Казанский треугольник
– Марков Максим.
Артур отошел от них в сторону и, присев на очищенную от снега скамейку, стал ждать, когда они поговорят. Максим с Борисом Константиновичем медленно побрели вдоль заснеженной аллеи.
– Расскажите мне, Максим, о мехах. Откуда они у вас? – начал Борис Константинович бархатным голосом. – Врать не надо, я не прокурор и не милиционер. Насколько вы будете откровенны, настолько можете рассчитывать на мою помощь. Я втемную не играю, запомните это, молодой человек.
Марков повторил свою московскую историю и сообщил, что в камере хранения Казанского вокзала находятся мешки с пушниной, которые он может предъявить в любое время. Борис Константинович внимательно слушал его и лишь иногда уточнял.
– Сколько ты за них хочешь? – поинтересовался у него Борис Константинович.
Максим назвал цену и посмотрел в глаза собеседнику. Он рассчитывал, что тот начнет торговаться. Однако Борис Константинович и бровью не повел.
– Сейчас, вы с Артуром поедете к моей хорошей знакомой. Она известный специалист по мехам. Через ее руки прошли тонны пушнины, она все и оценит. Заберете ее и съездите в камеру хранения. Если меха хорошие, то получишь свои деньги.
Он подозвал Артура, что-то сказал ему и, вежливо распрощавшись с ними, исчез за дверьми министерства.
***
Товарищи поехали в сторону Кутузовского проспекта. Ехали долго, так как дважды застревали в пробках. Артур остановился около одной из неприметных домов. К машине подошла женщина средних лет и, нагнувшись, постучала в боковое стекло машины. Увидев ее, Артур выскочил из машины и галантно открыл дверь. Она села на заднее сиденье машины, и они поехали на Казанский вокзал. Максим, наученный горьким опытом, не стал доставать все мешки сразу, а вынес для начала один. Они отошли в сторону и, убедившись, что за ними никто не наблюдает, начали было раскрывать мешок.
– Здесь смотреть не будем, – командным голосом произнесла дама. – Тащите в мешок в машину.
В машине она уже рассматривала каждую шкурку, мяла ее, нюхала. Наконец, она закончила осматривать меха. По ее лицу Марков понял, что она осталось довольна предложенным ей товаром. На осмотр остальных мехов ушло около трех часов.
– Кажется все, – произнесла она. – Теперь возвращаемся туда, где вы меня подобрали.
С мехами в багажнике и салоне они подъехали к ее дому. Дама вышла и попросила ее подождать.
«Не «швырнули» бы с деньгами», – подумал Максим, провожая взглядом, удаляющуюся фигуру женщины.
Вскоре она вернулась. Отодвинув в сторону мешки с мехами, она села на заднее сиденье и молча, передала Максиму сверток. Он включил освещение и развернул пакет. Там находились деньги, а вернее, пачки двадцатипятирублевых купюр. Они были перетянуты банковской лентой и выглядели абсолютно новыми, словно сошедшими с печатного станка. Максим захотел засунуть деньги обратно в сверток, но женщина настояла, чтобы он пересчитал их при ней.
– Не спеши молодой человек, деньги любят счет! – произнесла она и, отвернувшись от него, стала смотреть в окно машины.
Закончив считать и убедившись, что названная им сумма в наличии, они по ее просьбе повезли даму к ее знакомой. Артур не стал переспрашивать у нее адрес, по всей вероятности, он хорошо его знал. Не доезжая до станции метро «Сокольники», Артур остановился. К ним подошли три молодых кавказца. Поздоровавшись с Артуром, они забрали мешки с мехами и молча, ушли. Вслед за ними из машины вышла женщина и, сказав что-то Артуру на родном языке, направилась в другую сторону.
Марков был очень рад этой сделке и предложил Артуру обмыть ее. В каком-нибудь ресторане или кафе. Артура предложил отметить эту сделку в ресторане «Прага». По дороге в ресторан, Марков попросил Артура остановить машину около отделения сбербанка. Артур остановил автомашину. Он вышел из машины и направился в банк.
Девушка-кассир была удивлена такой сумме денег. Видя ее замешательство, Максим улыбнулся и пошутил:
– Вот, такие деньги мы зарабатываем в стройотрядах. Если хотите, можете поехать с нами на следующий год. Нам красивые девушки нужны.
Выйдя из банка, он обратил внимание на ювелирный магазин.
– Артур? Может, зайдем в магазин? – предложил ему Максим.
В магазине было много народу. Самая большая очередь стояла за золотыми изделиями.
– Странно! Говорят, у народа нет денег, магазины пусты, а здесь не протолкнешься, будто, весь Союз собрался в одном магазине, – шепнул Максим, оглядывая очереди. – Я, то думал, что только в Казани люди сходят с ума, покупая золото и хрусталь.
Толкаясь и ругаясь, они пробились к отделу скупки золотого лома и других ценностей. Максим достал из-за пазухи шкатулку и молча, протянул ее скупщику. Глаза скупщика округлились от удивления. Бисеринки пота покрыли его лицо. Он, что-то бормотал, но сухой язык с трудом ворочался во рту.
– Откуда у вас эта вещица? – поинтересовался у Максима ювелир. – Желаете продать?
Марков придал голосу уверенность и громко заявил, что о продаже не может быть и речи. Что ему просто необходимо оценить эту шкатулку. Мастер долго морщил свой лоб, прежде, чем сообщил, что вещица эта очень дорогая и старая. Сколько она может стоить, он назвать не берется, но как минимум сто тысяч долларов США.
– Вы знаете, подобную вещицу у вас может купить лишь Эрмитаж или какой-либо другой музей с мировым именем, – произнес ювелир и с завистью посмотрел на молодого человека.
Максим вышел из магазина потрясенный результатами оценки. Они с Артуром вернулись домой, поставили машину. Поймав такси, они поехали в ресторан. Максим почти не пил, потому что рано утром он собирался выехать в Казань.
Утром друзья позавтракали на скорую руку, обменялись адресами, телефонами и Максим сел в машину. У подъезда дома стоял его новый друг, с которым так неожиданно его связала судьба. Глядя на заспанное лицо Артура, Марков вышел из машины. Он достал магнитофон, отобранный у Сергея, и передал его Артуру. Увидев магнитофон, Артур все понял, и улыбка растеклась по его лицу. Максим направился на объездную дорогу, которая должна была привести его в Казань.
***
Светлана сидела дома и ждала свою подругу Веру Штольц, которой обещала достать меха на шубу. Светлана больше не стала встречаться со своей подругой в кафе и поэтому попросила ее приехать к ней домой. Несмотря на ранее оговоренное время, Вера где-то задерживалась. Вскоре Ермишкина стала волноваться. Она сняла телефонную трубку и стала звонить ей домой. На том конце провода никто не отвечал. Молчание телефона еще больше взволновало Свету. Она металась от окна к окну, пытаясь разглядеть на улице знакомую фигуру подруги. Стало быстро темнеть, но Веры все не было.
Звонок в дверь был настолько громким, что она от неожиданности вздрогнула. Света посмотрела в глазок двери. На пороге стояла Вера и мило улыбалась ей. Ермишкина быстро открыла дверь и Вера, на минуту закрыв проем двери всем своим телом, вошла в квартиру. Подруга была женщиной с достаточно большими габаритами, отчего всю жизнь переживала. Она перепробовала за свою жизнь десятки различных диет, но они ей явно не помогали. Сняв пальто в прихожей, Вера прошла в квартиру. Она раньше не разу не была в квартире Светланы и сейчас, она с нескрываемым любопытством стала разглядывать ее квартиру. Вера была поражена как размерами, так и внутренним убранством жилища. Она моментально оценила импортный телевизор с огромным экраном. Не остался без внимания видеомагнитофон, который привел ее в восторг. Дальше ее взгляд упал на импортный магнитофон! Поймав ее полный завистью взгляд, Света отметила, что все эти вещи достал ее муж. Где и кем работал муж Светланы, она, конечно, знала, но до этого момента почему-то не верила, что эта должность позволяет так шикарно жить. После осмотра спальни и зала, они прошли на кухню.
Кухня вызвала у Веры новый приступ неприкрытой зависти. На кухне все сверкало чистотой. Хромированные детали импортного интерьера в очередной раз ввергли Веру в эстетический шок. Она в какой-то момент чувствовала себя плебеем, оказавшись во дворце короля. Ее поразило все, от посуды до серебряных ложек, лежащих на столе. Светлана пригласила ее за стол и разлила по чашкам кофе. На улице было темно и холодно, ветер стучал сухой веткой по стеклу, как бы напоминая о прошедшем теплом лете. Они сидели за столом, пили кофе и не спеша вели разговор. Вера все время дергалась, так как ей не терпелось увидеть то, зачем она пришла к подруге.
Наконец, она дождалась своего времени. Светлана вынесла большой холщовый мешок, в котором, как догадалась Вера, были меха. Хозяйка развязала тесемку и достала несколько шкурок. Вера, в очередной раз не скрывая восхищения, вскрикнула от удивления и стала ощупывать их своими руками. Только теперь она поняла, почему такую цену заломила Света. Предложенный товар стоил этих денег. Вера не могла сидеть на месте. В ее голове уже созрел эскиз, по которому она собиралась шить шубу. Она быстро расплатилась, поблагодарила Светлану и, взяв в руки мешок, направилась домой.
***
Светлана снова осталась одна в этой большой квартире. Устроившись удобнее в кресле, она в очередной раз задумалась над своей семейной жизнью. Вчера она случайно увидела, как ее муж в тайне от нее, что-то прятал в их спальне. Ее это крайне удивило, так как она не знала, что в спальне находится тайник ее мужа. Сейчас она просто сгорала от нахлынувшего на нее любопытства. Она хорошо знала, что неприлично лазить по чужим вещам, но любопытство оказалось намного сильнее ее моральных устоев. Женщина закрыла глаза, пытаясь воссоздать вчерашнюю картину.
Она неожиданно входит в спальню и застает своего мужа, стоящим на коленях. Он пытается закрыть отверстие в полу дощечками от паркета. Наконец, ему удается это сделать. Он медленно поднимает голову от пола, но она уже успевает выйти из спальни. Через минуту, она как ни в чем не бывало, вошла в спальню и сделав вид, что ничего не заметила, взяла книгу с тумбочки и молча, вышла.
Сейчас она была одна дома. Никто ей не мешал утолить ее любопытство. Светлана встала с кресла и направилась в спальню, где, отогнув угол ковра, стала внимательно рассматривать паркет. Она попыталась поднять дощечку, которую вчера вечером пытался вставить в паз ее муж, но дощечка не поддавалась. Она намертво сидела на своем месте и не хотела выходить наружу.
– Черт, побери! Почему она не поднимается? – произнесла Светлана. – Я ведь вчера видела, что именно эта дощечка лежала в стороне. Я не могла в этом ошибиться!
Женщина уже решила прекратить попытки вытащить дощечку из паза, боясь оставить на ней свои следы. Она стала подниматься с колен и уперлась рукой в пол. Раздался звук, похожий на щелчок дверной задвижки.
«Что это?», – подумала она и вновь потянула на себя эту дощечку.
Дощечка легко вышла из паза, словно, никогда ее ничего не удерживало. В полу находился хорошо оборудованный тайник. Сердце Светланы от внезапно возникшего возбуждения выскакивало из груди. Она опустила руку в паз и почувствовала на дне тайника лежит небольшой сверток. Женщина осторожно достала его и развернула прямо на полу.
То, что она увидела, повергло ее в шок. В свертке было около тридцати золотых монет царской чеканки, два старинных золотых перстня ручной работы с большими изумрудами и не мелкими бриллиантами по бокам. Чтобы все это лучше разглядеть, она включила свет и поднесла перстни к лампе. Игра света в этих удивительных камнях околдовала ее. Она долго смотрела на них, не в силах оторвать своего взгляда.
«Вот это тайник! Откуда у него такое богатство? Почему он прячет ценности от меня? Неужели боится меня? Да, конечно боится, потому что все это добыто нечестным путем», – подумала она и положила перстни на место.
Ей вдруг захотелось помыть руки, словно она держала в руках не уникальные золотые изделия, а куски навоза, от которого ужасно пахло. Помимо золотых изделий, в свертке еще находились две сберегательные книжки, открытые на предъявителя. Она открыла их, на каждой из них было по сорок пять тысяч рублей. Последний взнос в сумме десяти тысяч был сделан буквально на днях.
Светлана аккуратно сложила все в сверток и положила в тайник. Она сидела на полу и чувствовала себя какой-то опустошенной. Никакой радости от находки она не испытывала. Чувство неподдельного возмущения переполняло ее. Она и раньше догадывалась, что муж в последнее время перестал с ней делиться, стал замкнутым и скрытным, но, чтобы хранить от нее такие ценности, это было уже слишком.
«Да, не думала я, что он прячет от меня сбережения. По всей вероятности, хочет сохранить ценности только для себя в случае развода со мной», – подумала она.
– Подлец и еще раз подлец! – прошептала она.
Она аккуратно закрыла дощечкой отверстие в полу, нажала на нее и услышала, как вновь щелкнул замочек. Она брезгливо помыла руки и налила себе чаю, чтобы как-то успокоиться.
***
Она села в любимое кресло, поджав под себя озябшие ноги. Только сейчас она поняла, что ей очень не хватает Максима. В последние дни он вдруг стал для нее так необходим, как необходимо солнце для всего живого.
Сейчас, оставшись в комнате одна, она мысленно стала разговаривать с ним. Она гладила его волосы, шею, наконец, ее губы слились с ним и стали чем-то единым. Светлана, закрыла глаза и вдруг почувствовала необъяснимую тяжесть внизу живота. Эта тяжесть медленно поднималась все выше, и выше, пока женщина не почувствовала, что не владеет своим телом и разумом. Она сидела в кресле и боялась пошевелить рукой, ей не хотелось терять эти прекрасные ощущения. Она представила, как впивается своими разгоряченными губами в его губы. Что происходило с ней дальше, она помнила плохо. Все кружилось перед ее глазами, тело словно потеряло вес и медленно парило в воздухе.
Она открыла глаза и попыталась восстановить свое внезапно сбившееся дыхание, Вскоре ей удалось побороть себя, она встала и направилась к плите. Пока вода в кастрюле нагревалась, женщина стала разбирать сумку с продуктами, которые она купила с утра в магазине. Сделав это, она вновь уселась в кресло. Необъяснимая легкость по-прежнему растекалась по всему ее телу. Разум продолжал упорно бороться с нахлынувшими чувствами, настойчиво напоминая ей, что она замужняя женщина, что у нее есть законный муж и то, что она делает с собой, является своеобразным предательством. Однако, личные ее чувства твердили совсем иное, пусть это и предательство.! Ты любишь его, и это главнее всего на свете!
«А, может, это не любовь? Может, в тебе играет похоть? – немного успокоившись и приведя в порядок чувства, подумала Светлана. – Пусть похоть, пусть, что-то другое, но это все равно лучшее в ее жизни за последние пять лет!».
Она встала с кресла. Быстро прибралась в комнатах и стала готовить ужин. Покончив с этим занятием, Светлана села в кресло и стала ждать возвращения мужа. Он пришел, как всегда поздно, слегка выпивший, благоухающий дорогими женскими духами. Не здороваясь с ней, он прошел в спальню, где стал переодеваться.
Сергей Иванович ужинал без аппетита, было видно, что есть он не хочет и только чувство обязанности заставляет его глотать пищу. Поковырявшись для приличия вилкой в тарелке, он отодвинул еду в сторону.
–Не нравится ужин? – спросила его жена. – Ты, что сыт?
Ермишкин не ответил ей и посмотрел на нее так пристально, словно видел в первый раз. Женщины, всегда чувствуют подобные взгляды мужчин, которые как бы заново оценивают ее, словно сравнивая ее с кем-то. В чью пользу было это сравнение, Светлане было уже все равно. Она поняла, что человек, которого она когда-то любила, неожиданно стал для нее совершенно чужим и безразличным ей человеком. Его напыщенная в этот момент фигура, вызвала у нее непроизвольную улыбку. Заметив это, Сергей Иванович встал из-за стола. Он включил телевизор и погрузился в себе. Шли новости. Генеральный секретарь ЦК КПСС Горбачев под одобрительные крики из зала распекал на съезде Ельцина. Вскоре веки Ермишкина налились свинцом, и он потихоньку заснул.
Проснулся он от сигнала телевизора. Вещание закончилось. Выключив телевизор, он направился в спальню. В свете ночника, он увидел спящую фигуру жены. Сон снял с ее лица напряжение, и оно было прекрасным. Однако, ее красота уже не пьянила его, никакого мужского желания он не испытывал, глядя на ее оголенные колени и плечи. Стараясь не разбудить ее, он откинул свое одеяло и аккуратно лег на кровать.
***
Минут десять назад Абрамов провел оперативку с личным составом отдела и, оставшись один в кабинете, анализировал складывающуюся вокруг него ситуацию. Несмотря на то, что отдел работал на пределе своих возможностей, оперативная обстановка в республике по-прежнему оставалась довольно сложной. Повсеместно отмечался рост имущественных преступлений. Сотрудники отдела не вылезали из командировок, но реально повлиять на эту обстановку не могли.
Вот уже более месяца длилось его противостояние с заместителем начальника Управления Носовым. Вызвав Виктора вчера, Носов потребовал объяснений в связи ростом имущественных преступлений в республике.
– Одной из основных причин, является социальное неравенство в обществе. Небольшая часть людей имеет то, что не имеют миллионы других людей.
– Ты это о чем Абрамов? Раньше за подобные речи давали десять лет, без права переписки. Ты, хоть понимаешь, о чем ты говоришь?
Виктор в этот день был невольным свидетелем, когда министр попросил Носова объяснить причину роста имущественных преступлений. Абрамов внимательно наблюдал, что ответит ему Носов. Тот тяжело поднялся со стула и начал плести какую-то ахинею. Министр слушал минуты три, а затем резко прервал Носова на полуслове. В тот момент заместитель начальника Управления был подобен школьнику, который не выучил урок. Его напыщенность куда-то исчезла. Виктору было хорошо видно, как он пытается подобрать нужные слова, чтобы объяснить министру эту ситуацию.
Видя, что его ответ не только не устраивает министра, но и вызывает скептические улыбки других руководителей министерства, Носов покраснел и стал заикаться. Не получив вразумительного ответа, министр поднял Виктора.
– Абрамов! Что вы можете сказать по этой проблеме? Она, наверняка, вам ближе, чем Носову? Вы ведь не первый год работаете в министерстве, в уголовном розыске и должны свободно ориентироваться в этой проблеме, – произнес министр и взглянул на него.
Доклад Абрамова длился чуть более десяти минут. По всей вероятности, ему удалось довести до сведения присутствующих, что, несмотря на значительный рост преступлений, которые имели под собой в основном социальное значение, сотрудниками уголовного розыска было раскрыто значительно больше преступлений. Зная цифры и свободно оперируя ими, Виктор сыпал и сыпал этими цифрами, убеждая руководство министерство в своей правоте.
– Может, ты и прав, – резюмировал министр. – Мы, как статисты, отталкиваемся лишь от этих цифр, забывая учитывать политическую и социальную составляющие преступности. Я, пожалуй, соглашусь с вами, товарищ Абрамов! Последнее штатное расписание вашего отдела, да и уголовных розысков в районах было утверждено еще лет десять назад. Тогда еще никто и не думал, что будет перестройка и у нас появятся кооператоры и местная буржуазия. Как вы заметили, Виктор Николаевич, нагрузка на одного сотрудника уголовного розыска только за последний год выросла на двести восемьдесят процентов, а ваш прогноз на конец года вообще меня потряс. Спасибо за доклад. Мы сделаем правильные выводы, не сомневайтесь.
Виктор сел на стул и достал носовой платок. Он вытер им свой вспотевший от волнения лоб. Носов посмотрел на Абрамова, как солдат на вошь. Его взгляд не сулил ему ничего хорошего. Вечером он позволил себе то, чего не мог позволить утром на совещании. Он обвинил Виктора в том, что он специально так хорошо и аргументировано доложил министру, чтобы унизить его в глазах руководителей министерства.
Абрамов пытался что-то объяснить, но он не захотел его слушать. Виктору пришлось стоять и слушать его размышления о том, какой он плохой сотрудник. Многое он тогда узнал о себе нового, о чем ранее даже и не догадывался. Носов говорил долго и, лишь заметив, что Абрамов его уже не слушает, приказал подготовить развернутую аналитическую справку по этой проблеме. Плюхнувшись в кресло, он махнул ему рукой, давая понять, что разговор окончен.
*****
Татьяна нервно ходила по вестибюлю ресторана, ожидая прихода Ермишкина. Они еще сегодня утром договорились навестить ее близкую подругу, работающую в ювелирном магазине «Яхонт». Татьяна хотела познакомить Сергея Ивановича с ней, а заодно и похвастаться перед ней «своим» мужчиной. Что ни говори, не каждая может похвастаться таким шикарным любовником! Татьяна не без удовольствия представляла, как вытянется от зависти лицо подруги и от этого предчувствия, ей становилось как-то теплее и веселее. Наконец, дверь ресторана отворилась. Женщина с улыбкой устремилась к нему. Она обняла его и, не стесняясь, крепко поцеловала его в губы.
– Сережа! Ты почему опаздываешь? Я уже волноваться начала! Мало ли что может произойти! А, цветы ты купил? Я же звонила и предупреждала твою секретаршу об этом! Она, что не передала тебе об этом? Слушай, милый! Как, ты таких людей на работе держишь? Поверь мне, она тебя когда-нибудь подставит, – скороговоркой произнесла Татьяна, преданно, словно собака, заглядывая в его глаза.
Взяв мужчину под руку, она завела его в уже знакомый банкетный зал и предложила ему перекусить.
– Ты поешь Сережа, а то может у моей подруги не найдется ничего существенного.
Ермишкин сел за стол и, взяв хрустальный графинчик, налил себе и даме по рюмке коньяка.
– Ну, как всегда, за встречу, – произнес Ермишкин и залпом выпил.
Он смачно крякнул и потянулся за долькой лимона.
– Вот, что люблю то люблю, – произнес он и посмотрел на Татьяну. – Хороший коньяк бодрит и сразу хочется хорошо жить, чтобы пить такой прекрасный напиток.
– Если нравится, то можешь еще выпить, – предложила она.
Ермишкин в этот раз налил себе полстакана коньяка и, закрыв от удовольствия глаза, опрокинул содержимое в себя.
– Ну, что у тебя нового? – спросил ее Сергей Иванович.
Она стояла у зеркала и, надевая пальто, рассматривала себя. Ермишкин мысленно сравнивал Татьяну со своей женой.
«Ей бы такую норковую шубку, как у моей жены, она бы смотрелась совсем по-другому. Шубка бы неплохо сидела на этой фигурке. Надо будет узнать, где Светлана достала пушнину», – подумал он.
Осмотрев себя со всех сторон, Татьяна под руку с Ермишкиным вышла из зала.
*****
Подруга Татьяны – Марьям, а по-русски Мария, проживала в новом доме на улице Ершова. Дом был достроен только в этом году и еще недостаточно обжит жильцами. Практически на всех этажах жилого дома лежали коробки и отдельные вещи, не нашедшие своего места в новых квартирах. Поднявшись на третий этаж, Татьяна позвонила в одну из дверей. Дверь квартиры открыла женщина, возраст которой трудно было определить сразу, так как густая косметика скрывала истинные годы этой женщины. Дама была в красном атласном халате с большими цветами на подоле. Она, улыбаясь, обняла Татьяну и остановила свой взгляд на ее спутнике. Хозяйка моментально оценила статную фигуру Ермишкина и в голосе ее, послышались какие-то особые нотки, которые не очень понравились Татьяне. Она пригласила их войти и, извинившись перед ними, устремилась на кухню.
В прихожей гости изумленно остановились, не зная, что им делать дальше. Путь им преградила крупная собака бойцовой породы. Она сидела у зеркала и внимательно рассматривала вошедших гостей, показывая им иногда могучие клыки. Хозяйка что-то сказала ей и собака, молча, скрылась в одной из комнат.
Стол в зале был уже накрыт. Компания быстро расселась и Ермишкин, услужливо улыбаясь, стал разливать дамам вино в фужеры. Разлив вино, он налил себе в рюмку коньяк.
– Ну, что милые дамы? За знакомство! – произнес он и, звякнув хрусталем, они опустошили бокалы.
После третьего тоста и хозяйка, и гости повели себя более раскованно. Сергей Иванович вынуждал женщин безудержно смеяться, осыпая их анекдотами и смешными историями. Всем было весело, вино не исчезало в бокалах женщин. Через час все были изрядно выпившими и, забыв о рамках приличия, стали не стесняться в словах и выражениях. Было поздно. Гостеприимная хозяйка предложила им остаться и заночевать у нее. Ермишкин стал отказываться, ссылаясь на то, что не предупредил домашних, и они будут беспокоиться.
– Ты что Сережа, маленький или не мужик? Может, ты у жены спросишь разрешения сходить тебе налево или нет? – пьяным голосом, спросила его Татьяна.
Ермишкин покраснел и не знал, что ей ответить. В его пьяной душе, где-то глубоко еще теплились чувства уважения и благодарности к жене. Однако, под давлением двух этих женщин, эти чувства быстро погасли, так и не успев разгореться.
