Талисман для «Яичницы»

Я постаралась быть до конца искренней:

– Я в шоке от такой цивилизации! Я хочу вернуться назад, в свой замок. Мне кажется, я потеряла что-то очень ценное, очень важное – я потеряла себя.

– Вот так и мы, и живём, к чему-то стремимся, куда-то движемся, не понимая, что счастье рядом, а мы слепы. Мы потеряли свою душу, а ищем кого-то виноватого.

Королева повторила слова Кармин – моей бывшей наставницы:

– Нельзя дикарей называть дикарями, все их поступки объяснимы и поддаются логике. В каждом из нас сидит дикарь, и мы от самого рождения, до смерти боремся со своей собственной дикостью.

–Поверь, Огневица! Цивилизация ещё хуже. Поступки цивилизованных людей не подлежат объяснению. Ты не помнишь. Хотя стирать память людей – это тоже дикость. Ты не помнишь никого: не меня, ни Акву, не Лану, не её щенков. Честно, я виновата перед тобой, перед твоими близкими, я не могла и предположить, что может такое случиться с твоей семьёй. И обвиняла своих друзей в бесчувственности. Я даже перестала общаться с вами. Я не понимала: вы знали, что умерла Аква, пропала Лана, но как вы смогли забыть про её детей? Каждую неделю я королева, ещё недавно, дикого народа, находила время, чтобы посетить этот морской пляж и накормить малышей. Каждый раз я мечтала о встрече с вами, но бесполезно. Переступить через поверженного врага, через умирающего от голода котёнка, бросить в реку, выпавшего из гнезда птенца – это что, достижение цивилизации? Я виновата. Прости! Теперь ты поняла, что ваш мир содружества государств, ещё более дикий, чем тот из которого ты убежала. Прости. Мне уже пора. Служба! Да и тебе пора.

Щенки опять заскулили, предчувствуя расставание.

– Ты, вообще-то, как сюда попала?

Я рассказала королеве про картину на стене особняка, в стране испорченного времени.

–Да, интересно. Эта картина мне подарена моей подругой Аквой – «Говорящая с водой». Она нарисована ручьями волшебного источника; и рисунок, и сама Аква, были, как живые. Мне было больно всё это видеть, я знала, что Аквы уже нет, и никогда не будет. Я помню, что подарила эту картину твоей приёмной дочке – Лианке. Я не знала, что это портал, подчиняющийся магии воды, и законам Гандз. По их законам, да и по законам волшебных миров, всегда нужно уходить тем путём, которым вошёл. Если вошёл в дом, через дверь, будь добр, и выйди в эту дверь. Это, только у колдунов, можно войти в форточку, чтобы провалиться в подвал, или вылететь в трубу!

Королева подвела меня к тому месту на пляже, где она меня встретила. Мы не прощались. В воздухе слабо светилась рамка из-под картины – это был вход в портал. Один из щенков, как прочувствовал мои движения, прыгнул и растворился в морском воздухе, первым провалившись в портал. Я поспешила за ним, чтобы он в этом мире испорченного времени беды не наделал. И вовремя…

–Лана! Нельзя!

Два здоровых мужика оттягивают щенка от не успевшего преобразоваться оборотня. с крыльями птицы и клювом совы. Щенок, удовлетворённый эффектом своего появления, оставил эту полуптицу в покое, и скрутился в калачик вокруг моих ног. Оборотень спустился с потолка, и фыркая, преобразовался назад в человека, и ждал, когда отпадёт клюв.

– Гристарх! Это не Лана, а Лан!

У щенка поднялись уши, и он завилял хвостом – значит кличка ему понравилась. Я надеюсь, второго малыша королева драконов забрала в свой мир.

Неясыть появился в нашем доме неожиданно. Его вызвали с Земли в совет, возникли неотложные вопросы, которые необходимо было срочно порешать. Начальник контрразведки никогда не сидел на одном месте и везде был нужен. Но несмотря на свой плотный график работы, он всё же, нашёл время, чтобы посетить своего друга. Гристарх с Неясытью были ровесниками, да ещё с одного клана.

– Гриша! Я нашёл твою жену. Огневица в диких мирах.

Мы с Сарматом переглянулись.

–Я не поверил, что она там, сам слетал, убедился. Гриша! Это она.

Я поблагодарил друга за заботу. В совете, мы, по-прежнему числились в изгнании, и любое передвижение за границы мира испорченного времени, было под запретом. Неясыть понимал, что проверить его слова невозможно. Мы подходили к гостиной. Огневица, наверное, успела принять ванну. Гристарх распахнул дверь:

– Ты говоришь, Огневица в диком мире? А, это кто?

Неясыть спросил:

– Где?

Гостиная была пуста, на столе остались объедки, но женщина пропала. Мы все кинулись её искать, даже демоны, но безрезультатно.

– Дружище! Может это старческий маразм? Галлюцинации? Не было никакой женщины?

Но Сармат подтвердил:

– Сам, лично, за руку привёл.

И демоны подтвердили:

– Да, была!

– Но куда тогда она могла пропасть? Нет следов ухода из дома, нет следов телепортации. И через канализацию она не исчезала, мои бы шпионы обязательно, что-нибудь унюхали. Ускорителем тоже никто не пользовался. Следы таинственной пропажи терялись в прихожей, возле картинной галереи. Демоны принюхивались к каждой щели в полу, а мы, шатаясь от усталости, присели здесь же – на полу.

– Но она была же. Вот тут, была!

Неясыть старался успокоить друга. Вдруг появилось это чудовище, бедный гость подлетел к потолку, демоны разлетелись врассыпную. Но, что было дальше, вы уже знаете. Появилась Огневица, или Бирюза, или, кто его знает? У Неясыти поехала крыша:

– Одна – здесь, одна – в диких мирах? Ну, не знаю!

И Неясыть растаял в воздухе.

– Вызвали в совет, – догадался Гристарх.

– Кто это? – спросила Огневица.

Гристарх посмотрел на неё удивлённо:

– Да, так. Сосед за солью заходил.

Он подал сигнал сыну. Сармат давно обратил внимание на эти странности. Мы в своём доме оказались на правах гостей, боялись лишний раз пошевелиться; это чудовище – Лан, признавал только хозяйку и любое наше движение, сопровождал неприкрытым недовольством. Мы ждали, когда Огневица сделает первый шаг, чтобы Лан ушёл с прохода. А женщина, как застыла, ей нравилось испытывать наши нервы. Я узнал, да, я конечно узнал щенка Ланы, раньше они к нам приветливее относились, но прошло много времени, видимо они забыли наш запах. Время меняет и людей, и животных, в стране испорченного времени портятся все: и те, и другие. Наконец Огневица «проснулась», и мы все вышли из приёмной в гостиную. Огневица поблагодарила за обед.

– А для собачки у вас ничего не найдётся?

Я, с Сарматом, наперегонки, бросились потрошить холодильник; – два холостяка – изгнанника, у нас даже кухарки не было. Мы натащили столько различных бутербродов с сырыми яйцами, с плесневелым сыром и ветчиной. У Лана были глаза, как тарелки – собака такое не ела. Огневица вздохнула тяжело, и попросила нас всё отнести на кухню. Лан поплёлся за ней, оставив нас без присмотра. Сармат сразу же смылся к друзьям, а я принял чисто мужскую позу, завалившись с газетой и чипсами на диване. Пока Огневица колдовала на кухне, превращая наши быстро усваиваемые продукты в респектабельный вид, меня опять потревожил Неясыть:

– Я, случайно, перчатки у вас не забыл?

Я его тормознул. Вечно он куда-то спешит.

– Скажи. А это наше изгнание, надолго?

– Ой, Гриша, не спрашивай! Задал ты нам работы! Связался я с тобой на свою голову! Из-за тебя, никак операцию на Земле закончить не могу.

Я не мог понять, в чём мы провинились? Я знал, что друг зря наговаривать не будет, но до меня не доходило, где я на Земле так напортачить успел? Но главному разведчику было некогда, он успел сказать, что объяснять – это долго, и не к чему. Попросил, не высовываться из этого мира, без надобности… и растаял. Бирюза, наконец-то дождалась, когда они с Гристархом остались наедине, не считая Лана. Пес наелся, и после обеда дремал в зале, заняв, без преувеличения пол комнаты. Это мы его называем собакой за его доброту и отзывчивость к ласке, за то, что он легко поддаётся дрессировке, а в действительности, мы даже не знаем, что-за животное прибилось к нам. Лан больше походил на чудище из какой-то забытой сказки, чем на доброго шаловливого щенка, которым он был для нас. Разговор предстоял неприятный и долгий, я не любила лжи, мне предстояло объяснить этим двум гостеприимным и заботливым мужчинам, что они ошиблись – я не Огневица, они приняли меня за кого-то другого. Я говорила и говорила, Гристарх внимательно слушал меня, не перебивая, и спокойно пил чай. Меня выводило из себя это его спокойствие. Есть мужчины без комплексов, готовые выполнить любое твоё желание, есть мужчины, от которых веет надёжностью, силой, властью. Этот – спокойно пил чай! Я рассказала всё, я выговорилась, он почувствовал это, но никакой реакции. Мне бы легче было, если б он крикнул, закатил истерику, обвиняя меня во лжи, в неблагодарности или ещё в чём-нибудь. Гристарх допил чай, и поставил пустую кружку на стол. Воцарилось какое-то тревожное молчание. Эта пауза затянулась до неприличия. Мужчина думал, переваривал мои слова, без переживания, без эмоций, как будто решал какую-то сложную многоходовую шахматную задачу. Лан тоже поскуливал во сне, вспоминая про свои собачьи невзгоды. Наконец, хозяин дома решил напомнить о своём присутствии, я уже успела забыть его голос. Помню, что при нашей встрече он мне показался чарующим. Как же обманчива бывает внешность, и что я в нём хорошего нашла – красив и холоден, как лягушка.

– Так вы говорите Бирюза, что в наш мир попали случайно, из дальней вселенной, называемой дикими мирами?

Я кивнула головой, от этой «лягушки» можно было ожидать всего, но, если он мне сейчас начнёт устраивать проверку, и заставит на звёздном атласе показывать, где эти дикие миры находятся, честное слово, я ударю его чем-нибудь по голове.

– Интересно, очень интересно. Замечательно!

Не знаю, что он интересного и замечательного нашёл в моих словах?

– Я вас попрошу, повторить ваш рассказ в присутствии моего друга. Вы его уже видели: маленький, толстенький, дерганный весь, всё куда-то торопится.

– Это тот, что летал под потолком, при виде Лана.

– Да, да, тот самый. Вы так наблюдательны, Бирюза! А, пока не переживайте, поживите в нашем доме немного, сгладьте нашу холостяцкую жизнь.

Я посмотрела на обручальное кольцо, на его руке. Гристарх стушевался, покраснел и спрятал руку за спину:

– Ах, это? Это из прошлой жизни. Я ведь тоже не совсем тот, за которого меня все принимают…, и мужчина замолчал, предпочитая оставаться один на один со своей тайной.

Целых два месяца я наслаждалась жизнью в этом затерянном раю, называемом миром испорченного времени. Я полюбила эту странную непонятную страну. Действительно, чтобы понять что-то, нужно полюбить это что-то, даже за его непонятность, за его сплошные загадки и кроссворды в каждом движении, в каждом изгибе дороги, за каждым углом зданий. Я приняла этот мир, а он меня, и мы вместе ходили по музеям столицы, в читальные залы, в консерваторию. Даже однажды попали на футбол. В том мире достаточно стакана газированной воды, чтобы целый матч наслаждаться вкусом освежающего напитка, и наблюдать, как мячи, один за другим выпрыгивают из ворот, и услужливый судья не успевает корректировать счёт матча. Я так и не поняла, где свои, а где чужие. В этом футболе свои правила! Я только помню, что счёт игры был ничейный, и последний гол вылетел из ворот, за полминуты до финального свистка. Вы не представляете, что творилось на трибунах! Правда файеры, с прочим мусором, на поле никто не швырял, зная, что мир, в любое время может ответить инверсией. Мне понравились футбольные болельщики, а ещё мне понравился дельфинарий. Но больше всего мне нравилось гулять по городу с Гристархом, с ним я не чувствовала того неудобства, как попав в этот мир, в день своего прибытия. Этот город был очень интересным, я уже привыкла никуда не торопиться, могла часами стоять на площади и рассматривать достопримечательности городской архитектуры, чтобы потом, в час пик, сориентироваться с направлением людского потока, и выбрать для себя другой объект, для любования. За всю свою жизнь, я впервые себя почувствовала туристкой. Мне нравилось всё: мои гостеприимные хозяева, город, страна, но всё равно – это было не настоящее, я чувствовала, что я не дома, а в гостях. Я наслаждалась отдыхом, зная, что впереди меня ждёт долгая и кропотливая работа. Я уже приняла решение. Каждому человеку предстоит построить свой мир! Я помнила, что за пять дней, проведёнными учёным, в мире испорченного времени, в диких мирах прошло три года. Каждый мой день в гостях, всё больше и больше удалял меня от моей цели. Мы, ещё два раза, ходили гулять с Ланом на побережье моря на Рузе, но не королевы, ни брата Лана, мы не встретили. Недалеко от берега, целовались два осьминога, но они нас не замечали, и мы, старались им не мешать. Лан вспомнил запах моря, носился по берегу, в его глазах было столько счастья! Я, как и все, в этом доме, ждала появления Неясыти. Только никто не знал, где он находится и когда прибудет. И прибудет ли он вообще. Он занят, он всегда занят, даже не знает, что его ждут здесь с нетерпением. Блин! Разница между мирами уже перевалила за триста лет, я боялась опоздать со строительством своего мира, пока этот Неясыть порешает все свои дела, мир построится сам собой, и станет вполне цивилизованным! Гристарх смеялся:

– Не бойся! Долго ли разрушить построенное? А, на руинах, хоть Карфаген возводи.

Я не знала, что такое Карфаген, но слова мужчины меня успокаивали. Хватит ещё на мою жизнь диких миров! И время ещё есть, для осуществления моей мечты, я ещё совсем не стара. Замуж? Вы смеётесь что ли? Хотя, если некоторым лягушкам растопить кровь, то можно и замуж! Неясыть появился среди ночи, грязный и уставший, он совсем не имел сил. Демоны утащили его в ванную комнату, волоком, как грязную половую тряпку. Они же и вымыли хозяина. Я опять покраснела, почувствовав этих невидимых слуг.

– Спать, только спать, – это были последние слова, что мы услышали от Неясыти в этот вечер.

Гость даже не реагировал на Лана. Щенок пытался его снова напугать, ему понравился человечек, летающий под потолком.

Глава 41

Я, как восточная принцесса, в который уже раз пересказывала свою историю. Все три мужчины, собравшиеся в этом особняке, были внимательными моими слушателями. Ах, да, я забыла – Дан тоже навострил уши. Если я сбивалась, или не могла ответить на заданный вопрос, подключался Гристарх. Он знал мою историю не хуже меня. Вопросов было мало, Неясыть, что-то записывал в блокнот, делал какие-то отметки. Я закончила свою исповедь, в комнате стояла тишина, но работа продолжалась, я чувствовала, как наэлектризовался воздух. Даже у Лана поднялась шерсть к потолку. Все думали, а Неясыть ещё успевал писать. Я не выдержала первой, выскользнула во двор. Мне не хватало воздуха. Лан последовал за мной: он был такой большой и интересный – пушистый и круглый! Когда мы вернулись в дом, не Сармата, ни Неясыти в доме не было.

– А, где остальные? – спросила я.

– Улетели, – ответил хладнокровный.

Я уже ничему не удивлялась, в этом мире мужчины всегда улетали, вместо того, чтобы оказывать внимание даме. Я подошла к Гристарху:

– А, дальше что?

– А, дальше, нужно ждать.

– Опять ждать?

– В стране испорченного времени нельзя спешить, лучше подождать.

Да, я это помнила:

– Кто спешит, тот марширует!

Ждать нам пришлось недолго, прилетел Неясыть и расставил все точки над и: с Сармата и Гристарха сняли все обвинения, все запреты. Следствие по их делу было прекращено, их восстановили в своих правах. Неясыть увидел вопрос в глазах своего друга: ни Гристарх, ни его сын ничего не понимали. Тогда он постарался объяснить эту историю, если на неё взглянуть глазами контрразведчика.

Нелюдь поручил мне найти убийц его клана. Я не буду рассказывать про войну с клонами Гристарха, их были миллионы. Планеты пиратов нет давно, но остались их секретные базы, на одной Земле мы нашли более восемнадцати баз дубликаторов. Поверьте, это страшно уничтожать монстра, когда он выглядит, как твой лучший друг. Разговаривать с клонами невозможно, их делают по таким технологиям, что даже малейшие нюансы воспроизведены с поразительной точностью. Неясыть выложил на стол целую связку амулетов Гандз.

– Они не настоящие, они не работают, но какова точность исполнения.

Я клону задавал вопрос личного характера, ответ на который только мы вдвоём. Неясыть наклонился к Гристарху и что-то прошептал на ухо. Гристарх заулыбался. Клон ответил на этот вопрос. Технологии пиратов были настолько совершенны, что для них ничего не оставалось секретного в человеческой памяти. К сожалению, эти технологии нашли применение и в нашем мире, и от них никто не собирается отказываться. Неясыть посмотрел на Огневицу. Он повернулся к Бирюзе:

– Я произвел запрос по вашему делу. Доказать нарушение закона со стороны Ордена, нет возможности. Всё ваше имущество прошло через сотни рук, везде фигурируют настоящие документы, с настоящими подписями. Я думаю к вам не применили гипноз, а применили технологию пиратов. Мы можем восстановить вас в своих правах, если вы сможете предоставить справку, что вы не клон. Скажу прямо, в диких мирах найдено семь Огневиц, но слава космосу, они, так же, как вы, имеют претензии только к Ордену и совсем не претендуют на восстановление своего доброго имени. Мы все живём в опасном мире, в страшное время. Скорее всего, Огневицы нет давно в живых, а клоны, по каким-то причинам забраковали. Над этим Орденом контрразведка работает давно, есть определённые успехи. Но только мы нащупываем цепочку руководства, как она обрывается, а в руки контрразведчиков попадают не основные виновники преступного синдиката, а их клоны. Но мы работаем и когда-нибудь выйдем на дубликаторы Ордена.

Меня немного удивила циничная характеристика Неясыти. Я ему, один на один сказал:

– Ну, так же нельзя! Зачем ты Бирюзе сказал, что она клон, копия, не настоящая?

Птица прищурился:

– Это не я, а ты сказал, что она не настоящая. Все клоны настоящие, как сёстры близнецы, ещё даже больше, у них даже отпечатки пальцев совпадают. Мы с тобой Гриша тоже не настоящие. Ты догадываешься об этом. Мы с тобой Гриша оборотни, признайся, это какая у тебя реинкарнация по счёту?

Я тактично промолчал.

– Как ты догадался, желтоглазый?

– Скажи, Гриша, ты помнишь, когда родился?

Я задумался.

– Неужели, пятьсот лет прошло? А, вроде недавно академию заканчивал, и для меня двенадцать лет показались вечностью. Погоди – а Сармат, а Лианка?

– Сармат, как и мы, тоже оборотень. А Лианка – её давно нет в живых, ни её детей, не внуков, только правнуки доживают. Ты у нас грамотный, академию заканчивал, скажи, сколько живёт человек в этом мире?

–Ты имеешь ввиду мир испорченного времени?

– Гриша, не виляй, ты знаешь, что я имею ввиду!

– Ну, от силы, лет сто пятьдесят.

– Вот! Для таких, как мы и придумали этот мир испорченного времени, все нормальные люди не могут в нём жить, даже клоны его избегают, а для нас – он, как холодильник, мы в этом мире чувствуем себя как дома. Ты не замечаешь, Гриша, как много стало испорченных людей? И все стремятся обустроится здесь, а отдыхать ездят в Москву, которая из деревни превратилась в мегаполис, и нет там уже деревянного моста, и самой реки Яузы нет с русалками и водяным, и шалаша твоего нет. Вместо шалаша там ресторан, Гриша. Я уже не стал расспрашивать про остальные похождения контрразведчика в Московии, мне как-то стало не интересно, нашёл ли Неясыть ящеров, или нет. Мне стало грустно и обидно.

На следующий день мы провожали Бирюзу. С помощью демонов, еле нашли этот секретный портал в дикий мир. Женщина обняла меня и Сармата и заплакала. Как сложна человеческая жизнь! Собака, первая среагировала на час пик, и растворилась в мусорном контейнере, Бирюса ушла не поворачиваясь. Мы все знали, что она больше никогда не вернётся в этот мир.

***

– Борис Савельевич, проснись, приехали!

Блин! От Каширы до Чертаново, чуть больше полутора часов езды, а такое ощущение, что прошла целая вечность. Я открыл глаза, я не понял, как здесь очутился, и кто эта женщина, с бородавкой на носу, похожая чем-то на королеву драконов. Наверное, цветом кожи? Пассажиры двинулись к выходу единым потоком, подхватив меня, как в мире испорченного времени.

– Мужчина! Ну куда же вы?

Я обернулся, ко мне спешила Огневица, пытаясь вернуть меня в наш мир. Она была такая красивая, как при первой нашей встрече.

– Мужчина! Вы палочку оставили.

И девушка сунула мне в руку трость, а сама устремилась по проходу, вслед за пассажирами, прибывшими на свою остановку. У меня закололо в сердце, и я вспомнил про больную ногу.

– Борис Савельевич, поспеши, электричка ждать не будет.

Я стоял на девятом этаже, в квартире жены, у окна. Она делала два дела одновременно: смотрела сериал, и разговаривала по телефону с подругой, обсуждая воскресную поездку на фазенду мужа. В окне была Москва, а за окном шёл дождь. У соседей мастер настраивал пианино – Дэн, Дэн, Дэн, пытаясь мне о чём-то напомнить. Может быть о моей квартире на третьем этаже, где у меня на балконе жил говорящий ворон? Или о моих друзьях, которые остались в стране испорченного времени? Но я знал, что это не мой мир, и что, когда-нибудь, без стука в дверь, ко мне прилетит Неясыть и скажет, что я нужен ему, совету содружества государств, или просто, что он соскучился и прилетел попить чаю. В хорошую погоду я выходил во двор, обычно, вокруг меня собиралась детвора и просила продолжения истории. Я просил их напомнить, на чём я остановился? На этот раз, мелкоты во дворе почти не было. Подбежала маленькая девочка с собакой на поводке, и задала вопрос:

– А, что случилось с Нелюдью?

Простой бесхитростный детский вопрос открыл целую волну моих воспоминаний.

Меня вызвали в совет, Неясыть уже ждал в фойе здания. Он подхватил меня, чтобы я нигде не заблудился, и потащил в кабинет распорядителя. Здесь была куча народа. Все шумели и о чём-то спорили. Мне показалось, что в этом зале были представлены существа всех миров.

– Что случилось? – задал я вопрос другу.

Но он не отреагировал, его в этот момент это мало интересовало.

– Готовятся к выборам, – он буркнул мне под руку и потащил в левую комнату.

За столом сидел гриб, обыкновенный гриб, с двумя ногами, двумя руками и головой, прикрытой академической широкой шляпой.

– Знакомься. Это новый начальник контрразведки. А, это, тот самый предводитель драконов, о котором я вам рассказывал.

Гриб протянул мне руку, и я ответил на рукопожатие.

– Постой! А ты?

Неясыть улыбнулся:

– А я, в отставку, на пенсию.

– После дембельского аккорда, – подтвердил Гриб.

– Мы тебя, Гристарх, вызвали в помощь Неясыти. Осталось одно неприятное дело, которое он не успел закончить. Но это он тебе сам лучше объяснит. Это его предложение, тебя подключить к расследованию.

Я был в недоумении, когда проходили по коридору, я увидел чёрную траурную ленту на дверях председателя.

– Что случилось с Нелюдью? – задал вопрос я Неясыти.

Контрразведке на Земле удалось найти следы пяти разных народов, в разных уголках мира, не связанных с Каспийским морем, но рептилий среди них не было. Учёным удалось найти связь со всеми водными бассейнами Земли: некоторые озёра, напрямую сообщались с океаном, а в скорости движения рек, была зависимость от расположения звёзд и планет, даже маленькая луна играла свою роль. Было сделано много открытий, но никаких следов Бабатуров. Когда закончили с базами клонов, Неясыть доложил председателю о провале своей операции:

– Нет здесь никаких ящеров! Осталась одна легенда о их пребывании. Даже следов этих Дэнгиз-шайтанов не нашли.

Нелюдь вышел из себя:

– Нет, говоришь? Ты об этом, вдовам в посёлке Озорницы расскажи!

Нелюдь сам отправился на Землю, без подстраховки и прикрытия. И он нашёл! В горах Турции, в одном из подземных пещерных озёр. Он нашёл и Шешана и весь его народ. Он ящерам поставил условие, что оставит клан в покое, если они выдадут ему вожака.

– Мне нужен Шешан, только Шешан – убийца моего народа и моих детей.

Ящеры вынесли Шешана к Нелюди. Вожак был стар, не мог сам передвигаться, даже разговаривал с трудом, его мысли терялись в ментале. Нелюди больше ничего не надо, было. Его вендетта исполнилась. Он что-то на ухо сказал ящеру, и они оба пропали: с Земли, со Вселенной, из космоса. Прошло более трёх месяцев, в совете начались новые выборы председателя. Боюсь, что этот раз выборы продляться несколько лет, уж слишком много претендентов на корону правителя! Грядут большие перемены, Денис! Неясыть знал, что я не любил, когда меня называют по земному имени. А, может быть, он так ругался? Не знаю. Размышлять особо было некогда, мы пересекли границу первого дикого мира. Мы шли по следам Ордена. Его «голову» контрразведка успела отрубить, остался «хвост». Неясыть говорил, что Орден превратился в вполне успешную структуру, не предприми мы сейчас меры – новая «голова» вырастет на шее этого «дракона».