Новый подход к познанию мироустройства. Авторская концепция

– вещество (нечто вещественное, обладающее массой, определённой жёсткостью и другими физическими чувственными параметрами);

– и/или «поле» – нечто неуловимое, но измеримое, не являющееся «вещественным», но объективно существующее и заполняющее собой пространство.

Понятие поля представляется недостаточно определённым. Оно существует в пространстве и переменно во времени, но непонятно, в какой среде оно «обитает». Теория заполняющего вселенную неподвижного «эфира», в котором распространяются волны, своё существование как будто бы прекратила, и «волны поля» теперь как будто бы представляют собой «колебания энергии» или чего-то иного в абстрактном «чистом пространстве», не имеющем «переносчика» этих колебаний.

(Замечу, что автор оставляет за собой право на ошибочные высказывания и предположения, так как не является в данном вопросе специалистом).

В целом же понятие материи тоже не имеет общепризнанного определения и более или менее конкретного наполнения. Оно допускает возможность самых различных толкований. Одна из таких общеизвестных неопределённых формулировок содержится, в частности, в трудах В.И.Ленина, где под ней понимается некая философская категория для обозначения объективной реальности, которая «дана человеку в ощущениях его, которая копируется, фотографируется, отображается нашими ощущениями, существуя независимо от них», – иными словами, всё, что существует и так или иначе может себя проявить, воздействуя на человеческие рецепторы или на различные вещественные приборы и приспособления.

Представляется, что «вещественный» компонент понятия в данном определении находится на переднем плане, однако при этом одной лишь «вещественностью» материя здесь не ограничена.

В естественнонаучных отраслях знаний понятие материи в общем виде не формулируется, вводятся только различные частные формы её проявления и существования. Они объединяются всё в те же две группы: вещество и поле.

В целом понятие материи продолжает оставаться просто некоей философской категорией неопределённого объёма, расплывчатой и неструктурированной.

Как уже отмечалось, в философии, в первую очередь в материалистической, основанной на воззрениях К.Маркса, Ф.Энгельса и В.И.Ленина, «материальное» противопоставляется «идеальному». Это противоположности, они исключают друг друга. Данное противопоставление легло в основу теории классовой борьбы, то есть использовалось путём прямого наложения философских категорий на человеческое сообщество: если в природе имеет место «единство и борьба противоположностей», то то же самое должно происходить и среди людей. В качестве полюсов противоположности изберём произвольно выделяемые «классы», а борьбу между ними поймём буквально, то есть онтологизируем её, упростим и опредметим: установим, что человек А относится к классу (подмножеству) А, а человек Б – к классу Б. Наши симпатии находятся на стороне класса А, следовательно, мы должны сделать так, чтобы А захотел убить Б (то есть нанести его организму повреждения, несовместимые с жизнью) и выполнил это. Далее, А должен испытывать потребность в том, чтобы выявить и уничтожить как можно больше лиц, которых он отнесёт к классу Б – на основе собственных предпочтений и со ссылкой на ведущий принцип взаимоисключения.

Приблизительно так выглядит прямое опредмечивание абстрактных и отвлечённых понятий и категорий философии. Было бы желание, а выбор категорий всегда есть.

Способствует ли такое опредмечивание идей выживанию человечества? Думаю, что далеко не всегда, а в некоторых случаях может привести и к его гарантированному уничтожению силами самих же людей.

В целом же подобное опредмечивание, онтологизация, существует со времён зарождения человеческого рода по настоящее время, и будет жить ещё очень долго. Оно выливается не только в «материализацию» философских идей, но и в отыскание опредмеченных неясных сущностей в своём бытовом окружении. Так что миром ещё долго будут продолжать управлять различные «духи леса», «повелители морей» и прочие мифологические персонажи, в болотах будут жить кикиморы, в лесах лешие с Бабой Ягой, в домах домовые (в том числе и в варианте «барабашек»), а над ними над всеми будет стоять безгранично щедрый и всеми любимый Дед Мороз.

В быту качестве опредмеченной иллюстрации к «единству и борьбе противоположностей» будет существовать «потусторонний мир», населённый зловредной «нежитью» происхождения как фольклорного, так и религиозно-мистического или мифологического – это черти и прочие дьяволы. Все воздействующие на человека неведомые «силы» будут продолжать делиться на «чистые» и «нечистые».

Таков результат проникновения в неподготовленную бытовую среду философских и религиозных учений, а также дорисованных и конкретизированных смутным воображением таинственных сил. Предпосылки к этому лежат буквально в генетической памяти человека, в эволюционной связи его организма с организмом обезьяны, в скудости сведений о реальном окружающем мире, в наличии врождённого инстинкта выживания и препятствующих этому бесчисленных опасностей, первоначально абсолютно неведомых, к настоящему времени неведомых лишь отчасти, но сохраняющих свою силу.

Будучи неплохо знаком с материалистическим мировоззрением, в том числе с трудами его классиков, отмечу, что данное учение является, на мой взгляд, недостаточно полным и законченным, а также во многом искусственным и подчинённым некоей скрытой цели, присутствующей в нём в основном в негласной и косвенной форме. Скрытность этой цели усилила некое раздвоение личности у тех, кто оказался вовлечён в движение к её достижению. Эта цель проникла в сознание и часто даже в подсознание, но не охватила мотивационную подструктуру личности целиком, оставив место для сомнений, которые выливались в «кухонную идеологию» и приводили к двуличию, то есть к расхождению между декларациями и реальными поступками.

Совершенно искусственным, был, на мой взгляд, также прямой и прямолинейный перенос диалектического материализма в социальную среду, произведённый в форме его перелицовки в «исторический материализм». Последний оказался более чем скудным по содержанию и как-то незаметно вышел из оборота. Это тоже пример «онтологизации» философских категорий, произведённой в примитивной форме.

Противоречие и даже «антагонизм» между материалистической философией и философией «идеалистической» был объявлен противоречием непримиримым и, как показано, «материализован» в форме насилия одной группы людей по отношению к другой.

Вопрос о первичности материи и/или сознания был возведён в ранг основного вопроса философии, а все несовпадения в мировоззрении того или иного представителя одной из двух данных ветвей доводились до уровня дихотомии, то есть однозначного выбора: или/или, – причём всё более произвольно.

Здесь отмечается ещё одна особенность: материальное оставалось материальным, а понятие идеального было подменено понятием «сознание». При этом подразумевалось, что это сознание человека, так как данных о возможности существовании во вселенной какого-либо иного сознания не было и нет до сих пор, мысль о его возможности возникала только в воображении фантастов.

Что такое сознание? Материалистическая философия это понятие не раскрывает. Предполагалось (явно или негласно), что сознание – это прежде всего идеологическая убеждённость носителя материалистического мировосприятия в справедливости его идей и учения его основоположников.

Спор о первичности материи или сознания поневоле вызывает ассоциацию с курьёзом, который выступает как спор о том, что первично: курица или яйцо. Однако такие сравнения ни у кого не возникали, по крайней мере они не озвучивались.

Заметно, однако, что противопоставление одного другому, доводимое до крайности, имеет искусственный и непродуктивный характер, и не может вылиться ни во что, кроме физических конфликтов и идеологического противостояния адептов того или иного мировоззрения. С реальной действительностью, тем более с действительностью на уровне вселенной, оно никак не связано.

Отсутствие такой взаимосвязи усиливается тем обстоятельством, что грань между «материальным» и «идеальным» не была проведена основоположниками материализма даже условно, она могла истолковываться практически произвольно и определялась волевым усмотрением личности.

Личности, которая тоже принадлежит к человеческому роду и обладает вполне человеческими ограничениями в познании, представление о котором деформировано, помимо индивидуальных особенностей психического обустройства, ещё и социальной средой.

Здесь наблюдается одно из явных проявлений «локального» антропоцентризма внутри антропоцентризма природного и всеобщего.

Что касается определения понятия материи, то в этом направлении у материалистического мировоззрения нет практически никаких достижений. Темы «Материя и основные формы её существования», «Формы движения материи» и тому подобные носят характер описательного изложения основных положений философского учения и перечисления получивших всеобщее признание открытий в естествознании. Разделение материи хотя бы на «виды» и их классификация отсутствует, а понятие «формы» представляется весьма расплывчатым.

Впрочем, то же можно сказать и о других философских учениях. Естественнонаучные же отрасли знаний, как представляется, проникают в своих исследованиях только в отдельные направления, следуя очередной сформулированной кем-то теории и не заботясь об углублении общего содержания понятия материи.

Автор полагает, что при оперировании понятием «вселенная» как основополагающим в структуре его концепции разделять «материальное» и «идеальное» нет необходимости. С точки зрения автора, отсутствие такого разделения в используемом им понятии «реальность» существенного влияния на выводы из применения его концепции познания мироустройства, не окажет.

В заключение автор хочет указать на основные положения своего вѝдения вселенной.

– вселенная существует вечно, она бессмертна, то есть никогда не «зарождалась» и никогда не «исчезнет». Все представления о её зарождении могут в лучшем случае относиться к той лишь её части, которую автор обозначил как космос, то есть к скоплению астрономических и физических объектов, доступных наблюдению и в каком-то смысле достижимых. В этом плане наблюдаемое её расширение и «красное смещение» можно попробовать объяснить, например, некими вихреобразными процессами локального уровня в одном из её «уголков», не забывая о том, что все видимые скопления звёзд в масштабе вселенной представляют собой нечто, близкое опять-таки к нулю или к единице, делённой на бесконечность;

– вселенная бесконечна в пространстве. Данное положение не является общепринятым, однако автор опирается именно на него, полагая его как минимум допустимым. Оно недоказуемо, но и опровергнуть его тоже невозможно;

– вселенная бесконечна и во всех иных пространственных измерениях, в том числе и «вглубь». Это положение не согласуется с главными принципами квантовой физики, но принимается автором как единственно возможное. В данном отношении автор солидарен с точкой зрения В.И.Ленина, полагавшего, что «электрон так же неисчерпаем, как и атом».

Замечу, что он же (В.И.Ленин) определил упрощённо понимаемую пространственную бесконечность как бесконечную череду астрономических структур, одинаковых по сути, как «дурную бесконечность», в чём опять же нельзя с ним не согласиться, ибо бесконечность включает в себя и качественное разнообразие, причём разнообразие столь же бесконечное;

– вселенная бесконечна в любых иных, кроме пространственных или временны̀х, проявлениях, в том числе и в тех, о которых нам ничего не известно, и даже в тех, о которых нам никогда не будет известно. Количество этих сторон и проявлений тоже ничем не ограничено. Они не включают в себя обязательно только нечто материальное (материальное в нашем понимании), и прежде всего потому, что мы практически ничего не знаем о «материи», введя такой термин с опорой лишь на интуицию и на повседневный бытовой опыт в процессе обитания в человеческом образе на одной из бесчисленного множества планет.

Своё убеждение в бесконечности вселенной автор основывает на убеждённости в том, что если бы она была конечной хотя бы в каком-то одном проявлении, она давно исчерпала бы себя в нём, что означало бы и крушение всей конструкции. Но она существовала и существует. Следовательно, она неисчерпаема;

– вселенная нейтральна по отношению к нашим «законам» и представлениям о ней, в частности, и к нашему мнению о себе как о конечной цели некоего божественного творения и о своей избранности. Вселенная бесконечно шире и разнообразнее ближней среды нашего обитания и всех наших представлений о разуме, мышлении, сознании, жизни и прочем.

Вселенная не имеет никакой цели, у вселенной отсутствует какой бы то ни было «прогресс» или «развитие». В эти понятия мы вкладываем свой сиюминутный опыт и переносим его на то, что к этому опыту не имеет отношения.

Вселенная не имеет никакого «вектора развития» и «целенаправленного движения». Она просто существует.

Вселенная может предстать перед наблюдателем в статическом виде, а может в виде мира немыслимых скоростей, всё зависит от масштаба времени и уровня углубления в макро-, мега- или микромир, а также от того, что представляет собой «наблюдатель» – некое биологическое существо или нечто на взгляд человека неодушевлённое и не имеющее разума, в нашем масштабе времени даже совершенно неподвижное. Во вселенной могут существовать (и наверняка существуют) такие формы жизни, в том числе и разумной, сконструировать которые мы в своём воображении не можем и никогда не сможем, потому что они принципиально иные;

– как уже упоминалось, «свёртыванию» вселенной, которую наблюдаем мы, люди, в своём человеческом масштабе времени, препятствует некий ограничитель, в качестве которого в настоящее время выступает скорость света, хотя для вселенной она вовсе не является ни «законом», ни «ограничителем.

Одним из факторов, потенциально способствующих такому «свёртыванию», служит универсальная сила гравитации. И, коль скоро автор уже обращался к основателям нашей традиционной материалистической философии и идеологии, стоит упомянуть и Ф.Энгельса. В своей работе под названием «Диалектика природы» Ф.Энгельс высказал по этому поводу следующую мысль: наряду со всемирным притяжением во вселенной существует и столь же универсальная сила отталкивания.

Представляется, что это ещё один вариант установления гарантии устойчивости вселенной. Не исключаю, что ограничение в виде скорости света так или иначе связано именно с наличием некой универсальной силы отталкивания, так как в конечном счёте они выполняют одну и ту же функцию.

Несколько удивляет то обстоятельство, что, несмотря на широчайшее распространение материализма в его марксистско-ленинском варианте, эта мысль, или даже гипотеза, не нашла никакого отражения ни в научной литературе, ни в научных исследованиях.

Полагал бы, что исследования стоило бы проводить и под этим вектором, то есть при оценке их результатов и формулировании теоретических схем и выводов, при истолковании этих результатов, рассматривать их и под таким углом зрения: не свидетельствуют ли они прямо или косвенно о таких силах, не служат ли свидетельством их наличия и их универсального и всеобщего характера.

В этой связи полагаю, что в авторской концепции скорость света выступает неким аналогом силы отталкивания, выполняя в определённом смысле ту же функцию – функцию удержания вселенной от «свёртывания в состояние точечной сингулярности»;

– отдельным пунктом следует выделить авторское мнение о целостности вселенной. Однако это положение требует уточнения.

Совместима ли целостность с бесконечностью? Можно ли рассматривать нечто бесконечное как нечто единое и целостное?

По мнению автора, современное естествознание во многом опирается именно на такое представление, то есть рассматривает вселенную как нечто целостное. Это следует хотя бы из распространения наукой открываемых ею законов именно на всю вселенную без каких бы то ни было оговорок. Данную позицию автор оспаривает, и в то же время сам полагает вселенную целостной и единой, опираясь в основном лишь на интуицию.

Но если она целостна, то в ней должны существовать некие «управляющие сигналы», связывающие всё бесконечное многообразие воедино. То есть должно существовать и распространяться нечто общее и «одинаковое» для всех «частей» этой бесконечности. И передаваться эти сигналы должны явно не со световой скоростью, а каким-то другим образом, вообще никак не связанным с понятием скорости (тем более в нашем исключительно механическом толковании). Эта скорость должна быть независимой и от времени, и от «положения в пространстве», и в нашем понимании быть мгновенной, или, точнее, вневременно̀й.

Некоторую надежду на подтверждение такого предположения даёт возможность рассмотрения вселенной как точечной сингулярности, хотя здесь возникает препятствие, состоящее в том, что данная сингулярность только «снаружи» точечная, а «инутри» она всё та же безграничная вселенная.

Автор делает скидку на неполноту своего понимания мироустройства, и всё же допускает возможность такого «сверхсветового» взаимодействия, основанного на чём-то, находящемся далеко за пределами его познаний.

_______________

Это только некоторые из тех базовых положений, на которых автор строит свою концепцию познания мироустройства. Другие будут позиционироваться по мере продолжения публикации.