Под хэштегом Мосолово. Книга 3. День отъезда, день приезда – один день…

Решили использовать для написания один из эффективных инженерных методов проектной разработки, а именно: итеративно – циклический подход. Суть его следующая. Начинаем вдвоем, Юра Рябцев и Саша Кудряшов, готовим первую итерацию текста с фотографиями от нас. Обсуждаем, правим, добавляем материалы, получаем вторую итерацию, которую можно будет показать друзьям – волейболистам, чтобы привлечь их к нашему общему труду и включить их воспоминания в книгу. В Рязани это Саша Логунов и братья Кормашовы, может быть, найдем еще кого-то. По мере пополнения и вызревания текста, планируем предложить поучаствовать в этом деле нашему тренеру, Валентину Гримблатову, который сейчас в США, и надеемся получить от него материалы. Потом все окончательно скомпонуем, отредактируем и выпустим в издательстве РИДЕРО отдельной книжкой, в печатном виде и электронной форме. После чего раздадим и разошлем ее всем участникам проекта, а также друзьям. Итоговое редактирование и передача книги на печать – конец марта 2024 года. Срок печати книги – апрель 2024 года, чтобы можно было бы вручить ее на встрече выпускников РРТИ 7 мая в Рязани и отпраздновать это событие.

Известно, если люди задумывают что-то интересное сделать вместе, это поначалу вызывает большой энтузиазм. Как у нас, когда возникла эта идея – сообща написать книгу. Потом, ближе к делу, когда придет время выдавать тексты, может быть, уймется тот писательский зуд, что охватил нас, уже не будет готовности перейти от слов к делу, и это благое намерение может остаться только пожеланием. Мы понимаем это и постараемся выполнить намеченное. Посмотрим, как мы уложимся в эти сроки, для чего будем протоколировать, прямо здесь, наш график создания книги.

Пока мои товарищи готовят свои материалы (я надеюсь на это), я подам им пример и начну публиковать по частям свои воспоминания о волейболе.

Деревенский волейбол.

После 8 класса, летом 1963 года, я поступал в Рязанский приборостроительный техникум и жил у родственников. Гулял по городу в промежутках между экзаменами и однажды заглянул в Рязанский Горпарк. Там впервые увидел настоящую, с металлическими столбами и натянутой на тросе сеткой, посыпанную красным песком волейбольную площадку с белой разметкой и настоящих игроков, в форме. Судья на вышке со свистком. Вокруг площадки собралась плотная толпа болельщиков, азартными криками поддерживающих игроков. Я задержался и долго смотрел на игру. Очень впечатлили сильные нападающие удары, мощная подача мяча крюком (и нападающий удар тоже). Особенно поражала игра в защите, когда игрок рыбкой, извернувшись в падении, летел принять сверху мяч, потому что подбивать снизу тогда не допускалось правилами. Заметил, что команды там играли на интерес, складывались по рублю с игрока на столик судьи. К счастью, тогда я не поступил в техникум, не прошел по конкурсу. При этом вынес из Рязани не только понимание, что знаний по учебной программе у меня маловато, но и горячее желание играть в волейбол. Полюбил эту игру сразу и навсегда, даже еще не начиная играть.

Нашел книжку о волейболе, с правилами и описанием, как устроить волейбольную площадку. С друзьями по улице и одноклассниками, в складчину купили сетку и несколько мячей, еще с резиновыми камерами, со шнуровкой. Выровняли землю, сделали разметку и вкопали деревянные столбы. Площадку устроили на плоском берегу нашей речки, Непложи, неподалеку от сельского футбольного поля. Мне было тогда 15 лет. Так начались мои деревенские волейбольные университеты, которые продолжались до лета 1966 года, когда закончил среднюю школу и поступил в Рязанский радиоинститут.

Волейбольный сезон в Мосолово открывался в начале мая, как только подсыхала земля, и заканчивался в конце сентября. Зимой играть негде, спортзала не было. Играли каждый вечер, если не мешал дождь. На площадке обычно собиралась толпа деревенских любителей, иногда до 4 – 5 команд, играли на вылет, рубились до темноты. До сих пор стоит в глазах картина теплого сельского летнего вечера, волейбольной площадки у речки, летающего над поляной мяча и далеко слышных в вечерней тишине криков игроков и болельщиков, приправленных немалой долей крепких выражений. Мы, школьники, на площадке были самыми активными и продвинутыми. Но приходили также старшие парни и молодые мужчины, в т.ч., отдыхающие летом в деревне из Москвы и Рязани.

Наша команда одноклассников (Леша Антипов, Коля Муругов, Слава Еремеев, Юра Лоцманов, Коля Прокофьев и другие), когда собиралась, почти всегда побеждала. Чтобы отсеять совсем новичков и не ждать своей очереди на вылет, иногда и мы, в деревне, играли на интерес, складывались по 20 копеек с игрока. После нескольких побед гонец приносил геройской команде пару бутылок портвейна. Уже в сумерках шли купаться на запруженную речку Непложу, а затем отмечали на травке свои победы. Примерно таким же школьным составом выезжали в поселок Лесной и соседние деревни, где всех обыгрывали. Ездили также на районные соревнования, на которых занимали 2 и 3 места. На этом деревенском уровне и закончилась моя волейбольная практика.

Дополнительный стимул к волейболу привнес наш новый учитель физики, Панин Петр Петрович. О нем написал в первой книге «Под хештегом Мосолово» (№72). Он поразил нас и заставил уважать себя прежде всего на волейбольной площадке, и только потом как очень хороший учитель. Петр Петрович на спор обыграл в двух партиях нашу знаменитую команду, причем он играл один против нас, шестерых. Для меня это был сильный удар, едва не обративший в абсолютный минус мою самооценку, как волейболиста. Выпускник Рязанского пединститута, в самом расцвете жизненных и спортивных сил (ему было в то время 22 – 23 года), Петр Петрович был перворазрядник по волейболу (видел его значок). Он говорил, что играл за пединститут, который держал первенство по городу Рязани в то время, в первой половине 60-х годов. Учитель рассказывал о рязанском волейболе, подарил нам ниппельный мяч, показывал волейбольные приемы, мы с ним иногда в паре отрабатывали нападение и защиту.

№204/23.12.2023/ Новый враг лыжника

Наступила декабрь 2023 года. Жизнь идет своим чередом. В стране пропали или подорожали яйца, если у кого были. Яйцами гаишники даже начали взятки брать. В телевизоре расцветает модельно-кукольная, на деревянных муляжах, гонка претендентов на престол. Перчатку фараону бросил отважный Ник Харитон, молодой (76 годков всего), но уже многоопытный атлет из комкоманды, чемпион по четвертым местам в забегах «в ширину», создавая долгожданную интригу – а вдруг…

Моя равнинная лыжня

Но у пенсионера свои заботы. Снега выпало много, начал ходить на лыжах с конца ноября. Очередная снежная ночь – и опять иду как бы по целине, прокладываю заново лыжню. При этом удивляюсь, что на лесных просеках не пока появилось в массе врагов цивилизованного лыжника – джиперов, квадроциклов, снегоходах, и даже коней, которые так и норовят накопытить непременно по лыжной трассе. Проложенная мной лыжня уже несколько дней остается нетронутой, если только снег засыплет. Что странно, исходя из опыта прошлых лет. Где моторизованные и конные неприятельские орды – пока не видно, что радует. Во второй половине декабря оттепель временно остановила мои выходы, но у нее, у плюсовой погоды, сил не хватило победить до конца могучий снеговой покров. Снег протаял и сел, но лыжня остается, ходить можно.

Однако сегодня понял, что появился вредитель нового типа, которого прежде в этих краях не водилось – пешеход в зимнем лесу. Неведомый мне чел протопал по моей лыжне, проваливаясь в мокрый снег, огромную дистанцию, не менее пяти километров. Что очень трудно, это тебе не на лыжах скользить. Я сначала, на первой сотне метров, обозлился на этого вредителя, подумал, что это наверно, какой-то странный пеший охотник, в зимнем лесу, периодически ныряющий от лыжни прямо в лес за добычей. Но следы его сапог не исчезали до конца просеки. Конечно, он портил лыжню, но не уничтожал ее, лыжи сглаживают отпечатки ног пешехода. Я даже зауважал этого оригинала, потому что продвигаться на такое расстояние пешком, в глубоком сыром снегу, проваливаясь в низинах до воды, не каждому дано, ну только если альтернативно одаренным.

С сыном Максимом в Альпах

Для контраста сравним равнины и горы. Тут неожиданно нашел видеозапись от 2003 года, когда я снимал на видео свой спуск по 5-километровой трассе в Китцбюэле, Австрия. Мы были там вместе с другом и соседом по даче, Анатолием Лозановым. На несколько дней приезжал к нам мой сын Максим. Решил запечатлеть на пленку красоты горнолыжной Австрии. Я на трассе, в одной руке видеокамера, а в другой просто держу лыжные палки, т.е., еду без помощи палок, что еще трудней. Главное при спуске с гор – не грохнуться. На этот раз был осторожен и не грохнулся. На этом видео красоты лыжных трасс, а также эпизод, когда я на горных лыжах обгоняю автомобиль Мерседес.

Ссылка на видео

https://www.youtube.com/watch?v=eVUsW7KRzBU

№203/15.12.2023/ Поздравление З. В. Галкиной с днём рождения

Насущное отходит вдаль, а давность,

Приблизившись, приобретает явность.

Гете, Фауст.

Поздравление э Зинаиде Васильевне Галкиной (Чебаковой), сестре нашей мамы, нашей тете, от племянников Александра, Лидии и Надежды. Написали мы эти строки от души, вспомнили свое детство и те яркие впечатления о нашей тете, которые остались с нами навсегда.

Бабушка Ксеня с детьми. Зина – крайняя справа.

Племянник Саша.

С чего начинаются детские воспоминания о родственниках? Наверное, с отрывочных картинок встреч, рассказов родителей, каких-либо запоминающихся эпизодов, разговоров и т. д. Подобные фрагменты воспоминаний о моей тете и крестной, т. Зине остались и у меня, с еще дошкольных лет. Например, такой. Когда т. Зина приезжала в Мосолово, они с мамой вспоминали свою родину, село Пустотино Кораблинского района, где родились, а также называли деревни, где приходилось жить или бывать: Тужиловка, Липецкий поселок, Кордон. Я не раз от них слышал эти названия и воображал, что Пустотино – это пустое место, Тужиловка – место, где люди тужат, кручинятся о чем-то, Липецкий поселок – красивая деревенька на опушке леса с игрушечными домами из липы, а Кордон – это застава в лесу, крепость с башней и стенами из толстых бревен.

Тетя Зина, я 4-х лет и тетя Рая

Но все же первые глубокие и прочувствованные впечатления у меня сохранились в связи с двумя такими событиями.

Первый – это велосипед производства Харьковского велозавода, марки ХВЗ, который я увидел летом 1956 года, на чердаке дома деда Василия (запись №61). Машина была чистая, смазанная, с подсумком для инструмента и насосом, казалась новой, только что из магазина. Даже хромированные обода колес были намазаны солидолом, чтобы не ржавели. Осталось накачать шины и погнать, что я немедленно сделал, выпросив этот велосипед для себя. Дедушка сказал, что этот велосипед купили моей крестной, т. Зине, она тебе его отдает, и чтобы я держал его в чистоте. Это был первый подарок для меня от т. Зины, и такого подарка у меня еще не было! Начинал ездить «под рамкой», через несколько дней уже держался в седле, с трудом доставая ногами до педалей.

До сих пор помню болезненные ощущения ступней моих босых ног от обрезиненных педалей. Всем была эта машина хороша, прослужила мне верой и правдой 10 лет, никогда не подводила и пробежала, наверно, тысячи километров по сельской местности. Велик претерпел много от дорог и от меня, потерял оба крыла, с заржавленными ободами и изогнутым в крутые рога рулем, но на ходу, он к осени 1966 года только контурами напоминал тот новый и красивый велосипед ХВЗ из чердака. Только вот той первозданной чистоты и порядка эта машина при мне уже не знала, хотя я первое время и старался чистить и смазывать, удивляясь, как это т. Зина так хорошо за ним ухаживала. Теперь думаю, что велик был как новый, потому что она, может быть, совсем мало каталась…

Тетя Зина – выпускница Мосоловской средней школы, 1950 -1952 год

Второй эпизод связан с книгой Гете «Фауст», которую я нашел примерно в это же время и там же, в доме деда Василия и бабушки Ксени. Когда тебе лет 8—9, читать Гете, конечно, можно, но понимать написанное – это уж как получится. Не один раз пробовал прочитать до конца, не вышло. Но от этой книжки нельзя было оторваться из-за картинок, которыми была густо иллюстрирована книга. Умный и мрачный доктор Фауст, веселый черт и волшебник Мефистофель, красивая и наивная Маргарита, они шли вместе с этими заманивающими картинками по ходу произведения, делая эту трагедию как будто понятной и для меня.

Особенно когда прочитаешь пару страниц до и после иллюстрации, и стараешься найти связи между строками и рисунком. Именно картинки, иногда мрачные, а то и страшные, но всегда интересные, притягивали к этой книге. А еще, что между страницами встречались засохшие стебли цветов, вроде закладок. Я спросил бабушку Ксеню, чья это книга. Она сказала, что книга т. Зины. Что вызвало еще большое уважение и даже восхищение т. Зиной. Получалось, она не только за велосипедом хорошо смотрела, но и внимательно читала (несколько закладок из цветков было) и понимала такую мудрую, увлекательную и таинственную книгу про чертей. Куда эта книга делась потом – не знаю…

Молодые Зинаида Васильевна и Анатолий Михайлович

Муж тети Зины – Анатолий Михайлович Галкин, земляк, военный летчик, командир реактивного бомбардировщика Ту-16. Его, как одного из лучших летчиков части, в начале 60-х годов направили в длительную командировку в Африку, в Гану, где он учил местных военных летать на таких самолетах. После возвращения они приобрели автомашину «Волга-21», роскошный светло-бежевый седан с госномером Украины, Черниговской области, помню буквы номера – ЧНА. Она и сейчас жива, все с теми же номерами и главное – на ходу!

Теперь на этой «Волге» т. Зина и д. Толя каждое лето приезжали в отпуск в родные края. Причем, когда приехали после загранкомандировки, они привезли всем родственникам подарки, каждому свой. А родственников было не мало. Наши родители и мои сестры получили подарки. Мне достались нейлоновые носки очень радужной расцветки, даже стеснялся в таких красивых носках в школу ходить. А мама хвалила т. Зину, за то, что они никого не забыли, всей родне, включая каждого из многочисленных братьев и сестер мужа и всем их мужьям и женам, племянникам и племянницам, они также привезли подарки. Всех одарили, говорила мама.

Тетя Зина стала моей крестной, когда меня, 3-х месячного, в августе 1948 года она с мамой несли на руках и пешком из Пустотино в церковь деревни Лесуново, за 20 километров в оба конца. Историю об этом событии подробно рассказала сама Зинаида Васильевна, а я опубликовал в первой книге «Под хеш-тегом Мосолово» (запись №75).

Спасибо, тетя, Зина, тепло твоих рук и заботу я помню всю жизнь!

Здоровья и благополучия тебе и всему вашему большому семейству!