Ласкова, румяна,
Волосы, как рожь.
Ни в каких курганах
Лучше не найдёшь.
Милые веснушки,
Брови широки,
И в глазах подружки
Пляшут огоньки.
С ней летом ездил на раскопки,
Как мальчик, нежен и влюблён.
Он из одной хлебал с ней стопки
И коньячок, и самогон.
Студенты пели под гитару
Баллады про культурный слой,
И молодел профессор старый.
И был уже почти не злой.
Но как-то раз, в кустах, за базой,
С другим он милую засёк.
Стариной византийской вазой
Профессор стукнул ей в висок.
Был он в натуре не агрессор
И ни какой-нибудь шпион.
Лопату наточил профессор
И закопал обоих он.
Стыд и срам
К морю я бегу, неистов.
Бьёт за валом вал.
Я попал на пляж нудистов,
Только ж я не знал.
Голые кругом канальи,
Дрожь от страха бьёт.
Пупсики меня догнали,
Взяли в оборот:
Эй, мужик, ты что, с приветом?
Во, даёт, чума!
Посмотри, ведь ты одетый.
Ты сошёл с ума!
Раздевайся живо, кляча,
Тихо и без драм.
А иначе, а иначе –
Просто стыд и срам.
Я разделся и смущённо
Спрятался от глаз.
Я в костюме Аполлона
В людях в первый раз.
Две брюнетки-приставалы
Льнут к мощам моим.
Я прикрыл себя журналом,
Улыбнулся им.
Я тут пятый день маячу,