Кто вы – Ален Жут, или Мистрали должны умереть

– Я готов, я всегда готов… – улыбнулся Мишель и неловко повернулся, ощущая свой лишний вес.

– Ален, мне тоже не нравится эта затея. Этот агент, он отъявленный негодяй, – отметил генерал, рассказывая про американца. – Карательные операции в Афганистане и в Африке, против всех. Специалист по войне в пустыне, в горах. Ему чуть за сорок, зовут его Смит Пуштун, во всяком случае, это все, что я знаю. Говорят, он отпетая сволочь. Короче говоря, выслушаешь внимательно все, что расскажет майор Смит и примешь решение. Буду ждать тебя с нетерпением. Срочные новости передавай через мадам Линду Матиас, вот ее адрес в Касабланке. Запомни и отдай обратно мне.

– Я все понял. А если придет вовсе не тот майор, а просто другое лицо? Фантом?..

– Ну да, скорее всего, так и будет. Наверняка, никакого Пуштуна не существует. Плевать! И еще, капитан Жут! Возьмите подарок от меня. – Генерал протянул Алену позолоченную зажигалку в виде лошади. – Мне иногда стыдно, столько лет безупречной службы, возьми!.. Это мой подарок…

– Я тронут, мой генерал! Закурите?.. – Ален протянул генералу серебряный портсигар.

– Ого! А это еще откуда!? Кремль, Москва?.. – Монблан с удивлением рассмотрел портсигар.

– Не поверите, купил на днях в Париже, на блошином рынке. Пришлось выложить сотню евро.

– Раритет? Эти русские повсюду! Ха-Ха!.. – засмеялся генерал и вытащил сигарету.

– Мой генерал, эту сигарету курить не стоит, – предупредил Ален. – Десять минут и все.

– К черту, я и так бросаю курить… – улыбнулся генерал и вернул портсигар Алену.

– До встречи, господа!

Капитан Жут вышел из офиса и быстро спустился вниз по ступеням дворца…

– Зная Алена, я не сомневаюсь, что он нарушит инструкции и сразу после Марокко полетит в Сочи. Нам нужен офицер, который прикроет Жута в России. Ваше мнение, майор Форшен? Вы у нас, кажется, специалист по лучшим агентам охраны? – спросил неторопливо генерал.

– Так точно! Я знаю такого. Это капитан Пьер Батист Таранс из восточного крыла военной разведки. Бесстрашен, хладнокровен, молод. Отлично владеет русским языком. Восхищается Лермонтовым и Есениным. У него отличная легенда – филолог, изучающий русскую словесность, литературный критик. Он носит очки и выглядит порой как ботаник, ха.

– Какая легенда?.. Я не совсем вас понял?.. – переспросил генерал Жан Монблан.

– Студент филологии из Парижа. Изучает русскую литературу и поэзию, – уточнил майор Форшен.

– Превосходно, готовьте этого «студента» к вылету, – закончил идею генерал.

Все это время, в кабинете за ширмой, сидел еще один человек и читал газету. К нему обратился майор Форшен:

– Капитан Таранс, вы знаете капитана Алена Жута?

– Так точно!

Моложавый и здоровый, почти квадратный офицер вышел из-за ширмы.

– Так вот, завтра утром вы летите в Сочи, все узнаете о судьбе родителей Алена Жута, – подключился к разговору полковник Носороджи. – Далее, везде в России, вы будете его тенью, если ему будет грозить опасность, просто устраните эту опасность. И не нужно так широко улыбаться, блондин! Вам все ясно? Отвечаете головой за жизнь капитана Жута!

– Ясно, есть, – ответил здоровяк без эмоций.

Капитан Пьер Таранс вышел из кабинета, одел темные очки, спустился вниз и уехал на личном автомобиле марки «Ситроен» в свой коттедж готовиться к вылету в Сочи.

– А знаешь, Мишель, я не завидую тому агенту – американцу, который придет на встречу с Жутом, – обратился генерал к Носороджи. – Боюсь, попадет он под горячую руку. Я не сомневаюсь ни на секунду, что Жут проявит себя как профессионал, – закончил генерал и закурил массивную трубку.

– Да, наш русский, он непредсказуем, – ответил полковник с ухмылкой. – Я пойду, пройдусь, ноги затекли. С вашего разрешения…

В кабинете остались Жан Монблан и Эжен Форшен.

– Что, майор, так и не научились курить? – задиристо спросил генерал.

– Не научился. Когда за плечами сорок кеге, и рота солдат смотрят на тебя, как на лидера, тут уж не до курева, Жан!

– Как думаешь, Эжен, капитан Таранс справится с задачей?..

– Безусловно, мой генерал. Он и Жут, они вместе тогда, три года назад, попали в переделку в Экваториальной Африке. Вышли живыми из всей роты. Группа поиска даже костей не нашла от солдат и офицеров, а они вышли. В общем, Жут спас тогда Таранса и теперь Пьер порвет любого за Алена. Может даже и меня…

– Кажется, Эжен, Ален Жут и вас прикрывал в перестрелках с партизанами, в Конго?..

– И не раз, мой генерал. Это было пять лет назад. У меня закончились патроны, он отдал мне половину своих, две гранаты. Когда мы израсходовали и это, мы поднялись из окопа и, обнажив наши кинжалы, пошли на врагов. Негры разбежались. Я так и не понял отчего, но было весело. В том бою из жгучего брюнета, я стал седым, – вздохнул Эжен.

– Майор, вы свободны, возьмите выходные, на три дня. У вас ведь скоро родится дочь? Нужно больше времени проводить с молодой женой… – улыбнулся генерал.

– Да, господин генерал! Я благодарен вам…

– Свободны, Эжен.

Жан Монблан остался в кабинете один. Он курил трубку и размышлял:

«Сколько людей, сколько судеб. Все хотят жить, любить. Хорошие парни окружают меня, отличные офицеры! А что планирует ЦРУ?.. Странно ведут себя американцы… Фатальная агрессивная политика ЦРУ насчет полуострова. Зачем им врезаться в историческое пространство русских?.. В чем смысл такого яростного воздействия на славянский мир?.. Они хотят взять под контроль все Черное море?.. Русские не позволят этого…»

Через час, в центре Парижа, полковник Носороджи позвонил Пьеру Тарансу:

– Алле, капитан! Вы знаете, я еще должен вам кое-что сказать, так мелочи…

– Хорошо, где?

– Да можно рядом с мостом инвалидов, через часок, – притворно мягко произнес Носороджи.

– Договорились, господин полковник…

Прошел ровно час. Мишель Носороджи медленно прогуливался по набережной Сены, глядя на быстро бегущие воды.

– Что еще, полковник, что за тайны? – спросил недовольно Таранс, быстро подойдя к полковнику. Капитан не любил получать инструкции вне служебных кабинетов, когда нет свидетелей.

– Дело в том, что я подкорректировал вашу задачу. Пройдемте, прекрасная погода, люблю Париж в августе и сентябре, «индийское лето», а вот русские называют эту пору «бабьим летом», неправда ли, Пьер?..

– Возможно, к чему такой большой круг, месье Носороджи?.. – удивился Таранс.

– Вы же русский, ну не совсем, конечно, ваша бабка, кажется, русская княгиня, или что-то в этом роде?..

– Моя бабушка дворянка, но я не русский, я француз!

– Если мои подозрения верны, и Жут еще работает и на русских, можете ликвидировать его! Вам ясно, капитан? Или уже майор?.. – демонически произнес Мишель.