Про Бултычку и его друзей

– Кацкоиль, залопотал дикарь, глядя на меня, и похлопал себя по животу. Кацкоиль – это, наверное, название животного, которым меня накормили. Я впитывала каждое слово, сказанное дикарями, от мамы мне передался дар овладения языками. Я ещё плохо владела менталом, но через пару дней в племени дикарей, я вполне могла общаться на уровне члена племени. Кацкоиль – это было первое слово, что я услышала. Дикари постоянно менялись, одни уходили, другие приходили, никто не обращал на меня внимания. Я сидела в углу и думала, как сообщить своим о случившемся. Я перешла из одного угла пещеры в другой, никто на меня не обращал внимания, как будто я пустое место. Я осмелела – вышла из пещеры. Я позже узнала, что в племени илонов, нет такого понятия, как плен, лишать существо возможности передвижения. Вездехода я не увидела, даже следов его не было. Дикарь, похожий на шамана, прочувствовал мою заинтересованность, он взял меня за руку, и отвел к месту, где утопили вездеход. Я не позавидовала дикарям, это лесное болото всё же было далековато от белых камней. Меня на Земле уверяли, что вездеход не тонет, но дикарям удалось разгадать загадку его непотопляемости. В любом случае мечта о связи не исполнима. Дикарь довольно потёр руки и сказал: – Теперь это логово ползающего дьявола. Я поняла его.

– Завтра у нас большой переход, мы возвращаемся к очагу, к хранительнице наших духов.

–Там ваши семьи, дети? Шаман насторожился:

– Я всё сказал!

Утром дикари потушили костры, по пути к ним присоединялись ещё группы. Отряд вырос до трёхсот особей, в отряде были только мужчины. Я успела рассмотреть полуобнажённые тела дикарей, у них на каждой руке было по три пальца, ноги были со шпорами, как у птиц, на ногах было по четыре пальца, Рёбра хорошо просвечиваются сквозь кожу, их было то ли восемь, то ли девять, но главным отличием были рудиментарные крылья, между лопатками. Это говорило о том, что предками дикарей были всё же птицы. Мой бластер попал к шаману, он использовал его как тотем победы над ползающим дьяволом. Он гордился своим приобретением, всегда носил на шее, бластер отличал его от остальных. Вдруг впереди колонны послышался шум, илоны начали разбегаться, ещё до появления опасности. Из-за горы вынырнул дирижабль – очень толстый ящер, накачанный внутренним газом. Это была матка. От него стали отделяться птенцы, ящеры, чуть больше нашего вездехода, они стали атаковать илонов, подымая их вверх и бросая на землю, потом опускались, и не спеша, глотали пищу. Шаману не повезло, блеск бластера привлёк рептилию. Шаман упал у моих ног, но меня интересовал бластер. Пикирующего ящера я сразила оружием. Бластер был со мной, а это – шанс на спасение. Меня никто не обижал, а сейчас – пусть попробуют. Дирижабль улетел, подобрав птенцов, отряд продолжил своё движение. Меня возмутило поведение илонов, они не оказали никакого сопротивления ящерам. Четыре илона с пиками, могли, запросто, отбиться от ящера. Илоны изначально чувствовали себя агнцами. Вожак племени не хотел слушать мои доводы, он пересчитал людей и отряд продолжил движение. К моим словам прислушивалась молодёжь, я сагитировала их вырезать пики из крепкого дерева, и поделила на четвёрки. По колонне пополз слух:

– В неё вселился дух шамана. На ней висит его тотем. Мёртвые ей дали право учить живых.

Пиконосцам не терпелось сразиться с ящерами. Вожак смеялся, глядя на них:

– Разве можно палкой остановить зверя? Илону не дано выбирать свою судьбу. Зверь всегда берёт только своё.

Вита крепче прижимала к телу бластер:

– Я убью зверя.

Тут уже рассмеялись остальные, окружение вожака. К счастью, матка больше не появлялась. Голос толпы приписал это к заслугам нового шамана. Она смогла напугать зверя. Остальные тоже стали резать палки, и перенимать методы обороны. В лагерь хранительницы духов мы пришли ночью, их привёл старый вождь, но в отряде был новый шаман. Кое-кому не понравилось, что занято вакантное место шамана, но Вита уже была предупреждена. Нового шамана обязаны были представить хранительнице духов. Вита удивилась – этим божеством илонов был обыкновенный череп. Вите предложили напиток из местных ягод. Вита вытащила с бластера серебряный шомпол. Серебро почернело в напитке. Вита вылила этот яд в огонь, это было не предупреждение, это была атака. Осталось только узнать, кто точит коготь, охотясь на её душу. К шаману каждый идёт со своими проблемами, через некоторое время Вита узнала всю внутреннюю политику племени. Её враги сами себя выдали. На день великой птицы кацкоиль, раз в году, собирался совет племени. В этот раз они должны были утвердить главного шамана. Кандидатов было двое, совет решил доверить жребий богам.

– Тот из вас, кто принесёт глаз болотного бога, будет достоин быть шаманом племени.

Вита никак не могла уяснить – кто такой болотный бог? Но, когда она выяснила, что так илоны называют лягушку-уменьшителя, ей плохо стало. Но уговор – есть уговор! Она, в сопровождении молодого илона, направилась к болотам. На голове илона была маска, защищающая его от взгляда болотного бога, шаманам маска не положена. Вита установила на бластере максимальную дальность поражения, спутник её инструктировал:

– Ты только в глаза богу не смотри. Один взгляд, и всё пропало!

Они выбрали место для засады.

– Бог всегда атакует того, кто движется. Он сам выбирает для себя мишень.

Вита пожалела, что зеркальные солнечные очки, остались дома, в России. Лягушка вынырнула внезапно и оказалась спиной к нам. Палец, уже привычно, нашёл спусковой крючок бластера, лягушку разрезало пополам. Всю остальную работу проделал спутник. Мы возвращались в лагерь с глазами болотного бога. Это было главное свидетельство моей победы. Мой соперник прибыл раньше нас, со своим трофеем. Никто, ни один илон племени не в силах посмотреть в глаза мёртвому богу.

– Не верю! Я ей не верю! Закричал колдун.

Она врёт, смотрите, и он раскрыл раковину с глазами лягушки. Всё племя видело, как колдун стал уменьшаться, а затем, вообще, исчез. Вождь племени, чтобы прервать паузу, граничащую с суеверным страхом, объявил:

– Да здравствует шаман! Главный шаман племени!

Теперь, тому, кто посмеет сделать вызов главному шаману, нужно подождать всего лишь год, до следующего дня великой птицы кацкоиль. На этот раз матка атаковала лагерь, мужики бросились за пиками, они решили дать отпор монстру. Матка не ожидала этого, её птенцы один за другим гибли от уколов пик. Я полосонула из бластера по матке, её откинуло струёй освободившегося внутреннего газа, далеко в горы. Народ эту победу приписал мне, но это не правда.

Глава 14

Элис сердцем почувствовала неладное. Вита, что – то случилось! Она позвонила Бултычке. Только он мог успокоить Элис. Раздался звонок в дверь:

– Кого там ещё принесло?

Элис не ждала гостей. На пороге стояла худая высокая девушка:

– Мне бы Виту.

Элис схватилась за сердце:

– Нет её.

У неё не было желания продолжать разговор. Бултычка не ответил, а беспокойство не уходит, ещё эту принесло, мымру. Бывшая одноклассница, наверное.

– Нет её. Уже два года в Иране.

Девушка достала планшет, странный какой-то, что-то набрала, и ушла

– А что хотела то?

Девушка не ответила, а там позвонил Бултычка, и я всё забыла. Бултычка получил на компьютер сообщение от Ибрагима. Волшебник всё описал, что произошло.

– Только ты Элис сообщи, помягче.

Он и брякнул, как только я взяла трубку:

– Ты только не волнуйся!

Я выронила таблетку для сердца, стареем! Сквозь боль и спазм – Вита, продавила я. Я ещё слышала, как Бултычка вызвал скорую. Не знаю, как врачи вошли в дом, но в подъезде продолжала крутиться мымра. Мне было не до неё, мне было плохо, очень плохо. Врачей я не видела, мымра положила ладонь на мою голову, из ладони сыпались искры. А может это не мымра. Я уснула. Когда проснулась Бултычка был в квартире.

– Ты как вошёл?

– А дверь была открыта.

Странно! Но у меня ничего не болело. Бултычка держал в руках два билета в Тегеран с гостевой визой. Заминка была за моим загранпаспортом. Через два часа мы были в салоне самолёта, он только начинал выруливать из Домодедова. Ибрагим нас встречал на родине:

– Извини меня, я не доглядел. Вроде всё шло по плану, и вдруг прервалась связь.

Сердце опять заныло. Мы подъезжали к центру, мимо сновали ученые, обсуждая свои дела. Ибрагим вывел нас в лабиринтах офиса, на то место, где находится команда. Лысый встал из-за стола и пошел к нам навстречу, по-восточному, здороваясь двумя руками. Ибрагим представил нас начальнику. Нам включили плёнку с последней записью. Лысый отозвал Ибрагима и представил нового разведчика, девочка была похожа на японку, и совсем не требовала подготовки – хоть завтра в погружение. Бултычка внимательно рассматривал запись:

– Ничего себе мирная планета! Как вы её назвали?

– Горгона.

– С таким названием мирных планет не бывает. Одни лягушки чего стоят!

Бултычка несколько раз прокрутил запись с гибелью командира группы. Решено, завтра мы на погружение. Вместе с новенькой, как её – Камила. Бултычка занялся экипировкой, получил оружие, бронежилеты, защитные костюмы, короче говоря, что под рукой было. Бронетранспортёр, как передвижное средство (хорошо, что Камила могла управлять). А ещё Бултычка заказал три зеркальных скафандра, ему лягушки не давали покоя. Портал мы прошли легко, как будто и не было этого огромного расстояния между «Горгоной» и Землёй. Бронетранспортёр прыгнул на выходе из туннеля портала. Мы пошли по следам разведчиков, колея от гусениц вездехода хорошо отпечаталась на влажной почве. Камила настояла на том, чтобы мы не тратили время на посещение болота с удивительными лягушками, чётко виден обратный след вездехода. Скорее всего, разведчиков там нет. Мы сразу рванули в лес, по проторенному туннелю. До белых камней добрались без приключений. Камила вышла из бронетранспортёра, дальше было непонятное, девушка нашла возле пещеры, два бластера, с почти неиспользованными зарядами, и два защитных костюма. Девушка вытянула прибор, похожий на компас, покрутила им над головой:

– Вита жива. Я это знаю, и она в безопасности.

Бултычка замер, присмотрелся к Камиле:

– Девушка, вы с Миры?

Элис состроила глупую гримасу, мол шутки ваши, Фрол, здесь не уместны. Камила поняла, что её раскусили, она преобразилась в привычное ей тело.

– Мымра, прошептала Элис. Камила тянула нас в горы, но я был сторонником того, чтобы двигаться строго по следам. Мы нашли место с потопленным вездеходом, мне кажется, что он был на ходу, просто, завален камнями. Дальше следы обрывались, и нам предстояло идти пешком – в горы, по бездорожью, с тайными оврагами и ущельями. Камила вела нас по компасу, она сказала, что прибор настроен на Виту.

К шаману прибежал наблюдающий, его дело наблюдать за небом, нельзя допустить, чтобы ящеры напали на лагерь.

– Там, там ползающий дьявол, ещё страшнее, чем был. Говорил старый шаман – нельзя дьявола топить, может возродиться.

У Виты затрепетало сердце – это за ней, её спасут. Она вышла навстречу разведчикам, пережёвывая последние мысли:

– Спасут от кого? Кто ей угрожает в этом лагере. Её положение крепко, как никогда, её уважают и боятся. Когда ещё выберется время, чтобы понаблюдать за диким племенем изнутри?

Вита колебалась, в самом Иране ей ничего не нравилось, не было друзей, и эти мусульманские обычаи ей не по вкусу, один только хиджаб чего стоит. А ещё, у неё есть бластер – самый надёжный защитник на чужой планете. Вита уже увидела бронетранспортёр, но она не знала, кто в нём сидит, и что её ждёт дальше?

– Мама! Дядя Фрол, зачем вы здесь?

Вита вспомнила, что в команде, кроме неё, не осталось ни одного разведчика. А это, что за чудо за рычагами? Её взору предстала худенькая девушка, с веснушками. Мама в слёзы, ей бы только обниматься. Дядя Фрол стоял в стороне, как будто это его не касается, и он, совершенно случайно оказался на чужой планете. Девушка взяла меня под руку и отвела от бронетранспортёра. Потом мы перешли на ментал, в течении двух минут мы переговорили обо всём, включая последние утренние новости на планете Мира. Линда – настоящее имя мирянки, оставила мне пакет программ в мозгу, чтобы я лучше ориентировалась в неизведанном. Эта планета занесена в их звёздный атлас, жизнь здесь возникла на фоне непрерывных войн: и лягушки, и скорпионы, и ящеры – это то, что осталось от оружия древних, а люди-птицы – результат неудачных генетических опытов. Линда попросила меня организовать подъём вездехода, и ушла к бронетранспортёру.

– Я остаюсь!

Мои слова были, как гром, среди ясного неба. Родители не привыкли, что дети выросли и вправе сами принимать решение. Илоны, обвязанные канатами, доставали ползающего дьявола. Правильно говорил старый шаман:

– Их топить нельзя, иначе родится новый дьявол, страшнее прежнего.

К порталу спешило два транспортных средства, с успокоенными родителями на борту. Вите оставили камеру и средство связи, чтобы не терялась и могла приветы маме передать. Камила, даже не стала выходить из портала;

– Я домой, меня тоже мама ждёт.

– Как домой? А контракт?

– Какой контракт? Я выполнила свою миссию.

Камила растаяла, целых шесть лет нужно, чтобы вернуться назад и двенадцать лет, чтобы переговорить всего две минуты с землянкой. Я уверен, что в документах команды нет никакого контракта, и на Виту наезжать бесполезно, она никогда не признается о чём она говорила с мирянкой.

Бултычка смотрел на спящего сына, и думал:

– Наша жизнь возвращается к нам в образе наших детей. Она продолжается, несмотря на ошибки, преграды на пути. И ты начинаешь понимать, что ничто от тебя не зависит. Просто – не надо стоять на пути детей. Они сами найдут выход из любой жизненной ситуации.

Кирилл спал крепко и безмятежно, он не слышал, как открылась входная дверь. Сегодня был день благодеяния, я привёз из Ирана подарки – ему и его маме. Юля, хоть большая, но радуется подаркам, как ребёнок. Меня нашёл мастер в день благодеяния, поэтому, я негласно, считаю его днём своего рождения.

У Изы, сегодня, была первая операция! Они, всей группой делали кесарево сечение крольчихе. Тишина в операционной стояла идеальная! Это была первая спасённая жизнь. Иза не сожалела, что пошла учиться на врача, она получала удовлетворение от учёбы и своей работы. С Меей было сложнее – археология не приняла её. Кем она только не переработала, всё было не её, не по душе. И дело случая: подвернулся ей морячок, второй год работает стюардом на туристическом корабле. Мея все время меня поправляет:

– В море не плавают, а ходят.

Да, да – вот она и ходит по волнам, то в Турцию, то во Вьетнам.

Стас вышел на пенсию, по льготам, режется с мужиками в домино, на улице. От Виты давно вестей нет, переживаю, два дня не звонит, а для меня эти два дня, как два года.

***

Мы два дня убегали от Хортов, уже пол племени ушло в страну духов. Всё в этих Хортах было не так, и они сами не такие, как все. Они совсем не были похожи на илонов – людей-птиц. Никто не знает откуда они появились, но у хортов была патологическая ненависть к илонам и похожим на них. Вита ещё не знала, как решить проблему, проснулось ещё одно оружие древних, Линда предупреждала, что на лягушках это не закончится. Хорты – это звери, это разумные звери, их ловушки повсюду: на земле, под землёй, в воздухе. Илоны, то проваливались в скрытых ямах, нанизываясь на колья, то зависали в петлях на деревьях. Нам повезло, что хортов было мало, но они побеждали, и илонов становилось всё меньше. Мы пытались противостоять, действуя против них их же оружием, но у хортов была дьявольская интуиция, они обходили все наши ловушки. Прямого противостояния хорты избегали, вели с нами партизанскую войну, нападая из-за угла, или при явном преимуществе. Вита никогда не была стратегом, и илоны – не войны, а ещё кто-то распространил слух, что хорты – это наказание богов:

– В хранилище духов не хватает слуг, вот боги и направили хортов, разве можно сопротивляться воле богов.

Старого вождя мать духов забрала к себе, я с новым выбранным вождём обсуждали действия паникеров, это была, явно, спланированная акция, направленная на уничтожение народа илонов. Особо сильно их учение влияло на наших детей, они в хортах перестали чувствовать зверя. Дети были беззащитны перед чудовищами, и гибли первыми, несмотря на досмотр взрослых. Адепты нового учения собирались в толпы и с песнопениями шли на встречу смерти. С этим что-то надо было делать. Вождь издал свой первый указ, направленный против паникёров, всех несогласных ждет «стол богов». Я поинтересовалась, что такое «стол богов», меня подвели к яме, это был провал, заросший твёрдой жёсткой травой, похожей на земной бамбук. Нарушившего волю богов подводят к краю ямы, и толкают вниз. Хорошо слышно, как трещат кости, рвётся кожа, захлебывается жертва. Природа создала превосходную акустику этого места. Кровь стекает в выбитый жёлоб, в былые времена «стол богов» использовался чаще. Для наказания требовалось слово жреца и вожака племени. Я спросила сопровождающего:

– А, когда, не нужно слово жреца?

Он ответил с присущей всем илонам простотой:

– Когда сам жрец нарушил законы богов, тогда и вожак не имеет права слова. Народ решает.

Он прочитал мой вопрос в глазах.

– Это, когда землетрясение, наводнение, все съедающий огонь, ветер, подымающий илонов в воздух и бросающий на землю. Шаман провинился перед богами, за это он должен быть наказан.

– И как, часто бросают в яму колдунов?

Сопровождающий сморщился, то ли потому, что «стол богов» я назвала ямой, то ли потому, что шаманов – колдунами. Ему не нравился этот разговор.

– Не часто, каждые десять лет.

Я себе взяла на заметку, лишь бы портал был на месте. Я связалась по рации со своими, попросила передавать, по возможности, сейсмическую обстановку нашего района. Я знала, что команда участвует в изучении планеты. Указ вожака вступил в силу, а после казни первых не согласных, все почувствовали его действие.

Каждый день погибали илоны, от зубов хортов и их ловушек, как же мне их перехитрить? Что они выходцы из какой – то лаборатории, понятно, между собой общаются кодированным текстом на телепатическом уровне, и это ясно. Всевозможные генераторы отпадали по техническим причинам, надо что-то проще, и не менее деятельней.

– А что если?

Я обратилась к вождю:

– Что за осы, которым вы скормили моих друзей?

–А, улуки? Как я сам не додумался! Сложность в том, что они гнездятся в дальних пещерах, улуки постоянно голодные, их нужно брать только ночью, с большой осторожностью.Улуки не любят шума. Уносить их нужно тоже ночью, тихо, без шума. Там, где живут улуки, нет жизни, нет дичи, нет илонов, одни только скелеты на склонах.

Бр, бр, мне не хотелось идти в такое место. Мы решили заманить хортов. Ночью, тайно, всё племя выбралось из лагеря, вождь спрятал илонов в пещере у белых камней. На месте лагеря, вместо людей, хортов ждали, спящие в гнёздах, улуки. Хорты появились рано утром, пять зверей – разведчики. Я отвернулась, передав бинокль вождю. Я не могла на это смотреть! Оружие против хортов было найдено, дальше вождь планировал всё сам, и мы дожили до того момента, когда хорты попытались бежать из этих мест. Вы думаете их кто выпустил?

Глава 15

Мне с Земли передали барометр. Как легко с этим прибором быть шаманом! Понизилось давление, я бегаю по лагерю с дырявым зонтиком, прошу у богов дождя, повысилось давление, жди сильных ветров. Все обращаются к шаману: я и терапевт, экстрасенс, следователь, агроном, и не знаю ещё кто я. Я авторитет – моё слово закон, лишь бы сейсмическая обстановка была благополучной. Рация сработала ночью, мне не повезло, я с барометром добралась до портала, и оттуда уже наблюдала за разгулом стихии. Земля дрожала и трескалась, слаживалась в гармошку, и грохот, ужасный грохот из глубины земных разломов. Я обвиняла себя, за то, что не рискнула предупредить вождя, о надвигающейся катастрофе. Он бы меня не отпустил, и заставил бы вымаливать у богов защиту. Главная работа шамана – защищать племя от всех бед. Мне не повезло. Пусть же илоны считают, что мне не повезло остаться в живых и мать духов забрала мою душу в помощь богам. Моя миссия закончилась, я сидела в конторе команды составляла отчёт, я знала, что его будут проверять и перепроверять, вместе с записями видеокамер. Военных заинтересовали лягушки, им не хватало данных, о дальности действия этого оружия. Я послала их к болотному богу, чтобы замерять длину языка этого монстра. Военные снарядили три экспедиции на «Горгону», ни одна не вернулась. Мне был положен отпуск за три года. Ибрагим выплатил зарплату и премию. Мне хватило бы до конца жизни прожить безбедно. Я ехала домой, надо никого не забыть, всем купить подарки.

Мею я не застала, она была в рейсе, Иза на третьем курсе вышла замуж за сварщика, живёт в Москве у мужа, и кажется, ждёт ребёнка. Кирилл, как он вырос! Я ему в подарок привезла компьютер восьми ядерный, он о нём давно мечтал. Маму я тоже не забыла, она от зеркала не отходит, всё бриллиантовые украшения примиряет. Мужикам купила шоколадные нарды, с шахматными фигурами, всё из шоколада, и с наполнением. Дядя Фрол нашёл фабрику изготовителя этой продукции: г. Ленинград. Шоколадная фабрика имени Н. К. Крупской.

– Блин, из Ирана, с русским шоколадом, неужели нельзя было дома купить?

– Нельзя. Такого города в России нет.

– Города нет, а шоколад есть. Умеют же делать эксклюзив на экспорт.

Пока мы обсуждали с дядей Фролом нарды, папа успел половину фигур попробовать. Тёте Юле дядя Ибрагим передал деньги, я добавила ещё своих. На следующий день мы с Кириллом прошлись по магазинам, хотела приодеть жениха. Но он согласился на одни джинсы, через месяц в армию, в военкомат вызывали. Я съездила к Изе в Москву. Нас опять попутали, начиная с при подъездных лавочек, все косились на мой живот. Иза прибежала из института, она была на шестом месяце, носила двух мальчиков близнецов (Линда с планеты Мира оставила подарок – у меня начало открываться рентгеновское зрение.) Мальчики просматривались хорошо. Иза заканчивала четвёртый курс. Я предложила ей денег, студентам вечно не хватает, а на зарплату сварщика в Москве, сильно не разгонишься. Иза возмущалась, но деньги взяла. Отпуск пролетел, соразмерно моим валютным запасам, как бы ещё на билет не пришлось у родителей занимать! Кирилла в армию проводили всей улицей, много друзей было из техникума. Тётя Юля плакала, её успокаивала моя мама. А дядя Фрол с батей, на кухне, строили оловянных солдатиков, пока батя не пошёл сдаваться в плен, в спальню. Звонил дядя Ибрагим, спрашивал, когда я выхожу на работу. Контракт горит, все ждут меня. Приняли двоих разведчиков, пока на стадии тренировок. А это, как минимум два года. А погружаться нужно было, ещё вчера, как говорят. Опять на «Горгону», никак не хочет нас отпускать эта планета. Этот раз я должна провести военных разведчиков и помочь им определиться с местом установки лагеря. Я сменила свой облик. Шаман умер, нет шамана – есть биолог, изучающий животных. Я даже очки, для солидности надела. Экипировка у военных была лучше нашей, и техника – не сравнить. Зато у нас были бластеры, а у них автоматы. Я вывела отряд к белым камням, это было лучшее место для наблюдения. Военные стали разбивать палатки, и я оказалась, как бы не нужной. Я показала командиру места, откуда грозит опасность, показала болота со знаменитыми лягушками; на болота лучше не ходить, если не хочешь уменьшится до комара. У военных своя задача, командир не стал перед мной раскрывать свои планы. Я выбрала момент, и улетучилась. С опаской, я подходила к лагерю илонов. Когда-то многолюдное поселение, превратилось в горстку трусливых существ. Илонов осталось десятка два, после землетрясения, у них даже не было вождя. Никто не удивился моему приходу, весь народ казался, не отошёл от ужасов катаклизма, их даже не удивило то, что я знаю их язык. Они жались друг к другу, как стадо овец. Мне было жаль илонов. Прошло много времени, пока они не начали приходить в себя. Мужчины ушли на охоту, после землетрясения дичи почти не осталось в этих местах, зато они нашли реку, освободившуюся от базальтовых плит, ранее накрывающих её. Женщины племени впервые готовили рыбу, у них ничего не получалось, я подключилась им помогать. За ужином узнала все горячие новости. Илонцы давно заметили лагерь военных, мужчины обсуждали палатки и вещмешки. Солдаты небольшими взводами пробирались в горы, взгляд смотрящего племени сопровождал их. Включилась одна из программ Линды, я прочитала мысли военных – они искали лабораторию древних. А ещё илоны заметили ворхов (великанов), ворхи спускались с гор, их тоже, наверное, потрепало землетрясением. Племя ворхов не превышало и пятидесяти существ. Ворхи жили всегда, высоко в горах, но землетрясение внесло свои коррективы: ушла дичь, охотиться становилось всё сложнее, ворхи спустились в долину, в надежде, что леса смогут прокормить их. Великаны были – одно из миролюбивых племён Горгоны, они проходили мимо солдат, рассматривая камуфляж, как невидаль. Солдаты, поначалу, хватались за оружие, их пугали массивные фигуры ворхов, но потом привыкли, и уже не обращали внимания. Ворхи шли по двое, по трое, не сбивались в кучу, поэтому казалось, что их много, смотрящий племени давно пересчитал всех – пять раз по десять и ещё шесть. Илонов тоже не беспокоили ворхи, они были голодны и устали в пути. Программа Линды дала сигнал, это было самое благоприятное время, для близкого знакомства с ворхами. Я увязалась за охотниками племени великанов. Они загнали зверя, похожего на росомаху, в пещеру, и не знали, как его оттуда достать. Зверь боялся ворхов, но ещё больше он боялся огня. Я помогла им выгнать зверя, но что значит эта росомаха для племени гигантов? Мужчины шли по берегу реки, и я научила их ловить рыбу. Они не знали, что это такое, и как его можно есть. Высоко в горах рыбы никогда не было. К вечеру мы набрали добычи, на сегодня племя едой обеспечено, я помогла женщинам с приготовлением пищи. Я овладела языком великанов, ещё быстрее, чем языком илонов. Со стороны гор раздались выстрелы, из пещер вылетели летучие мыши и своими телами закрыли небо. Племя забеспокоилось – это было необъяснимо, непонятные звуки и рёв пещерного дьявола, подстегнувший мышей. Ворхи знали где жил дьявол, и никогда не ходили в эти пещеры, глупые военные, зачем они туда пошли, зачем они его разбудили? Дух Эхоса добавит окаменелости в их тела, дьявол будет сыт. Нужно быть на страже, тела воинов могут не насытить дьявола, и дух Эхоса почувствует ворхов, нужно будет успеть забиться в норы, в щели, туда, где есть сера, чтобы дьявол не смог достать, сера сбивает запах ворхов. Я включила внутренний голос Линды, программы чувствовали нервозность великанов, но никаких предупреждений не последовало. Военные на вездеходах и танках, кинулись на помощь разведке. Жаль. Снова пропала группа – дух Эхоса, это не лягушка-уменьшитель, но из той же серии, может пещерный дьявол охраняет вход в лабораторию древних, но он, с нашими технологиями, пока не по зубам. Не стоило было будить дух Эхоса, машины и танки, каменели на подступах пещеры, вместе с людьми. Ворхи спустились ниже лагеря военных, от греха подальше. Я удивилась, но лагерь илонов был рядом. Ворхи никогда не конфликтовали с илонами, выбирали охотничьи угодья подальше друг от друга. Дичь, постепенно, стала наполнять леса, теперь ни ворхи, не илоны не голодали. Меня принимали с радушием оба племени, называя Муала – дающая удачу. На третий день, программа Линды погнала меня в горы. К сожалению, никто из военных не выжил. Я сообщила на Землю о гибели военных, они обещали прислать специалистов, а мне сказали – не задерживаться, как только встречу спецов и домой, к команде. Спецы прибыли – это была девушка в форме капитана юридической службы и штатский, сухой старик, лет семидесяти. Я объяснила им, что случилось, показала место трагедии, попросила не приближаться, и покинула, с сожалением, гостеприимную планету. Смотрящий из племени илонов, всё видел, Муала ушла в пустоту, растворилась в воздухе, эти пятипалые – все колдуны, но Муала приносит удачу, смотрящему жаль, что она покинула их племя. Смотрящим был молодой илон Рексон – бегущий за ветром, ему нравилась землянка.