город, в котором нельзя молчать,
мир колышется, шепчется, мнится,
с губ и с сердца слетает печать,
и ты различаешь под плесенью лица
рука и горло нежатся граппой,
мусор плещется у самых ног,
и вдохновение тихою сапой
шепчет: «ты можешь, а, стало быть, смог»
дожди и туман, и сквозь них – иное,
не то, что видят гиды и камеры,
здесь пить в честь города что-нибудь, стоя,
не стоит, пожалуй… все кошки замерли
в позах львов и в величии вечности,
носы гондол устремляются в небо,
здесь всё на обмане, но в рамках честности,
и веришь в реальность иллюзии слепо
кофейная горечь взыскует прошлого,
на рыбном рынке свежайшая вонь,
семя мысли и образа бросово,
и память бросает меня в огонь
трутся грудками сизые голуби,
стена утопает в канале неброско,
тенью крадётся нездешний Холлувин,
и где-то недавно здесь сиживал Бродский
золотистые дожди
золотистые дожди
под серебряные струны,
осень, ты меня не жди
на танго из мыслей грустных
под деревьями Добра
места нет для зла и лиха,
я, грибов с утра набрав,
от стихов осенних стихну
и пролеском, в пустоте
птичьих песен улетевших,
вспоминаю я про тех:
юных, радостных и вешних
лёгкий ветер забытья,
шелест листьев с поднебесья,
нет, не весь сказался я,
и не все пропеты песни
октябрь
пряная осень, ржавые листья
солнца улыбка – ирония лета,
взять бы сейчас и бездонно напиться
чтоб не услышать чьего-то ответа
ветер срывает листья и мысли,
дрожь пробирает щетину травы,
дожди подсобрали воды – и вышли
походом на город, надолго, увы
серое небо, серые страсти
сильно изношенный, мир поскучнел,
вроде, всё было – теперь лишь напасти
и бесконечность рутины и дел
вот, не везёт, вновь октябрь вернулся,
я и не думал дожить до него,
холод рябин ярко-красных коснулся,
вздох: как до лета ещё далеко
пьянка в одиночестве
деликатною рукою
поднесу себе рюмашку,
хлопну горькую, не скрою,
и огурчик без промашки
ни шумихи, ни боданий —
сам с собой наедине,
серп висит, убогий, ранний,
как ракитник по весне
хорошо мечтать и плакать,
вспоминать, скорбеть, грустить,
быть бездомною собакой
и тихонько, горько выть
за окном ветра гуляют,
за окном – дела и быт,
я спокойно пропиваю
век, что богом мне отлит
ИЗ «ИЛЛИРИИ»
сиеста