Возвращение. Избранное. 2-е издание

и жизни не найти следа.

Стон провалившихся крестов
мне слышен – тишина такая,
лишь воду трупную лакая,
там бродит дух бездомных псов.

И всё же глубже здесь дыши —
не задохнёшься смрадом спёртым.
Живущий, позавидуй мёртвым
и в мир вернись, где нет души.

    …18.11.1990

«Я безутешен…»

Я безутешен.
Мир озлоблен,
бездушен, хмур и раздражён.
Народ, ещё держа оглобли,
на деле сам был запряжён.

Не все мы братья,
но мы – люди
и, постояв за свой кусок,
не можем мы лежать на блюде,
халдеям испуская сок.

Равны мы все,
ведь жертвы – все мы.
На миражи не ворожи.
Мы узники одной системы,
что от утопии и лжи.

– На светлый путь
в священной драке! —
крик ямщика да скрип саней…
Мы все – в изысканной клоаке.
– Что может быть ещё больней?..

    21.03.1991

«А может, впрямь не всякий в мире грешен?..»

А может, впрямь не всякий в мире грешен?
Природа суетиться начала,
но не монашкой вылетит пчела —
пажом весенним на фату черешен.

Всё повторится. Я войду без стука,
а ты меня надеждой напои, —
любимая, глаза не прячь свои:
жизнь слишком кратковременная штука…

    24.03.1991

«Взбеленилась зима: бьёт наотмашь всё злей и грубей…»

Взбеленилась зима: бьёт наотмашь всё злей и грубей,
возвратясь во дворы, – это фарс тополиного лета, —
и Никольский собор не заманит теперь голубей,
что глядят с чердаков сквозь пургу на его эполеты,
и срывает Нева панорамы своей акварель,
лёд в каналах забыв, что клинком Петропавловки вспорот, —
подворотни закрыв, провожает капризный апрель
мой единственный друг – мой обиженный, гордый мой город.
Ни певцом, ни льстецом не бывать в этом городе мне, —
дай же Бог мне успеть увидать его путь предстоящий,
как ваятель летит по нему на литом скакуне
и молиться готов кроткий ангел, Россию крестящий.

    …30.04.1991

«Свершилось… Пробил час – и Я переступил…»

Свершилось… Пробил час – и Я переступил,