Словарь корне/монадного первоязыка. Первоэтнический словарь брабанта

Епаркис (тезис умной триады). Прокл: «цельная душа разделяется на усию (сущность), потенцию, энергию; а усия на гипарксис, гармонию и эйдос» (Лосев). Разделение в связи с эманацией.

Аристотель: «Единое есть общее понятие, а всё общее не имеет самостоятельной субстанции». Плотин: «Единое – есть потенция всего смыслового и внесмыслового… потенция всех вещей… энергия жизни… истекает словно из источника… Мысли источник, (как) жизнь огромного растения (дерева), обнимающего собою всё, в то время как принцип его пребывает везде неизменным и нерассеянным в целом и как бы водруженным в корне… (Единое) не сводится на иное… Единое растение… есть пребывающий принцип единого, – единое живого существа, единое души, единое Всего… Одно мыслится как единство структурных отношений к некоему центру, движущихся вокруг него…». Единое как целостный организм: вселенная, животное, растение.

происхождение от всеродности родов и видов сущего

Учение Плотина об антиномии родов и видов; и Прокла, – об множественности эйдосов. Плотин: 6 – 2, 19. «Первые четыре рода – образуют ли эйдосы каждый самостоятельно? Например, может ли делится „сущее“ уже само по себе, без других? Нет. Ибо различия необходимо брать вне рода, и хотя различия „сущего“ будут существовать, поскольку оно – сущее, всё-таки различия эти не будут самим сущим. Откуда же будет их (внеродных, видовых) иметь? Разумеется, также и не из не-существующего (не из Не-сущего). Если же, стало быть, – из сущего, а остальное есть три рода (каждый из родов дуально формирует близнячные для него видородные элементы и рода „по виду единые, а по родам разные“), то ясно, что от этих и с этими, когда последние присоединяются к нему (как к первому роду, формирующего первый видородный эйдос, с помощью которого и доформировывается родовой эйдос) и связываются с ним, возникая одновременно. Но, возникая одновременно, они, стало быть, как раз создают это (буквенные принципы родо-и-видопроявления: родовой слог в корне/сущностном эйдосе стоит всегда первым, а видовой слог – завсегда вторым, тем самым формируя сущностно/корневой эйдос. (Например: Абал, Алаб, Анаб, Асаб, Абас…, Ахал, Ашар…), из всех. Но как может существовать прочее после того, что состоит из всех? Каким образом роды, будучи всем, создают эйдосы? Как движение создаёт эйдосы движения? (при помощи буквенно/слоговых принципов умного эйдосотворения). И также – покой и прочее? Ведь нужно ещё и о том стараться, чтобы каждый не исчез в эйдосах, а также, с другой стороны, чтобы род не оказывался простым предикатом, как бы в них созерцаемым, но – чтобы он одновременно был и в них, и в самом себе, оставаясь чистым, хотя также и в смешении (с другими принципами формирования корне/сущностных эйдосов), чтобы он наличествовал вне смешения (сам по себе, как кодируемая числом буква) и не уничтожал себя самого, способствуя другому стать сущностью. Мы говорим, что каждая вещь есть ум (отождествляемая с умопостигающим именем этой вещи) из всех сущих, утверждая, что сущее и сущность в качестве ума – ранее всех, как эйдосов и частей, то мы уже говорим, что ум есть позднейшее», относительно рассмотренного (слого/буквенного формирования по родам и видам имён сущих).

Резюмируя эти очень важные для понимания корне/сущностного эйдосотворения тексты Плотина, А. Ф. Лосев, почти приближаясь к истинному пониманию, этого довольно искажённого переписываниями и переводами текста, объясняет их так:

«1. Ни один род, взятый самостоятельно от других родов, не сможет образовать индивидуального эйдоса, так как всё индивидуальное есть именно вне/родовое. И род даст различия не как индивидуальности, но как различия рода же (в видорождении; буквенные принципы родопроявления продублированы буквенными принципами видопроявления, сопряжение которых позволяет формировать множество родо-и-видо проявленных эйдосов для словотворения). 2. Индивидуальный эйдос есть совокупное обстояние всех родов одновременно, – так, что, во-первых, роды не исчезают в эйдосах, а остаются в своей полной нетронутости, и, во-вторых, определяя эйдосы, они не превращаются в их простые предикаты, существующие только в зависимости от предуцируемого. 3. Опорой решения проблемы родов и эйдосов является следующая антиномия: с одной стороны, родовой ум есть общее, и эйдетические умы суть частное, из него появляющееся; с другой же – эйдетические умы, как содержащие в себе родовой ум, имеют его своею частью, а сами суть общее для него, поскольку в них он везде один и тот же (проявляясь в первом слоге»»

учение Плотина: класс, род, вид, индивид

«Бытие того, чему свойственно бытие вместе с материей, не пребывает в уме… Для нематериальных предметов бытие есть пребывание в мысли… В процессе мысли, стало быть, заключается энергия и движение, в мышлении же самого себя – сущность и сущее, так как мыслит тем, что он существует, и мыслит и себя самого как сущего и как то, во что он словно упирается (материю), – как сущее. Ибо направленная на него самого энергия не есть сущность; то же, на что и от чего, есть сущее… Видимое есть сущее, а не видение. Но и видение содержит бытие, если то, от чего и к чему оно отправляется, есть сущее. Но так как сущее есть энергийно/сущее, а не потенциально/сущее, то вновь объединяет то и другое, и не разделяет, но превращает себя в него, а его в себя. Будучи сущим, он – крепчайшее всего и есть то, в сфере чего и всё прочее получает для себя устойчивое положение, и что обладает, беря не из вне, но из самого себя и в самом себе.

Цель, к которой устремляется мышление, есть покой (класс Ума), не начавший проявлять себя в движении (в классе Инмира); и исходный пункт мышления есть покой (Класс прообразов Ума), не устремившийся в движение (в Инмир), так как движение не возникает из движения и не устремляется к движению. Далее, идея (idea), взятая в покое (в уме), есть граница ума, ум же есть движение этой (идеи, вида), так что всё – одно; и движение (класс Инмира) и покой (класс Ума), существуя во всём, суть роды (наполняющие класс бытийной Сушности, класс покоящегося Ума и класс подвижно/текучего Инмира), и каждая вещь из позднейших (проявленная к умному, и тождественному ему, физическому бытию) есть индивидуально/сущее, индивидуальный покой и индивидуальное движение…

Если кто-нибудь увидит эти три рода (три категории: сущее – прообразы Бытия, покой – прообразы Ума и движение – прообразы физических величин природы, проявленные в Умном Бытии), пребывая в чётком узрении природы сущего… расчленивши их, пребудет в различении увиденных им родов сущего, покоя и движения трёх и каждого в отдельности, – не назовёт ли он их иными друг в отношении друга и не расчленит он их в инаковости, увидя эту инаковость в сущем, раз уж полагает три рода и каждый в отдельности?… Так как эти роды… всё – одно… сводят к тому же… возникло и есть тождество…

К тем трём родам необходимо прибавить эти два – тождество (тождество по времени) и различие (в космическом пространстве), так что всего родов (категориальных классов миропроявления) – пять, и они заставляют все последующее бытие быть раздельным и тождественным, так что каждая вещь есть некое индивидуальноданное тождество и индивидуальноданное различие, а вне индивидуации, самостоятельно, тождество и различие должны быть отнесены к сфере родов. К тому же это – первые роды, потому что ни одному из них нельзя приписать предиката и из сферы индивидуального. Конечно, мы припишем им предикат сущего, так как они – сущие; но это – не в виде рода, так как они не суть нечто индивидуально/сущее. Не поступим так мы и в отношении движения и покоя, так как они – не эйдосы сущего. Ведь сущие вещи, с одной стороны, суть как бы эйдосы, с другой же стороны, только участвуют в нём (по тождеству имени с вещью). В свою очередь, и сущее только участвует в нём (в вещи, в форме имени)). В свою очередь, и сущее участвует в эйдосах не как в своих родах, ибо (роды) не подчинёны сущему и не раньше сущего (ибо корне/сущностные эйдосы начинают возникать уже в формирующейся структуре праязыка)».

Резюмируя этот пассаж Плотина, А. Ф. Лосев объясняет выводы Плотина так:

«1. Для нематериальных вещей быть – значит быть в уме, то есть быть помысленным. Поэтому, чтобы нечто было в уме, необходимо, чтобы ум мыслил, имел мышление. Но мышление ума есть энергия ума и движение его. Следовательно, чтобы нечто было в уме, необходима для ума категория движения (физических величин Инмира).

2. Раз есть умное движение (Инмира), – должен быть и умный покой (Ума), так как: а) и цель движения, и его исходный пункт, то есть то, с точки зрения чего происходит движение, уже не может быть опять все тем же движением; оно именно есть покой; б) идея, поскольку она есть строго и резко определённое, отличается от всего прочего и имеет, значит, резкую границу со всем прочим, но пребывание идеи в неизменных границах и есть пребывание её в покое (Ума).

3. Категория покоя (Ума) и движения (Инмира) возникают рядом с категорией сущего (прообразов Бытия сущее/идеальных имён) и в силу энергийной (энергия мышления) природы сущего. Если бы сущее было бы только потенцией, оно было бы не сущим, но лишь принципом сущего, законом сущего, и не возникал бы вопрос о строении такого сущего. Но так как сущее есть ещё и энергия, то оно получает определённую структуру (Класса корне/сущностных прообразов Бытия). Сущее, во-первых, утверждает и полагает себя как нечто незыблемое; во-вторых же, на почве этой незыблемости оно разрисовывает многоразличные контуры и рисунки сущего. Значит, энергийность сущего необходимым образом ведёт к категориям покоя (Ума) и движения (физических величин природы).

4. Однако если мы утвердили три различных рода умного мира – сущее, покой и движение, – тем самым мы постулировали необходимость ещё двух родов, а именно, – различия (космического пространства) и тождества (циклов времени в вечности), так как, не будь тождественны, они уничтожили и разрушили бы ту единичность, на лоне которой они вырастают, то перво/сущее, энергией которого они являются.

5. Эти пять родов умного мира противостоят каждой умной индивидуальности, или эйдосу, как нечто везде одинаковое и общее, и ничто индивидуально/эйдетическое не может быть им приписано, кроме взаимной их предикации друг о друге, предикации, разумеется, чисто родовой же, а не эйдетической».

Эти пять категорий имеют универсальное (уникальное) значение для всего смыслового мира.

Прокл и Дамаский полагали, что эйдосы и роды возникли раньше демиурга; демиург же у Прокла возникает «уже в результате соотнесения умного с материально/чувственным, так что, пребывая в покое в себе, он обращён к материи (текуче/движимой), и имеет отношение уже к третьему основному (категориальному) началу, думает, что они не только в диакосмосе (ноетос-ноерос?), но и впервой умной триаде (ноетон)» (Плотин (6 – 2, 15).

эйдос

«Одно – сущее» есть не что иное, как эйдос, ибо только эйдос сам в себе самотождествен и саморазличен, то есть каждая часть его есть он сам, находясь, кроме того, и в собственном смысловом подвижном покое… Целое объемлет все свои части, но не содержится в каждой из них в качестве одного элемента наряду с другими…. Понятие – пары: один есть один, другой есть тоже только другой, но два вместе уже пара (слог). А между тем, где момент парности у одного и у другого. Значит, зрение и слух содержат прекрасное не от себя, но от иной сущности, которая прчастна им обоим… Целое, состоящее из множества, не есть сумма этих многих элементов… «Слог есть одно идеирующее целое, составившееся из отдельных друг к другу приспособленных звуков» («Теэтет»), то есть целое (олон) не есть всё (панта, пан), потому что, «будучи всеми частями, оно было бы всем». Целое есть идеальное (видовое, индивидуальное) единство… и только это целое, понимаемое как идеальное единство, и может иметь части. Разумеется, это не те части, которые составляют явление вещи, но – смысловые части. «Стало быть, часть есть всегда часть не многого и не всего, а некоторой одной идеи и чего-то одного (телесного или бестелесного), что мы называем целым, которое из всего стало совершенно одним». (Пара: цельность – порождённая частями (пара букв- -один целостный слог, несущий квант ментальной информации). Объект-субъект. Полнота-пустота. Два гнезда происхождения всего сущего во вселенной: отец – мать) … Вот это целое и общее, хотя в то же время и единичное, и простое, непосредственно являющее энергию вещи и именуемое, бесплотное и невесомое, но факт, но смысл, не безликая мощь бытия, но оформленный лик предмета, и есть то, что мы должны называть платоновской идеей или эйдосом. Это и есть основание идеализма (визуализации видуализма) на всю историю фидософии». (Резюме А. Ф. Лосева на эннеаду 3—8,10, Плотина).

«Третья диалектическая ступень – становление… Это учение Плотин излагает во многих местах. Это учение о меонизированном эйдосе (о эйдосе воплотившемся, самоотождествившемся с явленным визуально мыслимым предметом) совпадает (у Плотина) с учением о движении, и в частности о душе… Мыслимо ли беспредельное в качестве инаковости эйдоса. Плотин: оно мыслимо, как (предельное) становление эйдоса».

Душа: становление, движение, самоощущение, самосознание, самопознание (самоотождествление чувства и ума в едином теле; тело гибнет и уходит в тайники Плутона, позднее переродившегося в Сатану, хозяина Инмира, – а чувства и ум возвращаются к своему первоисточнику, Мировой Душе Вселенной или к Святому Духу Троицы, к могучей (Мокош) Праматери Нут (На-тер=Ма-тер).

«Пока умные категории не будут утверждены в виде природного факта, пока они не будут положены, они останутся лишь достоянием ума, в котором сущее есть только различенность в мысли, но никак не эмпирический факт. Необходимо, чтобы целокупная идея телесно/инаковой самотождественности стала бы фактом, существованием. Усия… то есть сущность в смысле существования, фактического обстояния и бытия» (в поименовано/ноуменальной вещи). (с. 379).

Проблема родов и видов, энергийное происхождение видов (смысло/думных мыслеоформленных идей) Плотином осмысляется так: «Существует сам по себе великий ум, и существуют, в свою очередь, отдельные умы – сами в себе; и частичные умы охватываются опять-таки цельным, и цельный содержится в частичных, каждый отдельный ум сам по себе…. Поскольку же подчиняются единому, они уже подчиняются (нумерологическому) числу… Ум, имеет то, что за ним следует, в качестве души, так что и душа до последней содержится в числе, в то время как последняя её уже всецело в бесконечности (во времени и пространстве) … Когда ум энергийно действует в самом себе, то энергизированное есть другие умы; когда же он энергийно действует из себя самого, возникает душа. Когда энергийно действует душа, как (в качестве) рода, так и эйдоса (родового эйдоса), возникают другие души в качестве (родовых или видовых) эйдосов, причём энергии этих душ двоякие (родовая и видовая): энергия ввысь есть ум, энергия же долу – другие потенции (материя, душа, время, пространство), в соответствии с осмыслением, причём последняя уже соприкасается с материей и оформляет её, и низшая сфера её не препятствует другому всему быть в вышине. К тому же так называемая низшая сфера её есть мнимый образ её, не отрезанный, однако, но подобный зеркальному отображению (в умном мире эйдосов. отождествляющих с собою материальные вещи), поскольку первообраз его – вне его (в Первоедином)» (Плотин, 6—2, 20, 22).

Резюме А. Ф. Лосева на текст 6 – 2, 20:

«1.Индивидуально/эйдетическое появляется как смысловой результат потенции родового, общего ума.

2.Родовой ум есть неисчерпаемая потенция бесконечных осмыслений, и в нём, как в потенции, заложены все и всяческие отдельные умы.

3.Индивидуальные же умы и эйдосы появляются как энергия родового ума, в которой все они даны одновременно и сразу.

4.С другой стороны, каждый индивидуальный эйдос, будучи энергийно самим собою, есть смысловая потенция родового ума. Родовой же ум, как самостоятельная смысловая энергия,, находится вне индивидуального эйдоса.

5.Другими словами: род как родовая энергия есть родовая осмысленность; род как родовая потенция есть осмысленность индивидуального эйдоса, точно так же и индивидуальный эйдос энергийно (по родам-и-видам) есть эйдетическое осмысление, потенциально же (исходящее из безымянного Ни-что) – родовое осмысление.

6.Это значит, что род, оставаясь энергийно ненарушимым в себе, потенциально присутствует во всех своих эйдосах и эйдос, оставаясь энергийно нерушимым в себе, потенциально присутствует в роде и через него, стало быть, потенциально во всех прочих эйдосах».

Резюме А. Ф. Лосева на текст 6 – 2, 21:

1. «Как родовой ум – потенция индивидуальных эйдосов, а в себе – энергия над-индивидуального рода, так и индивидуальный эйдос (каждый в отдельности и все вместе) есть в себе эйдетическая энергия, а для другого, подчинённого, – потенция низших эйдосов; первая такая потенция – жизнь (думно/чувственной души).

2. Ум и есть созерцание идей, имманентных жизни, взятой в своём пределе, причём тут ум созерцает также и факт своего созерцания. Душа не созерцает факта своего созерцания, но созерцает то, откуда она произошла в виде энергии, то есть ума.

3.Когда ум проявляет энергии в своей сфере, он – рождает эйдосы; когда же он проявляет энергии вне себя, то есть в материи, он – рождает жизнь, душу (проявляет вещи сущностно/эйдетическими идеями). Душа, значит, есть внешняя энергия ума.

4.Наконец, душа также подчиняется этому закону потенций и энергий, а именно: поскольку она проявляет (умно/чувственную) энергию внутри себя, она рождает отдельные души, поскольку – вне, она рождает все прочие потенции вплоть до физической материи.

5. Таким образом, начиная с родового ума и кончая физической энергией, через умные эйдосы и жизнь (эйдосов в ментально/физических мирах, где происходит отождествление вещей с их эйдотическими именами), – с их потенциями и энергиями, мы получаем иерархию индивидуального, в которой, чем ближе к общности, тем полнее, совершенней и объединённей бытие, и, чем оно – более индивидуально, тем оно – более бессодержательно, слабо и рассеяно.

6.Основной закон этой иерархии – подобие и отображённость низшего в отношении высшего; это – разные степени отображения одного и того же (иерархия всеединства – классы, рода, виды и индивиды). Поэтому низшее не мешает высшему, но все слито в едино/раздельную вечность мировой жизни, и если низшее так или иначе подражает высшему (а без этого оно само не существует), то на всем индивидуальном, что есть, почиёт энергия и смысл всеединой и бесконечной мировой жизни».

Плотин, проблема родов и видов (6 – 2, 21). Ум, «пребывая в качестве единого по смыслу, производит частное (частичное) …. Во всех отношениях содержит он в том, что он видит, число; он един и множествен; и это есть потенции… беспредельны они… как сущее в уме… качество… тут налично и одно, и два, и три, величина как нечто тройное и количество; количество и качество сходятся в одно, становясь одним, то увидишь и фигуру. С появлением различия, которое расчленяет и количество и качество, возникают различия фигур и другие качества. Присоединяясь к различению, тождество вызывает к бытию равенство, инаковость же – неравенство в количестве, как в числе, так и в величине, откуда и – круги, и квадраты, и неравносторонние фигуры, подобные и неподобные числа, нечётные и чётные. Ум содержит всё это как в мышлении, но это не значит, что в дискурсивном мышлении. Ничто не остаётся вне того, что есть сфера смыслов».

Резюме А. Ф. Лосева на данный фрагмент Плотина:

«1.Индивидуално/эйдетическое появляется в недрах родового ума в результате того, что он содержит число в созерцаемых им потенциях; то есть число есть как бы первая индивидуальность в сфере рода, первый эйдос родовой потенции, а именно, чисто категориальный (в специфическом смысле 5 категорий: сущность (класс прообразов Бытия), покой (класс Ума), движение (класс Инмира), тождество (класс Времени) и различие (класс Пространства) эйдос, от которого как от потенции, пойдёт энергизация и всех прочих эйдосов.

2.Индивидуально/эйдетическое, появившееся как расчленение родового ума, тем не менее, пребывает в полном и абсолютном единении с ним, как с целым, и если оно – в результате узрения умом своих числовых потенций, то надо сказать, что это узрение – не дискурсивное, но такое, что там зрится один вечный и неистощимый смысл.

3.В качестве созерцающего и тем творящего раздельное единство родовой ум, вечно созерцая и творя, создаёт и бесконечное число эйдосов, являющихся основанием и для столь же бесконечной и совершенной жизни, ибо каждая жизнь есть только непрестанное становление во времени соответствующего эйдоса».

А, Ф. Лосев, резюме диалектики становления языка с моими добавлениями из классификации по классам прообразов Бытия, Ума, Инмира, Времени и Пространства:

1) Одно, с него начинается диалектика, мыслимо в пяти типах: как (1) доязыческая безымянность Одного, абсолютная немыслимость;

2) Одно, как начало диалектического пути, относительная немыслимость, категориальный Класс ноуменальных прообразов корне/сущностного Бытия;

3) Одно, вступая в диалектическое взаимодействие с иным, даёт потенцию сущего, или число, множество, чистое «как» сущности, или сферу «пресущественных единиц» умного покоя, эйдетических чисел;

4) Одно, далее, есть осуществившаяся потенция, прошедшая становление в актуальность корне/сущностных эйдосов инмира, то есть прошедших становление в самостоятельный эйдос инмира, или число как эйдос, число при эйдосе, нумерологический местоблюститель и местоуказатель местонахождения корне/сущностного эйдоса в координатно/диалектической структуре праязыка;

5) Одно, как эйдетическое число (по иерархии едининичностей), становится одним чего-нибудь мироустроительного; таким образом осуществляется «переход «одного» через «множество» к «сущему»; а до этого развёртывания в ноуменальное множество, Одно есть «неразвёрнутая абсолютная точка и нуль, содержащая в себе всё в бесконечной степени доязыческой слитости и тождественности».