Пётр второй

Пробираясь в полной темноте, без дорог, лишь по лесным просекам и тропам, пользуясь лишь компасом, так как карт этой местности не было, в течение двух суток без горячей пищи колоны продолжали свой трудный путь на восток. Но две из них были разбиты, и генерал вынужден был отдать приказ о сдаче в плен. Однако небольшая часть корпуса всё же вырвалась из окружения и ушла за польскую границу.

Части 2-ой армии в составе 1-го, 6-го и 23-го корпусов, а также остатки попавших в окружение 13-го и 15-го корпусов теперь отступали за реку Нарев.

А судьба оставшихся офицеров штаба генерала Самсонова, укрывшихся в лесу, оказалась трагической. После отдачи приказ об отходе центральных корпусов своей армии командующий с группой офицеров штаба направился через Мушакен на Янов.

Александр Васильевич находился в тяжелейшем моральном стоянии.

– «Пётр Иванович, моя жизнь, как военного деятеля, кончена. В моих руках ведь было почти четверть миллиона элитных войск России! Император верил мне. Как же я смогу посмотреть ему в лицо после такого несчастья?» – по дороге горестно жаловался он своему начальнику штаба генерал-майору П.И. Постовскому.

– «Александр Васильевич, возможно ещё не всё потеряно?! Да поможет нам господь Бог!».

– «Только на господа и осталось нам уповать!».

Тут же начальник штаба подскакал к полковнику М.Н. Грязнову, дав необходимые распоряжения по дальнейшему следованию.

А тот не преминул поделиться с П.И. Постовским:

– «Я ещё недавно видел Александра Васильевича бравым генералом, чёртом сидящем на боевом коне! А сейчас это… извините, человеческая развалина».

Вскоре штабная кавалькада прибыла в расположение 2-ой пехотной дивизии генерала И.Ф. Мингина из 23-го корпуса генерала К.А. Кондратовича, и Александр Васильевич кратко переговорил с Иосифом Феликсовичем.

Но около двенадцати часов того же 16 августа кортеж командующего оставил 2-ую пехотную дивизию и двинулся к городу Виленберг, рассчитывая там ещё застать части 6-го корпуса. Но по дороге на всех переправах болотистых речек им встречались немецкие воинские части.

В одном из таких болотистых дефиле, при выходе из деревни Саддек, где сочувствовавшие польские крестьяне радушно встретили русских воинов, ехавших впереди казаков из караула командующего, состоявший из донских казаков второй и третьей очереди призыва, обстреляли пулемёты противника.

Тогда командующий приказал своему казачьему охранению атаковать пулемётчиков противника. Полковник Вялов из штаба его армии храбро повёл казаков в атаку, но та не удалась. Однако большая часть кавалькады командующего прорвалась дальше.

Подъехав к Виленбергу, они обнаружили, что город занят неприятелем.

Александр Васильевич, поначалу возглавивший отряд своих отступающих войск, теперь понял, что управление ими уже невозможно, и впал в прострацию.

– «Пётр Иванович, – обратился Александр Васильевич к своему начальнику штаба Постовскому – это всё! Ради Бога, не мешайте мне застрелиться. Принимайте командование!».

Но разговор услышали и другие сопровождавшие офицеры, тут же окружив командующего и высказав горячий протест против его замысла.

Тогда А.В. Самсонов отказался от своего намерения, но, как оказалось, временно.

Теперь командующий 2-ой русской армией со своим штабом был полностью отрезан от своих войск. Все возможные и реальные направления отхода в свой тыл оказались перекрыты немцами. И к этому времени казаки охраны понемногу оставляли командующего армией со штабной свитой.

Им ничего не оставалось, как или пробиваться силой, или пробираться через лес скрытно.

От первого решения Самсонов отказался, так как, не имея под рукой никаких войск, кроме остатков наполовину разбежавшейся казачьей сотни, рассчитывать на успех открытого прорыва было бы трудно.

– «С такой ордой мы не пройдём!» – в сердцах бросил он начальнику штаба П.И. Постовскому.

Но, с другой стороны, теперь представлялось сравнительно нетрудным, пользуясь темнотой, лесистой местностью и расположением местных жителей-поляков, спешившись, пробраться сквозь неприятельские отряды, расположенные на путях отхода армии.

И Александр Васильевич остановился на этом решении, приказав оставшимся казакам пробираться к своим отдельно от его штаба.

Командующий 2-ой русской армией, генерал от кавалерии А.В. Самсонов остался лишь с семью офицерами своего штаба: начальником штаба армии генерал-лейтенантом Петром Ивановичем Постовским, генерал-майором-квартирмейстером Николаем Григорьевичем Филимоновым, полковниками Вяловым и Лебедевым, подполковником Андогским, штабс-капитаном Дюсиметьером, поручиком Кавершенским, а также есаулом Донского казачьего войска, канониром 11-ой конной батареи Купчиком и одним ординарцем, состоявшим при командующем вестовым.

На исходе восьмого часа вечера командующий армией вместе со своим штабом, отделившись от казаков, перешёл пешком в лесок к югу от шоссе Виленберг – Канвизен, где было решено дождаться полного наступления темноты.

Они решили ночью на 17 августа выбраться из зоны расположения противника.

И с наступлением полной темноты генерал Самсонов с остатками своего штаба пешком двинулись по лесистой и болотистой местности, часто встречая на своём пути конные разъезды противника и его пешие заслоны.

Двигались они по лесу гуськом, в затылок, держа по компасу направление на Хоржеле.

Причём генерал А.В. Самсонов шёл посредине.

Во втором часу ночи дошли до леса около молочной фермы Каролиненгоф в окрестностях города Виленберга, где решили сделать короткий привал и отдохнуть.

После получасового отдыха в лесу, все встали и двинулись в путь.

Августовская ночь была темна. Из-за туч на небе не было видно ни Луны, ни звёзд.

Поэтому из-за темноты приходилось часто останавливаться и проверять по светящемуся компасу правильность направления движения.

При этом все скапливались около офицера, идущего в голове колонны, совещаясь о дальнейшем маршруте и делая перекличку.

После короткого отдыха в лесу, около двух часов ночи, группа снова двинулась дальше в путь, но генерала Самсонова в ней не оказалось.

Вскоре в лесу прозвучал выстрел, и все поняли, что их благородного командующего, не пережившего разгрома их армии, больше нет.

Жестоко страдая от астмы, посерев от несчастья, полностью отчаявшись, генерал Александр Васильевич Самсонов покончил с собой.

Немедленно все пошли обратно к месту привала. По пути негромко звали командующего, подавая свистки.

Но дойдя до места, генерала Самсонова не нашли.

Тогда повернули обратно, а затем вторично прошли весь путь до места привала. Но все поиски опять оказались безрезультатными.

Снова решили остановиться у валежника около места прежнего привала и оттуда продолжили искать мелкими группами уже в разных направлениях.

Но так как при этом чуть не потерялись, то решили поиски тела командующего отложить до рассвета, чтобы, наконец, найти его и вынести из расположения вражеских войск.

Рано утром, после двухчасового поиска, группа подверглась обстрелу противником сразу с двух сторон опушки леса.

Поэтому им, сначала пришлось укрыться в лесу, а затем и отойти по указанию местных жителей-поляков в том направлении, которое сейчас оказывалось единственно свободным от немецких патрулей.

Потому поиски тела генерала Александра Васильевича Самсонова пришлось прекратить.

Но все офицеры, выходившие из окружения вместе с генералом А.В. Самсоновым, вскоре вышли к своим.

Поначалу, преследуемые огнём то с одной, о с другой стороны и обстреливаемые пулемётом с автомобиля, крейсировавшего по шоссе, офицеры штаба подошли к деревне Монтвиц, где встретили два эскадрона 6-го Глуховского драгунского полка и две сотни 6-го казацкого полка, прорвавшихся со штандартами обоих полков к деревне Зарембы.

Присоединившись к ним, офицеры и генералы штаба продолжили дальнейшее совместное движение, и все вместе они вышли в расположение своих войск. Если бы Александр Васильевич Самсонов не застрелился, то тоже бы вышел к своим.