Тут меня стороной обошли…
Каждый раз, когда я вспоминаю,
Думая, конечно, о былом,
То в душе я мысленно страдаю,
Как отцовский потерял я дом…
Понял я, свой квартал обегая,
(Вот такой я чудной человек!)
Эти годы в душе сохраняя —
Это мой ведь прощальный забег…
Не забуду Таганку вовек,
Что дала мне хороший разбег.
И ночью и днём всю в сердце моём
Таганку… «Таганку» песню поём.
Москва, октябрь 1990
2.
Подъёмные краны стоят.
Напротив окна арка, метро.
Трубы котельных точно в ряд.
Это увидел в своё окно:
Наш двор весь зеленью одет,
Где с сыном мы не раз гуляли,
И, в забытьи от разных бед,
О будущем мы с ним мечтали.
Ты помнишь, Митя, отчий дом?
Горка, песочница, лестница,
И спортплощадка под окном.
Таганка ведь чудесница!
И помню я, друзья мои,
И зелень Каменщиков бывших,
Любимые места Москвы —
Камней Таганки неостывших.
Я вижу с высоты в окно
Башню монастыря с площади.
Мне пора уезжать давно —
Ты, память, хоть меня пощади!
Москва, июль 1989
Прощайте, Кузьминки!
Прощайте Кузьминки! Прощайте, пора…
Отсюда две жизни ушли навсегда.
Отсюда мой папа на лыжах ходил,
И внука Митюшку за ручку водил.
Здесь бабушки были года сочтены,
И гроб с её телом сыны увезли.
Здесь годы с десяток прошли чередой.
Те трудные годы для мамы порой.
Москва, сентябрь 1990
Улица Н. Химушина 13-5-4
***
А над Химушина Луна,
И вся в каком-то ореоле.
Такая выпала судьба —
Живу я здесь, вот в этом доме.
Москва, октябрь 1989
***
Вот Химушина, маленький двор.
Здесь Серёжино детство прошло.
Он теперь не ласкает мой взор.
Всё в далёкую память ушло.
Москва, март 2006
***
Жили в квартире номер четыре
Папа и мама, и маленький сын.
Жили спокойно и не тужили,
Всё укрепляли домашний свой тыл.
Москва, февраль 1994
Чистые пруды – Воронцово поле
На днях большой сугроб растаял.
Нет снега, на пруду ж ледок,
Хотя прилично он подтаял.
Просох бульвара уголок.
Сухие бурые газоны
Слегка зазеленели где.
И тёмные деревья сонны —
Маячат молча в синеве.