Легенды о Ноа: Перевёрнутый мир

***

Ещё никогда в жизни Фил не чувствовал себя так странно, как в тот миг. Он словно оторвался от пола, покинул зал Святилища и оказался посреди невообразимого вихря образов, мыслей и эмоций. Тысячи голосов доносились со всех сторон, и каждый из них он слышал столь отчётливо, будто все они звучали прямо у него в голове. Эти голоса были полны отчаяния, мольбы и надежды. Каждый из них сопровождали бессвязные картины людей, мест и событий. Некоторые образы были ему знакомы, другие он никогда прежде не видел. Чьи это были воспоминания? Чьи голоса? Чьи стремления?

Фил почувствовал, что больше не может выдерживать странный поток, проходящий через его сознание. Тем не менее, к его испугу, открыть глаза и оторвать ладонь от алтаря оказалось не так-то просто. Сделав над собой усилие, он подался назад, и тотчас лёгкость в теле и в голове пропала, а кружившийся перед глазами безумный вихрь сменился привычной тусклой картинкой.

Судорожно глотая воздух, Фил огляделся по сторонам. Остальные шестеро избранников тоже приходили в себя после странного ритуала. Люфт держался за голову, Юлиус Кассий рассеянно метался из стороны в сторону, а Мартин, сморщившись, выдавил:

– Что… Во имя Творцов… Это было?!

Сапий, который стоял в центре зала, запрокинув голову и закрыв глаза, очнулся от транса и с многозначительной улыбкой пояснил:

– Единение Душ. Одно из многих чудес этой башни… Но не величайшее.

Эти слова не добавили никому понимания, но по крайней мере дали знать, что так и было задумано. Вскоре все семеро пришли в норму, насколько это вообще было возможно после погружения в коллективное бессознательное. Тут Фил сообразил, что во время "Единения" настолько растерялся от увиденного, что совсем позабыл про главное – позвать Детей Фейберуса.

"Вот туприссий! А вдруг я всё испортил?! Вот же дурак!"

– Дело сделано? – нахмурился Чарльз Люфт. – Теперь Дети Светоносного явятся нам на помощь?

– Они не придут сюда сами, – сказал Сапий, – Вам придётся отыскать их.

– Прошу уточнить, каким именно способом! – вставил Юлиус.

– Проведя ритуал, вы все оказались связаны с семью Детьми. Теперь, приблизившись к ним на достаточное расстояние, вы почувствуете их присутствие.

– Ну, а на что это будет похоже? – с интересом спросил Томас.

– Этого я сказать не могу, – развёл руками Верховный Правитель. – Я лишь знаю, что вы должны это ощутить, но как именно – мне неведомо.

– Не очень-то понятно, – хмыкнул Мартин. – Хотя, здесь вообще нет ничего понятного…

Фил бросил взгляд на остальных. Молчаливый Оливер выглядел таким же равнодушным, хотя что-то в его лице всё же выдавало напряжение. Мария с испуганным видом прикрыла рот рукой и что-то шептала – должно быть, молитву. Беллум стоял позади Сапия и напряжённо потирал лоб, о чём-то размышляя. В какой-то степени Фил даже мог понять его недовольство: за исключением Люфта, Мартина и, конечно же, Мари, команда вышла довольно своеобразная.

– Вернёмся в нижний зал, – предложил Сапий. – Наверняка для нас уже есть новости.

Новоявленные Избранные последовали за ним в движущуюся комнату. Снова все ехали молча: им ещё предстояло как следует осмыслить произошедшее. Когда же они вышли в большой зал, осознание собственной важности вскружило голову Фила. Их встретила толпа горожан, только что закончивших массовую молитву. С надеждой и благоговением в глазах они расступились перед семью избранниками, глядя на них как на героев. Юлиус, Мартин и Чарльз держались гордо, Оливер равнодушно, Мария с Томасом несколько смутились, ну а Фил и вовсе не знал, как ко всему этому относиться.

Ещё вчера он был изгоем, с которым и разговаривать-то брезговали, а теперь его боготворил весь лаборейский народ. Было ли это простым лицемерием? Может, когда он вызвался, люди восхитились его храбростью? Или же дело было в другом? Возможно, они боготворили не лично его, а скорее ту роль, которую он на себя взял. Всё осталось как прежде – стоило ему оступиться или проявить слабость, как всенародная любовь исчезла бы без следа. Фил знал достаточно историй о героях прошлого, чтобы это понять.

Тем временем к ним подбежал молодой солдат, который выглядел так, как будто своими глазами видел Катаклизм.

– Верховный Правитель! – воскликнул он. – Дозорные всё видели! Из нижины Цитадели вышел луч чистого Света, а в ответ из Бездны поднялись другие!

– Значит, совершилось! – громко объявил Сапий. – Дети Фейберуса явились!

Мгновенно в зале поднялась буря. Горожане чуть ли не плакали от счастья, совершенно незнакомые люди обнимались, и впервые на лицах скорбящих, потерявших во время нападения своих родных и друзей, появилась искренняя улыбка. Тем временем Сапий под шумок подманил к себе солдата и спросил:

– Говорите, из Бездны появились лучи? Сколько их было? Куда они были нацелены?

– Дозорные насчитали шесть, они рассеялись по большой территории. Один точно был направлен на Мануфакторум, три других – на Лес Ветряков, Акваториум и Кристальные Башни. Остальные два приземлились где-то между ними.

– Шесть? – переспросил Сапий и нахмурился. – Видимо, один вы проглядели…

У Фила внутри всё сжалось. Была ли это ошибка? Дозорные просто не увидели седьмого луча? Или он, думая вовсе не о том, о чём было надо, не сумел призвать безымянного Первенца?! Знать этого наверняка Фил не мог, так что он решил пока не подавать виду и держать себя в руках. Тем не менее, волнение, должно быть, отразилось на его лице: Сапий остановил на нём взгляд и прищурился. К счастью, в это время его отвлекли остальные старейшины, идущие следом.

– Пророчество исполнилось, – Керда в почтении поклонилась семерым избранникам. – Теперь только от вас зависит судьба Лаборума.

Тьюрис, которого вёл под руку командир гвардейцев, улыбнулся и кивнул, не открывая глаз.

– Не воображайте, что это будет просто, – фыркнул Беллум. – Раз уж вы решили играть в героев, вы должны быть к этому готовы! Вам понадобится снаряжение, оружие, провизия…

– Простите, Верховный Правитель, – робко спросил Томас, – Получается, мы пойдём одни?

– Слишком большой отряд будет двигаться медленно и привлекать слишком много внимания, – пояснил Сапий. – Ваша задача – как можно быстрее найти всех Детей Светоносного и привести их в Цитадель.

– Тогда я приготовлю оружие, – кивнул Люфт.

– А я обеспечу запас продовольствия, – гордо сказал Юлиус.

– Очень хорошо. В таком случае, остальные могут готовиться к походу, – сказал Верховный Правитель. – Не забывайте: у нас меньше тридцати пяти часов до того, как враги уничтожат Небесный город.

– А ну расступитесь! – рявкнул на толпу Беллум. – Не вздумайте мешать Избранным!

Не смея ослушаться приказа старейшин, люди только наблюдали, как семеро героев расходятся. Оливер, не проронив ни слова и даже ни на кого не посмотрев, подошёл к Тьюрису, бесцеремонно оттолкнул стоящего рядом с ним гвардейца и сам под руку увёл старика подальше от шума.

– Я должна попрощаться с сёстрами, – тихо сказала Мария и поспешила прочь.

Наконец, Сапий с многозначительной улыбкой кивнул остальным и вместе с остальными правителями отправился к движущимся комнатам. Мартин и Фил переглянулись и отыскали взглядом Эрику, стоявшую в первых рядах толпы с мертвенно-бледным лицом. Вызываясь на дело, молодой Воевода рассчитывал, что о девушке позаботится Фил, но теперь она осталась сама по себе.

– Пошли, – вздохнул он и поманил друга за собой.

Томас, которому здесь было не с кем прощаться, тоже увязался за ними.

Перед тем как отправиться в свои покои, старейшины ещё раз оглядели оживлённый зал и вошли в движущуюся комнату.

– Итак, началось, – пробормотал Сапий. – Если кто-то из вас будет винить меня за это решение, я пойму. Оно далось мне непросто.

– Что сделано, то сделано, – нахмурился Беллум. – Меня больше волнуют те, кого ты выбрал для дела. На их месте должны быть опытные воины, способные сражаться с врагом.

– Их выбрал не я, а сама Судьба. Это было предначертано.

– В трудах Антидия ничего не сказано о том, кто именно отыщет Детей Фейберуса!

– И тем не менее, сам факт пришествия Детей был предсказан. А значит, кто бы не вызвался для участия в ритуале призыва, всё согласуется с Пророчеством.

Он говорил уверенно, но Беллума всё равно одолевали сомнения. Труды Антидия… Представляли ли они собой настоящие предсказания? Или же это был просто список инструкций, которые можно использовать для разных целей? И если так, то что именно задумал Сапий? Великий Воитель знал его много лет, но так и не смог до конца понять друга. Керда никогда не ставила под сомнение слова Верховного Правителя, но отнюдь не оттого, что знала всю глубину его мыслей. Скорее она просто продолжала верить в Сапия, не осмеливаясь усомниться в его мудрости. А Тьюрис… Он всегда держал свои мысли при себе, чему способствовала его немота.

Но был и ещё кое-кто, находившийся рядом со старейшинами слишком долго и знавший то, чего обычным людям знать не положено. Тот, кто служил глазами и языком слепого старика.