Новый подход к познанию мироустройства. Авторская концепция

Глава 11

Спорные суждения и предположения

Для начала отметим, что спорным является всё содержание рукописи от начала и до конца, а не только этот раздел.

Можно даже сказать, что оно скорее бесспорно, чем спорно, так как его никто не оспаривает – наверное, потому, что просто не заметили.

Однако перейдём к делу.

1. Плюсы антропоцентризма

О минусах сказано нами немало, и они, несомненно, имеются, и выступают серьёзным препятствием на пути познания вселенной, то есть объективной реальности, в полном или хотя бы в максимально возможном объёме.

Но есть и плюсы, и их наличие даёт основание для выдвижения некоторых предположений. Разумеется, предположений не весьма обычных и тоже спорных.

Практическая ценность антропоцентризма для человечества

Она есть: антропоцентризм наделяет человечество неким общим самосознанием, индивидуальностью, ощущением единства в противопоставлении себя внешнему миру и наличием какого-то общего «внутреннего мира».

В этом аспекте человечество может рассматриваться как единый субъект познания, а также и как единый и относительно целостный объект изучения. Вот это и представляется для нас одной из главных ценностей.

На фоне уникальности, то есть представления о том, что мы являемся единственными мыслящими существами во всём мире, индивидуальность представляется чем-то бессмысленным (индивидуальны по отношению к кому?). Однако мы, люди, нашли выход из положения: у нас есть бог, творец, вот по отношению к нему мы и «индивидуальны».

[Отметим здесь, что понятия «бог», «господь» и «творец» мы умышленно пишем не с заглавной, а со строчной буквы, чтобы не наделять их религиозным содержанием – не потому, что отрицаем веру, а потому, что считаем неуместным сводить эти понятия к чему-то конкретному, выделяя ту или иную конфессию и подчиняясь её правилам и канонам.

Кроме того, полагаем, что эти понятия не вполне отвечают даже тому содержанию, которое вкладывают в них представители этих конфессий. У нас имеются свои представления о них, и эти представления отличаются от общепринятых. Возможно, когда-то мы это попытаемся раскрыть].

Наделение человечества свойствами единого субъекта, в том числе субъекта познавательной деятельности, позволяет провести аналогию между индивидом и человечеством, наделив последнее некими свойствами психики и выделив сферы сознания, подсознания, некие природные биопсихические свойства и даже, может быть, свойства волевые и эмоциональные.

«Социализированную» сферу, включающую мотивацию, направленность, убеждения, принципы и тому подобное, тоже возможно выделить, хотя и с известными ограничениями, так как «социум» полностью находится внутри человечества, наличие внешнего «социума» исключено самим принципом антропоцентризма: мы одни во вселенной, другие «члены сообщества» отсутствуют, выше нас только бог или Природа.

В данном подходе применительно к человечеству в целом как носителю психики нас интересует в первую очередь «нижний» уровень когнитивной (познавательной) сферы, а именно подсознательный или «неосознаваемый», к которому, по нашему мнению, следует причислять и так называемую интуицию.

Проводя параллель между психологией личности и «психическими» свойствами человечества как целого, полагаем возможным дополнить эту параллель понятием «коллективного бессознательного», которое было введено и широко использовалось К.Г.Юнгом, хотя и не было им достаточно ясно очерчено. В нашем понимании то коллективное бессознательное, которое присуще индивиду, проявляется и на общечеловеческом уровне тоже, представляя собой нечто усреднённое и консолидированное, но имеющее всё те же истоки – некую природную «память предков».

К этой же сфере, сфере «общечеловеческого подсознательного», мы отнесём и интуицию – сожалея, однако, о том, что понятие интуиции практически никем из психологов никак не сформулировано и не исследовано.

Содержание понятия коллективной интуиции

Здесь и далее под коллективной интуицией мы будем понимать интуицию «общечеловеческую».

Существует ли она?

Не сомневаемся, что существует. Об этом можно судить по наличию у человечества в целом проявлений, характерных для индивида: некие достаточно внезапные озарения, некоторая стойкость убеждений, зачастую противоречащих логике и даже не отвечающих интересам самосохранения, зато проявляющих ощутимую инертность, некоторая склонность к образности в противовес чистой логике сознания, наличие какой-то общечеловеческой веры в нечто при сохранении приоритета эгоистических интересов, и многое другое.

Интуиция в обыденном понимании иногда именуется чутьём, иногда сравнивается с «внутренним голосом», но в целом затруднений с этим понятием никто не испытывает. Само по себе понятие интуиции всем интуитивно понятно (простите за каламбур).

Чего в ней (интуиции) больше: пользы или вреда?

Полагаем, что в общем и целом того и другого поровну. Интуиция выступает в первую очередь не как слуга потребностей общечеловеческого «организма», направляющий его к пище и к удовольствиям, а как один из каналов познания мира и как способ «консервации» психологического равновесия и устойчивости – как говорится, «на всякий случай». Она помогает избежать поспешных решений и неоправданного риска, помогает прогнозировать своё поведение на ближайший или более отдалённый период времени. Она отчасти помогает и сохранить контроль над внезапными всплесками сознания, которые могут оказаться непредсказуемыми.

Но она же в силу своего консерватизма и препятствует своевременному осмыслению полезных «прорывов сознания», когда оно идёт впереди неё. Итогом может быть задержка, из-за которой место позитивных прорывов займут прорывы негативные.

Отметим также внутреннюю неоднородность общечеловеческой интуиции. Иначе не может быть, ведь её развитие и распространение подчиняется общим закономерностям природы, поэтому неизбежно внутреннее раздвоение и расслоение, неизбежна поляризация, неизбежны задержки в распространении интуитивных образов и представлений, так как это распространение не происходит мгновенно. Неизбежно сосуществование взаимоисключающих представлений и «борьба» между ними, выражаясь языком так называемой материалистической диалектики.

Игры коллективной интуиции

Упомянутая «борьба» иногда находит конкретное внешнее выражение. Это случаи, когда логика всё-таки выходит из-под контроля и начинает диктовать свою волю вопреки природной интуиции.

Полагаем, что это происходит в основном в периоды определённой «смуты» в канун или в дни очередной «революции» в науке или в других сферах общественного сознания.

Конфликт между интуицией и логикой приводит к тому, что развитие не происходит плавно, а принимает скачкообразный и достаточно болезненный характер. Привычное заменяется непривычным, ломаются устои, прогрессивные сдвиги чередуются с процессами регрессивного характера.

Оценка прогрессивности или регресса весьма субъективна по самой своей сути, ведь в природе в её широком понимании нет ни того, ни другого, она просто существует, и всё. Прогресс/регресс вводим мы сами и оцениваем его по собственной шкале, ориентируясь на наши человеческие потребности. Шкала оценок прогресса/регресса формируется уже в процессе «переворота», после окончания которого наступают десятилетия или столетия осознания и оценки его итогов. Всё это называется историческим процессом, и его зигзаги давно и многократно исследованы, а окончания у этих переворотов и их исследования нет и не будет.

По осмыслении итогов в общечеловеческом сознании складывается новая схема мироустройства, которая массовым сознанием и коллективным подсознанием усваивается далеко не сразу. Несовпадение новых схем с привычными образами нередко принимает характер противоречия очевидному: Солнце вращается вокруг Земли, и вдруг нам говорят, что это Земля вращается вокруг Солнца. Значит, она переворачивается, но как же мы тогда не падаем?

Одним словом, мир иногда переворачивается в буквальном смысле слова.

Живучесть «коллективного бессознательного» в человечестве чрезвычайно велика. До сих пор далеко не каждый уверен в том, что Земля не плоская, что лешие не охраняют леса, что разговоры с душами умерших – простой обман, и так далее.

Однако нет ли в некоторых из стереотипов, обитающих в сфере общечеловеческого подсознательного, доли правды? Всегда ли интуиция и «внутренний голос» способны только на то, чтобы заводить нас в тупик?

Полагаем, что из общей сферы «интуитивно очевидного и понятного» не всё так уж однозначно ложно. Есть какая-то «очевидная и бесспорная очевидность», то есть нечто, подтверждаемое не только смутным опытом, но и логикой, и научными данными.

Логические построения и научные конструкции далеко не всегда обладают наглядностью Мы не видим радиоволн, не можем увидеть невооружённым глазом бактерию и тем более молекулу, но мы знаем, что они есть. В этом нам помогают специальные приборы. Мы видим, что горизонт «горизонтален», но тут и приборы не нужны: простой опыт и минимальные знания не заставляют нас задумываться, не упадём ли мы с плоской Земли, оказавшись за горизонтом.

Мы прекрасно понимаем, почему «небо» всегда наверху, хотя круглая Земля непрестанно переворачивается.

Всё это мы легко можем воссоздать в своём воображении и понять, даже и не опираясь на интуицию.

Однако есть вещи, которые находятся за пределами возможностей нашего воображения и которые вынуждают нас разделять научные схемы на чисто умозрительные, аналитические, оторванные от реальности и непригодные к употреблению, и на полезные, такие, которые описывают действительную реальность и применимы к ней.

В научных средах эта грань очень часто утрачивается, так как учёный мир уходит в иную реальность, в ту, которая живёт в их воображении.

Однако стоит вспомнить, что есть, образно говоря, некая простая «сермяжная правда», хотя и пропитанная иллюзиями, но всё же не позволяющая полностью «оторваться от земли», то есть от реальности, и потерять почву под ногами, и есть некая «научная правда», где логика отрывается от интуиции и иногда окончательно с ней порывает. Иными словами, при большом желании отличить иллюзию, хоть и научную, от правды можно практически всегда, стоит лишь захотеть.

Упомянув в предыдущем разделе А.Пуанкаре, вернёмся к его трудам и к его времени. Оно было временем довольно жёстких дискуссий между логикой и интуицией, выливаясь в конфликты между приверженцами того и другого. Дискуссии способствовали их сближению в некоторых вопросах, развенчанию некоторых научных мифов и пересмотру взглядов, иногда достаточно принципиальному. Они во многом были вызваны наличием пороков, например, внутри логики – основы основ научного познания, которые проявились в форме разного рода «парадоксов» и «антиномий», обнаруженных в том числе и самими представителями этой науки.

С позиции нашей методологической концепции всё это выглядит, конечно же, как наивное и забавное ребячество – не в обиду им будь сказано. Это своего рода возрастной синдром человечества, возникшего из небытия, по вселенским меркам, совсем недавно. Так сказать, синдром ребёнка, ещё не оторвавшегося от груди своей кормилицы – матери-природы.

Основу нашей концепции составляет постулат о том, что реальность реальна, реальна в самом реальном смысле этого слова, и обратиться к ней именно как к реальности всегда возможно и всегда необходимо. То есть прежде чем озвучивать «парадоксы» об Ахиллесе и черепахе, которую он не сможет догнать, следует подумать: а стоит ли это делать. Возьмите черепаху, пригласите Ахиллеса – и просто пронаблюдайте. Это вас очень здорово отрезвит.

Что же касается А.Пуанкаре, то он не примкнул ни к «логикам», ни к «интуиционистам». Линия раздела проходила внутри него самого, и он нашёл свою собственную, как бы нейтральную, точку опоры: полезность, приемлемость, наглядность, удобство теории. Это своего рода баланс между двумя крайностями. В целом же его всё-таки принято причислять к сторонникам «интуиционизма».

Объективных критериев реальности А.Пуанкаре так и не нашёл. Понятие пространственной реальности он свёл к комплексу зрительных и мышечных ощущений человека, справедливо указав на их объективную ограниченность и не имея о них достаточного представления, так как был далёк от физиологии, психологии и медицины. Сами эти ощущения он истолковал как отдельные измерения и как предпосылку для «материализации» четырёхмерного пространства, то есть, по сути дела, искренне посчитал, что реальное физическое пространство не обязательно трёхмерно, его можно считать и четырёхмерным, и это будет соответствовать реальности. Кроме того, оно не обязательно должно быть Евклидово, то есть «прямолинейное», а может быть и «искривлённым», причём возможна как отрицательная, так и положительная кривизна – на наш выбор. Степень этой кривизны определяется коэффициентами к уравнениям, что опять-таки определяется нашим выбором. Отличить «прямое» пространство от «кривого», находясь внутри него, невозможно, это у него доказывается сравнением различных отрезочков при наложении их друг на друга в тех или иных направлениях.

Что ему подсказывала его личная интуиция, нам неизвестно, но допускаем, что она имела какое-то своеобразие, которое позволяло делать подобные выводы.

Представляется всё же, что на этот раз интуиция его обманула.

Ну, а в результате мы сегодня имеем релятивистскую конструкцию мироздания (правда, в ограниченных пределах, ибо А.Эйнштейн так и не дал ответа на вопрос, бесконечна ли вселенная во времени и пространстве). Авторами этой конструкции являются Дж.Лармор, Х.Лоренц и А.Пуанкаре, А.Эйнштейн лишь обобщил их выводы и вывел их из области электромагнитных явлений, распространив на все без исключения физические процессы («СТО»), а впоследствии дополнил данное построение законами взаимодействия гравитационных масс и пространства («ОТО»).

Возражений относительно искривления пространства не поступило. Человечество в лице научного мира восприняло это без особых колебаний, сделав выбор между искривлением светового луча (при прохождении вблизи массивных тел) или искривлением пространства, и в итоге приняло световой луч прямым, а пространство «кривым».

Проверить это мы не можем. От наглядных демонстраций сокращения продольных размеров твёрдого тела при движении его с околосветовой скоростью (следствие из СТО) мы тоже избавлены, так как скорость света установлена в качестве универсальной недостижимой константы, и проверить этот эффект «на себе» невозможно, а в случае же проверки невозможно будет доказать, что не «сократилась» рулетка. Всё просто и как будто бы логично.

Здесь опять встаёт вопрос о соотношении логики и интуиции, о пределах человеческого воображения, которое не в состоянии провести наглядный мысленный эксперимент с «кривым» пространством или воспроизвести «парадокс близнецов», согласно которому один из них после путешествия с околосветовой скоростью окажется более молодым, чем второй, и так далее.

Просто принимаем всё на веру, так как в этом случае наши формулы очень наглядны, а наши вычисления прекрасно сходятся друг с другом.

Смеем, однако, предположить, что эта «сходимость» есть дело временное, и рано или поздно она как минимум начнёт доставлять проблемы. Такое уже было, было, и будет повторяться до тех, пор, пока существует человечество, и это совершенно неизбежно.

Есть два вопроса.

Вопрос первый: как всё это принял научный мир.

Судя по имеющейся у нас информации, он это принял не безоговорочно, критика (слабенькая) релятивисткой теории не прекращается, кроме новых аргументов появляются и новые научные данные, которые не сходятся с математическими предсказаниями и ожиданиями. Но результат нулевой.

Одним словом, опять ждём, когда всё взорвётся и отступать будет некуда.

Научный мир принял, но принял, как полагаем, отчасти под давлением научных авторитетов, отчасти от безысходности, потому что альтернативных теорий не было и пока что нет. Разнообразные умозрительные «теории струн» и прочее в расчёт не принимаются, это просто шалости, которые не выдерживают никакой проверки.

Вопрос второй: как реагирует на это «коллективная интуиция».

Ответ, кажется, известен и понятен: она на это не реагирует никак, потому что все теории абстрактны, все «кривые пространства» существуют где-то «там», в головах учёных, а реальное пространство каким было, таким и осталось, и жизнь тоже мало в чём изменилась, а если и изменилась, то совсем по другим причинам.

Представляется, что «четырёхмерные континуумы» в массовое сознание и подсознание и в индивидуальную интуицию просто не проникли, а если и проникли, так в форме какой-то любопытной абстрактной картинки, не имеющей прямого отношения к действительности.

Здесь мы можем отметить ещё один плюс антропоцентризма: «коллективное бессознательное» компенсирует случайные непредсказуемые колебания рассудка, проявляя определённую консервативность, то есть своего рода терпение, и сохраняя стабильность мировосприятия, пусть и несовершенного, но проверенного и надёжного. Это своего рода страховка на случай всяких неожиданных эксцессов

2. Рациональное и иррациональное

Рациональное, разум и рассудок – это категории одного порядка, а иррациональное – другого, и между ними существует определённое противостояние.

В математике это противостояние проявляется в одних формах, выражаемых цифрами и формулами, в мышлении – в других, в обыденном сознании – в третьих.

Однако суть и там, и там в принципе одна и та же. «Рациональное» – это всё, что связано с разумом, с логикой, иррациональное – то, что не охватывается рациональным: в математике – числа, несоизмеримые с единицей, в философии – явления, не постигаемые рассудком, в обыденном сознании – чаще всего нечто мистическое и также непостижимое.

Разум и интуиция

Разум и интуиция входят в дихотомию рационального и иррационального.

Какова граница между ними? Она расплывчата. Она не исследована. Точные определения отсутствуют.

Интуицию можно рассматривать, и это представляется справедливым, главным образом как категорию психологическую. Рамки же «разума», по нашему мнению, выходят за границы предмета психологии, они более широки.

Каково соотношение понятий «Разум», «сознание», «подсознание», «интуиция» и других близких к ним?

Не знаем. Можем только строить свои догадки. Наука ответов не предлагает, предпочитая оперировать этими понятиями как есть и не вникая в детали, несмотря на всю свою «логичность» и «разумность».

Остаётся строить свои собственные схемы.

Согласно нашей схеме, сознание можно поместить в познавательную (интеллектуальную, когнитивную) подструктуру личности.

Разум есть определённая, наиболее активная, часть сознания, охватывающая и другие подструктуры – волевую, эмоциональную, а также подструктуру направленности, к которой относят идеалы, убеждения, мотивы, принципы, жизненные планы и цели и тому подобное.

Где «располагаются» подсознательное и неосознаваемое, где найти место для интуиции – классические схемы ответа на этот вопрос тоже не дают.

Исходя из общих представлений, почерпнутых из психологической литературы, можно предположить, что это нечто – подсознательное/неосознаваемое – в чём-то пересекается с «коллективным бессознательным», находящимся в свою очередь где-то ниже сознания или «внутри» него и, возможно, более или менее расслоённое и даже структурированное, но без отчётливых границ.

Вероятнее всего, «подсознательное» располагается где-то между физиологическим «базисом» и осознаваемым уровнем психики. Интуиция тоже находится где-то «там».

Интуиция – это одна из функций подсознания и один из проводников, обеспечивающих связь подсознания с сознанием и с другими подструктурами, в том числе с эмоциональной и волевой, на которые она может воздействовать даже и в обход сознания.

Она же, будучи производной и от биопсихической сферы, способна оказывать обратное воздействие на протекание физиологических процессов – например, вызвать ощущение какого-то волнения, предвкушения с учащением сердцебиения и другие реакции на какие-то смутные предчувствия.

Для нас же важно в первую. очередь то, что интуиция – это нечто иррациональное.

Почему важно? Потому же, почему для математики важен иррациональный ряд, который в совокупности с рациональным рядом образует нечто непрерывное. Так же и интуиция во взаимодействии с рассудком дополняют друг друга прямым и обратным взаимодействием, при необходимости сменяя друг друга в роли доминанты в управлении поведением: одни поступки мы совершаем под влиянием осознанных решений, другие – под влиянием интуиции, например, когда осознать что-то либо не можем, либо просто не успеваем.

Интуиция накапливает в себе опыт и навыки, туда же переходит и часть наших рациональных знаний, сливаясь в нечто целое и объединяясь с тем, что там уже накоплено.

Интуиция наряду с памятью является хранилищем информации, только в отличие от памяти информацию эту она хранит в виде неясных образов, далеко не все из которых являются образами зрительными. Некоторые образы принимают форму, не выразимую ни в зрительных ощущениях, ни в слуховых, ни в тактильных, ни в каких-то иных, связанных с органами чувств.

Именно в этом свойстве наиболее ярко проявляется та самая иррациональность и даже некоторая мистичность. Такие образы есть просто некий отпечаток, сконвертированный в какой-то неизвестный науке формат. Ёмкость этого вместилища и каналы его взаимодействия с подсознанием и сознанием науке неизвестны и ею не исследуются.

Разум и сознание; сознание и самосознание; самосознание и самоидентификация

Казалось бы, наука, в первую очередь психология, должна определить эти понятия и «развести» их, отграничить, а затем подвергнуть исследованию. Но она этого не делает.