Третье небо

как наверх, словно в счастья восторг,

на канаты свои обречённые лезут…

ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВО

Я шёл до света солнца на работу,

на освещённый вещевой базар

фонариками утренней заботы, —

мне вывозили грузчики товар.

Был мир доходов чрезвычайно зыбким,

как утра блики на вершинах крыш,

Но продавщиц молоденьких улыбки

я принимал, как за упорный труд барыш.

И если в ясных их глазах светила

как солнце, нежность – в сполохах ума,

мне вечерами нравилось в тиши интима

желаний девичьих причуды принимать.

Пока вставало солнце над базаром

я мог остановиться, отдохнуть,

и возникал, как призрак пред глазами,

текущей жизни непонятный путь.

В судьбу смешную местного торговца

предназначенья истинного свет

не проник, как из-за тучи – солнце,

и был деяний слишком узок спектр.

Как утром – зябким, призрачно-пустынным—

был сумеречен мир в моей душе.

И восхожденье чувств как бы застыло

на грани дня, на тёмном рубеже…

***

В мою судьбу сквозь ночи мрак гнетущий

вольется луч – и трепетен, итрепетен, и тих —

и, как рассвет, за окнами встающий,

забрезжит новых мыслей полон стих.

(из ранних стихов)

Я всё же смог в облаве бедствий сдюжить,

не умереть от боли, потеряв любовь.

Но чтоб сильней не ранить чью-то душу,

не напишу об этом я стихов.

Изыдют вон мои печали – мысли,

лишь приоткроет двери утра рань.

И свет иных неистребимых истин

вольётся в душу, вместо тьмы утрат.

Глаза вещей разбудятся в квартире,

придет покой, как мудрый пилигрим,

и вспомню я про счастье в этом мире,

про яркость дней, про зарево зари.

Я выйду в мир, в пространства улиц, в город,

избавленный от тяжких дум плохих,

и вот тогда почувствую, как голод,

желанье жить, влюбляться, сочинять стихи.

***