Сотри все метки

– Ты ведь знал, что любопытство до добра не доводит?

– Знал.

– Отлично. Теперь ты получил практическое подтверждение этому. Лучше бы дома сидел и не совался сюда. Теперь поздно. И откуда ты только взялся так быстро? Мы садились так, чтобы никого поблизости не было. По пустыне, что ли, летал?

– Нет. Живу я близко. И ночью не спал.

– Бессонница замучила, значит? Плохо, плохо. Ладно, я и сам не понимаю многого из того, что с нами стряслось. Нас сбили и, судя по всему, хотят захватить наш груз. Мы, знаешь ли, подрядились кое-что перевезти. Груз довольно хрупкий. Чтобы его не испортить, с нами до поры до времени будут обращаться нежно. Но боюсь, он при посадке пострадал. Тогда вся наша затея коту под хвост.

– Груз? А что у вас за груз на борту?

– Я тебе, кажется, говорил о любопытстве? Говорил? Вот. А везем мы персональный портал.

Бастиан от удивления только присвистнул. Он все гадал, к кому же попал. Возникали совершенно безумные мысли о работорговцах или о контрабандистах органами – персонажах дешевых виртуальных сериалов, которых ежегодно производилось бессчетное количество. Но и для работорговцев, и для контрабандистов андроид и качественные биоприставки стоили несравненно дороже, нежели такое сборище микробов, каким является человек. Он вообще гроша ломаного не стоит.

Бастиан опять поймал себя на мысли, что сравнивает их тонкие с рельефными чертами лица с лицами античных богов. Тела были под стать. Трудно поддерживать их в такой форме. Одними тренировками подобного не добьешься. Стоит бросить заниматься, как это сразу скажется.

Ему самому никогда не хватит терпения сделать себе такое же без вмешательства современных технологий. Он стал мучиться вопросами – делали ли они себе косметические операции, использовали биоприсадки в пище, или их изменили еще до рождения, когда они находились в утробе матери, а может быть, там, откуда они родом, действуют жесткие законы, и всех, кто не соответствовал определенным стандартам, – убивали. Он слышал, что такие правила существовали во многих местах в древности, так почему бы им не быть и сейчас?

«Нет, это точно секта какая-то», – уверился он в этой мысли.

– У тебя флаер застрахован?

– Да. А что?

– Да так, ничего. Хочешь посмотреть, во что он превратился?

Бастиан кивнул. Из-за всех поворотов, которые они уже сделали, идя по коридору, Бастиан не знал, в какой стороне остался его флаер, а то непременно бросил бы туда взгляд.

Стена словно сделалась прозрачной. На самом деле на ней лишь отобразилось то, что происходило снаружи.

Бастиан не сразу понял, что тлеющие, дымящиеся, бесформенные куски металлопластика, разбросанные в радиусе нескольких десятков метров от воронки, до которой было сейчас так близко, что хотелось потрогать ее рукой, и есть его флаер.

– Нет, они в него не стреляли. Тогда бы от него вообще ничего не осталось. Испарился бы, – прокомментировал эту картину Александр. – Когда они обстреляли наш корабль, флаер накрыла отраженная тепловая волна. Что ты там в баки заправлял, что у тебя так взорвалось топливо? Ты что, на пороховой бочке летать любишь? Некоторые в своих флаерах всю начинку вытаскивают, ставят бочки, куда заливают всякую легковоспламеняющуюся дрянь. На ней-то и летают. Слышал о таких развлечениях, но считаю это напрасным риском. Ты не из таких?

– Нет. Флаер на электробатареях работал. Там нечему было взрываться.

– Как знать, как знать.

Два боевых катера, зависнув метрах в пятидесяти над кораблем, методично обстреливали его тепловыми орудиями легкого калибра. Более мощные на них просто не уместились бы. Но корабль был укрыт коконом силового экрана. В тех местах, куда попадали тепловые разряды, на нем возникали красные пятна. Затем эти пятна разбегались кругами, чуть вздыбливаясь, тускнея и постепенно затихая, чем-то похожие на круги на воде после того, как в нее бросили камень.

– Ну, теперь у меня хоть совесть чиста, – Александр посмотрел на Бастиана, у которого на лице читалось недоумение. – Это я в смысле, что тебя сюда затащил. Не затащил бы, так что ты думаешь, эти на катерах не стали бы нас обстреливать? Стали бы. И тебя заодно, чтобы свидетелей не оставлять. Я тебя спас.

– Спасибо.

– Ладно. Как-нибудь сочтемся. При удачном стечении обстоятельств тебе некоторое время придется побыть с нами, если они, – и он ткнул пальцем в сторону катеров, – не раздолбают корабль, прежде чем мы активизируем портал.

Нетрудно было догадаться, что случится при неудачном стечении обстоятельств. Достаточно посмотреть на то, во что превратился флаер. Бастиан поежился.

– И ведь ответить нам абсолютно нечем. Разве что, когда дело до рукопашной дойдет. Начнем кулаками махаться и подручными приспособлениями. Огреть кого-нибудь железякой по голове – милое дело. Но толку-то никакого не будет. Наверняка они все в броне с ног до головы. Без этого не полезут. Да и вообще они не полезут сюда, не убедившись, что с нами покончено. Уолдо какое-нибудь сперва сюда запустят или механическое насекомое. Зачем зря рисковать?

– Кто они? – кивая в ответ, спросил Бастиан.

– Без понятия. Корабль у них – списанный средний крейсер. Название затерто. Старый он. Ему лет семьдесят. Но их-то пустыми продают. Корпус один. Электроники – минимум. Все срезают подчистую. Чего уж говорить о боевом оснащении. Лук со стрелами и тот не оставят. А у этого на борту понатыкано даже больше, чем в стандартной комплектации. Все новенькое. Он явно модифицирован и модернизирован. Подойдешь к такому, подумав, что развалюха, на ладан дышащая, а окажется, что это совсем не так. Мы-то к нему сами сунулись. Думали, чего случилось. Он световые сигналы подавал. Помощь просил. Представляешь – световые. Это чтоб только мы увидели и никто кроме нас. Ну, мы и подошли, проверить, чего стряслось. Понятное дело, ничего такого и не думали. А он… – Александр мазнул рукой, – он бы нас первым залпом к праотцам отправил. Наш груз им нужен. В целости. Вот и стреляли не в полную силу. Только обездвижить хотели, основные двигатели испортили и в борт выстрелили. Это чтобы с нами не мучиться. А вот не вышло. Корабль наш теперь восстановлению не подлежит. Жаль. Хорошая была посудина.

Он помолчал, о чем-то размышляя.

– Конечно, чтобы не доставлять неприятностей тебе и твоим соплеменникам, нам надо было садиться на спутнике. Все равно на каком. У вас ведь нет там базы?

– Нет.

– Только неудобно нам было на спутник садиться. Притяжение меньше, посадка-то помягче, но и обстреливать нас могли бы не с катеров, а главным калибром корабля. Против него силовой экран и минуты бы не продержался. Вот если бы на окраине города сели, то у нас бы проблем стало меньше, а у вас – гораздо больше, – продолжал Александр. – У ваших сил самообороны нет тяжелого вооружения?

– Нет.

– Я так и думал. Любой из этих катеров способен устроить на планете Армагеддон. Проблемы эти наши, конечно. Каждый за себя и умирает в одиночку. – Александр вроде бы кого-то цитировал. – Извини, что втянули и тебя. В ближайшие минуты мы собираемся слинять отсюда. Главное, чтобы до этого времени никто не оказался таким же прытким, как и ты, и не прилетел сюда посмотреть на происходящее.

– Как вы собираетесь убраться отсюда?

– Ты забыл? Я ведь сказал тебе, что мы везем персональный портал. Он запечатан, разобран, но мы хотим его активировать. «Коршуна» – взорвем. (Бастиан подметил, что Александр впервые упомянул название своего корабля.) Его все равно не восстановить. Тебя придется прихватить с собой. Извини, конечно, но даже сойди я с ума и убери на секунду защитный экран, чтобы тебя выпустить, тебя тут же поджарят. Тебе ведь этого не хочется?

Бастиан опять кивнул.

– Я так и думал, – продолжал Александр, – тогда придется с нами. Твое возвращение мы как-нибудь организуем. Скинемся на билет. К вам ведь ходят пассажирские корабли?

– Редко. Только транспортники.

– На транспорт пассажиров тоже берут. Каюты там, правда, отвратительные. Ничего – потерпишь. Корабль и груз у нас были застрахованы. У нас есть документальное подтверждение, что на нас напали и сбили. Думаю, что с выплатой страховки проблем не возникнет.

Два человека сгрудились возле сооружения, внешним видом напоминающего обыкновенную дверную раму, сделанную из пластика.

Под потолком были подвешены три включенные переносные лампы. Еще четыре стояли на полу. Помимо этого на шлемах людей светились фонарики, будто огненные глаза циклопов, высматривающих в темноте жертву. Главное, тихо миновать их, не попадаясь на глаза, а то догонят, схватят и уж если не сожрут, так принесут в жертву этому странному сооружению, возле которого они колдовали. В обитаемых мирах много разнообразных сект. Манихейцы, биобоги, последователи учения металлического человека и чертова уйма других. Только их перечисление занимает приличный объем информации. Возможно, Бастиан попал в лапы одной из них.

– Портал? – спросил он у Александра.

– Портал, – подтвердил тот.

Бастиану было страшно. Его сердце билось учащенно, стучалось в грудную клетку с такой силой, точно хотело пробить ее, требовало, чтобы его выпустили. Волосы под шлемом намокли. Он снял шлем. Вопросы с его губ готовы были посыпаться, как снег с потревоженной горной вершины. Одни вопросы будут обгонять другие, налезать друг на друга и в конце концов завалят Александра с головой, да и отвечать даже на самую малость из них времени, похоже, уже не было.

Потом.

Все потом.

Если это потом у них будет. Но Александр чувствовал, что ему надо что-то сказать, чтобы Бастиан успокоился, не зыркал по сторонам, как маленький зверек, оказавшийся то ли в норе хищника, то ли в клетке, или не вообразил, что попал к сумасшедшим, разыгрывающим постановку в театре абсурда. В любом из этих случаев он вздумает убежать, забыв, что его ожидает снаружи.

– Ничего. У нас все получится.

Не самое удачное утешение, но хоть какое-то. Бастиан с надеждой посмотрел на Александра, будто от него что-то зависело, но на самом-то деле их жизни были в руках у тех двух людей, что мучились с порталом. Они собирали его впервые, по инструкции, которую бегло пробежали взглядом, почти ничего не поняв. Инструкции по сборке всегда пишутся так, что в них сам черт голову сломит. Тогда вложили эту информацию в мозги маленьких вспомогательных роботов общего назначения. Те облепили портал так же, как муравьи облепляют тушу мертвого животного. Но сейчас процесс шел в обратном направлении. Роботы не растаскивали тушу по маленьким кускам, а наоборот – восстанавливали ее. Бастиан, увлеченный завораживающим зрелищем, на несколько секунд даже забыл, что может в любую секунду погибнуть. Вернулся Вацлав.