Легенды о Ноа: Перевёрнутый мир

Эрика тоже спала, а вот Фил продолжал сидеть рядом, не сомкнув глаз. Что ему теперь было делать? Что он, обычный рабочий, вообще мог сделать?! Если бы он только был могучим героем, способным одним ударом убивать летающих монстров… Все любили бы его и восхищались его подвигами. Слава и благодарность окружали бы его со всех сторон, и даже…

Фил со вздохом посмотрел в сторону группы жриц в тёмно-синих балахонах, расположившихся неподалёку. Одеяния скрывали фигуры и головы, но всё же их печальные лица были на виду. Ими руководила пожилая монахиня, которой церковное одеяние было очень даже к лицу. Но остальные – совсем молодые девушки с гладкой кожей и прекрасными лицами – ради чего они отбросили мирскую жизнь?

Особенно среди всех выделялась одна жрица, которую он видел уже не первый раз. Когда жители города приходили в Храм Фейберуса на еженедельную церковную службу, священники читали молитвы, стоя рядами по обе стороны Алтаря Творцов. Фил начал замечать жрицу, которая всегда стояла в одном и том же месте – ближе всего к Алтарю и толпе прихожан. Её утончённое лицо было настолько прекрасно, что будто бы сошло прямиком с храмовых фресок, изображавших праведных дев прошлого. Особенно Фила завораживали её печальные тёмно-жёлтые глаза с опущенными веками.

Начиная с прошлого года он начал специально становиться в первом ряду, чтобы быть поближе к ней. Через некоторое время она тоже начала замечать его и даже улыбаться в ответ. Один раз после службы Фил даже успел перекинуться с ней парой фраз, хоть это и было запрещено. Её звали Мария Райнхайт, она была сиротой и всю жизнь провела в Храме.

И вот, по неведомому стечению обстоятельств, сейчас она вновь попалась ему на глаза. В какой-то момент она поймала на себе его взгляд и с грустной улыбкой помахала в ответ. Мгновенно опьяняющее тёплое чувство разлилось по всему телу, а кровь прильнула к голове. Фил уже хотел было пойти и поговорить с ней, пока было время, как вдруг сзади раздался голос вернувшегося Мартина:

– Даже не мечтай.

От неожиданности Фил вздрогнул. Его друг выглядел измождённым, на его лице блестели капельки пота.

– Сам знаешь, они все дали обет безбрачия и всю свою жизнь проведут в Храме, – сказал он, присев рядом. – Если, конечно, мы не останемся тут навсегда…

– Глупость какая-то, – проворчал Фил. – Разве любовь мешает служить Светоносному?

– Жрицы должны отдавать всю свою любовь Творцам, таков закон, – пожал плечами Мартин. – Я лично вижу в этом не больше смысла, чем ты, но так уж заведено.

Фил тяжело вздохнул и с кислой миной стал наблюдать, как жрицы оказывают помощь стонущему старику, задавленному толпой. Мартин тем временем с тревогой смотрел на спящую неподалёку Эрику.

– Марк больше никогда не вернётся домой, – тихо сказал он. – Многие семьи сегодня потеряли близких. Теперь я – всё, что у неё осталось.

Дозорный Марк Эргард был лучшим другом Мартина и братом Эрики. С тех пор, как их родители умерли, он заботился о сестре в одиночку. Мартин всегда был близок с их семьёй и частенько задерживался у друга допоздна. Впрочем, несколько раз он упоминал, что у Марка был тяжёлый характер, и они с сестрой постоянно ссорились.

– Что же нам теперь делать? – подавленно прошептал Фил.

– Только ждать. Это место – настоящая крепость, запасов здесь хватит на недели вперёд. Я как раз с нижних ярусов, помогал этим безмозглым чиновникам и их начальнику выгружать воду из хранилища.

– Здесь в основном женщины и дети из Небесного города, – заметил Фил, оглядывая зал. – А где же все мужчины? Они что, остались снаружи?!

– Я отправил к ним ратников, но они навряд ли успели всех предупредить, – покачал головой Мартин. – Теперь уже поздно. Остаётся только надеяться, что драконы не обратят на них внимания. В Мануфакторуме есть много мест, где можно спрятаться, да и в других районах тоже.

Вдруг на противоположной стороне зала началась какая-то возня. Видимо, из хранилищ наконец-то подняли еду и воду. Сразу из нескольких движущихся комнат стражники начали выкатывать бочки, выносить ящики с хлебом и мешки с рисом. Изголодавшиеся горожане тут же потянулись к куче продовольствия, но что-то пошло не так: послышался чей-то властный голос, а люди столпились вокруг провизии полукругом.

– Ради Творцов, это опять тот придурок?! – Мартин рассвирепел и вскочил на ноги. – Сиди здесь, я разберусь.

Расталкивая народ, Воевода подошёл к месту происшествия и понял, что его опасения подтвердились. Дорогу к продовольствию преградили несколько чиновников, впереди которых стоял их начальник в чёрном костюме. Молодой управляющий выглядел так самодовольно, будто занимал самую важную должность на свете. Его жёсткие и чёрные как смоль волосы были аккуратно зализаны, а зелёный значок с эмблемой Четырёх Принципов на груди – начищен до блеска, как и серебряные пуговицы. Серые глаза за строгими очками надменно смотрели на толпу.

– Не толкайтесь, все в очередь! – противным голосом выкрикивал он. – Всё должно происходить в соответствии с заранее согласованными инструкциями… Женщина, помолчите, здесь я главный!

– Какого туприссия тут происходит?! – выкрикнул Мартин, протиснувшись, наконец, вперёд.

– А, опять ты, – фыркнул чиновник, смерив его презрительным взглядом. – Я пытаюсь установить рационализированный порядок распределения пищи между нуждающимися беженцами! Все выжившие должны пройти регистрацию, после чего мои бухгалтеры распределят имеющиеся у нас в распоряжении ресурсы в соответствии с необходимостью каждого индивида.

– Ты что, сдурел?! Какая к Туприссию регистрация?! Эти люди с утра ничего не ели! Здесь у половины маленькие дети! Просто дай им взять всё, что надо!

– Не забывай своё место, вояка! Это Цитадель, а я, Юлиус Кассий, являюсь заведующим её внутренним хозяйством! Я бы посоветовал вам сосредоточиться на соблюдении своих обязанностей, а именно – защищать нас! Впрочем, судя по сегодняшним событиям, вы и этого сделать не в состоянии.

Это было последней каплей. Взбешённый Воевода вышел вперёд и одним метким ударом в рожу сбил зарвавшегося чиновника с ног, разбив его очки.

– Ты хоть знаешь, сколько солдат погибло сегодня?! – взревел он, глядя на Юлиуса Кассия, пытающегося белым платочком вытереть кровь с лица. – Гарнизон Правого Рубежа, Разящая Стая – все они отдали жизни, чтобы дать нам время укрыться в башне! И не тебе, крыса кабинетная, их обвинять!

Слова Воеводы сопровождались одобрительным гулом со стороны толпы. Ему на помощь уже подоспело несколько ратников. Юлиус поднялся на ноги и мстительно прошипел:

– Да как ты смеешь?! Я служил управляющим ещё когда ты меч держать не научился! Ну ничего, я этого так не оставлю!

С этими словами он и его подручные удалились к движущимся комнатам. Мартин проводил его презрительным взглядом, а затем объявил:

– Поскольку у нас военное положение, мы временно освободим управленцев от их нелёгкой работы! А сейчас – можете брать столько, сколько хотите!

Радостные горожане бросились к куче припасов, да с таким рвением, что стражи еле успели уйти с дороги. Довольный Мартин увидел и Фила с Эрикой, спешащих подкрепиться. Но прежде, чем Воевода успел к ним присоединиться, его окликнули со спины.

Из движущейся комнаты, в которую удалился выкрикивающий бессвязные ругательства Юлиус, вышел, прихрамывая, Чарльз Люфт. От солдат Мартин уже узнал, что в бою с драконами он потерял единственного сына, и тем страннее было видеть его сейчас. Пожилой Воевода вовсе не выглядел скорбящим; напротив, на его лице застыло по-детски беззаботное выражение, а на губах была слабая улыбка. Он поманил Мартина подальше от посторонних ушей.

– Так это ты – новый Воевода? Ты хорошо справился, спасая жителей города. Не ожидал такого от простого десятника! – сказал Люфт таким тоном, будто речь шла о заурядном отстреле гиганевров.

– Кто-то должен был это сделать, и никого кроме меня не нашлось, – осторожно сказал Мартин. – Я слышал, что случилось во время боя… Мне жаль.

– Имеешь в виду гибель моих людей? – вздохнул пожилой Воевода. – Да, нелегко нам пришлось. Сегодня погибло много воинов. А я почему-то остался в живых. Думаешь, это знак? Может, Светоносный уготовил мне особую миссию?

С Чарльзом Люфтом явно было что-то не так, словно он не до конца осознавал происходящее. Мартин не знал, как помочь ему, и потому лишь сказал:

– Пути Творцов неисповедимы.

– Да. На всё их воля, – кивнул пожилой Воевода и поспешно продолжил. – Я только что встречался со старейшинами. Они обеспокоены тем, что тысячи людей всё ещё остаются где-то там, снаружи. Мы не знаем, что с ними, и никак не можем им помочь. Мало того, к нам только что прибыли посланцы из шахт; говорят, в верхней секции пропала бригада проходчиков.

Мартин насторожился. Из всех каст шахтёры оказались, пожалуй, в самом безопасном положении. Их жилища располагались в пещерах в глубинах небесной тверди. До поверхности были десятки и сотни метров, а единственным путём сообщения между нижними и верхними туннелями была вертикальная скважина с подъёмниками. О благополучии шахтёров можно было не беспокоиться, да никто и не собирался, учитывая контингент, из которого состояла эта каста.

– В верхней секции? – обеспокоенно переспросил Мартин. – Это не могут быть драконы! Они ни за что не протиснутся в туннели!

– Я готов поклясться, что внутри одной из этих штуковин кто-то был… – Люфт перешёл на шёпот. – Я вот чего боюсь: если враги каким-то образом проникли в шахты, через них они могут выйти к туннелям, ведущим в Цитадель. Не нужно паниковать раньше времени: у шахтёров просто мог не вовремя сломаться подъёмник. Но всё-таки будет лучше выяснить наверняка. Я бы отправился туда сам, но растянул связки, когда слезал с колибарра. Так что боец из меня пока никудышный.

– Понимаю, – кивнул молодой Воевода. – Я соберу своих ребят, и мы всё проверим.

– Если это что-то серьёзное – просто бегите оттуда со всех ног и перекройте за собой все проходы, и не важно, сколько там останется шахтёров. Мы не можем рисковать всем нашим народом, спасая этих преступников!

Мартин не мог не признать, что Люфт прав: жизни шахтёров стоили гораздо меньше, чем безопасность других каст. Но вот перспектива отправиться в мрачные шахты, пусть и с отрядом, мягко говоря, его не радовала. Он бросил взгляд на Эрику и Фила, которые толкли рисовые зёрна в муку для лепёшек, собрался с мыслями и пошёл сообщать им неприятные новости.

Люфт же проводил его серьёзным взглядом и отправился к прохлаждающимся неподалёку солдатам, чтобы напомнить им о дисциплине. Ведь только это сейчас имело значение, не так ли?

***

В туннеле, что вёл из городской сети к центральной скважине, было настолько тесно, что солдаты едва не задевали головами потолок. Пройдя цепочкой по петляющему узкому проходу, Мартин с отрядом из девяти ратников вышли на центральную развилку шахтёрского комплекса. Перед ними предстала огромная уходящая вертикально вверх цилиндрическая полость, стены которой были освещены сотнями кристаллов. Большинство местных затаилось в своих поселениях на более высоких ярусах; здесьже осталось всего несколько шахтёров, заправлявших двумя массивными подъёмниками из досок и железных скоб.

– Ух, слава Творцам! – воскликнул их небритый коренастый начальник в защитной каске со светоносным кристаллом. – Туприссий знает что творится! Короче говоря, наши парни батрачили в верхних шахтах, когда началась вся эта канитель. Я, значит, сразу туда пару людей отправил с приказом – чтоб сворачивали всё и спускались подобру-поздорову. Так с тех пор уже часов десять прошло, а никто и не воротился! Мы уж сами побоялись туда подниматься, мало ли что! Тут профессионалы нужны, навроде вас.

– Значит, подъёмники не сломаны? – хмыкнул Мартин, осматривая исполинскую шахту, в которой он был впервые. – Хоть это хорошо. Оставайтесь здесь, мы всё проверим.