня такая. «Твоя вишневая девятка меня совсем с ума свела…».

– Точно, – вспомнила Алла. – Помню эту песню. Но есть ещё одна проблема. У нас только десять гривен.

– И то хлеб, – махнул рукой Левченко, которого такой способ слежки более чем устаивал. – Садитесь!

В этот раз оба сели сзади. В машине супруги быстро согрелись. В тепле Алла, изрядно перенервничавшая под дулом пистолета Волчары, немедленно пожелала обсудить визит к старому чекисту.

– Игорёк, пока нас никто не слышит, скажи, что ты думаешь о рассказе этого трухлявого пня? Или у тебя, как всегда, все врут?

Игорь тоже согрелся и пребывал в отменном настроении. Агрессивный тон жены его совершенно не задел.

– Все или не все – сложный вопрос, – с обезоруживающей улыбкой ответил он. – Но в этом случае кто-то врёт наверняка. Витя говорит, что это он спас Волчару от киллера, сам же Волчара приписывает этот подвиг некоему неизвестному нам Коле, без следа сгинувшему в Карабахе. Я не могу представить, что они оба говорят правду. А ты?

– А что скажешь про остальное?

– Что там было остального, милая? Что Волчара перестрелял бы всех деятелей, которые ему не нравятся, и тем самым сохранил бы на плаву Союз? Или то, что профессионального киллера на пару лет отправили на Кубу защищать советских детей от тлетворного влияния американской жвачки с Бэтменом на обёртке? Я ещё как-то могу поверить, что киллера использовали в Зоне как шофёра, но миссия на Кубе – это вообще супер! Кстати, он там ещё Фиделя спас от чего-то.

– То есть, ты считаешь, что о событиях в Зоне он всё наврал?

– Да он непрерывно врал! Дал понять, что его уже двадцать лет пытаются убить. Но пока что он мочит киллеров, а не наоборот. Можешь поверить, что такого сморчка двадцать лет не могут прикончить? Ты обратила внимание, что он дверь не запер, когда мы вошли? Кстати, когда мы ушли, он её тоже не запер! Это человек, жизнь которого постоянно под угрозой? Я думаю, он и сам по-настоящему не верит в свои выдумки. Ну какой из него киллер? Разве настоящие киллеры болтают о своей работе первым встречным?

– Да понятно, что он убивал только тараканов на кухне. Игорь, я же тебя о другом спрашиваю. Был он в Зоне? Нашли они там что-то? Вот об этом он врал или нет?

– В Зоне он, скорее всего, был. Иначе вся эта история вообще выдумана от начала до конца, а зачем? Если верить ему, в Зоне обнаружили мощнейший источник излучения, причём там, где его быть не должно. Однако к такой находке кто-то уже был готов, и сразу же прислал людей в скафандрах высшей защиты, или как они там называются. Эти люди источник нашли, как его можно не найти? Счётчик Гейгера его покажет так, что не увидеть будет сложно.

– А киллеры там тоже были? От которых он удрал на медицинском вертолёте?