Современная жизнь

В конце концов, меня оставили в покое и больше не приглашали к себе в кабинеты разные службы, из государства настоящего места моего постоянного проживания.

Прошло больше десяти лет после последнего допроса и собеседования. Может быть, просто случайное совпадение, что оказался здесь? Ведь меня сюда никто не приглашал. Сам приехал ловить бабочек. Черт меня побрал сюда явиться!

– Мне кажется, что ты пожадничал насчёт бабочек. – вдруг, почувствовал сквозь сон размышление со стороны двух мужчин. – Надо было сразу прозондировать его на близком расстоянии, а не томить нас.

– У нас пока имеется один пробный экземпляр. – размышлял другой информатор непонятной беседы. – Пускай этот экземпляр бегает у нас на виду за нашими бабочками. Дальше посмотрим, как поступать.

Размышления кого-то в моем разуме закончились и на место чужих мыслей пришли во сне цветные картинки чужих событий. По тому же сценарию как со мной задержали мужчину лет сорока.

Также как со мной провели с ним беседу. Все те же офицеры министерства обороны или сотрудники других специальных служб данного государства.

Выуживали из подопытного мужчины необходимую им информацию или просто тянули время на какую-то подготовку. Вполне возможно, что на опыты нужна где-то специальная подготовка?

Замелькали в моем разуме во сне какие-то картинки, словно слайды кино или компьютерные файлы на экране монитора. Остановились картинки на подготовке душевой к подопытному гражданину.

За стенкой в душевой сосуд в виде больничной капельницы, в ёмкости которой жидкость цветом похожая на медицинский раствор или на шампунь.

От ёмкости тянется прозрачная трубка к потоку воды в металлических трубках в душевую кабину. Вот почему там, в душевой кабине мне показалась совсем необычной вода.

Дальше на картинках моего сна появилась кухня столовой, где меня кормили. Точнее, не кухня, а лаборатория с различными компьютерными и электронными приборами, а также с ёмкостями на приготовления экспериментальной пищи подопытному мужчине.

Вот и сам подопытный "кролик" употребляет неизвестно что, похожее на хорошие продукты, приготовленные в специальной лаборатории. Вот на картинках моего цветного та самая заветная дверь в камеру моего заключения, с номером 323.

Подопытный "кролик" в истерике мечется по камере до тех пор, пока без сил падает в кровать и засыпает.

Всё это время за подопытным мужчиной наблюдает в кабинете через видеокамеры на мониторах компьютеров.

Просыпается подопытный мужчина с головной болью. К нему в камеру приходят медики в белых халатах. Проверяют состояние его здоровья.

Сочувственно качают головами. Дают "больному" таблетку-капсулу похожую на "NURAFEN", который принимаю дома, иногда, во время зубной боли.

Вот с этого момента началось самое интересное, что следует мне хорошо запомнить. Хотя бы на время моего заключения в камере здания. До принятия таблетки-капсулы все кадры моего сна не имели звука.

Как только "больной" проглотил таблетку, так сразу на экранах мониторов появился скелет подопытного мужчины, как на экране рентгеновского аппарата в больнице. Тут же появился какой-то непонятный звук. Было такое понятие, что прокручивают в обратную сторону плёнку в звуковой кассете.

– Чёртовы физики! – выругался то, кто сидел за клавиатурой перед монитором компьютера. – Не могут добавить микрон цезия в таблетку-капсулу. Как теперь могу читать информацию размышления пациента? С этой нано технологией усложнили нашу работу. Раньше было проще разбираться с врагами.

– Ты прав. – подтвердил второй собеседник, сидящий у компьютера. – Раньше можно было физически уничтожить врага и никаких проблем. Сейчас демократы советуют вначале обратить внимание на размышление врага. Изучить психологию противника и лишь после применять какие-то воздействия.

– Оставь ты свою философию! – прервал собеседник своего напарника. – Давай лучше практически подойдём к нашей проблеме. Надо увеличить срок воздействия таблетки-капсулы на разум человека.

– Увеличение таблетки-капсулы может повредить здоровью человека. – возразил второй голос. – Мы Всё-таки испытываем прибор размышления на своих соотечественниках, а не на врагах своего государства.

– Ты прекрасно знаешь, что сейчас враг стал хитрый и коварный. – напомнил первый голос. – Наши враги перестали быть обычными террористами, у которых лишь физическое воздействие на своего врага. В настоящее время наши враги также интересуются психологическим оружием через компьютерную связь.

– Хватит вам разводить демагогию! – услышал властный голос командира. – Оставьте пациента в покое. Провидите эксперимент на животных в нашем зоосаде. Поработайте над действием таблетки-капсулы.

– Извините, генерал! Как можно работать с животными? – удивлённо, возразил первый голос. – В отличие от человека животные не могут размышлять.

Как мы будем считывать информацию с того, чего нет?

– Это у вас совсем нет мозгов в отличие от животных! – заорал генерал на своих подчинённых. – Перестаньте размышлять по старой методике. Пора научиться читать информацию с рефлекса животных.

В моем сознании и во сне проскочили непонятные звуки, а также размазанные картинки. Понял, что прервалась связь с прибором в таблетке-капсуле с памятью системного блока компьютера.

Проще говоря, в лаборатории отключили компьютер. Эксперимент с подопытным человеком не получился. Теперь, наверно, очередь за мной? Как только проснусь, так начнут проводить психологическое воздействие.

Пока в меня не посадили микронный прибор в таблетке-капсуле надо тщательно продумать все до мелочей, чтобы найти какую-то лазейку к своему освобождению.

Об обычном побеге с мест заключения из этого здания нет никакой мысли. Здесь подкоп не сделаешь. Во-первых, не чем, а во-вторых практически невозможно.

В камере моего заключения в каждом углу приборы наблюдения за моим движением. Если даже меня будут сопровождать по территории двора этого здания, то там тоже полно камер наблюдения.

Надо попробовать разумное решение с помощью хитрости обмануть персонал службы наблюдения.

Измученный размышлением над своим положением в месте своего заключения, уснул, не добившись толком составить разумную карту своего выхода из места заключения.

Больше ничего мне не снилось. Видимо проспал слишком долго. Вполне возможно, что на меня действовали химическая влага, принятая мной вместе с водой в душевой камере или лабораторная пища, которой напичкали меня в столовой?

В любом случае мне было не по себе, когда проснулся от какого-то шороха или шума.

Едва только открыл глаза, как тут же у меня стала болеть голова.

Резко подсочило кровяное давление. Тут же стала подниматься температура тела.

Ничего подобного со мной никогда не было.

В своей жизни кроме детских болезней больше ничем не страдал.

За несколько десятков лет всего несколько раз был в поликлинике по болезни зубов и всего только раз был в больнице, когда свалился с лестницы на улице и сильно ударился головой об двадцать четыре бетонных ступеней.

Ничего другого со здоровьем не было. Не успел толком сообразить, что со мной происходит, как раздвижная дверь открылась. В камеру моего заключения вошёл пожилой мужчина в белом халате.

Следом за ним вошёл тоже пожилой мужчина в полицейской форме. Искоса посмотрел на пожилого мужчину и едва не потерял рассудок. Мужчина был удивительно сильно похож на меня.

Со стороны можно было подумать, что мы близнецы-братья. В моей жизни несколько раз встречались близнецы или двойники, когда меня с кем-то путали.

Но настолько схожих своих двойников никогда не встречал. В этом был мой шанс на подмену с двойником, чтобы выбраться наружу из здания министерства.

Дальше сам придумаю, как скрыться от преследования со стороны спецслужб министерства обороны или спецслужб какой-то разведки. Надо быть особо внимательным к повадкам своего двойника.

– О! Милок! У тебя проблема со здоровьем. – сочувственно сказал доктор, проверяя мою температуру. – Тебе нужна помощь. Причём срочная, как телесная, так и душевная.

Доктор говорил со мной на деревенском акценте из российской глубинки. Можно было подумать, что сейчас нахожусь не в местах заключения зарубежного государства, а где-то в поволжском посёлке в камере заключения у доктора службы КГБ.

Даже манеры у доктора и полицейского сопровождавшего доктора точно такие, как у различных агентов служб КГБ, с которыми мне приходилось встречаться.

В то время, как доктор, исследуя меня постоянно сочувственно говорил. В это же самое время полицейский, сопровождавший доктора ни проронил ни единого слова.