Прелести жизни книга первая мера жизни том-9

В том самом месте, где двое суток тому назад наш автомобиль повернул в сторону червлёных бурунов. Со стороны червлёных бурунов в первых лучах восходящего солнца началось какое-то странное свечение никак не похожее на восход солнца просачивающегося сквозь кристаллы красного песка из-за красных холмов за автомобильной трассой.

Игорь Николаевич Григорьев остановил автомобиль на обочине трассы. Мы четверо осторожно, не сговариваясь, вышли из автомобиля, чтобы полюбоваться ранее не видимым нами зрелищем.

На фоне красно-золотистого цвета пробивающихся к тёмному небу первых лучей восходящего солнца, стали клубиться маленькие белые и серые тучки, которые вскоре оказались огромной отарой овец.

Мы словно заворожённые оставались несколько минут вглядываясь вперёд. Впереди огромной отары овец отчётливо можно было разглядеть силуэт чабана и его верной собаки.

Мы словно заворожённые смотрели на эту неожиданную встречу. Если при первой нашей встречи с таинственным чабаном мы могли сослаться на наш сильный перепой.

При второй встречи с чабаном и со стариками можно было всё списать на наше сильное потрясение от ужасного зрелища при автомобильной аварии на трассе. То сейчас мы были вполне трезвые, хорошо отдохнувшие, сытые и при полном здравии ума. Отсюда можно было сделать вывод, что видение перед нами вполне реально.

Совсем не понятно, сколько времени мы любовались таким удивительным зрелищем. Может быть, одного мгновение, которое нам показалось прекрасной вечностью?

Но, вдруг, из-за силуэта чабана брызнули ослепительные лучи восходящего солнца. От неожиданности мы закрыли глаза, как от электрической сварки, лишь на одно мгновение.

Когда мы открыли глаза, то перед нами было обычное утро, которое мы видим постоянно.

– Перед нами был наш ангел хранитель. – задумчиво, сказал Николай Викторович, атеист и парторг, сразу в одном лице. – Он сохранил нам жизнь.

– Кто был тот парень, который сказал, что мы вернёмся домой не скоро? – с любопытством, спросил Вася. – Может быть, он спас нас от смерти?

– Наверно, наш ангел-хранитель был в лицах всех тех, кто спасал нас от гибели двое суток? – пояснил директор. – Иначе как объяснить столько много моментов, которые перешли нас от гибели.

– Конечно и те гаишники, которые приютили нас в эту ночь на своём посту. – с иронией в голосе, добавил. – Тоже были нашими ангелами хранителями.

Все засмеялись и тут же отправились в последний раз на свои места в салоне автомобиля. «Бобик» радостно заворчал своим двигателем и помчал нас, своих чокнутых пассажиров, мимо станицы Червлёная, в сторону посёлка «Бурунный» с одноименным виноградарским совхозом.

В это раннее воскресное утро станица и посёлок в своём большинстве спали. Исключением были бабы, которые возвращались после ранней дойки своих домашних коров и скрипели калитками так, что было слышно нам со стороны дороги и видно было силуэты баб.

Первым из автомобиля вышел парторг совхоза. Всем партийные личности жили ближе к центру станицы. Так как директор совхоза жил на краю станицы в своём доме ближе к доверенному ему хозяйству, то Игорь Николаевич остановил автомобиль на дороге прямо напротив своего дома.

Не говоря нам не слова, Игорь Григорьев отправился к себе домой. Вася передвинулся за руль автомобиля. Мы вскоре повернули под арку посёлка.

Совершенно новый дом, в котором жил Вася со своей семьёй и такой же новый дом, в котором жил со своей семьёй, находились на одном расстоянии от конторы.

Вася остановил автомобиль рядом с конторой. Мы, не говоря ни слова друг другу, разошлись по своим квартирам в разные стороны. У нас было предчувствие скандала в семье за наш прогул.

– Ты где болтался две недели? – открывая дверь, шёпотом, спросила жена, чтобы не разбудить спящую дочь. – Мы уже в милицию сообщили о вашей пропажи.

– Какие две недели? – удивлённо, спросил, жену, – всего две ночи в пути переспали. Ты чё, без меня совсем поехала головой?

Людмила ни говоря мне, ни единого слова проводила меня с порога в зал нашей квартиры. Предварительно выключила звук в телевизоре, чтобы не разбудить спящую дочь, лишь после этого включила телевизор.

На черно-белом экране что-то замелькало. Затем как в немом кино на черно-белом экране появилась дама.

Она без конца открывала, без звука свой рот, славно перед своей смертью глотала в последний раз в чистый воздух.

– Читай на экране телевизора, какое число. – как змея, прошептала на ухо жена. – Рассказывай, где был столько дней?

На плоском, черно-белого экране телевизора. Действительно стояла дата, которую собирался увидеть через две недели. Пожалел о том, что мы сразу не сговорились одинаково оправдываться перед своими жёнами за такой двухнедельный прогул.

Откуда нам было известно, что наши приключения в солончаковых степях и на дорогах, растянутся аж на целых две недели. За ночь, конечно, можно оправдаться.

Но как мне оправдаться перед женой за две недели? Всё то, что было с нами в течение двух недель ни как нельзя разумно описать в промежутке двух суток. Мы словно побывали в совершенно ином промежутке времени или иной жизни.

– Ладно, честно признаюсь, как на духу. – стал на ходу придумывать. – Мы напились как свиньи и заблудились в солончаках калмыцких степей. Сама понимаешь, что пьяному день и час одной величины. Спали и все дни непробудным сном.

– Вы вообще все четверо бессовестные люди. – со слезами на глазах, сказала Людмила. – После того, как вы через два дня не вернулись домой, мы всем посёлком и станицей звонили по всему ставропольскому краю. Искали вас не только в совхозах, а также всюду, куда вы могли поехать. Откуда нам было известно, что вас потянуло болтаться по солончакам в калмыцких степях. Мы сегодня будем обсуждать вас на общем собрании совхоза, а также среди комсомольцев.

Предвидя какой, будет скандал на общем собрании в совхозе, пока Людмила готовила мне завтрак на кухне, тайком сбегал к дому Василия. Как раз в это время он злющий сидел на лавочке возле своего дома.

Рассказал Васе свою историю о нашем блуждании в калмыцких степях по солончаку. Попросил Васю ознакомить с этой историей Игоря и Николая, чтобы у нас не было расхождений в том, что будем говорить на общем собрании.

Наверно, по тому, что мы все были далеко не бальзаковского возраста, наше общее собрание во второй половине дня закончилось общим столом, как принято в станицах и в совхозах на местах проживания терских казаков? Куфт за то, что мы не погибли на солончаках в калмыцких степях, а также просто обычная пьянка закончились мирно без драки.

Жёны под вечер растащили нас по домам. Так как завтра у нас обычный рабочий день. Мне кажется, что та наша прогулка на автомобиле сильно повлияла не только на мою судьбу.

Об этом хочется сообщить коротко отдельно. Но остановлюсь на нашей четвёрке путешественников. В посёлке виноградарского совхоза «Бурунный» нового детского садика самого красивого на всем Северном Кавказе мы так и не построили.

Хотя мы все без исключения мечтали построить свой коммунизм в отдельно взятом посёлке. Но, партия и правительство думали о другом. Игоря, как одного из лучших руководителей сельского хозяйства в нашей республике повысили по партийной линии.

Вместе с семьёй Игоря перевели жить и руководить в Малгобекский район, куда Игорь Петрович Григорьев уезжал с болью в сердце, так как ему пришлось оставить в станице Червлёной хорошо благоустроенный свой дом.

В станице Червлёной и в посёлке «Бурунный» он оставил своих лучших друзей. В Малгобекском районе Игорю надо было начинать всё с самого начала. Парторг после той нашей прогулке на автомобиле с приключениями, вскоре забросил партийную работу.

Мягко говоря, партийные босы из Шелковского района культурно попросили Николая освободить свой пост. Уступить своё место более перспективному молодому поколению, хотя к этому времени Колосов сам не успел постареть.

После партийной работы Николаю было не с руки ковыряться с тяпкой на виноградниках совхоза. Николай вскоре рассчитался из совхоза и подался куда-то в неизвестном направлении.

До нас доходили слухи, что Колосов создал какую-то религиозную секту. Стал отшельником или блуждающим монахом по бескрайних калмыцким степям.

Семакин Василий Степанович, неизвестно по какой причине, через месяц после наших приключений, поехал к тому самому гиблому месту на трассе.

На следующий день к нам в посёлок привезли разбитый автомобиль, на котором Вася уехал из совхоза. В этот же день жена забрала своего мужа из морга районной больницы.

Хоронили Василия на нашем поселковом кладбище, которое состояло всего из одной могилы, принадлежащей Семакину. Наш совхоз и посёлок были настолько молоды и вполне здоровы, что до Василия никто не успел состариться или умереть от болезни.

7. Лихач на дороге.

У нас в посёлке не было своего продуктового магазина. За продуктами мы ездили в магазин станицы Червлёная, торговый центр которой находился в трёх километрах от посёлка «Бурунный».

Лично у меня не было никакого транспорта. Так что ходил за продуктами в магазин станицы пешком. У нашего соседа Николая был мопед. Мы иногда просили соседа купить нам хлеб на входные дни.

– Коля! Если ты сегодня будешь в станице, то, пожалуйста, купи нам пару буханок хлеба. – обратился за помощью в очередной раз к соседу. – Пока дойду до станицы, то магазин там закроют.

– Саша! Ты извини меня за отказ, но у меня сегодня нет свободного времени, чтобы съездить в магазин. – отказал сосед моей просьбе. – Могу дать тебе на день буханку хлеба. Больше у нас нет.

– Последний хлеб у соседа брать не буду. – сразу отказался от хлеба соседа. – К тому же буханке хлеба нам и на день не хватит. Схожу в станицу прямо на пекарню. Может быть, там есть хлеб?