Про Бултычку и его друзей

У нас были большие изменения, команда уже не могла делиться между прошлым и будущим, становилась плохо управляемой, пошли тактические ошибки, которые вредили обеим проектам. Команду решено было разделить на две. Появилась возможность подняться по служебной лестнице. Дядя Ибрагим намекнул мне, предложив должность ведущей в проекте с прошлым. Я поблагодарила его, и отказалась, быть разведчиком гораздо интереснее. Мамина кровь! – вздохнул волшебник.

Следующее задание было погружение в другой портал, на другую планету. Нас было пятеро разведчиков, нас портал выкинул на остров, это был необыкновенный остров, он плавал в океане, подгоняемый ветром. На острове была река с водопадом, но вода в ней была белая, как молоко. Почва остова состояла из многовековых отложений местных трав. Травы и притягивали кальций. Берега реки были одеты в меловые одежды, кальций на водорослях был похож на кораллы, иные наросты, были весом в несколько тонн. Молодые наросты очень хрупки, а вековые ничем не собьёшь. В реке не водилась рыба, она даже не заплывала в это «молоко», зато для крабов было раздолье, их хитин, был лучше кевраловой защиты, но судя по взятым пробам, у крабов был прожорливый противник, крабов кто-то ел. Наш остров был не маленький, за сутки не обойдёшь. Командир поделил группу на две части – двое занимаются исследованиями в зоне высадки, здесь же был основной наш лагерь. Связь на острове работала отвратительно, пропадала надолго, – это от природного магнетизма планеты, нам так и не удалось определить полюса. Нам троим, под предводительством командира, необходимо было обследовать остров. Мы начали свой поход вдоль дельты реки, обходя наносы и кальциевые гребни, вода разлилась по широкому руслу, создавая из травы причудливые фигуры. Первой неожиданностью для нашего маленького отряда было, что нас атаковало какое-то существо, похожее на хамелеона, оно сидело на корточках и напоминало одну из природных меловых скульптур. Ящерица была не ядовита, нам повезло. Она была, как приклеена к поверхности речного наноса. Нам посчастливилось застать рептилию в момент откладки яиц. Дальше мы шли по берегу, решив обследовать кромку острова и его объём. По морю нас преследовало непонятное существо, его глаза погружались в пучину, как только я бралась за бинокль. Существо было разумным или полу разумным, оно, как подводная лодка, оставляла след на поверхности водной глади. Несмотря на сильные ветры, море было спокойным, около русла реки, кальциевые наносы создавали естественные волнорезы и лагуны. Чем дальше мы уходили от реки, тем больше менялся ареал окружающей нас местности: трава стала более жёлтой, у нее появился отпугивающий ядовитый оттенок. Насекомые, с их природной мимикрией, растворялись в этой траве. Я с чувством наслаждения наблюдала за этой мелочью, как ребёнок наслаждалась игрой красок живого калейдоскопа. Сигнал программы Линды, известил меня о опасности, я подняла руку, привлекая внимание попутчиков. Враг притаился за бугром, это было что-то, похожее на гигантскую саранчу, с саблей на каждой ноге, похожей на совокупность средневекового меча с серпом. Мы были зажаты со всех сторон водой, оказавшись на полуострове, вернее на косе, и нам было тяжело обороняться от этого островного монстра. Нам повезло, навстречу атакующей саранче, выскочило таинственное существо из воды – это был спрут, кошмар наших сновидений. Он утащил саранчу под воду, и ушёл, забыв про нас, видимо добыча удовлетворила его.

Глава 16

Дальше путь прошёл без происшествий, но всё же, мы шли берегом, контролируя всё, что творится в море, и боялись продвигаться вглубь острова. Земля под нами шевелилась, вертелась, было такое ощущение, что мы находимся на гигантском плоту. Остров плыл, иногда менял направление, дёргался, цепляясь за мели, вызывая скрежет, резонирующий из-под воды. Для нас, выросших в зелени, под голубым небом, непривычно всё на этом острове: эта трава, поглощающая кальций, это пугающее море-океан, неопределённого цвета, оно, то казалось белым, у дельты реки, то красным, во время шторма, то синим, мерцающим от света бактерий и мелких медуз. И сама река долгое время являлась загадкой для нас, мы не знали откуда она берёт своё начало, и как получается большой объём пресной воды, если остров не связан с материком, и находится в подвешенном плавучем состоянии. К ночи, мы вышли на место нашего старта. Командир сразу заметил неладное, при подходе к лагерю – палатки были смяты, а по исследовательской лаборатории, как кто-то проехал утюгом. И самое страшное, что нас никто не встречал. Широкий след, испачканный сиреневой слизью, уходящий в море, говорил нам о многом. После встречи с гигантской саранчой, и в десятки раз, превышаемого её, спрутом, я уже не удивлялась ничему, крепче прижимая свой бластер. Оружие моим коллегам не помогло, оно лежало деформированное неизвестным существом. Командир провёл исследование оружия, бластеры даже не были сняты с предохранителей. Оставшиеся в лагере, видимо не ожидали атаки. Командир перенёс базу вглубь территории, поближе к сталактитовым пещерам. Утром мы проснулись от ужасного скрипа, этот монстр, наверное, выполз из моря, он был больше саранчи, но меньше спрута, это была улитка – улитка-крабоед. Она забурилась в рукавах дельты реки. Я наблюдала за ней в бинокль: бог ты мой, улитка открыла свою пасть и вмиг, из добродушного существа, превратилось во что-то зловещее – это была живая мельница, крабы пропадали в её зобе тысячами, перерабатывались, перемалывались в крабовый паштет, хитин их панцирей, выводился наружу, через специальные отверстия, приблизительно, как гильзы из автомата. Мы застыли, наблюдая за приёмом пищи улиткой-крабоедом. По всей видимости, этот монстр и съел наших друзей. В чужой реальности надо быть, в десять раз, осторожней. Наш командир – грек по национальности, говорил:

– Я никогда не верил в легенды, в чудовищ, монстров, во всевозможные превращения. Эта планета изменила моё мнение. Нам суждено испытать, эти легенды, на собственной шкуре. Двоим, уже не суждено вернуться на землю. Ещё раз говорю:

– Ешьте, спите, умываетесь, никогда не расставайтесь с бластерами. При любой опасности, пусть вначале заработает бластер, потом включится мозг, если вы хотите вернуться домой живыми.

В сталактитовой пещере постоянно падали «сосульки», при каждом повороте острова, или зацепа за мель. Некоторые из них, были по много тонн весом, они при падении издавали особый звук, как будто настройщик пианино уронил свой камертон, этот звук отражался от стен пещеры и уходил в глубину острова. На каждое падение такой мега сосульки, отвечало эхо, и долго не могло успокоиться. Мы решились, задание нужно выполнять. Командир заснял всё, что творилось на берегу: и улитку, и бой саранчи со спрутом, мы свернули лагерь и отправились вглубь острова. Я, как девушка шла в середине, Тимур из новобранцев, шёл спереди, командир просил называть его Асхал, он был из бывших спецназовцев, это был его позывной. Командир верил, что позывной спас его жизнь, из всего отряда в Намибии их осталось в живых двое: он и «каракурт». После возвращения в Афины, он «каракурта» больше не видел. Если мужчины смотрели за всем, что творится спереди и сзади, то моё дело было наблюдать за небом. Правда, нам ещё не встречались летающие монстры, но это не значит, что их нет. Трава под ногами хрустела неприятно, но чем дальше от моря, тем она становилась мягче, пошли невысокие кустарники, обсыпанные ягодами, похожими на шиповник. Я увидела, то ли змею, то ли ящерицу, она очень быстро шмыгнула в расщелину. Тимур поднял руку, мы сначала увидели племя падальщиков, потом почувствовали запах. От трупа мало, что осталось, но нас заинтересовало не погибшее животное, нас заинтересовали сами пожиратели трупов. Они были не больше хомяка, но в одежде. Я включила все программы Линды, но бесполезно, контакт мне не удалось наладить, язык этих существ относился к группе кодированных языков, в нём не было ни одного слова, сплошной треск, физиология существ была отлична от нашей, и не приспособлена для звуковой речи, она больше напоминала цифровой язык компьютера. Это было сложно, команда не закончила работу над универсальным ретранслятором. В ментале я этих существ не наблюдала. Мы были в полном тупике, хотя падальщики нас не боялись. Неприятное дело налаживать контакт с пожирателями трупов. Мы расположились лагерем недалеко от поселения племени, я в бинокль наблюдала за их бытом, интересно, но всё не так, как у нас. Командир дал три дня отдыха, и дальше в глубь острова – по программе. Наличие разумных живых существ, это был несомненно, плюс, но трудность в общении нельзя скидывать со счетов команды. Все эти дополнительные трудности, в конечном итоге, ложатся на команду. Ничего, наше дело разведка, мы рискуем своими жизнями, для того, чтобы другим было легче идти по нашим следам. Приедут лингвисты, с ретранслятором, они разберутся, что к чему. Мы оставили это место, обжитое причудливым народом.

Дальше был лес, хоть не высокий, и не менее своеобразный, как трава, река и сталактитовые пещеры. Деревья почти не поглощали кальций, имели очень интересные плоды, похожие на земляные орехи. Я разломила один из них. Блин! Меня атаковала целая туча мошкары, похожей на гнус. Я отвлеклась, и прозевала приближение летучей мыши. Летучая мышь была объёмом с большую собаку, что только не гавкала. Мошкара попряталась. Асхал проверил свой бластер, в лесу вечер наступает быстрее, всё темнеет, и передвижение становится не выполнимым. Командир нашёл место для лагеря. Ночь была кошмарной, один из нас дежурил, разгоняя бластером кровососов. Такие большие, как они ухитряются пролезть в спальные мешки, в палатке? Мы старались пройти быстрее лес и выйти на равнину, подальше от этих кровососов. На первой же поляне, мы встретили птиц, они обносили ягодник. Это были нормальные птицы, не страдающие гигантизмом. И ягоды были нормальные, и, по-моему, не ядовитые. Пробовать Асхал, категорически запретил, и правильно, чтобы не выросли уши, как у осла. На этой планете, может быть, несовместимой генетика с земными растениями. Птицы нас не боялись, были не пуганными. Позже выяснилось, что они имели жало, как у осы, и их яд был смертелен. Птицы никогда не нападали первыми, и применяли своё секретное оружие, только при грозящей опасности. Мы прошли кустарники с ягодами, это была равнина – царство бабочек, пауков и других насекомых. Они все были похожи на земных. Питались цветочным нектаром, перелетая от цветка к цветку. Я не могла разгадать загадку: почему на острове получилось так – наряду с монстрами уживались вполне нормальные сущности, откуда у гигантов этот не нормальный метаболизм. Ведь есть же ответ на этот вопрос, и он где-то рядом. Эту загадку тоже предстояло разгадать команде. Мы прошли остров, разрезав его пополам, выполнив задачу, поставленную командой на земле, назад к порталу мы добирались по берегу. Я знала, что нам еще не раз придётся сюда возвращаться, если команда включит планету в коммерческий план. Люди разные, и вкусы у людей разные. Может для любителей экстрима, эта планета станет идеальным местом, для удовлетворения своих амбиций. Или охота, охота на гигантов? Мало ли, что и как, кому нравится? Всё на усмотрение дяди Ибрагима, он у нас главный спонсор нашего проекта, по совместительству и коммерческий директор. Я возвращалась в портал, с чувством недоделанной работы, мы что-то упустили, огорошенные гибелью коллег. Я поделилась своими сомнениями с Асхалом. Он вскипел:

–Сама ты недоделанная!

Я поняла, грек в нашей команде долго не продержится! Он с ужасом покидал это место, будет потом в пивнушке рассказывать друзьям, про свои приключения, и молить бога, что остался жив.

Мне дали недолго отдохнуть на базе, через три дня новые сборы, опять на эту планету, в портал, с учёными и военными. Военные будут охранять лагерь и защищать учёных от нападок местной фауны. Планировалось создать блокпосты, перед базой, военным надо было показать лучшее место обзора на этой планете. Команда никак не могла придумать имя для своего открытия. Ну, что же, это правильно, планету нужно изучать. Лучшим местом я считала границу долины с лесом, там нет реки, но нет и кровососов. Я показала учёным, где живёт удивительный народ пожирателей трупов – санитары леса, а военным – следы гигантов. Моя миссия на этом была окончена, я вернулась на Землю.

– Вот, вот, это она, и военный попытался одной рукой снять автомат, вторая рука была на перевязи.

Тимур успел отбить оружие, иначе я бы с вами не разговаривала. Военный утверждал, что я вышла из океана, только я была великаном.

– Всё её, и улыбка, и жесты, даже походка такая же.

Военный захлёбывался, рассказывал, что случилось. Их живых успели вытянуть – единицы. Большая часть на излечении, под контролем у медиков. По свидетельству военного: Вита монстр, вышла из океана, и появилась перед базой учёных, солдаты применили оружие. А дальше случилось непонятное, весь остров восстал против нас. Птицы, животные, насекомые, даже это племя скарабеев (он спутал, с пожирателями трупов), все накинулись на лагерь.

– Это она! Это всё она! Это она организовала бунт на острове.

Разведчики держали военного, он рвался меня ударить, хоть чем-нибудь. Из города на базу приехала машина с патрулём и с военными врачами, дали войну пару уколов, и погрузили в кабину. На базе объявили аврал, военные обвинили нас в грязной провокации. Погружение во все порталы, временно, было приостановлено. Ибрагим позвонил в Россию другу, описал Бултычке всё, что произошло.

– Виту в портал нельзя пускать, а военные требуют расследования. Что делать? Не знаю.

Я понимала абсурдность обвинений, взваленных на меня командованием военных, но погибло много людей, кто-то должен был ответить. Бултычка прилетел сам. Девушку надо будет выручать. Ибрагим тоже был обеспокоен, военные были обозлены до предела, перекрыли весь транспорт. Команда спрятала меня, отправив в прошлое, я просилась на Горгону, но Ибрагим решил так. Посиди, до лучших времён. Дядя Фрол, готовился на безымянную планету – один, без страховки, у него был план.

– Здравствуй! Я пришёл без оружия, поговорить с тобой. Ты ещё ребёнок, тебе скучно, не с кем играть. Тебя тянет к людям? Но они же совсем не похожи на тебя. Этот мир ты создал? Эту планету, моря, и этот остров?

Монстр открыл глаза, он был болен, он устал. Монстр не понимал человека, но его речь не раздражала, а наоборот, успокаивала. Монстр переключился на внутреннее восприятие, и он увидел мысли сидящего на берегу существа. Человек не желал ему зла, он рассказывал, как его бросили, давным-давно, потом он превратился в пробку, и его гоняла дождевая вода по сливным ямам, потом его подобрал старый добрый человек. Но всё это время он не терял надежды на то, что его найдут. Бултычке казалось, что он потерялся.

– Может и ты потерялся, малыш?

Монстр вздрогнул, его так ещё никто не называл.

– Может у тебя остались документы, или какие другие свидетельства, которые могут открыть – кто ты? Откуда такой взялся?

Монстр порылся в цветных ракушках, и достал серебряную пластинку с непонятными символами, это было единственно, что было с ним. Бултычка попросил на время, эту вещь. Монстр задумался, и протянул табличку человеку. Учёные работали на полную катушку, они отослали информацию с символами на табличке, в межгалактическую сеть. И ответ не заставил себя ждать. Ребёнок, действительно, был утерян на межпланетных линиях, это чудо, что он остался жив. Нас попросили дать уточнённые координаты, они вышлют спасателей. Они озадачили наших учёных, ведь мы ничего не знали о порталах, о тех планетах, которые попали в зону поиска, даже не знали к каким созвездиям их отнести. Это был чуждый нам мир. Бултычка потребовал, чтобы меня вытащили из четырнадцатого века, срочно. Вовремя. Я умирала от чумы. Нашим врачам доставила хлопот. Бултычка попросил, чтобы я связалась с людьми планеты Миры, надо спасать существо, а тут путаница, не можем определить, где пострадавший находится, куда скорую помощь направлять. Мне понадобилось несколько минут, чтобы миряне сверились со звёздными картами. Они сами направили координаты спасателям.

Бултычка возвратил пластинку малышу.

– Жди. К тебе идут, тебя нашли. Ты только верь, они помнили о тебе.

Бултычка ещё дождался платформы, которая отделилась от крупного космического корабля. Он смотрел на небо, и видел, как монстр машет своими щупальцами. Малыш полностью поменял образ Виты.

Глава 17

Мне было предложено выйти в бесплатный отпуск, пока не утрусится проблема с претензиями военных, а ещё лучше сменить заграничный паспорт, это брал на себя дядя Ибрагим. Я вернула свой облик, и уже с привычным мне лицом покинула Иран, вместе с дядей Фролом. Я никогда не задавала дяде Фролу вопросов: как он узнал, что на планете, монстр – ребёнок; и что планету создал ребёнок сам, с не логичным плавающим островом, поразившим нас причудливой флорой и фауной, и что ему скучно. Дядя Фрол всё равно бы не ответил. Дома меня ждала мама, отец уехал в аэропорт провожать сестру Мею, Иза была в двух отпусках одновременно: в декретном и академическом, родила двойню: Роман и Владимир. Но всё равно, я сердцем и душой была в Иране, работа притягивала больше, чем этот надоевший город. Дядя Ибрагим, через доверенных лиц, передал мне загранпаспорт. В Аэропорту меня провожал Кирилл. Он возмужал после армии, стал стройнее – настоящий жених!

Наконец, у нас стала слаживаться команда разведчиков. Меня выбрали, безоговорочно, командиром, Тимур, две лаборантки, они в тренажёрном зале, и индус – йог, у него было труднопроизносимое имя, и мы звали его Репит. Йог плохо знал английский язык и часто просил повторить сказанное. Нас было пока пятеро, не смотря на высокую зарплату, люди не хотели идти в разведчики. Ученые прощупали ещё одно направление, команда приступила к строительству портала. На новой планете, портал открылся в гористой местности, из-за сильной загазованности, не удалось выполнить съёмку планеты. Планета была молода, с новыми рождающимися горами и вулканами. Её время от времени трусило, но не сильно, до четырёх баллов, по шкале Рихтера. Руководство дало добро для «ныряния» разведчиков в портал. Это была первая планета, на которой разведчики были под моим руководством. Работать пришлось в скафандрах, воздух не годился для дыхания, слишком много серы в его составе. Спец костюмы нас спасали от кислотных дождей. Казалось, что в такой атмосфере и при такой кислотности не выживет ни одно биологическое существо, но на третий день нашего «погружения», Тимур поднял руку, и мы все прилипли к окулярам биноклей. На берегу быстрой горной речушки лежал кожаный мешок, он не просто лежал, он двигался, мог встать «на попа», мог проползти вдоль русла, его движения были непонятны, но он жил, он двигался. При нашем приближении, мешок скрылся в воде, я заметила у него ноги и ласты. Реки на планете многоводные и бурные, они, то появляются из ни от куда, то вновь уходят под землю, часто меняя своё русло. В старых руслах может прятаться кто угодно, но пока мы видели только мешок. Что он там делал в этой реке? И если испугался нас, значит есть на планете хищники, которых стоит бояться. Место было хорошим, но я не рискнула разбивать здесь лагерь. Всё надо тщательно изучать, я побоялась, что из реки может ночью вылезти, что-нибудь другое, не похожее на мешок. Репит нашёл место для лагеря, он наткнулся на интересное старое русло, там совсем не было газа, девочки провели анализ воздуха – не идеально, но дышать можно было. Как хотелось снять эти неудобные тяжёлые скафандры. Первый решился на это Тимур, он снял скафандр и попытался развести огонь, для приготовления пищи, используя сухой спирт и всё то, что горит. Девочки достали консервы. Репит обследовал промытые рекой пещеры, а я думала, как вывести свой отряд в долину. Вокруг нас были только скалы и горы, да ещё вулканы, неприятно, когда газ вырывается из расщелин, зажигая окружающий воздух, девочки говорили, что повышенное содержание серы в атмосфере, является хорошим катализатором для многих химических реакций, восемьдесят процентов которых, происходят с выделением тепла и горением. Экзотермические реакции. Мне это не нравилось, это горение было непредсказуемым. Репит вернулся с загадочной улыбкой:

– Вы знаете, это место, уникальный воздушный фильтр, созданный самой природой. Основная масса воздуха проходит через вход пещеры, а потом закручивается, и стремиться проникнуть через стены. Мы находимся, как раз, за этими стенами.

Я обследовал стены, они не сплошные, решётчатые, и эти решётки заполнены материалом, похожим на смесь соды с асбестом. Именно стены очищают воздух и дают возможность находиться здесь без скафандров. Я ещё раз помянула земную команду учёных – а, если бы мы не нашли эту пещеру, то как принимать пищу в скафандрах? Запахло подогретыми консервами, мы схватились за одноразовые вилки, за едой, мы не заметили, как попали в окружение местных крыс, похожих на ондатр. Они, абсолютно не боялись нас, и выклянчивали пищу, выхватывая её из рук. Это уже был второй вид животных, встреченный нами на этой планете. Здесь вся жизнь крутилась возле реки, одна из лаборанток нашла в воде моллюсков, а Репит – что-то похожее на земных червей. Я же рвалась в долину, мы с Тимуром обсуждали дальнейший маршрут группы. Не знаю, как подыматься будем, но опускаться вниз придётся с применением альпинистского снаряжения. Тимур у нас мастер спорта по альпинизму, ему и карты в руки, я немного отдохну от руководства. Над нами небо и лёд, под нами дым и туман, Репит говорит – облака. Мы находимся в середине гор, где постоянно низкое давление, дуют сильные ветры и по утрам срывается дождь, он не капает, не льётся, он, равномерно, водной плёнкой покрывает всё и всех: камни, скалы, людей. В некоторых местах эта плёнка выветривается, а в некоторых замерзает, нужно постоянно думать о страховке, иначе окажешься в долине, быстрее, чем планировала. У Тимура всё было готово, ребята с нетерпением ожидали спуска. Я связалась с базой, передала последние видеозаписи, и попросила подкорректировать портал. Маяк выхода портала мы взяли с собой. Учёные обещали помочь. Такое случается часто, портал открылся в горах, а мог в пустыне, это совсем не значит, что вся планета состоит из гор, или пустынь. Я дала отмашку – первый пошёл! В альпинизме, что спускаться, что подыматься, тяжело, главное – не спешить. В середине пути стали появляться какие-то гнёзда, воздух стал менее задымлённым, кажется и кислотность стала ниже. Новый мир, непривычно, что в небе нет птиц. А вот на площадках, среди скал, и первые «пернатые», сбились в кучу. Бог ты мой! Это же ящеры – птенцы. Они совсем не похожи на птиц – туловище, как у варана, голова, как у дракона, всё остальное – как у летучей мыши. Нам повезло, что рядом нет взрослых особей, но бластер всегда должен быть наготове. Тимур распорядился: один спускается, один страхует, остальные контролируют ящеров. Долго ждать не пришлось, взрослые ящеры, как дельтапланы, спикировали с верха горы. В своих зубах они несли добычу. Птенцы, увидев родителей, заверещали на всю округу, ящеры не разделяли детей: мой – чужой, пища доставалась для всех, никто обижен не был. Мы вовремя успели спрятаться, забились в щели, словно тараканы, никому не хотелось попасть на обед к ящерам. В отличии от земных птиц, у ящера было одно кожаное крыло, растянутое на весь скелет, он был похож на летучую мышь, но не мог управлять своим крылом так, как эти виртуозные создания. Ящер парил в небе, за счёт воздушных потоков, как воздушный змей, он, по сути, и был живым воздушным змеем. Ящеры – это жители среднегорья, ему невозможно оторваться с равнинной поверхности, упав на землю, он обречён на голодную смерть. Ящер господствует в небе, на земле он превращается в добычу. Насытившись, малыши, опять прильнули друг к другу и собрались на пригретой солнцем площадке. Мы продолжили свой спуск, рискуя жизнью, рискуя быть съеденными летающими рептилиями, как же долго тянется время. Наконец, мы прошли последнюю пелену облаков, небо изменило цвет – стало зелёным, теперь мы не видели ящеров, надеюсь, и они нас. Появилась трава, кустарник, деревья и огромные наросты, похожие на грибы. Внизу было теплее, пришлось выключить терморегуляторы костюмов. С гор шли потоки, в которых термальные воды смешивались с талыми, и всё это создавало реки, которые уносились вдаль, многотонной массой воды. Мы слышали крики животных, самих животных ещё не видели. Мы, сбросив с себя альпинистское снаряжение, прижались друг к другу, как птенцы ящеров. Было страшно, пугал сам вид этого места, с постоянно вырывающими клубами свистящего пара из-под земли, с гейзерами, бьющими из-под ног, с потоками воды, сметающими всё на своём пути, и крики, эти зловещие крики животных. Репит ориентировался в этом шуме, он вырос в Индии, в маленькой деревушке, которая находилась в джунглях.

– Вот это, самец приглашает самку на спаривание.

Мы, всей женской скромностью, краснели от его комментариев. Послушаешь Репита, так весь дикий мир состоит из того, чтобы поесть и удовлетворить свои потребности. Нас от чуждого ареала, отделяла река, мы из одной западни попали в другую, река везде преграждала нам путь. Мы шли по течению, в надежде, что этот сумасшедший поток, исчезнет, пропадёт, а он, как назло, расширялся ещё больше. Я их увидела, на той стороне реки, назвать этих животных ужасными – это не сказать ничего. Эти создания в своём уродстве, не уступали летающим ящерам. Только были массивней, гораздо массивней. У них не было, привычных нам, ног; я даже не знаю, какие ноги надо иметь, чтобы выдержать таких громадин. Они передвигались на платформах. Я не смогла понять, каким образом они двигаются, но это было так. Существ было четверо, все они не относились к хищникам. Я бы назвала их не травоядными, а дерево жующими. Пока мы из лицезрели в бинокли, они успели обнести целую рощу прибрежных деревьев. Тимур нашел переход через реку, через запруду из камней и деревьев, из реки вынырнуло что-то хищное, с остатком большого моллюска во рту, оно выползло на эту искусственную дамбу и преградило нам путь. Это была не рептилия, что-то похожее на рака, но с челюстью крокодила. Мы ждали, когда хищник насытится, а он явно не торопился. Тимур хотел подогнать его бластером, но луч не пробивал кожу монстра. Он отражался, как от зеркала, разбрасывая опасные зайчики. Для нас это была неприятная новость: