Путешествие в 16-ю республику. Авантюрно-приключенческий роман

– Конечно, пил!

– Ну и как, вкусно? – осведомилась Таня, грустно глядя в пустой баллон из-под огурцов.

– Не помню. Дело было еще в студенческие годы. Стояла ужасная жара. Август месяц. Я со своим институтским другом в полном безделье слонялся по улице Красной. Все нормальные люди купались в море или отлеживались на дачах. Но у наших предков загородных фазенд не имелось, а прокатиться на море мешало отсутствие нужного количества монет.

Дневное пекло уже плавно перелилось в вечернюю духоту. Город наполнялся уставшими от забот людьми, искавшими под деревьями скверов хоть немного свежего воздуха. Такая же, оставшаяся не у дел молодежь стекалась в парки, развеяться и прошвырнуться.

Мы зашли на одну танцплощадку, потом на другую. Но контингент казался не тот. А душе чего-то не хватало. В конечном итоге решили взять пару бутылок сухого, шоколадку и послушать музыку. Самый приличный выбор спиртного имелся в «Кубанских винах». Вот там-то мы и обнаружили виски. Пузатая, темно-коричневая бутылка с черной этикеткой, на которой красовалась надпись: «Club 99». Стоила она неимоверные деньги – восемнадцать рублей. Если учесть, что в те далекие времена на пятнадцать рублей можно вдвоем весь вечер гулять в ресторане, то сами понимаете, каково нам было выложить наличные на какую-то неизвестную пол-литруху.

И вот, мы с другом открыли в квартире все окна и балконные двери, улеглись в коридоре, на прохладный паркет, включили Роллинг Стоунз – «Диких Лошадей» и пили «Club 99». Было здорово! Но вкуса виски я не помню.

– Я тоже пил «Club 99»! – радостно сообщил Серега. – Это чешское виски, так? Тогда продавался еще кубинский ром «Гавана клаб».

– О-о! – сладострастно протянул я. – Кубинский ром – это класс! Особенно с золотой этикеткой.

– А еще помню… – начал рассказывать Главный.

В это время, в другом крыле гостиницы, в номере полулюкс, в мягких велюровых креслах расположилась компания из трех человек: пузатый, изнемогающий от желания турецко-подданный и две советские туристки, зашедшие нахаляву выпить, покурить, а может чего еще.

Ибрагим совсем забыл о пьяной Кэт, которую болтало в кресле от выпитого, будто она попала на шлюпке в пятибалльный шторм. Все свое внимание и знание английского он переключил на Мальвину.

– О! Олья! Олья! – воодушевленно лопотал мужчинка, наливая полный бокал виски. – Дринкин! О, бьютифул руси гел!

– Ты себе тоже налей! – Мальвина показала на пустой фужер.

– Ноу, ноу! Проблем! Коран! – сконфуженно развел руками Ибрагим.

– Вот, чмо болотное! – беззлобно возмутилась Кэт, протягивая руку за своей дозой. – Коран, видите ли, ему не позволяет! Да у нас в Союзе мусульмане знаешь, как пьют? И свинину еще жрут! А ты тут шлангом прикидываешься. Пей, давай!

Ибрагим ничего не понимал, разводил руками и с недовольством поглядывал на пьяную русскую туристку, которая истребляла виски похлеще дюжины американских ковбоев.

– О-кей! – натянуто улыбаясь, турок закрутил пробку и поставил полупустую бутылку с вожделенным напитком под столик. – Ю гоу хоум. – Он показал на Кэт. – Ю дринкин? О-кей, ю гоу хоум!

– Чего «гоу»? Гавно поганое! Куда бутылку дел? – вошла в раж Пьянь.

– Ю гоу хоум! – Турок от слов преступил к делу. Он поднял, гнущееся во все стороны женское тело и, обняв за талию, потащил к двери.

– Да брось ты меня! – встрепенулась Кэт. – Что?.. Все?.. Да?.. Ладно… – она постаралась придать себе независимый, гордый вид. – Черт с тобой, мурло турецкое! Оля, ты идешь? Жду тебя в номере!

– Сори, сори! Ю гоу хоум. – Ибрагим терпеливо стоял у открытой двери. И когда Кэт, пошатываясь, выходила из номера, погладил ее по попке.

– Да пошел ты… – замахнулась она. – Гандон!

В полутемном коридоре отеля спьяну можно запросто потерять ориентировку. Дойдя до тупика, Кэт развернулась и, держась рукой за стену, двинулась к лестничной площадке, намереваясь попасть на нижний этаж. Мужчин, стоящих у двери одного из номеров, она заметила в последний момент.

– Ну, что еще? – с вызовом выдавила самолюбивая, решив, что они намеренно перекрыли удобную линию передвижения.

– Прошу прощения… – сказал один из темных силуэтов и отошел от стены.

– Все вы, блин, сначала кидаетесь, а потом прощения просите! Ненавижу! Кобели драные! – выплеснула Кэт свою обиду.

– Постойте-ка, голубушка! – удивился второй мужчина. – Вы, случайно, не Катя?

– Ну?..

– Из третьей группы?

– Ну!..

– А я ваш руководитель! Вы меня узнаете?

– Алеша, что ли?

– Да. Алексей…

– Неважно! – перебила Кэт, стараясь как можно быстрее закончить неожиданный разговор. Сделав пару шагов, она вдруг ни с того ни с сего запела: «Алексей, Алешенька, сынок…»

– Да вы совершенно пьяны! – возмутился руководитель. – Как можно!? Вы же советская туристка!

– Плевать! – изнемогающая дама медленно потащилась вдоль стенки коридора. Алеша опешил. Другой мужчина что-то прошептал ему на ухо.

– Завтра утром чтобы принесли мне объяснительную, – голосом не совсем уверенного в ответе ученика проблеял наш руководитель. Второй мужчина одобрительно кивнул головой.

– Вы поняли меня, Катерина?

– Поняла, как же! – ответила Кэт с безопасного расстояния. – Чмо болотное!

Описание всех происшедших коллизий мы узнали от Кэт, которая спустя четверть часа, появилась в нашем номере. Поблевав минут пять в туалете, она присела за столик и, глотая из бутылки пиво, злобно возмущалась хамством турецко-подданного.

– Чего ж ты Олю одну оставила? – осуждающе проговорила Таня. – А вдруг он ее изнасилует. Напоит и изнасилует.

– Да что б ее напоить, знаешь сколько надо? Мы вдвоем с тобой столько не выпьем.

– Это верно! – поддержал разговор Серега. – Масса тела у нее большая.

– А ты тоже… – Таня повернулась к Главному. – Зачем отпустил?

– А я-то тут причем? – изумился мой друг.

– Как это причем? – не унималась моя подружка. – Нинуль, скажи ему!

– Ай-я-яй! – встрял я в душещипательную беседу. – Обидели девочку. Оставили одну, бедную!

– Была бедной – станет богатой! – изрек Серега. Кэт на мгновение протрезвела:

– Да-а! – протянула она. – А ведь это я мужика нашла. Несправедливо это!

Таня и Нинуля начали убеждать нас пойти и вызволить Малю из коварных лап турецко-подданного. Они красочно описывали опасность, которой подвергалась в полулюксе их подруга. Основной аргумент – «а вдруг с ней что-нибудь случится». Наконец, Серега не выдержал: