Тайны Иудейской пустыни 3

– Ниагара! Как ты похорошела! Стала стройней, загорела. Признайся, на курортах была?

– Меня передёрнуло. Да, на курортах! В Мёртвом море купалась! Блин. Зато ты, такая же, как прежде, красивая и весёлая.

Я разговаривала с подругой ни о чём, а изнутри меня съедала мысль:

– Скорее бы закончилась встреча с консулом, и, как можно быстрее сбежать из этого места. Домой. В Японию. Домой, в мой любимый Токио! На улицу с рисовыми лепёшками.

Робот пытался меня разговорить, ему не терпелось узнать, где я была, и как пропала возле поющих скал. Он задавал мне ещё какие-то вопросы, но я, не расположена была отвечать на них. В любой момент поломку могли устранить и забрать меня назад, в Сарай чужого мира. Надо бежать из этой пустыни. Опять забыла, как она называется.

Али почувствовал, что собеседница не идёт на контакт. Ничего, есть ещё ночь, всё равно я узнаю, где ты была, подруга. Лучше бы я этого не делал! Ужас! Какой там курорт? Какое Мёртвое море? Кошмар! Из-за меня, Ниагара, чуть не опоздала в полицейский участок, на встречу с консулом. Я до сих пор не могу переварить всю, полученную информацию, неужели это всё было? Не верю. Такого не может быть в жизни.

– В твоей жизни Экер!

– Кто это? Кто это сказал?

Кто-то проник в мой мозг, физически, с помощью буравчика. Я испытал такую головную боль от этого вторжения, какую не испытывал с момента моего существования. Незнакомец назвал меня Экером, значит он знал, кто я такой. Я хотел продолжить контакт, узнать больше про свою сущность:

– Я не Экер, я Али.

Но, незнакомец больше не отзывался. Я уже разуверился в том, что смогу узнать кто я на самом деле. Значит, есть кто-то, кто мне может открыть секрет моего появления.

***

Я, до последнего не верила в своё спасение. Даже сидя в пассажирском салоне самолёта, летящего в Токио. Пока самолёт не приземлился в аэропорту. Знаете, кто меня встретил на родной земле. Ни за что не догадаетесь! Я не могла закрыть свой рот. Нижняя губа подёргивалась в нервном тике. У стойки встречающих пассажиров прыгала и махала руками Самико, она повисла на мне, не дав перевести дух. От былой толстушки не осталось и следа.

– Самико! Как это? Как ты сюда попала? Я с тобой успела попрощаться ещё в том мире. Я тебя похоронила, Самико. Я разучилась держать себя в руках. Слёзы обильным ручьём текли из моих глаз, перемешивая все художества макияжа, превращаясь в грязные потоки, заканчивающие своё странствие на моей одежде.

– Потом, Ниагара. Дома, потом! Я всё расскажу. Мы вышли из здания аэропорта. Возле остановки такси нас ждал молодой человек. Самико смутилась, покраснела:

– Знакомься, Ниагара. Это Окира. Окира Маруто.

Я посмотрела на подругу. Наконец сбылась её давняя мечта! Она давно хотела познакомиться с молодым человеком, обвиняя себя в чрезмерной упитанности. Молодые проводили меня до самого дома. Отец сидел на лавочке, возле пиццерии.

– Я ждал тебя, Нигара! Как жаль, что нашу встречу не может увидеть твоя мать!

– Мама всё видит, папа. Ей с неба, весь мир, как на ладони.

Наконец, я поверила, что я дома, на родной земле, на своей улице.

– Никуда. Никогда! Ни в какие путешествия! Ни в какие поездки. Ни в какие экскурсии! Всеми видами транспорта!

Отец улыбался, он слишком хорошо меня знал.

***

– Я уже видела эту скалу, она так быстро опускалась на наши головы. Я, всё равно, не успела бы ничего сделать. По правилам игры, мы были прикованы цепями к огромному камню. Эта скала сделала бы из нас всех, одну общую отбивную.

– Как же ты уцелела, Самико?

– Меня, в последний момент кто-то выхватил из игры. Я очутилась недалеко от того места, где мы были в последний раз. Я сориентировалась по отпечаткам автомобильных протекторов, и через полчаса была в гостинице, очнулась только в самолёте. Прости меня, Ниагара!

– За что ты просишь прощения, Самико?

– Я бросила тебя. Оставила в том мире. Я, сначала обрадовалась, что вновь очутилась на Земле, а потом испугалась, что могу попасть обратно – в игру.

Знакомое ощущение. Я испытывала то же самое, стараясь убраться из Иудейской пустыни.

– А, теперь как у тебя, Самико?

– Всё нормально, как видишь. Скоро Окира с работы придёт. Из дизайнеров меня уволили, не простили задержки после отпуска. Но я и не жалею. Окира нашел мне работу по душе – занимаюсь физическим воспитанием детей. Только одно меня тревожит после нашего путешествия – я не могу смотреть на игры, на любые, даже на детские. У меня появилась фобия. Я ненавижу игры, Ниагара!

Как я понимаю тебя, подруга!

Глава 6

От моего дома до конторы всего несколько шагов. Пригодилось моё юридическое образование. Я уже начала забывать про своё путешествие в Израиль. Память старается стереть все неприятные моменты в жизни в первую очередь. Единственное, за что я благодарна этой поездке – она помогла победить мою природную лень. Благо, что стадион тоже находился недалеко от дома. Каждый день, утром и вечером я делала пробежки. Старалась держать себя в форме. Раз в месяц я выбегала за пределы города. Это было непросто, у Токио, практически, не было границ. Отец считал, что я ищу приключения, таким образом. Честно, я не знала зачем я совершаю эти марш броски? Это было за пределом моего разума. С подругой мы виделись редко, а, после того, как Самико родила ребенка, вообще видеться перестали. Я привыкла быть одна. Иногда могла позвонить одна из школьных или институтских подруг, и всё. Этот звонок раздался среди ночи. Я недовольно потянулась за телефоном, прогоняя остатки сна.

– Здравствуй Ниагара! Это Йоко.

– Йоко, посмотри на часы. Ты знаешь сколько времени сейчас в Токио?

Блин. Зависла пауза. Эти евреи никогда, наверное, денег не считают. Я даже не знаю по какому тарифу нас соединили.

– Не знаю, как у вас, а у нас десятый час.

Всё ты знаешь хитрая плутовка.

– Ниагара! Не желаешь к нам в гости приехать, этот Али меня достал.

Я, полчаса не могла ничего выговорить. Блин! Какая наглость! Позвонить в три часа ночи и предложить то, о чём, я даже думать боялась. Я, не выключая швырнула трубку в дальний угол комнаты. Потом ругала себя за несдержанность, но это было потом.

После этого звонка на меня посыпались неприятности. Я Йоко внесла в чёрный список, стёрла, и забыла её номер. Неприятности на этом не закончились: сначала меня чуть не выгнали из конторы, обвинив в подтасовке документов. Заступился шеф, на время служебного расследования меня перевели на нижеоплачиваемую свободную должность. Числилась офис-менеджером, а работать приходилось курьером, не считаясь со временем. Мне потом подсказали, что новичков так часто обувают: заставляют получать меньше, а работать больше. Приходилось мотаться из одного конца города, в другой, и всё за свой счёт. Я раньше не задумывалась, почему в конторе курьеры не держаться? Теперь поняла, когда испытала на своей шкуре всю прелесть этой работы. Домой еле доползала, уже затемно. Сегодня мне особо не повезло. За мной увязался бомж – грязный, оборванный, из обрезанных! Он преследовал меня два квартала, когда до дома оставалось сто метров он догнал меня. Я приготовилась дать отпор, мне привычно, не впервой, когда пьяные иностранцы пристают. Бомж заговорил чистым японским языком, со столичным акцентом:

– Ниагара Огаи?

Я кивнула головой, всем своим видом показывая, что не собираюсь говорить с иностранцем. Он загородил мне проход.

– Ты, Ниа, не закончила свою миссию. За тебя золотом заплачено, мне премию обещали, если я тебя найду и верну в Угомару.

У меня начали труситься все поджилки. Я хотела сказать, что являюсь гражданкой Японии ни в какой Угомаре никогда не была, и совсем не желаю туда возвращаться.

Бомж расхохотался:

– Не желаешь, а придётся. Я приехал за тобой, Ниа. У моего хозяина проблемы из-за тебя.

Это было сказано голосом, не терпящим возражения. Я открыла рот, хотела сказать ещё что-то в свою защиту, но закрыла его, уже, в Иудейской пустыне.

– Надо немного подождать, пока не появятся поющие скалы и не откроется проход в Угомару.

Это мне уже было знакомо. Бомж притулился к тёплому камню и, кажется, заснул. Я знала, что убегать бесполезно, да и куда? Решила осмотреться по месту. Рядом валялась побитая машина, а под ней груда железа. Я узнала в ней Али.

– Бедный робот, кто это с тобой сделал?

Но груда железа была безответна. Вскоре я увидала автобус, в нем были люди, живые люди, они вышли около нас. Уже знакомые мне молодые парни собрали деньги и уехали восвояси. Я вспомнила:

– Али называл их шарлатанами.

Приезжие переговаривались на красивом непонятном языке, совсем не обращая внимания на нас с бомжом. Эти туристы создавали столько шума, что я боялась, они могли разбудить бомжа. Вдруг груда железа начала оживать, робот принял свой первозданный вид:

– Здравствуй, Ниагара! Ты как здесь?

– Блин! А, я думала, что тебе хана, такое ощущение, что под танком побывал.

– Не дождётесь, Ниагара. Я вычислил этих шарлатанов. Был в теле одного из них. Меня интересовало, как они находят новое место возникновения поющих скал и каньона. Тебе имя Бург не о чём не говорит? Это связной этих шарлатанов. Они работают в одной упряжке.

– Не знаю!

Я пожала плечами.

– Может этот?

Я показала пальцем на бомжа.

– Он сказал, что вернёт меня в Угомару. Это мир, про который я рассказывала вам с Йоко в монастыре.

– А, мы проверим, узнаем, кто такой?

И робот опять свалился кучей мусора.

Поднялся ветер, стали проступать абрисы скал, сквозь занавесу песка. Зазвучала музыка, из каньона стали раздаваться первые аккорды и гаммы непонятной песни, подхваченной пустынным ветром. Мой попутчик открыл глаза:

– Это мы уже проходили!

Он, не дожидаясь полного открытия скал и появления рогатого уродца с бубном, схватил меня за руку и потащил в сторону каньона.

***

– Бург ты нашёл её.

– Да, мой властелин. Она находится в Сарае ваших семингов.

– Хорошо. Вы предупредили инструктора.

– Да. Он в курсе.

Эрг достал из казначейской сумки обещанную награду для ловчего. Увесистый мешочек с золотом перекочевал к Бургу. Ловчий поспешил откланяться, получив награду за доставку землянки.

***

– Никогда ещё статус не был так высок для людей вашего племени, Ниа! Ты стоишь выше охотника, даже выше меня.

– Что мне от этого, Ирона? Я потеряла всё, что имела: у меня был дом, в котором меня ждал мой стареющий отец, у меня была работа. Тебе не понять этого, Ирона! Что значит потерять Родину! Ты думаешь мне нравится выполнять чужие приказания, быть всегда в напряжении, на взводе – словно пружина, ради какой-то бессмысленной игры? Разговаривать на чужом языке. Нет, Ирона, это не так.

Появился «коротышка», как всегда – в окружении своих верзил.

– Седьмая появилась, метр!

– Я вижу, не слепой. Можешь быть свободна, Ирона.

– Прости, Ниа! Мы вынуждены были оторвать тебя из семьи, от твоего мира и доставить в Угомару. Ты нам нужна, Ниа. Из всего состава охотников осталось шесть Угримов, прошедших испытание иллюзией. Ты седьмая, и старшая над ними. С этого момента – это твоя команда, Ниа. Учись руководить. Наши тренировки будут продолжаться в другом месте, может быть в другом мире. Мы будем вас готовить для выполнения особо опасных и сложных заданий, не спрашивай каких. Я, всего лишь инструктор, моё дело подготовить вашу команду.

«Коротышка» вздохнул:

– Я не знаю, кто будет вами управлять! Даже не догадываюсь, что вам надлежит выполнять, какие задачи будут ставиться перед вами. К сожалению, мы покидаем этот гостеприимный Сарай с семингами Эрга. Забери только то, что тебе дорого, Ниа. Готовься, мы выступаем по команде.

Я знала, для охотников команда одна – сигнал рога. Начинается новая игра, Ниа! Что она готовит для меня?

***

– Я нашёл. Я понял, как это всё работает! Гениально! Какой совершенный механизм! Этот голос звучал в моей голове. Я не поняла. Кажется, я начала сходить с ума. Скоро чёртики мерещиться будут. Я уже готова их считать.

В голове кто-то рассмеялся.

– Ты кто? Что ты делаешь в моей голове? Как ты туда попал? Выходи немедленно! Убирайся! Ты слышишь?

– Извини, Ниагара! Я не успел тебя подготовить. Скажи, тебе звонила Йоко?

– Ты кто? Али – это ты?

– Не бойся, Ниагара. Да, это я. У меня не было выбора, мой суверен от народа Угримов собрался уехать из страны на долгий срок. Это путало все мои планы. И, я решил временно переселиться к тебе.

Откровенно, я не поняла, как он это делает, и зачем. Какую цель преследует этот робот?

– Я не робот, Ниагара! Не называй меня так.

Как-то непривычно, когда кто-то в тебе есть. Чувствуешь себя с лёгкой беременностью мозга.

Внутри головы кто-то захихикал. Я уже знала кто.

– Ты, Али, находишься в моём теле. Прекрати командовать и ставить условия. Я, вообще, тоже не люблю, когда меня называют Ниагарой, у всех людей, при упоминании моего имени, рот растягивается до ушей, а перед глазами зрелище водопада.

– Хорошо. Понял. Будем договариваться.

– Ты, это самое, Али! А, в туалет ты как, тоже в моей голове ходить будешь?

Раздался громогласный смех. И он не стихал, даже после зазвучавшего сигнала рога. Я, скорее почувствовала, чем услышала:

– Ну, ты и дура, Ниа!

Огрызаться и вступать в перепалку с Али было некогда, я присоединилась к команде, и мы побежали.

Глава 7

Я не могу сказать, как мы здесь очутились, в этом мире, совсем отличном от нашей Земли. Это, и не Угомара, я не знаю, что это такое. Я не знаю, как назвать это место. Здесь даже поверхность не такая, у меня язык не поворачивается назвать это Землёй. Она больше похожа на облака, или на тучи. Твёрдая, но клубится под ногами, создавая какие-то воронки, водовороты. Её нельзя взять в руки, она, как бесконечный экран монитора, выдающий иллюзии наяву. Здесь нет травы, нет животных, нет рек, нет гор, здесь нет ничего, что может напоминать Землю, или Угомару. Я помню, как мы вышли из казармы, бежали лёгкой трусцой, не напрягаясь, по дороге, ведущей в соседний город. Мне, так и не удалось в нём побывать. Одна из моих подчинённых из этого города. Нас перевезли, перенесли, я не знаю, как это называется…, а, вспомнила: нас телепортировали в этот мир. Мы, по инерции ещё продолжали бежать, кто-то посмотрел под ноги, раздался крик. Мы застыли в ужасе, боясь сделать хоть одно движение, нам казалось, что облака разойдутся под ногами. А, мы летать не умеем!

Перед нами вырос город, прямо в воздухе, он выплыл из этой клубящейся поверхности, как воздушный корабль. Мост, спускающийся от ворот этого города, к нам под ноги, был похож на трап корабля. Нам казалось, что этот город висит в воздухе, как и этот мир. Мы уже успели привыкнуть к этой нереальности. Город, с низу, нам казался вполне осязаемый. Он был очень похож на Земные города средневековья: с большой защитной стеной, по углам которой, стояли башенки, с бойницами и Флагами. До нас дошло, что этот город и есть финиш, конечная цель нашего маршрута. Непривычно, как-то! Нас никто не встречал, испытывая на сообразительность. Я дала команду и отряд из шести Угримов начал подыматься по этому «трапу» в город. Я ступила последняя на мост. Вдруг, сзади себя я услышала чьё-то дыхание, как будто, кто-то догонял нас. Я обернулась. На меня летела женщина. Я, едва, успела перехватить её.

– Фуф! Чуть-чуть не опоздала. Я, Мирута. Ваш преподаватель военных танцев. Меня направили на Спиритус, чтобы я встретила вас. Но, вы молодцы, и без меня неплохо сориентировались.

Мирута пробежала вперёд, и возглавила наш маленький отряд. Я продолжала рассматривать мост, город. Мне было всё интересно. Город отличался от этого мира тем, что был реальным. Дороги, мощённые самым настоящим булыжником, весь город утопает в зелени: вековые деревья, декоративные кустарники, лужайки с шелковистой травой, а ещё, здесь растут цветы – самые настоящие цветы, которые можно потрогать, понюхать. Я скривилась:

– Нету птиц, даже привычных городских воробьёв, синичек, голубей.

У меня, невольно возникло подозрение: Что этот мир, и город – не настоящие, как нарисованные, все здесь похоже на макет, бутафорское. Перемена моего настроения не скрылась от Мируты:

– Что? Не нравится декорация? Это мы сейчас исправим.

Женщина вытащила пульт из кармана, похожий на брелок для часов, и нажала какую-то кнопку. Блин, всё мгновенно изменилось, всё пропало, город превратился в восточный базар, с шатрами, с пальмами, по которым лазят грязные, крикливые обезьяны, и воруют продукты с торговых площадок. Здесь тоже не было голубей, зато были попугаи, разных расцветок и разного объёма. Один из них подлетел ко мне:

– Ты куда меня приволокла? Это, даже совсем не Ташкент!

До меня не доходило:

– Что хочет эта птица? Что ей от меня нужно?

Преподавательница врубилась раньше:

– Признавайтесь. Кто Экера притащил?

Мы с недоумением смотрели друг на друга. Все, почему-то посчитали, что Экером зовут эту говорящую птицу. Я попыталась разрядить возникшую паузу:

– Мирута, в Угомаре попугаи не водятся.

– Причём здесь попугаи, я вас спросила не за попугаев. Кто Экера притащил?

– Мы не знаем.

Я показала пустые карманы.

– А, Экер, это кто?

– Ах, я забыла. Вы же ничего не знаете. Вы в первый раз на планетах высших! Экер – это порождение этих миров. Это игрушка высших.

– Он что, похож на попугая?

– Экер может вселиться в кого захочет. Он умён, поэтому предпочитает быть невидимыми. Экеры знают про своё внешнее уродство.

Мирута показала на, выплывшем, перед нашими глазами, экране изображение этого Экера. Блин! Самый обыкновенный глист, противный и волосатый. До меня дошло:

– Квартирант! Эй Али! Выползай немедленно из моих мозгов.

Все, непонимающе, вылупились на меня.

Попугай сел на моё плечо и попытался ущипнуть меня за мочку уха:

– Что орёшь, дура?

Я, от неожиданности, брякнулась на землю и спугнула птицу, в которой моего приятеля уже не было, он давно перекочевал в Мируту. Ему интересно было знать всё о своём племени, кто он такой и как появился в этот мир. Это было, наверное, самое последнее из всех, полученных впечатлений в первый день нашего прибытия. Кажется, мне удалось избавиться от квартиранта. У меня, до сих пор стоит образ этого Экера с картинки, показанной Мирутой. Фу, какая мерзость! Со следующего дня настали мучительные тренировки. Это были совсем другие тренировки. Игры закончились! Мы теперь не охотники, а намного выше, согласно табеля рангов страны Угомара. Мы – кудесники, специальное подразделение высших сил. Преподавательский состав у нас поменялся, и поменялась сама система обучения. Если раньше делался упор на физическую нагрузку, от которой болели все мышцы, то, теперь добавилась нагрузка на мозг. Мы мечтали о пятидесятикилометровой пробежке, после первых же занятий, проводимых под руководством новых инструкторов. С учителем боевых танцев вы уже знакомы. Она проводила свои лекции в перерывах между занятиями. Это была, как специальная разминка, в которую были включены все основные технологии боевых искусств. (От гопака и бразильского джиу-джитсу, до секретных приёмов противоборства, собранных в других мирах, не земного происхождения.) И всё это мы должны были усвоить и отработать играючи. Эти занятия мне напоминали умственную разгрузку, давали возможность отдохнуть голове. Первое время мы не выдерживали режим занятий, возвращались в свои комнаты отработанным материалом, голова отказывалась соображать, а тело просилось принять положение зародыша. Мне тяжело было назвать то, что у нас не болело. Мирута говорила, что поначалу всем трудно. Идет период адаптации, потом будет легче. И, заметив скептическое отношение с нашей стороны, к её занятиям она стала увеличивать объём технических приёмов. (Мы, действительно, считали её уроки, типа производственной гимнастики.) Мирута выбрала партнёром одного из преподавателей – флегматичного толстого окседианца, и они показали нам спарринг– класс, в исполнении двух величайших боевых танцоров эпохи, а может даже, тысячелетия. Я никогда такого не видела. Они танцевали так самозабвенно, что, растворились в своём танце, слились с комнатой, с гаммой цветов, окружающих зрителей. В конце танца, когда это мелькание закончилось, вместо танцующей пары наших инструкторов, посреди зала, служащего танцевальной площадкой для преподавателей, нашим глазам открылась совершенно другая картина: посреди зала, вместо танцоров, показывающих приёмы боевого искусства находились две мои подопечные, связанные, как сардельки в продуктовом наборе. Бедные девочки, они совсем не ожидали нападения, они, даже испугаться не успели.

– Дня на два им заикание обеспечено, – сыронизировал кто-то из моих подопечных.

На их месте мог оказаться любой из нас. Просто, им не повезло оказаться в качестве наглядного пособия. Этот пример, наглядно показанный преподавателями, в корне изменил наше отношение к урокам Мируты. Эта школа не терпела поверхностных знаний, всё, что преподавалось нам было очень серьёзно. Уроки были очень тяжело усваиваемые, кое – что приходилось хватать на уровне интуиции. Я поражаюсь терпению инструкторов, они пытались разжевать нам, втолкнуть в наш мозг любое действие, любой приём воздействия на чужую психику, не считаясь со временем, пока мы не усвоим курс обучения в полном аспекте. К некоторым моментам приходилось возвращаться несколько раз. Девочкам из Угримов, и мне тяжело давалось это обучение, приходилось полностью ломать свою психологию, находясь среди не поддающихся логике вещей. Вы знаете, что маленькая капля воды может убить человека? Вырвав всего один волосок из вашей головы, можно добиться аналогичного результата. Воздействием на пару точек тела противника, можно превратить его в «живой» труп. Это, и многое другое преподавалось здесь на профессиональном уровне. Мы не знали, когда закончатся занятия. Каждый день был по-разному. Объем преподавания всё увеличивался и увеличивался. В конце месяца появлялся психолог из высших и закреплял в наших головах пройденный материал. Незаметно мы прошли порог адаптации. Нас научили противодействию больших групп различных существ: от диких зверей Земли и разумных обезьян Угомары, до драконов, дальних планет, из кольца астероидов созвездия Персея.

Мирута, время от времени устраивала спарринги между нами в присутствии всех преподавателей. Это требовалось для того, чтобы понять, как мы усвоили преподаваемый материал. Иногда требовалась их помощь, для воскрешения потерпевших. Блин! Я чаще других попадала в эту ситуацию. Поверьте, воскрешение из мёртвых, очень неприятное явление. Оно всегда сопровождается коротким замыканием в голове. После возвращения с того света, ты в течение суток не можешь настроиться на рабочий лад. Передвигаешься по инерции, всё выполняешь на тормозах, даже жуёшь, как жвачное животное. Девчонки, в первое время подшучивали над незадачливым командиром, пока сами не попадали в подобную ситуацию. Каждую неделю, из семи человек, двое умирало на тренировках. Это была статистика. К этому надо было привыкнуть. Каждый спасался, как мог, во время спаррингов, устроенных Мирутой. Закон этого учебного учреждения суров, не хочешь умирать, и воскресать из мёртвых, убей соперника, если это даже лучшая подруга. К этому тяжело привыкнуть, но надо. Удивляюсь, у нас в чисто женском коллективе никогда не было конфликтов, не было даже их сопровождения: ни сплетен, ни подковырок, ни шептания за углами, у нас, просто, не оставалось на это времени. Мы знали, что мы одна команда, и кроме нас, никто не придёт на помощь, нас учили выживать в ожидающем нас мире.

Инструкторы успокаивали, говорили, что кудесники – это элита спецподразделений, и, что их услугами пользуются очень редко, когда возникает такая необходимость. За нами закрепили специального тренера, он обучал нас оказанию первой медицинской помощи, и воскрешению пострадавших во время спаррингов. Блин! Единственный предмет, где мы боялись пропустить хоть слово из лекции. От этого, напрямую, зависела наша жизнь. Мы, с нетерпением ожидали появления психолога, чтобы он закрепил в наших головах лекции по этому предмету. Я спросила Мируту:

– А, почему так сложно? Это обучение, с применением различных возможностей и специальной психологической подготовки для запоминания предметов. А, нельзя – всё сразу, ограничиться только психологом. Он бы за несколько сеансов забил бы в наши мозги всю учебную программу?

Мирута улыбнулась:

– Волшебство бывает только в сказках! Психолог может сделать то, что ты просишь, Ниа. Только знания не успеют удержаться в твоей голове. Человек не компьютер, его возможности ограничены. На следующий день ты не будешь помнить и половину материала из школьной программы. Свойство человеческого мозга избавляться от всего лишнего, что он посчитает не нужным, и оно ему не пригодится.