Кладбище ведьм

– Еще бы, – Наташа закрыла дверь, отрезая гостиную от коридора, и уже тут звонко чихнула. – Ее же ударили топором по голове несколько раз. Цыган ударил.

– Ты меня пугаешь.

– Правда жизни, что такого? Он был пьян, говорят, взял бабушку, протащил через весь дом, а потом повесил вниз головой в дверях. А сам набрал ванну кипятка и свалился туда. Как в сказке про царя, который сварился.

Мама еще крепче взяла Наташу за запястье.

– Это кто такое говорит? – прерывающимся голосом спросила она. – Сама придумала? Как обычно, с этими своими видениями в голове? Или отец рассказал? Он язык за зубами не умеет держать. Вечно болтает всякое.

– Ничего такого. Просто знаю, – Наташа осторожно высвободилась из цепкого захвата. – Не нужно быть такой впечатлительной, да и всё.

Мама хотела что-то еще сказать, но у нее, как всегда, не нашлось слов. Мама была пьяна, от нее разило алкоголем вперемешку с валерьянкой. В сумке наверняка лежала бутылка вина или коньяка. Наташе было неприятно находиться рядом с пьяной мамой. Она уже отвыкла, почти забыла, а теперь вот пришлось резко вспоминать – запах перегара, неверную мамину походку, ее постоянные перепады настроения…

– Пойдем, – сказала мама наконец. – Тебе в детскую, а мне носик попудрить.

Она прошла по коридору, зацепила ногой горшок с разлапистым фикусом, стоящим под окном. Ругнулась вполголоса:

– Понаставили тут… Раньше не было… – и потопала наверх по скрипучим ступеням.

Мамина тень скользнула по стенам и исчезла в тонких трещинках деревянной обивки. Наташа повернула голову, неосознанно подчиняясь внутреннему позыву, и уставилась на крохотную дверь под лестницей. За дверью был бабушкин рабочий кабинет, куда она никого не пускала, кроме редких гостей. Обычно на двери висел замок, и маленькая Наташа потратила много времени, чтобы хоть как-то попытаться его снять. Детское любопытство, как известно, не знает слова «нельзя».

Однажды бабушка застала Наташу у двери с металлическим прутом, которым девочка пыталась сбить петлю. Бабушка рассмеялась, а затем сказала:

– Пока не время, радость моя. Как-нибудь ты войдешь, но без меня.

– А что там интересного? – Наташе было восемь. Она думала, что за дверью скрывается какой-то волшебный мир, вроде Нарнии или страны с Изумрудным городом.

– О, ты удивишься так, что ум за разум зайдет, – ответила бабушка, улыбаясь редкими желтоватыми зубами. – Я была такой же много лет назад. Всюду совала нос. Это хорошо, дети должны быть любознательными. Но каждому делу свое время, правильно же? Так что наберись терпения и жди.

Ключ бабушка носила с собой. Он болтался на черной тесемке, которая была обмотана вокруг запястья левой руки. Только им можно было открыть замок.

Но сейчас никакого замка на двери не было. Дверь оказалась закрыта на обычную щеколду. Можно подойти, отодвинуть ее, и…

И что же Наташа увидит? Что-то такое, от чего ум за разум зайдет? В Нарнию она уже не верила. А вот в колдовство, которым обладала бабушка, – вполне.

Наташа закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться. Темнота, конечно, не приходит по заказу. Мир не посылает сигналов, когда очень хочется. Но все же…

– Куда потерялась? – окликнула со второго этажа мама. – Копуша!

Что-то мелькнуло в уголках глаз. Сгустки черноты. Белые кляксы. Черточки. Детали. Изображения.

Дверь ванной комнаты за спиной Наташи отворилась – девочка резко обернулась, открыла глаза и с трудом подавила вопль. Вышел какой-то мужчина, вытирающий полотенцем руки. Был он высокий и худой, с коротким ежиком седых волос, остроносый и с крохотными глазками под редкими бровями.

– Привет, красавица! – сказал мужчина, улыбнувшись. – Ты, наверное, внучка Зои Эльдаровны? А папа твой где, не знаешь? Как раз ищу его.

– Он на улице. Со старушками разговаривает, – ответила Наташа.

Секунду назад она видела это лицо, сотканное в черноте из штрихов и деталей. Наташа уже знала: мужчину с полотенцем звали Антоном Александровичем Крыгиным. Он работал в администрации поселка.

Мужчина вытер руки, повесил полотенце на крючок и вышел из коридора в гостиную.

Наташа некоторое время разглядывала дверь без замка в бабушкин рабочий кабинет. По старому дереву расползались белые кляксы, но они быстро исчезли – как и любой «глюк», который возникал время от времени в Наташиной голове.

– Ну, где ты? – снова позвала Надя сверху.

– Я к тебе еще вернусь! – пообещала Наташа двери и поспешила наверх.

2

Грибов задержался сначала у калитки, здороваясь с безымянными старушками, потом во дворе – когда его окружили местные и принялись выражать сочувствие. Кого-то он знал, кого-то видел в первый раз. Надя с дочерью исчезли в дверях дома, и Грибов в какой-то момент захотел оказаться рядом с ними, подальше от бестолковой суеты и мрачного настроения.

На крыльце он столкнулся с долговязым мужчиной, лет около шестидесяти, одетым в костюм с галстуком. На лацкане значок – российский триколор.

А еще, подумал Грибов, разглядывая узкое лицо с длинным носом, тонкими губами и крохотными темными глазками, человек напоминал крысу. Высокую такую, сутулую крысу.

– Артём Леонидович, здравствуйте! – Мужчина протянул руку для рукопожатия. – Я сосед, если не помните. Вон там, через дорогу живу. Антон Крыгин. Это я, если помните, обнаружил тело. Скорблю. Ужасная новость, ужасная.

– Вы мне звонили… – вспомнил Грибов. – Спрашивали разрешения, чтобы начать процедуру… гхм, похорон.

– Да-да. Так получилось, у нас с женой есть ключи. Мы с вашей тещей были в отличных отношениях, часто заглядывали друг к другу. Поселок маленький, как же иначе? Страшно, конечно, что встречаемся в таких вот обстоятельствах. – Крыгин засуетился, пропуская Грибова к дверям, затем в сени, затараторил. – Я вас как раз искал! Если позволите, я хотел бы еще чем-нибудь помочь. Чем-нибудь, знаете, существенным. Не просто пару слов сказать или гроб отвезти. Мелковато это всё для такой женщины, как Зоя Эльдаровна!

Грибов обернулся через плечо. Крыгин стоял на крыльце, разминая тонкий слой снега туфлями, и оживленно жестикулировал. Темные редкие волосики на лбу растрепались. Был он окутан паром, словно иллюзионист, выходящий на сцену. Щеки раскраснелись, под носом блестели капельки пота. Мокрая крыса. Выдра, ага.

– Великолепная была женщина!.. – повторил Крыгин, проводя ладонью по волосикам. – Половина поселка на ней держалась. Я такой ведьмы никогда не встречал.

– Что вы сказали? – переспросил Грибов.

– Зоя Эльдаровна очень многое сделала для Шишково, – Крыгин прижал тонкие ладони к груди и выразительно вздохнул. – Я, если позволите, вращаюсь в тех самых кругах, где положено обращать внимание на добрых людей. Так вот, Зоя Эльдаровна была не просто доброй. Она очень помогала.

– Кому?

– Всем.

– А про ведьму что?

– Вы не знали? Она умела лечить людей. Предсказывала будущее. Сводила и разводила. Мою корову на ноги подняла. Много, много чудных вещей.

Грибов тряхнул головой.

– Слышал что-то, – сказал он. – Не задумывался просто. Это разве не слухи? Ну, вы действительно в это верите?

– Как же не верить, когда я своими собственными глазами видел?

Грибов тряхнул головой еще раз, будто мог вот так запросто вытряхнуть нелепые мысли. Спросил:

– А чем вы хотели помочь? Я пока не очень представляю…

– Дом очистить надо, от негативной энергии, – пояснил Крыгин, продолжая улыбаться. – Вашу тещу убили, а убийство обладает очень мощной аурой. Энергия тут теперь такая, что лучше не соваться. Я бы даже ночевать не стал. Ну, знаете, у негативной ауры есть свойство где-то оседать, за кого-нибудь цепляться. Она как паразит… У меня есть связи, если позволите. Могу привести кое-кого, чтобы очистил. Всё за мой счет. Считайте, что это дань уважения безвременно погибшей.