Творец бессмертия, или Исповедь гения

Доктор Кеннеди опять взглянул на часы:

– Вот что! Эту идею я поручу доработать Федору. Он тебе сообщит, когда всё подготовит, а я тебя покидаю. Помню, что ты мне собирался свою проблему доложить. Отложи на завтра или послезавтра. Я тебе позвоню. А теперь – будь здоров, привет передавай Светлане. Хорошая вы всё-таки пара! Приятно на вас поглядеть – неразлучны, словно два белых лебедя!

Глава 10. Моё скользкое дело

Доложить свою проблему мне удалось лишь через неделю – шеф куда-то исчезал. Опять командировка, я же не один у него. А моя вторая лаборатория затормозилась.

Хуже не бывает того, когда весь коллектив буквально горит какой-то важной работой, не ест, не спит по-человечески, торопится изо всех сил, догоняет, переживает, жилы надрывает, а потом – как теперь. Всё бездыханно! Ничто и никому вроде бы и не нужно. Все трудовые порывы и подвиги – коту под хвост! Попробуй после такого охлаждения опять людей поднять на баррикады! Уже не поверят, будто кому-то действительно нужны их жертвы.

Так и станут работать с прохладцей, лишь бы им самим упрёками нервы не трепали. Но всё равно ведь, пройдёт какое-то время, чем-то опять увлекутся, загорятся – и тогда опять их не остановишь! Сами будут торопиться! Самим результат станет важен! Самим захочется проверить себя! В общем, обычные творческие люди!

Люблю я такие моменты в жизни мыслящих и ищущих людей! Но такие моменты рождаются не лозунгами. Для них нужна интересная, трудная и важная работа – она-то и порождает энтузиазм и вдохновение.

– Фёдор плачется, будто не тем занимается! – с тоской доложил я шефу. – Студенческую группу подыскать пока не смог. Говорит, разносол сплошной, а не студенты! Никак их к общему знаменателю не привести! Кто в лес, кто по дрова!

Шеф удивился.

– Надо же! Видимо, он плохо задачу уяснил, – засомневался шеф. – Мне кажется, пусть группа будет любой, лишь бы облик старосты подыскать поколоритнее. Ладно! Я Фёдора к тебе за уточнениями пришлю! А теперь докладывай свой тормоз!

– Это вы точно сформулировали – настоящий тормоз! Да еще и скользкий! – подтвердил я. – А суть его в том, что… Даже не знаю, какую терминологию использовать! Нам нужен человек для замены его мозга на наше устройство. Сами знаете… Но ведь вернуть потом его родной мозг мы не сможем! Как же быть? Кто нам разрешит такой эксперимент? А без него мы безнадёжно забуксуем?

– Я тебя не узнаю, Саша! Мы же с самого начала к этому шли, вот и пришли! Можно сказать, наконец, пришли! Так давай продолжать наше дело! Что конкретно тебе нужно? Я полагаю, ты уже всё продумал? Рассказывай!

– Нам нужен человек, который, так сказать, никому больше не нужен! – грустно усмехнулся я. – Сначала пройдёт операция, потом будет этап выхаживания, и только затем мы начнем основные испытания. Нам много чего предстоит проверить. Программа большая. Там запланирована проверка приживаемости устройства и его работоспособности. Проверка энергетической запитки устройства от живого организма. Далее будет проверяться связь мозга с органами чувств организма. Надо будет настроить чувствительность контуров… Не стану всё перечислять. Наши основные трудности возникают уже до начала работ. Это и надо теперь решать! Где взять объект для опытов, это раз. Надо сформировать бригаду нейрохирургов для помощи нашим спецам, это два! Клинику найти! Абсолютно закрытую, замаскированную, не доступную прессе, но прекрасно оборудованную, это три! Подобрать средний медицинский персонал для выхаживания и поддержания жизни объекта, это четыре! И всё это – на длительное время. Всё это, мягко говоря, не для разглашения.

– Саша! Ты только не драматизируй, пожалуйста! Всё решаемо!

– Шеф! Ведь живой человек… И клиника… – не унимался я.

– Ну и что! Можно взять молодца после аварии, но долго придётся аварии ждать. Ты же меня торопишь? Значит, поступим иначе! Мало ли людей бесследно пропадает? Станет одним больше! Подберём тебе военный госпиталь где-нибудь в глухомани. Чем не клиника? И персонал! И секретность! И всего-то делов, хотя такие задачи решать я не уполномочен! Придётся тебе подождать ответа оттуда! – шеф скосил глаза вверх.

– И что же, всю мою лабораторию в глухомань перевозить?

– А почему бы нет? Воздух там, я надеюсь, хороший, а остальное мы долларами компенсируем! Ещё и проситься у тебя будут! – засмеялся доктор Кеннеди. – Ну, что? Подождём высочайшего дозволения! И будем считать, что на этом этапе все препятствия сметены!

– Для начала хотелось бы точку поставить, а потом уже считать! – не очень-то обрадовался я.

– Мы точку обязательно поставим! – заверил шеф весело. – Готовь программу испытаний, а я собрался отдохнуть недельку! Не ищи меня, что-то устал я после этой командировки. Нервишки шалят. Отпускаешь?

– Молюсь, шеф, и благословляю!

– Благословляешь, говоришь? А сам-то по воскресеньям в свою православную не ходишь! Меня как-то некоторые очень любознательные людишки уже спрашивали о тебе… Мол, работаешь в иезуитском учреждении, но веры-то ты другой! Почему тогда не ходишь в свою церковь? Надёжен ли? Не на Москву ли работаешь?

– Спохватились! – усмехнулся я, но внутренне насторожился. Странно уж очень. – Будто раньше было иначе?

– А в мире, Саша, постоянны только перемены! – усмехнулся шеф. – Неужели сам не замечал? – расплылся он в улыбке, словно я только что сделал его бесконечно счастливым. – Ты лучше мне скажи, как твоя Светлана? По-прежнему цветёт? На работе у нее всё ладится? Тогда, Саша, привет ей от меня передавай.

Шеф, как всегда, беспредельно элегантный, покинул мой кабинет, а я остался в тягостном состоянии. Как будто все служебные проблемы разрешены, надо теперь поработать с лабораториями, вызвать заведующих, уточнить исходное положение и задания на неделю, но я мялся по непонятным для себя причинам. Чутьё какое-то во мне просыпалось что ли? Не знаю даже, но тревога поселилась. Самое неприятное, что я не мог с ней бороться, поскольку не знал, от чего она исходит.

Всё же я вызвал заведующего второй лабораторией, проблемы которой мы решали с шефом, и обнадёжил, что в самое ближайшее время все работы продолжим в соответствии с программой. Будет и нужный объект для работы. Дал задание ещё раз программу проанализировать, чтобы предупредить возможные перекосы испытаний.

Сообщил ему, что, скорее всего, придётся на время испытаний поменять географию лаборатории, но, чтобы как-то компенсировать негатив от переезда, сообщил, будто там всё отлично приспособлено для плодотворной работы. Разрешил намекнуть на это подчиненным, но строго предупредить, чтобы никто не допускал распространения информации! Сами же пусть знают свою перспективу и готовят к ней семьи. Сообщать заведующему о том, что командировка может получиться весьма продолжительной, не имело смысла – он понимал это и без меня, но я с облегчением для себя отметил, что перспектива переезда его, кажется, не расстроила.

Мне именно последнее обстоятельство казалось самым неприятным. Придётся и самому чаще ездить в командировки. Возможно, даже летать. В любом случае, налаженная здесь жизнь может накрениться не в лучшую сторону.

«Переезды, перемены, замены, измены!» – это мне никогда не нравилось!

Но какие же измены? Что ещё за чертовщина в голову заскочила? Не застряла бы! Слава богу, такая беда нас со Светкой не коснулась! Светка у меня – человечек надёжный, стойкий, целеустремленный.

Жаль, что эти качества требуют от нее немалых жизненных усилий и времени. А у нас совместное гуляние даже в наши сосенки, когда последний раз было? А уж о длительном отдыхе, чтобы отключиться от всего где-нибудь в Майями, мы даже не вспоминаем! То я занят, а то Светлана с головой в работе. Так и живём! Живём, не радуя друг друга каждым выпавшим нам мигом, а одной лишь работой и переживаниями о ней!

Надоела непрерывная цепь одних и тех же действий, событий, обязанностей, лиц, надежд и устремлений. Потому так и получается: утро, работа, вечер, утро, опять работа! И вроде бы есть свобода действий, и даже денег вполне достаточно, но ничего себе в радость мы не используем. И, что самое главное и важное для полноценной семьи, ребёночка у нас так и нет. Уже и разговор о нем заводить опасаюсь, чтобы Светлане не сделать больно. Она бурно всякий раз реагирует!

Вот и опять душу непонятной болью задавило. Бросить всё это, куда подальше, хоть на недельку, что ли? Как иначе отвлечься? Вон, шеф тоже решил отдохнуть, но согласовывать с ним свою слабость я не стану, а отдохнуть без спроса мне не солидно – такие мелочи разрушают доверие к людям, в данном случае, ко мне.

И всё же я, себе вопреки, вдруг позвонил Светлане, что среди дня между нами было не принято:

– Светка! А если мы на недельку с тобой куда-то рванём? Ты как?

– У тебя что-то случилось? – спросила Светлана без малейшей доли испуга или хотя бы тревоги, которая всегда сопровождает подобные вопросы, обращенные к родным, к любимым людям.

– Ничего не случилось! Просто появилась возможность.

– Если ничего не случилось, так чего же ты вдруг вспомнил обо мне?

– А разве я о тебе когда-то забывал?

– Послушай, Саша! Ты даже не помнишь, что в эту минуту я провожу занятие со студентами и мешать мне нельзя! Всё! Мне не до лирики! – телефон опять нас разлучил, оставив меня в недоумении. Ведь и сам же знал, что нельзя вот так, когда захотела правая нога, потому и получил по носу!

Я решительно сделал несколько физических упражнений, интенсивно помахав руками, чтобы избавиться от возникших после разговора неприятных подозрений, да где уж там… Сами собой раскрутились!

Глава 11. Оказалось, всё так просто

Несмотря на объявленный в беседе со мной отпуск, доктор Кеннеди решил мою проблему прямо-таки молниеносно. В тот же день, появившись в моём кабинете без предварительного звонка, он назвал сразу три клиники, из которых предложил выбрать с моей точки зрения наиболее подходящую.

– Первый претендент! – объявил мне шеф с явной гордостью. – Это Объединённая база «Эльмендорф-Ричардсон». Она расположена на Аляске, в самом крупном ее городе – в Анкоридже. По соседству имеется мощное объединение баз ВВС США с внушительным авиационным госпиталем. Отличная защита для секретов твоей лаборатории! – пошутил шеф.

Я сделал скорбную мину:

– Очень уж далеко, даже если не учитывать столь прекрасное дополнение, как суровейший климат тех бесконечно далёких мест.

– Зато на белых медведей вдоволь насмотришься! – обрадовал шеф. – Ладно! Второй претендент – это Национальный военно-медицинский центр имени Уолтера Рида. Иначе говоря, объединённый военно-медицинский госпиталь Вооруженных сил США. Находится он в городе Бетесда. Не знаешь такой? Тогда радуйся – это штат Мэриленд. Городок меньше Санта-Клара, зато расположен на северо-западе самого Вашингтона! В его ближайшем пригороде! Там же разместился внушительный комплекс медицинских научно-исследовательских центров, центральные офисы профессиональных медицинских ассоциаций и бог знает, что еще. Кажется, американская гастроэнтерологическая ассоциация. Тоже ведь не плохо!? Подлечишься, в случае чего! Как сам считаешь?

– Очень заманчиво, но от высокого начальства я привык держаться подальше! – пошутил и я, коль уж шеф оказался предрасположен к шуткам.

– Ладно! Тогда третий претендент, – продолжил шеф, – это Армейский медицинский центр Леттермана. И угадай, где он расположен?

– Что-то знакомое… – пролепетал я. – Что-то, кажется, уже попадалось на глаза!