S-T-I-K-S. Первый ангел. Миры Артема Каменистого

Глава 4. Часовщик

Пробуждение нельзя было назвать приятным. Меня трясло от холода. Ботинок на левой ноге отсутствовал. Чужие крупные звезды не добавляли тепла. Если бы не холод, возможно даже обрадовался бы небольшой передышке. Ведь до этого совершенно не было времени осмыслить все происходящее. А поразмыслить было над чем. Взять хотя-бы сон, который спас мне жизнь. У меня, конечно и до этого были всякие сновидения, причем некоторые сбывались. Но что бы вот так, да еще и Светкиным голосом. Толи подсознание сыграло злую шутку, то ли Светка решила за мной приглядеть. Подумаешь, умерла, пригляжу-ка я за Алексеем. Свету очень жалко. До сих пор в груди жмет. Это же надо было, такую свинью нам подложить. Только мы поняли, что между нами, что-то есть, – бац и мы в каком-то «зомби-мире». Света умерла, а я на крошечном острове, в лохмотьях и в одном ботинке. Справедливости ради, можно отметить, что два дня назад, это были, относительно модные шмотки. Вспомнился один из уроков ОБЖ. Преподаватель тогда спросил, – какие у вас есть с собой предметы, способные пригодится на необитаемом острове и удобно ли вам будет в вашей одежде. По первому вопросу, выяснилось, что дамское зеркальце предмет незаменимый, им можно подавать сигналы. По второму вопросу, помню, больше шутили, особенно про девчонок. А вот теперь мне явно не до шуток. За подобными размышлениями, меня и застал рассвет. В свете утреннего солнца островок выглядел совсем не презентабельно. И как только я его умудрился заметить вчера. То, что нужно отсюда выбираться, было совершенно ясно. Не возникало вопросов и по поводу направления, – прочь от недружелюбного берега. Такое количество зараженных, от которого я удирал, наверное, никакая армия не остановит. Осмотрелся и не увидел на вчерашнем берегу ни одной живой души. Хотя берег высокий и обрывистый. Отойди немного от края и отсюда уже не увидишь. Нет, назад однозначно не поплыву. Противоположный берег оказался немного подальше, но был более пологим, больше напоминающим пляж. Попробовал согреться, перед заплывом, – бегая кругами. При этом, периодически ойкая и шипя. Левая нога то была без обуви.

Вода обожгла утренней прохладой. Изначально плыть собирался неспешно, экономя силы, но как только очутился в холодной воде, изо всех сил заработал конечностями, прогоняя холод и стараясь быстрее добраться до берега. Когда выбрался из воды, здешнее солнце уже не только светило, но еще и грело. На пять минут прикинулся мартовским котом. Только не мурлыкал, от удовольствия, подставляя лицо солнцу. Все-таки, как мало нужно человеку для счастья. Вспомнил, как на срочной службе, радовались любой мелочи. Заварил пакетик дешевого чая, добавил две ложечки сахара, а удовольствия…. Теперь, в современном сытом мире, получать удовольствие от простых вещей становилось все сложнее.

Идти решил вглубь берега. Нечего светится на открытой местности. В скором времени, правда, пожалел об этом. Видимо, здесь все время придётся о чем-то жалеть. Все дело было в отсутствии добротной опоры для ног. Чем дальше, тем больше местность походила на болото. Выломал палку, чтобы прощупывать дно. Почему-то было стойкое ощущение, что нужно идти вперед. Возвращаться совсем не хотелось. Солнце было уже в зените, а я все скакал с кочки на кочку. Головная боль и прочие недомогания, никуда не делись, что не добавляло удовольствия моим мытарствам. Когда слетел второй ботинок, даже не стал за ним нагибаться. Зачем он мне, один. В определенный момент поймал себя на мысли, что иду на одних рефлексах, как новичок автомобилист, ловит себя на том, что думает не о дороге, а, о чем-то другом. Поэтому, когда под ногами появилась прочная опора, немного удивился. Приглядевшись, увидел вдалеке очертания деревенских домов. Туда и направился. Очень хотелось пить. Не из болота же хлебать, в самом деле.

Деревня приближалась мучительно долго и это не удивительно. Не привыкли мои стопы к ходьбе босиком.

Увидев, на краю деревни колодец, без раздумий направился к нему. Чтобы зачерпнуть воды, нужно было воспользоваться приспособлением под названием журавль. В детстве видел такие. Когда ведро с холодной, колодезной водой было поднято на поверхность, жадно к нему присосался, не обращая внимания на ломоту в зубах. В этот момент сзади раздался голос:

– Кто ж с общего ведра то пьет, еще и башку свою грязную, туда засунул.

От неожиданности закашлялся. Обернувшись, узрел крепкого дедушку. Попытался оправдаться:

– Отец, не ругайся, жажда мучает, сил нет.

– Так тебе может и не вода вовсе нужна, а напиток животворящий, – криво усмехнулся дед.

– Было бы не плохо.

Похлопав себя по карману, нащупал пакетик со споранами. В памятке было написано, что здесь они вместо денег.

– Чем расплатится, у меня есть, – достал я из кармана пакет со споранами.

– О как, с виду нищий, да еще и босой, а в карманах спораны таскает. Оружие то где свое потерял, барин?

– Дедушка, так ты и сам, вроде как без ружья.

– Мое оружие сынок, это дар мой.

– Какой еще дар?

– Совсем еще видать зеленый, и где только успел споранами разжиться? Ладно, пойдем, разговор видать будет долгим. Вода в бане теплая, вчера топил. Помоешься, тогда и поговорим. Не грязного же тебя за стол сажать. Меня кстати Часовщиком кличут. Тебя то, наверное, еще и не окрестили.

– Окрестили?

– Потом, мил человек, потом.

Пока плескался в бане, дед принес кружку с живцом и оставил в предбаннике. Хотя фляжка у него все время на ремне висела. Мог бы и по дороге дать глотнуть. Брезгливый он, какой то, что ли. После нескольких глотков живца, почувствовал себя человеком. Даже видеть лучше стал, у меня ведь небольшая близорукость. В машине всегда очки валялись. Одевал их, правда, только в темное время, -1 не так критично. А теперь гадал, не ужели зрение улучшается? Вместе с живцом дед принес, видавший виды камуфляж и армейские ботинки с высокими берцами. «Берцы» оказались моего, сорок четвертого размера. Наверное, у нас одинаковый размер обуви. Ростом он тоже примерно, как я, метр восемьдесят. Выходя из бани, чувствовал себя на удивление хорошо, даже насморка не было после всего пережитого. На крыльце уже ждал ухмыляющийся дед.

– Совсем другое дело. Теперь на человека похож, а не на зараженного. Пойдем к столу, там и поговорим.

Пока шли к видавшей виды деревенской избе, крутил головой по сторонам, пытаясь увидеть еще людей. Но ни одного человека в поле зрения не было. Заметил в огороде, рядом с видавшим виды каменным строением, походившим на сарай, солнечную батарею.

– Ну, ты дедушка и развернулся, – не смог сдержать я удивления.

– А что, мы люди современные, вот, камуфляж твой в стиральной машине, от дорожной пыли избавлялся. Бабки то у меня нет, чтобы руками стирать.

– Да здесь как я погляжу вообще никого нет, зараженные не досаждают?

– Нет, здесь место тихое, между болот да чернотой зажато.

Увидев на моем лице удивление, дед пояснил:

– Если ты про черноту еще не в курсе, то я тебе про нее тоже расскажу. А зараженные иногда захаживают, конечно, но не досаждают. Да и мне старику споран лишним не будет.

Я, почему-то сразу подумал, что за споран, солнечных батарей не купишь, но вслух озвучивать свои мысли не стал. Когда подходили к сеням, со стороны каменного строения послышался приглушенный звук, как будто цепь лязгнула. Собаку он там, что ли держит.

Войдя внутрь жилого помещения, я на мгновение, лишился дара речи. Одна из стен была полностью увешана наручными часами. Встречались и карманные и часы перстни. Примечательно, что все они «стояли».

– Дедушка, а они рабочие?

– А как же, барахла не держим. А стоят потому что я из кварцевых часов батарейки вытащил, а механические не завожу, а то такая какофония будет, что спать невозможно будет. Из-за любви к часам меня и прозвали часовщиком. Я сюда попал то не один, со мной еще люди были, зараженными оказались. Так вот, у одного, больно часы справные были. Ну, думаю, не пропадать же добру. Ему-то уже ни к чему. Повесил на левую руку, рядом со своими. А когда нас рейдеры нашли, прозвище мне и дали. Теперь, вот, с зараженных снимаю. Здесь это еще и символично, ведь теоретически, мы теперь не умираем от старости.

Рассказ Часовщка, мне совсем не понравился. Я хоть и сам с мертвого рейдера, рюкзак забрал, но от рассказа деда, повеяло чем-то гаденьким. А раз, других опекунов на горизонте не видно, поэтому решил не отвлекаться на эмоции, а превратиться в слух и впитывать информацию.

Часовщик тем временем налил из графина в граненые стаканы. На столе уже стояла квашеная капуста и вареная картошка. Выпили и я накинулся на еду. Никогда не думал, что вареная картошка, посыпанная солью и политая маслом, такая вкусная. А может просто я был слишком голодный Дед только ухмылялся, поглядывая, как я уничтожаю продукты. С трудом перестав набивать рот едой я прожевав спросил у деда:

– Часовщик, ты сказал, нас нашли, когда рассказывал, как сюда попал. Неужели еще кто-то иммунный оказался.

– Нет, юноша, я с внучкой провалился, дети пока определенный вес не наберут, не перерождаются. Дед потупил взгляд.

– Сочувствую.

– Полно тебе, юноша, здесь у каждого своя трагедия. Вот ты, сам то, с родными провалился, или там родня осталась?

– Там, дедушка, у меня родных не было. Про Свету решил не рассказывать, что-то не так было с этим дедом, а что именно я пока не мог понять. А провалился я, под Калугой, на дачах. Вчера утром.

Дед сделал большие, круглые глаза.

– Так там-же вчера орда прошла.

Видя, как теперь уже я вопросительно приподнял брови, пояснил: – Так мы называем скопление зараженных, которые мигрируют в поисках пищи. А если на пути встречается река, они вдоль нее и двигаются.

– Вот река меня и спасла от той самой орды. Часовщик, ты еще про крещение говорил, расскажи пожалуйста.

– А вот это правильный вопрос.

Дед налил еще самогона. «Крякнули».

– Есть такая теория, что мы все, копии, а настоящие мы, остались спокойно жить там, дома. Поэтому, нам и нужны новые имена. Но не такие как раньше, Пети и Васи не для этого мира.

– Не знаю дедушка, как по мне, так это там копи, а здесь мы вон какие настоящие. Здесь за день проживаешь больше чем там за всю жизнь. Я вот, второй день здесь, а страху столько натерпелся. Расскажи дедушка еще про дар, что ты возле колодца обмолвился.

Я намеренно форсировал события, так как дед снова наливал, а я уже поплыл. Ох и забористый у него первач. Споить он меня, что ли решил?

– Все, кто сюда попадает, получают различные способности, обычно одну или две. Сначала проявляется одна и очень слабо. Кто-то может предметы нагревать. Сначала, например, воду в кружке кипятит, а как умение разовьется, так элитнику мозги на расстоянии сжечь может.

– Какому элитнику?

Где-то через час, я пьяный и поумневший завалился спать, пытаясь вспомнить, что-то важное, какую-то ускользающую мысль.

Глава 5. Молоток правосудия

Сегодня, в нашем офисе, было многолюдно. Откуда-то появились дополнительные столы с компьютерами, за которыми сидели сгорбленные фигуры.

Света подозвала к себе.

– Леша, иди посмотри какую интересную статью я нашла. Вот, это очень старая статья.

Света немного повернула ко мне монитор, на котором, со страницы газеты, на меня смотрел старик. Мне он почему-то показался знакомым.

– Представляешь, этот старикашка оказался настоящим маньяком. Много лет он безнаказанно мучал и убивал людей, вырезая внутренние органы.

– Фу, блин! Света, зачем перед обедом такие подробности. Его хоть казнили?

– Нет, Алексей, его ты, сегодня казнишь!

– Что? Света, ты что несешь?

В этот момент послышался скрип и обернувшись я увидел, как новые сотрудники стали разворачиваться на своих креслах. У всех были вскрыты грудные клетки и отсутствовали внутренние органы. На светло-серый ковролин капала кровь и какие-то темные сгустки. Я попятился назад. В тот самый момент, когда меня должно было стошнить, Светка закричала мне в лицо:

– Проснись!

При этом отвесила мне такую смачную пощечину, что я.…проснулся?!

Открыв глаза, я увидел в полумраке комнаты силуэт, чем-то на меня замахивающийся. Лежал я на правом боку, поджав левую. Я уже ничего не успевал, кроме как распрямить эту самую ногу противнику в пах. Что я и сделал. Удар вышел знатным. Силуэт выдал, – «айябль» и сложился пополам, выронив свое оружие на пол. Швырнув поверх несостоявшегося убийцы одеяло, я нашарил на полу улику и принялся наносить удар за ударом. Предмет оказался не то большим молотком, не то маленькой кувалдой. Когда тонкое одеяло пропиталось кровью, а избиваемый перестал дергаться, я стащил одеяло. Глаза уже привыкли к темноте, и я увидел вчерашнего собутыльника. Спрашивается, – а кого я еще хотел увидеть. Тут я вспомнил, что мне вчера вечером не давало покоя. Он же меня так и не окрестил. Знал, что будет убивать? Ну и, хорошо, что не окрестил. Не хочу я такого крестного. Похожу пока как в той песенке, – странной, игрушкой безымянной. А дед все не торопился к черту в гости. Хрипел, булькал. Прокашлявшись, заговорил:

– Первый раз мой дар не сработал, я же людей усыпляю. А ты сынок не торопись, не губи, дай живца, а лучше спека, он в аптечке, за иконой, горох и жемчуг там же. Все забирай, только не губи. Я для внучки старался, хотел на белую жемчужину поменять, чтобы она опять….

Часовщик снова закашлялся, видимо все силы потратил на монолог.

– Нет, часовщик, наверху сказали, – все, хватит тебе жизни у невинных людей забирать.

Сказать-то я сказал, а дальше что, добивать молотком? Блин, ну не мясник я. Сонный и с испугу я его конечно отлупил этим самым молотком. Но вот так, полностью отдавая себе отчет и глядя в мокрые от слез глаза. Дед продолжал хрипеть и булькать, и это скорее всего с проломленным то черепом. Здоровья у него, на семерых. Сам еще не понимая зачем, спросил:

– Дед, у тебя огнестрельное что-нибудь есть?

Любитель чужих часов, показал трясущимся пальцем, куда-то мне под ноги. Откинув половицу, наткнулся взглядом на кольцо. Нет, в подпол лезть не вариант, вдруг этот доходяга только притворяется умирающим. Крышечку прикроет, и поминай, как звали. Да и не звали еще, ни как. Пока я размышлял, дед как-то странно захрипел и буквально через несколько секунд затих, шумно перед этим выдохнув.

– Фу, – в свою очередь выдохнул я, вытирая вспотевший лоб и радуясь тому что не пришлось брать грех на душу. Теперь можно и в подпол. Взял мощный фонарь, который еще вчера приметил и начал спуск. Уже внизу возле лестницы узрел выключатель, на автомате щелкнул, а когда помещение залил яркий свет, не смог сдержать удивление:

– Ну ни хрена себе!

Подпол, был превращен в полноценный склад. Кругом были стеллажи и ящики. Несмотря на то, что они были полупустыми, разжиться тут было чем. Огнестрельное, холодное, вон и «мухи» (рпг-18), в количестве двух, стопки камуфляжа. Камуфляж, похоже, ношенный, стиранный. После этого умозаключения, настроение резко ухудшилось. Это же, сколько лет, он людей убивал, коллекционер хренов. Переборов неприятные эмоции, взял с полки приличный рюкзак и начал приватизацию. Опомнившись, что я в одних трусах, вылез наверх, быстро оделся, стараясь не наступить в лужу крови. Спустился и продолжил вооружаться. Нацепил на себя очень легкий бронежилет, такие я только в фильмах видел. Нацепил разгрузку. Дальше нужно было подумать, чем ее заполнять. Жаба орала, – хватай все! Но я понимал, что все не унесу. А если опять бегать придётся? Поразмыслив, решил брать то, что имеет глушитель и запас патронов. Таковыми оказались: пистолет-пулемет «каштан» и автомат «вал». Также, забрал все восемь гранат ф1, кинул в рюкзак Стечкина с которым уже немного научился обращаться, без глушителя, но с боезапасом. Пристроил на разгрузку нож и бинокль на шею. Тут же, нашел огромную, спортивную сумку и решил взять еще кое-что и сделать схрон неподалеку. В сумку положил 2 мухи и ак74м со складным прикладом и запасными магазинами. Следом вскрыл и высыпал цинк с патронами. В углу стояли, покрытые инеем синие контейнеры, с подведенными проводами. Вот зачем деду электричество. Он же сам мне рассказывал, вчера про нехороших людей, которых зовут мурами и которые потрошат иммунных на органы. Продавая последние каким-то внешникам. А те в свою очередь делают из органов иммунных лекарства. Вот зачем он мне все это рассказывал, все равно ведь убивать собирался. Видно совсем старик одичал без нормального общения. Болтал без умолку весь вечер. Хотя, наверное, все, когда выпьют поболтать любят. А о чем еще деду было рассказывать, как не о реалиях этого мира. Еще раз осмотрелся. По-хорошему, нужно было, проверить ящики. Но я не смог себя пересилить. Мне сполна хватило тех эмоций, что я ощутил во сне. С трудом вытащил честно награбленное наверх. Но на этом не стал останавливаться. Почему-то было ощущение, что у меня мало времени. Добавил в рюкзак две пластиковые бутылки живца, тушенку, галеты, минералку, спораны. Подумав, заполнил флягу самогоном. Последнего у деда было в избытке. Жемчуг нашел не сразу. Сначала, подумал, что дед меня наколол. Но, как следует, прощупав пространство за иконой, нашел-таки болтающуюся доску. За ней был футляр с тремя полными шприцами, пять красных жемчужин и шесть черных. Как рассказывал вчера сам хозяин жемчуга, – жемчуг, это не только огромное богатство, но и хороший способ прокачать дар. Какой у меня дар улья, я пока не знал. Покатав на руке самую большую красную жемчужину, почувствовал исходящее от нее тепло и быстро, чтобы не передумать закинул в рот и запил живчиком. В животе разлилось приятное тепло. Живчик теперь плескался во фляжке на ремне. Научены. Пока обследовал дом на предмет полезного, на улице забрезжил рассвет.

Когда все приготовления, чтобы покинуть негостеприимный, но богатый на добычу дом были сделаны, решил дойти до каменного сарая. Разыгравшееся любопытство не давало покоя. Скорее всего, дед держит там ту самую внучку. Взял молоток, на случай, если нужно будет замок сбить, не искать же ключ, в самом деле. Заодно оружие пристреляю. Подумал и ужаснулся своим мыслям. Третий день в улье, а уже зачерствел так. Но по-другому здесь, наверное, не выжить.

Замка на сарае не было. Простая задвижка. Открыл дверь, раздался звенящий звук цепи. Возле самого лица заурчали. Я ждал чего-то подобного, но все равно отшатнулся. Ну, старый, – сука, не мог цепь покороче сделать. Из темноты на меня смотрело худое, лицо зараженного, повсюду валялись недогрызенные человеческие кости. Мяса тебе, наверное, не давали, что бы ты сильно ни выросла. Отошел подальше, вскинул «вал». Сухо щелкнул выстрел. Голова дернулась, и худое тело свалилось, на последки звякнув цепью. Отмучалась внучка. Быстро зашагал к дому, настроение было отвратное. Но несмотря на это нужно было обязательно что ни будь поесть перед дорогой. Оставаться в этом доме совсем не хотелось. Да и желудок после жемчужины то и дело напоминал о себе урчанием. Всплыл кусок вчерашнего рассказа Часовщика:

– Самые крупный и сильный жемчуг имеет приставку «Рад» и добывается из необычных зараженных.

Наверное, это она и была, жрать хотелось со страшной силой. Прикрыв одеялом место ночного преступления, прошел на кухню.

Прикончив за один присест 3 банки с тушенкой, облокотился на скрипнувшую спинку старого стула и прикрыл глаза.

Спать Алексей не собирался, а вот привести мысли в кучу и вспомнить все, что еще вчера рассказывал дед, было бы совсем не лишним. Но спокойно пораскинуть мозгами так и не получилось. Виной всему было усиливающееся чувство опасности. А спустя некоторое время появилось стойкое ощущение приближения группы людей. Неужели дар проявился? Но с этим Алексей решил разобраться позже.

Пристроившись у окошка на чердаке, он ждал. Сначала он услышал приглушенный шум моторов, после чего в поле зрения показалось два пикапа. Один с крупнокалиберным пулеметом, второй с синими ящиками. А вот и тару тебе дед подвезли, под органы.

Сейчас я вас самих на органы разберу, скрипнул я зубами, пристраивая «муху» на плечо. В армии касаемо такого оружия была только теория, но память не подвела. Стекло, болтающееся в деревянной раме, аккуратно вытащил заранее.

Выстрелив в пикап, тут же залег, отбросив еще дымившуюся трубу в сторону. Грохнуло знатно, а вот чердак заполнился вековой пылью после выстрела реактивным снарядом. Послышался отборный мат и крики боли. По чердаку открыли огонь, из всего что было, превращая старые доски в труху. Крупный калибр молчит, – значит попал. Кашляя отполз к лестнице и почти бегом сбежал вниз. Прислушался к своим ощущениям. Ощущения действительно были не обычные. Алексей чувствовал, как один подбирается к окну, еще один к двери и двое залегли подальше. Бросил гранату в разбитое выстрелами окно. Взрыв. Не состоявшийся штурмовик заорал от боли. По дому, вновь забарабанили выстрелы. Сруб пока держался, а рикошета, от пуль, влетающих в окна, можно не бояться, это не бетон. Ползком переместился к дверному проему, ведущему в сени, взял на прицел входную дверь. Почувствовав присутствие за дверью. Дал длинную очередь на весь магазин, прямо через дверь, последняя была хлипкая и разлетелась в щепки. Ощущение присутствия пропало. А в том, что валялся под окном жизнь еще теплилась. Резко, заболела голова, а из носа пошла кровь. Похоже, с дар отнимает много сил. Хлебнул живца. Стало немного легче. Поменял магазин на «калаше», «вал» пока не трогал, итак нашумели, к чему конспирация. Подполз к окну и, выставив одни руки, снова дал длинную очередь. Хлебнул еще живца и прислушался к ощущениям. Живых двое, один залег невдалеке от дома, а вот второй очень быстро удаляется. Спортсмен он что ли. Плохо, плохо, плохо. Скорее всего, побежал за помощью. Значит, где-то рядом есть еще любители органов. Нужно срочно избавляться от лежачего и уходить. Еще одна брошенная в окно граната и мур заорав и попытался сбежать на четвереньках пачкая все вокруг кровью. Длинная очередь из автомата, не дала ему этого сделать. От приобретенного дара, мутило и болела голова, а живчик уже не лез в горло. Закрыв глаза постарался успокоится. Как ни странно, – помогло. Голову немного отпустило и создалось впечатление, что проснувшийся в экстремальной ситуации дар отключился. Открыв глаза вздохнул с облегчением и достал, найденную ранее на полке с оружием, карту. Карта была, на грани фантастики, как будто ее нарисовал ребенок и распечатал на цветном принтере. Но даже с ее помощью, можно было понять, что бежать можно только назад, через болота. А почему собственно он должен бежать?