Стажировка. Инженеры Времени – 2

– Но подожди, как такое возможно? – спросил Черников растерянно. – Как может одно и то же расстояние…

– Вот именно. Как тебе ситуация? Дальномеры установлены стационарно, объекты, расстояния до которых измеряются, неподвижны. И при этом на приборах, исправность которых также не вызывает ни малейшего сомнения, всегда разные показания!

– И…

– Соколовский пришёл к выводу, что такое вполне возможно, если Пространство в моменты проведения замеров, было искривлено по-разному.

– То есть, всё дело в искривлении Пространства? – Вадим, наконец, догадался, к чему клонит Игорь. – А возникало это искривление по вине Гладиуса?

– Точно так, – Игорь снова кивнул. – Соколовский сопоставил факты и установил, что если измерения расстояний проводились, когда на Гладиус подавали значительную мощность, значения увеличивались. В ходе дальнейших экспериментов всё подтвердилось. Соколовский и его группа смогли доказать, что Гладиус, имея в своём распоряжении достаточное количество энергии, способен воздействовать на метрику Пространства. Искривлять его. И даже прорывать континуум, создавая так называемые «кротовые норы» или «червоточины».

– Но ведь такое открытие позволило бы…

– Именно. Оно позволило бы создать звездолёт, способный передвигаться быстрее света.

– Так получается, что первоначальные предположения о «причастности» Гладиуса к межзвёздным перелётам были, не столь уж и далеки от истины?

– Эк ты загнул, дружище. Да кто же знает, для чего его сварганили на самом деле? Это мы, хомо сапиенс, приспособили Гладиус для собственных нужд. Как сумели.

– Значит, всё-таки приспособили?

– Именно. Поняв истинные возможности Гладиуса и, применяя в отношении сего девайса метод обратного инжиниринга, люди смогли построить действующую модель гиперпространственного привода. И случилось это всего через двадцать шесть лет после обнаружения артефакта. А ещё через сорок, к Проксиме Центавра отправился первый земной сверхсветовой звездолёт. В команду «Сергея Королёва» входило шесть человек – четверо мужчин и две женщины. И суперкомпьютер под управлением единственного на Земле, на тот момент, разумеется, полноценного Искусственного Интеллекта. Космонавты добрались до звезды и смогли вернуться обратно. Причём, на всё про всё у них ушло чуть более восьми месяцев. Если бы полёт осуществлялся с субсветовой скоростью, такая экспедиция продлилась бы многие годы. Вот это был настоящий прорыв! Без тех событий, вполне вероятно, не случилось бы того, что мы имеем сейчас. Хомо сапиенс – межгалактическая суперцивилизация. Или мы пришли бы к этому гораздо позже.

– Да понял я, понял, – кивнул Вадим. – Действительно, значение такой находки трудно переоценить. Но при чём здесь Инженеры Времени? Разве описанным тобою событиям требуется коррекция? Что я-то должен буду делать?

Игорь прищёлкнул языком.

– Ты помнишь наши прошлые беседы? Я рассказывал тебе об узловых комплексах. Так вот, обнаружение Гладиуса, это типичный узловой комплекс. Ну, может, поважнее многих других. Но, тем не менее. «Узел Гладиуса», так мы его называем. Он вбирает в себя массу событий. Крупных и мелких. Всяких. Проблема заключается в том, что нам известны причины возникновения далеко не каждого из них. Собственно, я и за полноту перечня этих событий не поручусь.

– Ты подозреваешь, что имело место вмешательство в ход Истории? – после некоторого раздумья спросил Вадим.

– Да, – подтвердил Игорь. – Я очень сильно это подозреваю. Если говорить честно, я просто уверен, что узел Гладиуса создан искусственно.

– И что, нужно… отменить? Результаты этого вмешательства? – от внезапно нахлынувшего волнения, Черников чуть не начал заикаться.

– Что ты! Наоборот! Мы обязаны сделать всё возможное, чтобы сохранить данный узловой комплекс. Более того, нам необходимо обеспечить неизбежность его возникновения. Будь он хоть трижды искусственным. От этого зависит судьба цивилизации.

– А разве узлу Гладиуса грозит опасность?

– Думаю, что грозит, – Игорь кивнул головой.

– Тогда всё-таки, почему я? Задача, несомненно, нетривиальная, а я, и этого не отнять, всего лишь стажёр.

– Никогда не стоит недооценивать собственные возможности. Это, во-первых. А во-вторых, как я уже сказал, мне нельзя сейчас заниматься этим вопросом.

– Так может другие Инженеры…

– Нет, – покачал головой Игорь. – Официально, узел Гладиуса в настоящий момент абсолютно стабилен.

– Что это значит?

– У Инженеров Времени существует особая методика, с помощью которой можно рассчитать, угрожает ли тому или иному узловому комплексу разрушение. Так вот, расчёты показывают, что с этим узлом нечего подобного произойти не может. Его стабильность необычайно высока.

– И поэтому ты не можешь действовать в открытую, – догадался Вадим.

– Именно, – подтвердил куратор. – Я не свободный художник, а сотрудник службы Инженеров Времени. Наше руководство очень не любит распылять ресурсы организации. А моё желание заняться несуществующей, по их мнению, проблемой, обязательно будет расценено, как подобное распыление. Тебя же эти строгости касаться не должны. Ты мой стажёр и я волен давать тебе любые задания, какие только сочту нужным.

– С целью повышения моей квалификации?

– Определённо.

– Ну, хорошо, задача мне понятна. Стажёр Черников постарается оправдать оказанное ему высокое доверие. Вот только… почему у тебя вообще возникли какие-то подозрения?

– Ты сам вспомнил о вмешательстве. По всем законам диалектического развития, Третья Марсианская экспедиция просто не могла найти ничего подобного. У неё не было никаких шансов заполучить Гладиус. Если бы, не случилась череда самых невероятных происшествий.

– Каких? – лицо Черникова напряглось.

– А вот с этого момента я буду максимально подробен, – Игорь слегка наморщил лоб. – Очень важно уяснить, что Третья Марсианская считалась чисто технической миссией. До неё, как нетрудно догадаться, были Первая и Вторая Марсианские экспедиции. Те занимались полномасштабными исследованиями Красной планеты. Изучали атмосферу, грунт, искали следы жизни… одним словом, собирали общую информацию. На Третью же возлагалась конкретная практическая задача. Экспедиция должна была подобрать место, пригодное для основания автономной исследовательской станции. После определения подходящей локации, предполагалось выполнить первичный комплекс работ – подготовить временную базу для будущего, уже капитального строительства. Создание такой станции стало бы прорывом не только в исследовании Марса. Это был бы огромный рывок во всей Космической программе Земли. Ведь от научного объекта на соседней планете, не так далеко и до первой внеземной колонии.

– Как всё должно было происходить?

– «Аристотель», большой материнский корабль нёс на себе два малых исследовательских планетолёта – «Килиманджаро» и «Эльбрус». «Аристотель» не предназначался для посадки на поверхность Красной планеты, его роль заключалась в преодолении восьмидесяти миллионов километров Пространства между Землёй и Марсом. Все основные задачи возлагались на экипажи «Килиманджаро» и «Эльбруса». Первый должен был совершить посадку в районе северного полюса планеты, ну а второй, соответственно – в районе южного. Научную станцию предполагалось расположить в полярном регионе.

– А почему именно там?

– Из-за воды. Без достаточных запасов этого чудесного вещества о функционировании такого сложного технического комплекса, как внеземная исследовательская лаборатория, нечего было и думать. Вода, это кислород для дыхания, основа для гидропоники и топливо для термоядерного реактора.

– Значит, на Марсе есть вода? – спросил Вадим.

– Вода имеется, и её там очень много. Но почти вся она существует в виде льда, при этом большая часть спрятана глубоко в недрах. И лишь ближе к полюсам лёд почти выходит на поверхность. Сам понимаешь, в условиях, когда приходится беречь каждый эрг, бурение глубоких скважин – неоправданное расточительство.

Возникла пауза. Игорь ждал следующего вопроса от Вадима, а тот никак не мог ухватить мысль, беспорядочно мечущуюся в извилинах его головного мозга.

– А почему люди всё-таки решили, что Гладиус, создан не марсианами? – Черников смог наконец-то оформить словами то, что его интересовало интуитивно.

– Высокоорганизованной жизни на Марсе нет. Хотя кое-какие микроорганизмы там присутствуют. Но условия внешней среды не оставляют им шансов на развитие. Поэтому о марсианских братьях по разуму можно забыть.

Вадиму показалось, что Игорь хотел сказать что-то ещё на эту тему, но Инженер вернулся к основному вопросу.

– В задачу планетологов, которые должны были отправиться на Марс в составе экипажей исследовательских челноков, входило доскональное изучение условий в двух противоположных районах планеты. Потом по результатам этих исследований предполагалось выбрать наиболее подходящий район, и начать там работы. «Килиманджаро» отстыковался от «Аристотеля» первым. Но совершить посадку по заданным координатам он не смог. При переходе на низкую орбиту, планетолёт столкнулся с неизвестным объектом и получил серьёзные повреждения. Команде с трудом удалось опустить его на Марс более-менее мягко. Почему более-менее? Все космонавты остались живы. Но от удара о поверхность планеты двигательная установка «Килиманджаро» разрушилась окончательно. Ни о каком продолжении миссии, речи идти уже не могло. Более того, начальнику экспедиции пришлось отдать приказ задействовать второй планетолёт, «Эльбрус» для проведения спасательной операции. Это вместо плановых-то исследований!

Игорь замолчал и, отвернувшись, снова посмотрел в окно.

– Как поживают Штоль и Кандор? – спросил он.

Вадим кивнул:

– У ребят всё неплохо. Они отлично прижились у нас. Занялись бизнесом – открыли консалтинговое агентство.