Розовый блейзер: нахальная меланхоличная история

– Три, два, один, экшен!

Глава 7.

Когда случалось, что подавленное настроение приводило меня к размышлениям о смерти, я завидовал людям, владеющим оружием. Пуля летит быстрее скорости звука, поэтому при выстреле в голову мишень даже не успеет понять, что её застрелили. Это имеет особенное значение, если мишенью являешься ты сам. В иных случаях самоубийца, падающий в реку с моста или болтающийся в петле, обязательно начинает жалеть о своём поступке. И умирает в муках ужаса и сожалений.

Режиссёр махал руками, пытаясь вывести меня из овладевшего мной ступора. Опомнившись, я собрался сразу приставить пистолет к виску, но режиссёр, скрестив руки, запретил это. Он показывал на монитор с чатом, где быстрым восходящим током всплывали сообщения, и жестами указывал: «пообщайся со зрителями». Мне хотелось скорее покончить с этим, но, напрягая глаза, я всё же начал читать сообщения.

«Как тебя зовут?» Чёрт, мне забыли дать легенду. Кто я? Почему я решил убить себя, и где я взял оружие? Придётся импровизировать. Хорошая ложь должна содержать в себе часть правды, поэтому я начал рассказывать о себе, изменив и приукрасив многие события из моей биографии.

– Зовите меня Куртом, – начал я. Зная, что всё должно закончиться выстрелом в голову, я решил, что это самое подходящее имя, но тут же начал жалеть об этом. – Всю жизнь меня не замечали, поэтому свой последний день решил провести публично. Получить минуту славы, которую я однозначно заслужил. Откуда у меня ствол?.. У меня батя ментом работает – наконец-то от этого есть польза. Родителем он был херовым, зато знает толк в оружии и имеет возможность собрать небольшую коллекцию.

Я продолжал общаться со зрителями, выдумывая трагические детали моей тяжёлой судьбы. Руки дрожали. Чтобы скрыть нервозность, я начал разглядывать револьвер. На коричневой ручке был круглая серебристая эмблема с изображённым на ней всадником. На коротком дуле надпись «Detective Spec».

Зрители задавали однообразные вопросы. Кроме одного. Зритель с ником «bloody_buble» писал одно лишь: «Убей себя.» Из раза в раз. «Убей себя. Убей себя. Убей себя.»

– Знаете, почему я взял именно этот пистолет? У него компактный размер и комфортный вес. Поэтому из него удобно не только стрелять. Однажды мы с отцом сильно поссорились. Он часто орал на меня по поводу и без, но этот раз всё проходило особенно остро, и я назвал его «мусором». Я часто называл его так, но в лицо впервые. От моих слов у него сорвало крышу. Он вышел из комнаты и вернулся через минуту уже с этим пистолетом. «Щенок! Я тебе сейчас башку снесу!» – орал он, но стрелять не стал. Вместо этого он сжал оружие в кулак и ударил им мне с размаха по лицу. Потом ещё раз. Удары не прекратились, даже когда я свалился с ног. Кажется, это лишь добавило его действиям жестокости. В какой-то момент я подумал, что так и умру. И знаете, что я понял? Я хочу этого. Избавления от обязанности жить. Словно физическое тело было клеткой для моей души, и она изо всех сил стремилась выбраться наружу. Избиение прекратилось, разбитое лицо зажило, но эта мысль не исчезла. В будущем я уже специально провоцировал отца, но сильнее пощёчины ничего не получил. И тогда я понял, что нужно делать. С помощью того самого пистолета я добьюсь сразу двух целей: освобожусь из тюрьмы жизни и насолю бате позором иметь сына-самоубийцу. Так сказать, две мишени одним выстрелом.

Зрители трансляции проглотили эту чушь. Казалось, что даже Щеглов был увлечён моим рассказом, пока он не начал показывать пальцем на руку, сигнализируя, что пора переходить к кульминации. Я отщёлкнул барабан пистолета. Шесть пуль не выглядели как холостые. Как будто я знаю, чем холостые патроны визуально отличаются от боевых? Кольт, приведённый обратно в заряженный вид, направился мне в висок. Оставалось только нажать на курок и закончить шоу. Глубокий вдох и… Рука словно отказалась подчиняться. Ещё одна попытка. И снова неведомое скверное чувство останавливало меня.

Заминка перед финалом начала неприлично затягиваться. Меня раздражала собственная неспособность сделать этот чёртов выстрел. Патрон холостой, но голова настоящая.

Через пару минут у режиссёра Щеглова кончилось терпение. Он сначала шёпотом, а потом и во весь голос кричал мне:

– Эй, давай уже! Сделай это!

– Не могу! – почти плакал я.

– Можешь! Просто стрельни!

– Я честно не могу! – отвечал я. От стыда хотелось провалиться под землю.

– И зачем я только согласился взять тебя?! По лицу же видно, что ты ни на что не способное ничтожество!

– Да пошёл ты! Думаешь приятно спускать в свою сторону курок?! Вот попробуй! – не целясь я стрельнул в Щеглова.

Выстрел эхом отразился от стен практически пустого здания. Револьвер чуть не вырвался из руки из-за отдачи. Выплеснув злость, я вытер со лба пот и приготовился продолжить спектакль, но меня прервал истошный крик. Ассистентка в истеричном ужасе закрывала лицо руками. Ослеплённый раздражением, я не заметил, что произошло. Ассистентка рыдала, а рядом по креслу, оставляя за собой кровавый след на белом пластике, сползал Щеглов.

До меня дошло – патроны в пистолете не были холостыми. «Да уж, они по-настоящему не только звучат,» – нервная насмешка промелькнула у меня в голове. В области живота на свитере Щеглова проявилось багровое пятно крови.

Шрек, вышедший на время этой злосчастной съёмки покурить на улицу, услышал выстрел и вопли ассистентки, вошёл и раздражённо, но мягко обратился к ней:

– Настенька, мы же предупреждали тебя, что будет кровь. Ты говорила это для тебя не пробле… – водитель замолк на полуслове, когда увидел бездыханное тело режиссёра.

Моё положение ухудшалось с каждой секундой. В голове возникали возможные варианты действий. Сдаться, попытавшись объяснить, что это чудовищная случайность? Тогда пуля, предназначающаяся мне, всё же окажется в моём черепе только не моими руками. Бежать? Водитель наверняка вооружён, и убежать далеко у меня не выйдет. Попытаться его застрелить? К счастью, оружие продолжало находиться у меня в руках. Нет. Мой визави находился слишком далеко. Попадание в режиссёра было случайностью, а шанс сделать удачный прицельный выстрел с такого расстояния с моим плохим зрением стремится к нулю.

Больше бездействовать было невозможно. Я подскочил за спину ассистентки, схватил её за плечо и приставил пистолет к её голове. Она взвизгнула, но не проявила никого сопротивления. Её трясло от шока.

– Это что за подстава?! Вы хотели, чтобы я реально застрелился?! – я пытался держать себя в руках, но голос предательски срывался.

– Пацан, давай без глупостей. Никто не хотел твоей смерти. Это какое-то недоразумение… Они, наверное, просто перепутали патроны, – успокаивающим тоном отвечал мне Шрек.

Верилось ему с трудом. Я приказал держать руки на виду и медленно, прикрываясь девушкой, двинулся к выходу. За стенами ангара была уже глубокая ночь. Не было видно ни звёзд, ни луны. Кромешная темнота. Единственным источником света был фонарь перед входом в ангар.

Я отпустил девушку и побежал через дыру в заборе прочь от здания. Включать фонарик на телефоне было опасно, поэтому я двигался между деревьями без света, периодически спотыкаясь об кочки и упавшие ветви.

В конце концов, я набрёл на трассу, ведущую в город. После долгих попыток поймать попутную машину меня подобрал водитель-дальнобойщик. Он двигался уже почти сутки без сна, поэтому решил подобрать попутчика, чтобы хоть немного отвлечься. По пути в город он рассказывал о своей работе, покорённых женщинах и много звучно смеялся. Интересно, был ли он также весел, если бы знал, что его попутчик только что застрелил одного и держал в заложниках другого человека. Я поправил пистолет в кармане.

Глава 8.

Полоса света полуденного солнца разбудила меня. Недостаток сна не давал открыть мне глаза, но ещё раз уснуть так и не вышло. Каждая мышца ног ужасно болела. Встав, я обнаружил, что уснул прямо в одежде. Кольт пока я спал, лежал подо мной. От него остался красный отпечаток на животе. Я открыл барабан: в нём были пять патронов и гильза. Нужно будет найти мусорный бак подальше от дома и избавиться от него.

По шуму из ванной я понял, что сейчас дома не один. Не придумал ничего умнее, чем спрятать от соседа револьвер под подушкой. Илья зашёл в комнату, продолжая вытирать голову большим голубым полотенцем. Запах его дезодоранта заполонил комнату. Мне подумалось о том, каким потным и грязным был сейчас я. Видел ли он пистолет?

– Бурная ночь? – спросил он в привычной весёлой манере.

– Да нет, всё как обычно… Ночь как ночь, – я пытался говорить непринуждённо.

– Ага, я тоже обычно заваливаюсь под утро и засыпаю в одежде, – с явным сарказмом заметил Илья.

– Но ведь так и есть.

– Так! Не съезжай с темы, мы сейчас не обо мне говорим. Где это наш тихоня шляется по ночам?

– Гулял с друзьями по городу, – соврал я.

– Знаю я твоих друзей: в десять они уже всё по кроваткам. К ночным гулянкам из твоих знакомых способен только я, а меня с тобой не было. Или… – Илья сделал многозначительную паузу. – Неужели ты девушку нашёл? Давай колись!

– Ну… да. То есть нет. В смысле ты прав в том, что девушка в этой истории присутствует.

Это отчасти правда, ведь именно Амелия дала мне их номер. Ради встречи с ней я согласился. И чем я только думал? Влип по уши из-за девушки, которая вряд ли обо мне сейчас вспомнит.

Звонок в дверь прервал соседский допрос. Я вздрогнул от неожиданности. Неужели они нашли меня? Так быстро? Я сунул руку под подушку и нащупал пистолет, но затем услышал от Ильи успокоительные слова: «Это ко мне».

Илья открыл дверь. Гостем оказался высокий короткостриженый парень в чёрном худи с капюшоном. Справа на шее у него была татуировка – чёрное крыло. Полагаю, мастер пытался изобразить орлиное крыло, но вышло скорее вороньё. Определить по виду возраст гостя было сложно. Мешала его чрезмерная худоба. Создавалось ощущение, что его тело пропустили через соковыжималку.

– Игорёк, заходи, – Илья пустил парня в дом.

Зомби-переросток, не произнося ни слова, сел на диван. Вблизи стал виден его мутный взгляд. Да он угашенный! Он просто смотрел перед собой, вряд ли до конца осознавая, где он. Моё присутствие им было вовсе не замечено.

– Это что за покемон? – спросил я Илюху.

– Мой старый кент, я раньше траву через него брал. Он чувак нормальный, только сейчас с веществами чуть перебарщивать стал.

– Я вижу. Его же и сейчас прёт! Как он вообще сюда смог добраться?

– Так только кажется. Я состояние, как у него, называю «собачья немота»: всё понимаешь, а сказать не получается. У самого пару раз было такое.

– Ну и на фиг ты его привёл? Ты же сам говорил, что теперь завяжешь, а теперь притон тут устраиваешь.