Так и Не Вернулся. Оператор Го

– Хорошо, надо сложить вторую и третью, и вычесть первую.

– Как же «директива 59»?

– Обойдём, там замеры ещё 60 лет не смогут сделать.

– Новость проскочила: Императора Пу понизили до человека; он уже готов спускаться с горы Пупси.

– Бедняга… Оставьте внизу транквилизатор; ему будет тяжело переносить шок от реальности; надо сгладить приступы отторжения, а там – пусть катается на яхте, если найдёт чистые воды. Что ещё?

– Я готов отправиться в бункер. Там ребята нервничают: всяк входящий не оставляет надежду.

– Ступай, дочь моя…

Уверен, настоящие участники выборов – те, кто на них не ходит. Это соображение никак не связано с предыдущим диалогом, но влияет на всё остальное…

Мне не светит ни с мужчинами, ни с женщинами, и история с квир-тусовками – мимо; прочь сюда! Куда ни всунь – одни бинаризмы. Поговорить о погоде? Проблем больше нет? Что ж, она всегда плохая, вот и поговорили. Раньше дети рисовали на песке ракеты, а теперь – хуи. Или наоборот? Смотря, в каком пространственно-временном блоке сейчас находитесь.

– Го, я создал!

– Дурень, надо было сломать…

– Что теперь, заново кончать?

20 лет назад несколько Биг Боссов и один Вселенский заказали у меня «скрипты» для ртов избирателей. Пустяковое дело, но привело к катастрофе… В секторах, где они угарствуют, отсутствует «личное пространство», одно жопошное хозяйство. В любой момент к тебе в квартиру может вторгнуться «сканировщик» под видом проверяльщика труб, и ничего ему не скажешь, иначе – развоняется до прибытия ментменов или «списателей». Пхх, тысячу раз теперь думаю, перед тем, как промолчать.

– Мистер Го, я тут… Ой, простите!

– О, да, продолжай, лапочка… Какого?! – высовывает руку из штанов. – Стучаться надо, у меня обработка дорогого клиента.

– Единственный раз в жизни не постучал; пора форматнуть «закон подлости».

– Без него будет скучнее.

– Я по поводу одного клиента тоже, надо определить его ориентацию…

– Ммм, Анфан Терибль Осознающий; значит, он контролирует свои убеждения.

– Как думаете, либерал, коммунист или что-то ещё?

– Последнее.

– Ок, – что-то записывает в карту.

– А как там Лермонтуха поживает со своими героями?

– Они давно опередили наше время, уже неактуальны… Есть нечто невыносимее, – достаёт из чемоданчика смятый лист фиолетовой бумаги. – Клиента не идентифицировали ещё, вопрос времени.

– Попахивает очередным акме вечернего буха, – берёт, нехотя разворачивает. – Ммм…

– Бред?

– Просто закрытый космос, приоткрытый перелом: «Дождь льёт и подшумывает так, что ощущаешь себя внутри яростно закипающего чайника, готовящегося испустить пар, танцующий на тонком сквозняке; чтобы потом возлежать в тщеславном торжестве победы над большинством, в числе подавляющего меньшинства. Пока одни совершают рывок в толчок, а остальные упиваются “тленофонами”, я держу в голове запрещённое слово “свобода”, и не знаю, что с ним делать» – удивительно, где Вы это откопали?

– В архивах «продвинутой танатопатии» раздел «изысканные предвкушения». Вызывает подозрение?

– Что-нибудь известно о клиенте? – обнюхивает записку.

– Осколочные суждения. Говорят, что 89 лет назад он издал книгу за возмутительную по тем меркам цену, 149 рублёев, в, которой позволил, себе ещё оставить, пунктуационные и орфографические ошыбки.

– Вероятно, и его ошибки имеют цену. Кажется, нарисовался «абсолютный наблюдатель». Ладно, оставьте это, я разберусь. Придётся разработать новый алгоритм.

– Непременно. Разрешите отправиться в бункер? Сработала сигнализация…

Запросы на интерпретацию становятся сложнее. Есть ли будущее у книгоиздания? Оно за электронными книгами: потомки скажут спасибо, что хоть как-то сберегли лес. Зачем на меня подписываются люди с красивыми фотографиями? Я же не похож на идиота. Различают ли протесты «за» от протестов «против»? Слышен ли крик протестующих… Однозначно, но подменяется он не в пользу простых людей. Делится человек или навязывает? Своими словами говорит или установками Генералов Эгрегоров? Всполохи на горизонте, огни застойного завода или огонь революции, разряды пробуждения? Терпеть несправедливость или бороться; мириться, умерщвляя совесть? Когда-то моя рефлексия в интернете была последним рубежом, перед тем, как взяться за оружие. Слишком много вопросов…

– Оператор Го, с Вами всё в порядке?

– Я не робот, я не робот, я не робот, – повторил ещё десятки раз. – Я не робот… Ааа, отвалите от меня!!!

– Сэр, может, водочки фирменной? На клиентах-отшельниках протестировано. Уже тысячи циклов прошло, мы зафиксировали перегрев блока.

– Водочка не помешает, а с блоком всё в порядке, это я задумался.

– Вот, тут парни доставили, по Вашей части, – достаёт из портфеля клубок разноцветной пряжи.

– Ммм, интересно, новая кодировка; похоже на «разбирательный образ», оставьте, я соберусь с этим.

– На ладони, в которой его обнаружили, этой нитью было вышито: «Пока существует частная собственность – не будет справедливости; одни бедные, богатые и иуды» – владельца не установили из-за стёртого лица.

1555 лет назад я консультировал потрёпанного юнца. Он с километрами слёз кричал о том, почему его закидывают ухмылками за «вопросительную осанку»? Дискриминация по наклонности, язва морали на все времена: «Может, это инстинкт, для сохранения популяции?» – спросил он. Я мог обмануть и запутать его жизнь ещё на тысячи лет назад, но сам проходил через этот ад псевдо-чужеродства. Нет, это банальное невежество, ответил я… Подарил ему ещё белую маску с кровавой надписью – осторожно, реальность! Через 200 лет пришёл ещё один, амбициозный фрукт, без предварительной записи, растолкал очередь, заявив, что о нём никто не думает, а он думает обо всех. Забавно, но так думают все.

– Го, ты закончил с картиной?

– Я только начал.

– (такой жирный мат, что не вписывается в буквенное обозначение).

Как определить, стал ли человек взрослым и сознательным: если он слушает Ри?чарда Дэ?вида Дже?ймса, он же Aphex Twin, и начинает разбираться в нём, то всё в порядке – с ним даже можно о чём-нибудь поговорить.

– Сэр, на проводе Его Сомнительное Величество Пу.

– Передай, что «обнуление» не поможет – программные коды безнадёжно устарели и морально деградировали.

Как сохранить доброту сердца, когда за любовь и её свободу надо бороться, порой – жестоко, скатываясь в цинизм, становясь тем, против чего борешься? Глупо – подносить спичку к пороховой бочке; размахивать кувалдой политики над тонкой скатертью дружбы; проверять чувства, вместо того, чтобы им доверять

– Эй, Го, смотри!

– Идиот, не называй меня «Эй», это функция «рекурсивного раздвоения». Что там?