Сорока-воровка

В свое время был известен (наверное, печально) крепостной театр Каменского в Орле. Граф Сергей Каменский, страстно любивший спектакли, отличался жестокостью к своим актерам и наказывал их за любые провинности. В повести Герцена фигурирует этот театр под прозрачным именованием театра князя Скалинского в городе О. В основу положен действительный случай, происшедший с артисткой Кузьминой в Орловской труппе графа Каменского. Герцен услышал его из уст Михаила Щепкина. Рассказчик вспоминает, как во время спектакля в крепостном театре он услышал голос, в котором выражалось такое страшное, глубокое страдание, а в конце сцены крик — крик слабого, беззащитного существа, на которое обрушилось тяжкое горе. И этот раздирающий крик он слышит и теперь, спустя двадцать пет. «Это была великая русская актриса!» - говорит он. И ему было необходимо, как воздух, идти к ней, сжать ей руку, молча, взглядом передать ей все, что может передать художник другому, поблагодарить ее за святые мгновения, за глубокое…Далее

Посредством сей повести Герцен очень хорошо изобразил классическую русскую ситуацию, когда (извините за моветон) мужики сидят и трындят о бабах. И пусть тут не мужики, а господа, и пусть тут не бабы, а барышни (а в конечном итоге несчастная, но добродетельная крепостная), но начальная установка именно такая.Вообще хочу заметить, что Герцен еще очень хорошо разрулил ситуацию. Потому как на практике в 90 % случаев подобные разговоры завершаются выводом - все бабы дуры. А тут действительно сильная история. Только вот не для моего возраста. Чтобы получить глубокое впечатление от ужаса крепостничества (хотя, чего уж там? Какого ужаса? Это еще легкая история по сравнению с некоторыми классическими произведениями отечественной литературы), надо быть менее циничным, и не столь привыкшим к грубостям жизни. Лет 14-17 - самый возраст для ее прочтения. Интересно, живи Герцен в наши дни, что бы он обличал?

Эта история действительно произошла с одной крепостной актрисой. Герцену рассказал её актёр Михаил Щепкин ( в честь него названо театральное училище в Москве). Анету жаль. Может быть, если бы она уступила ухаживаниям своего хозяина, то её судьба сложилась по-другому, но девушка, беззаветно любившая театр, поплатилась за свой отказ высокой ценой. Её оболгали, унизили, растоптали… Уязвлённое мужское самолюбие творит беззаконие.