Творец бессмертия, или Исповедь гения

Это мне напоминает ситуацию, когда сумасшедший впервые увидел автобус номер восемь и стал бурно радоваться, объясняя всем, будто это он его открыл! Будто он – первооткрыватель автобуса! Но все же понимают, что он не первооткрыватель, а всего лишь сумасшедший. Это относится и к Колумбу! И к тем, кто до сих пор что-то твердит всем о каком-то открытии Америки!

Да и покупка едва зарождавшимися Соединенными Штатами у Мексики обширнейших, плодороднейших земель, расположенных в благодатном климате, похожа на глуповатый вымысел. Неужели купили? Но где это видано, чтобы какая-то страна свободно торговала своими территориями?! Разумеется, если не опираться в качестве примера на другой нелепый вымысел, до сих пор остающийся тайной мирового значения. Имею в виду покупку Штатами Аляски у России. Той самой Аляски, назначенная цена которой якобы вернулась Америке в виде золота, леса и пушнины уже после первого года владения!

Разве так хоть что-то продают, находясь в здравом уме? Стало быть, и за этим какая-то грязная тайна имеется, нам не доступная!

И как можно поверить столь удачному и случайному совпадению очень уж важных исторических дат и событий?

Ведь в 1775-76 годах образовались Соединенные Штаты Америки. И тогда же перестала существовать великая Тартария, американские земли которой сразу и присвоили нарождающиеся США. Очень неплохо поживились, если учесть, что по первой британской Энциклопедии Тартария известна как самое крупное государство мира.

А ещё эта дата связана с именем Емельяна Пугачёва. Столь непопулярное имя и гаденькую фамилию ему, разумеется, выдумали сами победители после подавления, так называемого крестьянского бунта.

А что, если не крестьянский бунт, а бунт народа против крещения? Это больше похоже на истину, хотя остаётся лишь версией. Так или иначе, но под командой Пугачёва поднялась чуть ли не вся Россия. И вся она его, включая местную знать и духовенство, встречала с хлебом-солью! Не напрасно ведь Екатерина перетряслась!

Но по свидетельству лживых советских историков Пугачёв, поднявший народ, сам не знал, зачем он бунтует. А не знал потому, учили нас те историки, что он не владел марксистско-ленинской теорией революции. Замечательное утверждение! Он, якобы, и «не мог додуматься ни до чего более, кроме как самому усесться на Российский трон вместо Екатерины Второй! Но разве это изменило бы ход мировой истории!?», – в один голос «пели» все советские историки.

Я и тогда, ещё в советское время, никак не мог понять, а чего это они, все наши любимые советские историки, собственно говоря, с такой очевидностью радуются гибели Пугачёва, народного предводителя? Они что же, за Екатерину больше переживали, нежели за весь русский народ? Очень уж странными были те историки! Они на кого, вообще, работали?

Вопросы-то такие мне приходили, и всё же никак я не мог поверить, что все они, историки, являются всего-то прислугой действующей власти. Молод был!

А насчёт того, что Емельян Пугачёв не изменил бы хода мировой истории, так он, я так тогда полагал, изменил бы ее, как раз, радикально! Ведь его победа и воцарение стало бы крахом не только немки Екатерины, но и претензий Англии на мировое господство, которое они в отношении России осуществляли через ту Екатерину. И как бы всё повернулось?

Оказалось – не судьба! Ведь мировое господство, а вернее управление в интересах мира, в те годы принадлежало, скорее всего, Тартарии. Причём она, всем нынешним политикам на удивление, возвышалась над всеми не силой своего оружия, а чем-то иным, мне пока не понятным. Вот в чем бы мне разобраться!

Но опять сказала своё веское слово пресловутая роль личности в истории. Эта роль, на мой взгляд, материалистами была сильно приуменьшена. Ну, сами поглядите! Изменить ход истории Емельяну Пугачёву не позволила тогда другая выдающаяся личность, воспетый теми же историками Александр Васильевич Суворов.

Вот он действительно повернул историю вспять, пленив Пугачёва своей подлостью, опирающуюся на подлость негодяев из окружения Пугачёва. И всё это очень мало походило на военную хитрость. Но у всегда несведущего русского народа и с подачи историков, вечно загаживающих наши мозги, Суворов – завидный молодец!

Ох, и задурили же людям головы! Как полководец – конечно, молодец! Но почему-то народ никогда по достоинству не учитывал истинно человеческие качества своих героев, прославляя лишь некоторые их таланты. А если бы пригляделся, то, вполне возможно, поменял бы свои взгляды!

Ну, это я слегка блуданул, когда переметнулся в историю Тартарии, да и забыл о том, что рассказ начинал-то с истории США. А к современной истории Штатов у меня накопилось множество претензий. Возможно, не столь уж важных, но все они явились результатом выявления мною в этой истории нестыковок и необъяснимостей, если пользоваться нормальным человеческим разумом и жизненным опытом, а не полностью доверять тем мифам, от которых веет очевидным душком.

Чего только 11 сентября стоит? Там же явно слоновьи уши торчат! Трагедия-то реальной была, но в ней же, если во всём разобраться – битый небитого везёт! Всё было не так и, главное, не с теми целями сотворено!

На всякий случай, чтобы не было кривотолков, поясняю собственное отношение ко всем моим историческим копаниям.

Ничего нового я в истории не открывал! Ничего! Я же не такой везучий, как липовый Шлиман! Я лишь пытался глубже понять то, что мне казалось странным. Вот и всё!

Я ни на что не претендовал в своей познавательной деятельности. Я ни на чём не настаивал и заранее допускал, что могу ошибаться в чём угодно и даже во всём сразу.

Но уж ошибаться, перелопачивать любой исторический материал и делать свои выводы – это моё законное право. Право заниматься тем, что мне интересно! Я называл себя историком-бродягой!

Если же кому-то мои исторические экскурсы кажутся не столь занятными (не обижаюсь – признаю в себе дилетанта), то поступайте по своему разумению. Можете выкинуть мои исторические вопросы, ответы и соответствующий текст.

Тем не менее, если Читателю будет интересно понять движущие силы, которые руководили моими поступками в США, то ему придётся составить мой психологический портрет того времени. А для этого, как давно специалистам известно, нет лучшего материала, нежели дневники изучаемого человека и, тем более, его исповедь.

Вот и думайте сами, как вам поступать!

Я уже вполне искренне признался, что история Штатов меня тогда не интересовала. И хотя в остальной истории меня привлекало многое, но и оно никак не выстраивалось хоть в какую-то связанную систему. Я даже не мог остановиться в определенном историческом времени – меня постоянно носило по всем векам и тысячелетиям.

Например, жгучий интерес во мне вызывала не столь уж далекая от нас социалистическая революция в России. Меня увлекала и Первая мировая война, и Вторая тоже. Интересовал триумф Сталинской эпохи и неуёмная энергия Наполеона.

Интересовали истинные, а не придуманные для общего пользования биографии всемирно известных исторических личностей. Того же, Менделеева или Сергея Королёва, Парвуса, Шикльгрубера или Лаврентия Берии, Мао Цзэдуна или Ленина.

Но больше всего меня интересовало то, что хоть как-то касалось моей родины, от которой я официально отказался, оставшись в душе совершенно русским!

Правда, мой безобидный интерес к истории государства, бывшего моей родиной, но враждебного США, не остался незамеченным американскими спецслужбами. Я догадался, что специфический интерес возник у них и ко мне. С их точки зрения, если бы я занимался своими копаниями в одном из многочисленных НИИ и в рамках подрывной деятельности США в отношении любого другого государства, – тогда, пожалуйста! Но если по собственной инициативе, то сразу возникал вопрос – зачем это ему? Для чего копает? К чему готовится? Кому это выгодно? Кто заказал и оплатил исследования?

Понять меня спецслужбы не могли, как не могли понять поведение случайного сумасшедшего, вот и решили установить контроль. Однако руки мне не выкручивали. Как я понимал, срабатывало высокое покровительство. Потому на сей факт я особого внимания не обращал.

Я просто не видел никаких причин мной заниматься! Я же не плел военные заговоры и не подрывал своей любознательностью государственный строй США! Я лишь интересовался страницами мировой истории! Весьма беспорядочно интересовался! И даже не пытался свои наблюдения как-то опубликовать или иным способом популяризовать. И теперь сделаю это впервые. Потому никаких вин ни перед кем я не признаю, и точка!

Но чтобы исключить чьё-то недопонимание, опасное для меня, на всякий случай повторяю, что хоть какая-то система исторических знаний, объединяющих всю историю, у меня тогда не сложилась. Я как настоящий Сократ, уже знал лишь то, что пока ничего не знал! Я набрасывался лишь на то, что мне казалось интересным в данный момент – от Шлимана до нелепых монголо-татар, покоривших Русь, но не оставивших на ее территории ни малейших признаков своего пребывания! Чудеса, да и только! Если эти чудеса всё же происходили, то вполне возможно, что иго было и не монголо-татарским, а каким-либо иноземным, более всемогущим!

Надо признать, мне тогда не приходило в голову, чтобы куда-то приткнуть свои знания и догадки. Я занимался историей только для своего интереса, потому и не пытался поделиться хоть с кем-то своими крохотными открытиями. Да и с кем? Светлане это было смешно и совершенно не интересно! Её волновала лишь биология. А с посторонними, даже с Фёдором, делиться было опасно. Он же сам признался, что пишет отчёты о каждой беседе.

В общем, даже теперь я ничего не собираюсь доказывать или опровергать из того, чем тогда занимался! Я излагаю лишь свои представления, да и то, в том незначительном объеме, в каком считаю это опять же интересным одному лишь мне.

Понимаю, что слишком бдительный Читатель обязательно поинтересуется, а зачем я вообще принялся вспоминать свои творческие копания в истории? Какое отношение они имеют к моей судьбе?

В том-то и дело, что имеют! Ведь и мой интерес, и моя судьба – всё действительно оказалось взаимосвязано и даже взаимообусловлено! Но Читателю, конечно же, всё равно виднее!

Помню, еще в школе одно обстоятельство меня поразило настолько, что я приставал с вопросами буквально ко всем учителям, полагая, что они-то всё точно знают.

Никак я не мог понять, как это Ленин, получив два тяжелых ранения, самостоятельно, хотя и с поддержкой своего шофёра Степана Гиля, поднялся по лестнице на высоченный третий этаж кремля в свою квартиру? Это с двумя-то тяжелыми ранениями? Как такое возможно?

Мне то несоответствие моим представлениям долго сверлило мозг потому, что я хорошо помнил рассказы бывалых фронтовиков. Все они утверждали, будто тяжело раненный человек падает, словно подкошенный. Он потом может и сам этому удивляться. «Вроде и силы были, вроде сознания не терял, но боль парализовала позвоночник и ноги, потому устоять не мог». Человек валился на землю как мешок!

Вот так-то! А Ленин с двумя ранениями – на третий этаж… Странное несовпадение официальных рассказов с жизненным опытом бывалых людей, казалось мне! Явный признак того, что в действительности что-то происходило иначе.

Школьные учителя всё объясняли сильной волей Ленина.

«Воля волей, если сил невпроворот!» – как пел Высоцкий!

Пусть даже воля! Но ведь фронтовики тоже что-то понимали. Они сколько раз убеждались – кто угодно падает, словно подрубленный.

Но и это не всё! Как понять, почему раненого Ленина не повезли срочно в ближайшую больницу или в самую лучшую из них, а домой?

И ведь никто не смог ответить! Что-то скрывалось и за этим не совсем логичное, не правильное.

Гадал я тогда, гадал, даже врачей расспрашивал по случаю, да постепенно мой неудовлетворенный интерес, не подпитываемый хоть какими-то находками, обнулился.

И только недавно я прозрел, копаясь в революционных событиях и противостояниях столетней давности.

Скорее всего, как мне показалось, Ленин из последних сил стремился домой потому, что понимал, там ему будет если не легче, то уж безопаснее. Дома меньше вероятность, что появится незнакомый враг и добьёт Илыча. Не то, что было в больничной неразберихе! А опасность была вполне реальной. Если уж стреляли, то довести дело до конца, они просто обязаны.

Правда, с недавних пор не менее важным мне показалось и другое объяснение.

Пока Ленин не оказался в больнице после ранения, он считался при исполнении своих служебных обязанностей председателя Совнаркома РСФСР. Значит, именно в его подчинении оставались все органы управления и структуры РСФСР, в том числе, и ВЧК.