Все машины укроет подобно кладам,
Их откапывать бросятся, да куда там!
И автобусы будут в снегу по крыши,
Так что всем придется вставать на лыжи.
А потом сугробы разом растают,
И все улицы вроде каналов станут,
И машины по ним поплывут готовыми
Лодками, или, вернее, гондолами.
На гондоле такой поплыву я в школу,
Распевая песенку-баркаролу,
И у вас под окном я спою серенаду,
А могу и не петь, если вам не надо.
А потом на нас упадет комета,
Та, что носится в космосе где-то,
А потом – землетрясенье с цунами,
Только это, чур, пока между нами.
А потом будет климата потепление,
И отключат центральное отопление,
Будет в небе озоновая дыра,
А потом каникулы будут, ура!
Про Фому
Жил мальчик Фома, в детский сад он ходил,
И там, между ста малышами,
Он тем знаменит был, что шею не мыл,
Не мыл никогда за ушами!
Родители мыли его, и порой
В саду воспитатели мыли,
Но шею Фома защищал, как герой,
И уши немытыми были.
Он в школу пошел и учился, как мы,
Он честным был, умным и смелым,
Но шея черна была так у Фомы,
Что можно писать было мелом.
Напрасно боролись с ним учителя,
Грозила милиция штрафом, —
Он шею не мыл, и густая земля
Ее покрывала, как шарфом.
И вырос Фома, был во всем он неплох,
Но как-то весенней порою
Расти у него за ушами стал мох,
А шея покрылась травою.
Болтали о нем: «Чудо-юдо! Урод!
Грязней всех на свете грязнуль он!»
Но, хоть обижал его грубый народ,
С пути своего не свернул он.
С годами на шее сменилась трава
Кустом неизвестного вида,
А мхи зацвели, и была голова
Красиво цветами увита.
В тех зарослях вывелось много весьма