Сотрудник иностранного отдела НКВД

– Яку, таку вчительку? Та я никого не бачила. Тильки подоила корову и пишла спати.

В ответ хмыкнули:

– Ну и де молоко?

– Так ось, в бидони.

Бандиты, видать, проверили. Снова хмыкнули, потом приказали:

– Налий в гуртки, попьемо.

Позвякала посуда, должно быть хозяйка наливала парное молоко. Потом тишина. Видать пили.

– Ну дивись, вели знайдемо вчительку, обох повисимо. – Сказал видать старший, и приказал – Микола, перевiр на горищi в хлiвi, а ми подивимося в будинку.

Заскрипела лестница, должно быть Микола полез на чердак. Остальные протопали в комнаты. Потом Зинаида услышала, как зашуршало сено и раздался легкий стук. Сообразила, что этот Микола тычет вилами в сено, протыкает насквозь и ударяет о доски. Делал неспеша, основательно. Приближался к ней. Громче шагов Миколы и шиканья вил, Зинаида услышала стук. Громкий, равномерный, частый. Она затаила дыхание. Выдыхала по чуть-чуть, также и вдыхала, но звук будто барабан оглушал.

– Господи, – подумала Зина, – да ведь это мое сердце стучит! Его-то как приглушить? Спаси и сохрани меня, Боже! Помоги! Сейчас услышит стук этот Микола, доберется до досок, сдвинет, увидит меня, вытащит и убьет. И меня и хозяйку!

Внизу снова послышались шаги:

–Ну, ти що там заснув? Або чого вгледив?

– Та немае тут никого. Я все сино перешерудив, – ответил Микола.

– Ну и слазий. Ще пив хутора перевирити треба.

Микола слез. Бандиты хлопнули дверью, ушли.

Хозяйка выждала с час. Убедилась, что бандиты убрались из хутора и только тогда поднялась и вытащила Зинаиду из схрона.

При свете лучины накрыла на стол. Покормила пришелицу варениками с картошкой со сметаной, напоила молоком. Зина ела и не чувствовала ни давно забытого вкуса сметаны, вареников, молока. Ела по инерции. Хозяйка сидела на лавке рядом. Руки у неё тряслись, щека дергалась. Обе еще не отошли от страха. Молчали. Потом разом заговорили прерывисто, задыхаясь. О чем, Зинаида после не могла вспомнить, а вот как рыдали, обнявшись, рыдали долго, навзрыд о своих несчастных жизнях, помнила. И теперь, через много десятилетий, когда начинало трепетать или сильно биться сердце, а если говорить на языке медиков, начинался приступ аритмии или стенокардии, Зинаида Филипповна прежде всего вспоминала о том, как громко грохотало её сердце в том схроне на чердаке, а она боялась, что этот грохот выдаст и погубит и её, и Наталку – хозяйку.

Она провела у Наталки весь день. Та много чего полезного рассказала. Выдала, кто на хуторе помогает бандитам, кто работал на фашистов в большом селе и даже в городе. Где бандиты скрываются в лесу.

Когда стемнело, Зинаида вышла из дома. Осторожно, по заросшей травой тропинке, указанной Наталкой, и, судя по всему, безопасной, пошла в сторону большого села. Добралась до него под утро. Пришла в сельсовет. Представилась представителем Каменец-Подольского «Заготскота», объяснила, как организовать приемный пункт для организации «Заготскот», Оставила телефоны, по которым можно связаться с конторой в Каменец-Подольске, отметила свою командировку. Села на поезд и вернулась в город. В «СМЕРШЕ», старшего лейтенанта, который её посылал уже не было. Доложила о том, что узнала начальнику. Тот возмутился, что на такое задание старлей отправил её, почти не знающую местную специфику, вдобавок не подготовив. А еще через два дня банда была уничтожена. Связанные с ней агенты арестованы, заговорили на допросах и удалось распутать целую подпольную сеть, созданную и оставленную при отступлении фашистами.

Зинаиде объявили благодарность и вручили подарок – серебряную пудреницу. Пудреницей она не пользовалась, так и лежит, потемневшая от времени, в шкафу. Рядом с орденом «Красной Звезды» и другими наградами. С Наталкой ей встретиться больше не довелось. Она погибла. Зинаиде сказал об этом начальник. Старлей по пьяни проболтался о Наталке любовнице, а та передала в банду. Зинаиде повезло. Она ушла с выселок часа за два до прихода бандитов. Это всплыло в СМЕРШе, когда раскручивали цепочку связей и допрашивали пособников. Что стало со старшим лейтенантом, из-за которого погибла Наталка и могла быть замученной сама, Зинаида точно не знала. Говорили, что его не то разжаловали и отправили в штрафбат, не то расстреляли. Вскоре Зинаиду перевели на легальное положение и она стала работать в отделении контрразведки «СМЕРШ» по Каменец-Подольской области.

Глава 10.

– Ознакомься! – Начальник положил на стол большую пачку фотографий в картонной коробке и толстую серую папку.

Налил из графина в стакан доверху воды и поставил рядом с Зинаидой.

– Сегодня утром получил.

На пакете было написано: «Сов. секретно». Она удивленно посмотрела на полковника.

– Пригодится, – вздохнул он, – Больше ты у меня никуда, ни на какие спецзадания не поедешь! Будешь заниматься только бумагами.

Он закашлялся. Отпил из того же стакана воды. Стукнул кулаком по столу. Потом снова наполнил стакан доверху и закончил:

– И, попрошу, без возражений! Товарищ старший лейтенант.

С Зинаидой давно такого не случалось. Всегда: «Зиночка, Зиночка. Умница – умница».

Начальник пошел к выходу. Открыв дверь оглянулся, строго посмотрел на Зинаиду, показал пальцем на папку, сказал: «Совершенно секретно!» и вышел.

Зина вытащила из коробки фотографии. Начала рассматривать. Первую, вторую. По инерции перелистнула еще несколько. Голова закружилась. Затошнило. Она выпила до дна стакан воды, оставленный начальником. Отложила пачку на стол подальше от себя. Отдышалась. Открыла папку.

Бумаги, было видно, перепечатаны давно.

Прочитала:

«СПЕЦСООБЩЕНИЕ

НАЧАЛЬНИКУ 2 УПРАВЛЕНИЯ НКГБ СССР

тов. ФЕДОТОВУ.

Получено 3/VIII-43 г.

"Агент, возвратившийся из гор. Владимира-Волынска, сообщил, что 18-го июля с.г. был очевидцем массового истребления украинскими националистами – бандеровцами польского населения, проживающего в гор. Владимир-Волынске.

Во время богослужения в костелах бандеровцами было убито 11 ксендзов и до 2.000 поляков на улицах города.

Немецкий гарнизон, полиция и казаки в количестве до 600 человек не приняли никаких мер против расправы над поляками и лишь после расправы немецкое командование вывесило объявление, призывающее поляков вступать в жандармерию для борьбы с бандеровцами.

Многие поляки, боясь репрессий, пошли на службу к немцам».

Таких сообщений и спецсообщений в папке было много. Излагались подробности издевательств, казней, пыток мирных жителей. Прилагались фотографии.

К одному из сообщений, кроме фотографий, был приложен список способов, которыми украинские националисты пытали и убивали беззащитных женщин, детей, стариков.

Зинаида выпила не один стакан воды, пока изучила документы из папки и фотографии.

Теперь, восстанавливая те материалы, Зинаида Филипповна без сложностей нашла, может быть их, может быть подобные, в интернете. Многие свидетельства касались «Волынской резни», но не меньше сведений о зверствах украинских националистов из УПО, было из других районов Западной Украины. Именно «резни», потому, что действия свои они совершали ножами, вилами, серпами, топорами, пилами. Всем, что было в их хозяйстве. Много сведений было и о зверствах так называемых, «лесных братьев», в Литве, Латвии, Эстонии. Но особыми зверствами отличались именно нелюди из УПО.

Вот один из списков издевательств и пыток:

• Вбивание гвоздя в череп.

• Сдирание с головы волос с кожей.

• Выбивание глаз.

• Обрезание носа, ушей, губ, языка.