Клоун Солнца

– Выйди, дело есть! – позвала она.

«Ну, чего ей опять?» – удивился Тим.

Они учились вместе с первого класса еще на микрорайоне, а потом в один год перевелись в новую школу, и Верка всегда была рядом, где они только вместе не лазили.

Конопушки весело прыгали у нее на лице, и выгоревшие волосы летом оттеняли загар, но больше ничего примечательного в ней не было, она была такая, как все девчонки, пожалуй, только не дулась так, как другие, и все время пропадала с мальчишками, а куклы – это было не для нее.

Тим привык к ней, и всегда относился к ней, как к чему-то обычному, постоянному, тому, что всегда рядом.

«Вера? А, Вера…» – небрежно отзывался он, когда кто-нибудь из приятелей спрашивал о ней.

Правда, за последний год кое-что изменилось, непонятно почему, но иногда он испытывал странное томление в ее присутствии, и это его волновало и будоражило, и требовало какого-то выхода, но какого, он еще и сам не знал.

– Отец приехал, – произнесла Вера с придыханием, когда он спустился. – Подарок тебе привез.

– Какой подарок?

– Идем, сейчас сам увидишь.

Когда они ехали в лифте, Тим вдруг отчего-то смутился, но девочка смотрела на него ясно открыто, ее глаза сияли, и смущение прошло.

Лифт поднимался очень медленно, и они не проронили ни слова, каждый думая о своем.

– А, привет, переплетчик! – протянул ему руку отец Веры и приветливо улыбнулся.

Такое прозвище он ему дал за то, что мальчик однажды собрал у них журналы «Вокруг света» и переплел в мастерской за свои деньги, и теперь «подшивка» стояла в гостиной на видном месте, за стеклом старинной горки из красного дерева.

В гостиной, под антресолями, в нишах стенки были расставлены статуэтки, лежали всякие безделушки из цветного стекла и слоновой кости, скребки, наконечники копий, но все это, на взгляд Тима, не представляло особой ценности, за исключением, конечно, монет.

Но то, что отец Веры показал на этот раз, стоило потраченного времени: маска была редчайшая, сделана из эбенового дерева, с особой раскраской. Это была ритуальная маска Мага Дождя, подобные маски находили французские исследователи в Судане, на границе Сахары.

– Откуда она у вас, дядя Андрей? – спросил Тим, рассматривая, как завороженный, маску.

– Выменял у одного вождя на патроны.

– На патроны?

– Ну, у них там гражданская война, и мы помогали повстанцам.

– А-а, – протянул Тим.

Он продолжал с интересом вертеть в руках маску, а потом вдруг попросил Веру: «Примерь, пожалуйста».

Она приложила маску к лицу, и сквозь прорези в маске блеснули ее глаза.

Только сейчас Тим впервые заметил, что глаза у нее изумрудного цвета с золотистыми крапинками на радужной оболочке. Выгоревшие, светло-русые, белые, как крыло голубя, волосы, изумруд глаз и пастельно-коричневые тона маски с яркими разводами золота и охры, – все это создавало удивительное впечатление.

Но самое замечательное было то, что ему показалось, будто маска вдруг ожила, исчезла её магическая суровость, её губы ожили и расплылись в полуулыбке.

Тим стряхнул с себя наваждение и восторженно протянул:

– Ве-ещь!

– Или? – подмигнул ему отец Веры. – Бери, дарю, тебе привез специально.