Кровь на колёсах

Они выпили и закусили водку холодными пирожками.

– Слушай, ты, немец, – продолжал Георгий, – какими судьбами в нашем городе?

Михаил коротко рассказал им свою историю, после чего прогулялся в буфет и купил ещё одну бутылку водки.

– Слушай, немец! А давай мы тебе с братом подарим КамАЗ? Хочешь? Какой ты сам бы выбрал?

– Спасибо, ребята. Вы мне еще Бруклинский мост предложите. Я ведь понимаю, что вы шутите. Да и где вы возьмёте машину? – Михаил стал отнекиваться от странного предложения братьев: – Зачем мне КамАЗ, если он будет без документов? Меня же задержат на первом посту! Вы знаете, я ехал сюда в надежде угнать машину, но потом передумал. Зачем мне машина без документов?

– А ты, немец, не дергайся! Мы тебе и документы нарисуем. Это я обещаю точно!

Совместное питьё скоро кончилось, чего нельзя сказать о совместных планах. Мужчины, пошатываясь, вместе вышли на улицу.

– Ты где остановился? – спросил Геннадий и, не дождавшись ответа, предложил Михаилу переночевать у них.

Они все сели в автобус и поехали в неизвестном Ланге направлении.

– Ну что, Гера, поможем немцу? Не могу себя чувствовать хорошо, если моему товарищу плохо, – заявил Геннадий, когда компания сошла на конечной остановке.

Они двинулись в сторону сборочного завода. Пройдя метров пятьсот, упёрлись в платную автостоянку. Геннадий подошёл к забору и ударом ноги вышиб одну из досок. В образовавшуюся щель «джентльмены удачи» стали осматривать территорию.

– Что такое? – прошептал Геннадий. – Мы куда попали, на стоянку или на парад?

На большой площади рядами стояли большегрузы. Их было так много, словно все машины, сошедшие с конвейера, собрали здесь. Обойдя территорию, троица обратила внимание на то, что, прижавшись к забору, словно сироты, стояли три КамАЗа, которым, по всей вероятности, не нашлось места на стоянке. Ни охраны, ни водителей около них не было. Мужчины подошли к этим грузовикам, и Геннадий поочередно дёрнул ручки кабин. Все двери были закрыты.

– Запомни, немец, – тихо сказал Геннадий. – Жадный всегда платит дважды. Вот какой-то жадюга пожалел денег на дополнительную охрану, именно за это мы сейчас его и накажем. Выбирай.

Все стали осматривать стоящие около забора новые автомашины. Наконец Ланге остановился и произнёс отчаянным полупьяным голосом.

– Вот, эта мне определенно нравится. Я бы с удовольствием взял такую машину.

– Молодец, немец, у тебя губа не дура! Мне тоже нравится эта машина, – согласился с его выбором Геннадий. – Смотри, у неё есть спальник, да и цвет вполне подходящий для тебя.

Он ловко вскрыл кабину КамАЗа и залез внутрь. Недолго возился с зажиганием. Через минуту машина, взревев мотором, подала назад и, развернувшись, двинулась в сторону жилого сектора. За ней, словно щенки за матерью, устремились Михаил и Георгий. Отъехав метров на сто от стоянки, КамАЗ остановился. Из кабины высунулась лохматая голова Геннадия.

– Давай садитесь, господа, такси подано! Отгоним машину подальше и поставим на другую стоянку. Все машины без номеров, как определишь, в угоне она или нет? Утром решим, что с ней делать.

Михаил и Георгий не заставили себя упрашивать, мгновенно залезли в кабину и поехали в сторону Боровецкого леса.

– Мы куда двигаемся? – поинтересовался Михаил.

– Ты, лишнего не базарь, куда надо, туда и едем, – отрезал Георгий. – Не оставим же КамАЗ посреди улицы!

Проехав километра три, они свернули с дороги и поехали вдоль леса. Минут через десять остановились около стоянки.

Первым из кабины вышел Георгий и, шатаясь, скрылся в домике охраны. Вскоре он выглянул из-за двери и крикнул:

– Всё нормально, мужики! Я договорился, до завтрашнего вечера машина постоит здесь!

Все облегчённо закурили и пешком отправились к братьям, дом которых располагался неподалёку. По дороге решили зайти в продуктовый магазин.

– Слушай, немец! С тебя литр водки! Я думаю, что КамАЗ этого стоит! – довольно улыбаясь, произнёс Геннадий.

Михаил тоже глянул на подельников с улыбкой. «Прямо-таки двое из ларца, одинаковых с лица», – подумалось ему, когда доставал из кармана деньги Геннадию. Тот быстро исчез за дверью магазина и так же быстро появился с бутылкой «Столичной».

В подъезде дома компания столкнулась с двумя женщинами.

– Привет, Гена! Я смотрю, вы уже весёлые? – бойко поприветствовала одна из них. – А мы с Танькой болеем с похмелья, мучаемся с утра. Может, поможете бедным женщинам?

– Чего? Тоже нашла спонсоров! Тебе ещё можно помочь, но связываться с этой заразой, я больше не хочу, – ответил Геннадий. – Сама бросается на мужиков как голодная, а утром кричит, что её кто-то изнасиловал! Пусть посмотрит в зеркало на свою рожу, кому она нужна. Это мужикам нужно платить за страх, что они с ней общаются.

– Ты сам на себя посмотри, козёл вонючий! – пошла в наступление Татьяна.

– Да брось ты, Генка, с ней базарить! Кто это всерьёз принимает! Не трогай её, если она даже сама на тебя полезет, и ничего не будет. Ладно, шагайте за нами.

Всей толпой поднялись на лифте. Геннадий открыл дверь, впуская гостей. На какое-то мгновение Ланге, ошеломлённый увиденным, застыл на пороге Обстановка двухкомнатной квартиры братьев Дубограевых состояла из кухонного стола и двух табуретов. Повсюду на полу вместо диванов и кроватей лежали ватные матрасы неопределенного цвета, с жёлтыми разводами от мочи. «Ничё, грязь не сало, высохло – отпало». – Георгий ободряюще хлопнул гостя по плечу.

Расположились на кухне, выложили на стол закуску. Водку разлили в три стакана, имевшихся в наличии. «Причащались» по очереди, внимательно наблюдая друг за другом, словно желая уличить кого-то в нечестности. С непонятным упорством Михаил вслед за алкашами вбивал в себя стакан за стаканом и только шире таращил голубые глаза, в которых уже, кажется, мерцало зелье. Он никогда в своей жизни столько не пил.

* * *

Михаил проснулся от сильного храпа, доносящегося из соседней комнаты. Он поднял веки и долго смотрел на незнакомый потолок, стараясь вспомнить, где находится. Смутно припоминал вчерашний день, новых друзей и нескончаемое застолье. Сначала ему показалось, что он переходит в пятое измерение, в некую бестелесную субстанцию. Потом резко качнуло в другое ощущение – сгущённой телесности: голова гудела, словно медный колокол, в ушах сильными ударами колотилось сердце. Ланге с трудом повернул голову – рядом лежала растрёпанная «буханка». На её щеке засохла вытекшая изо рта слюна, похожая на черту, проведённую мелом. «Где это я? – снова спросил себя Ланге. – Как я здесь оказался и кто эта женщина?»

Осторожно, стараясь не шуметь, он встал с матраса и прошёл на кухню. Там уже сидел Геннадий и допивал остатки водки. Вероятно, этот «венец природы» уже на девяносто семь процентов состоял из спирта, как огурец на девяносто семь процентов состоит из воды. Увидев помятое лицо Михаила, Гена широко улыбнулся ему.

– Ну что, Немец, наверное, башка трещит с похмелья? Давай, друг, выпьем, не ради пьянства, а ради нашего здоровья! – Геннадий отлил ему граммов пятьдесят из своего стакана.

– Слушай, Гена, я не могу! Я и так умираю, – простонал Михаил, потянувшись к рассолу из-под маринованных помидоров.

– Слабак ты, Немец! Вы все такие! – резюмировал Геннадий и залпом выпил. – Недаром говорят, что русскому в кайф, то немцу смерть.

Михаил взглянул на него и тут же пожалел об этом. От вида пьющего его передёрнуло, и он, вскочив со стула, пулей устремился в туалет.

Минут через сорок проснулись женщины. Пошарив рукой под столом, Геннадий достал откуда-то початую бутылку. Они молча выпили, и женщины стали собираться.

– Вы куда, овцы? Вы чего, в натуре, считаете, что это я должен прибирать здесь за вами? Давай, Танька, убери со стола, тогда и проваливай, – прикрикнул Геннадий.

– Я что, к тебе в горничные нанималась? – съязвила собутыльница и демонстративно направилась к двери.

Геннадий молча схватил её за руку и ударил в лицо кулаком. Татьяна громко взвизгнула и повалилась на грязный пол. Из разбитого носа струёй хлынула кровь.

– Ты это кому хамишь, сучка драная! – заорал Геннадий. – Водку пить можешь, а убрать за собой, нет?

Татьяна молча поднялась, вытерла кровь краем подола и отправилась на кухню. Нос её распух, а под левым глазом наливался фиолетовый синяк.

Перемыв стаканы и собрав остатки еды со стола, она пошла к выходу.

– За синяк ещё ответишь! – пригрозила она и хлопнула дверью.