Служба в армии

– Мой пёс, также как, легко может отличить человека хорошего от плохого. – серьёзно, сказал мне, старик Ираклий. – Иначе, ты не мог быть моим гостем и другом моего пса. Так что давай мы с тобой здесь приготовим шашлык дружбы.

Пёс Рамзад дружелюбно лизнул меня в щеку и направился в центр огромного двора, где жёлтый морской песок перемешался с серым пеплом бывших костров. Видимо, в этом месте старик Ираклий часто жарил шашлыки из говядины, баранины и свинины?

Сегодня в моём присутствии он решил продемонстрировать, как грузины, живущие в Аджарии на побережье Чёрного моря, умеют готовить фирменный шашлык из удивительной рыбы-стрелы. Был согласен познать вкус шашлыка из неизвестной мне доселе рыбы-стрелы, которую видел впервые.

Пока старик Ираклий разбирался под пальмой на столе со своими провиантами, принесёнными из дома. Мы вместе с псом усиленно разгребал морской песок, перемешанный с пеплом от бывших костров, под ямку будущего костра к приготовлению шашлыка из рыбы-стрелы.

Огромный пёс Рамзад словно показывал мне, как надо приготавливать ямку под костёр. Усиленно разгребал в разные стороны морской песок, перемешанный с пеплом.

Тоже не хотел по своей силе уступать огромному псу. Таким образом, в течение десяти минут мы разрыли в морском песке огромную яму, в которой можно было развести не просто костёр под шашлык из рыбы-стрелы, а огромный пионерский костёр.

– Молодцы! Хорошо старались. – благодарил старик Ираклий, меня и своего пса. – Теперь разведём костёр. Не забывайте, что мы дома, а не в горах. Костер делать большой не надо. Нам надо угли с жанром, а не пламя огня. Больше собираете толстых палочек. От них больше углей.

Довольные похвалой старика Ираклия, вместе с псом Рамзадом принялся собирать по огромному двору сухие палочки и сухую траву. В это же самое время старик-грузин не отставал от нас, он собрал много сухих палочек от веток деревьев и пару сухих листов от пальм.

Всё это принёс на большую площадку из морского песка рядом с ямкой, вырытой нами. Все заготовки к будущему костру мы положили в одну кучу, чтобы таким образом сравнять наш труд.

По ямке на песке вперемешку с пеплом и искусственными углями будущего костра, мне и псу было понятно, что именно тут Ираклий Рамзадзе будет делать свой фирменный шашлык из рыбы-стрелы, которую никогда ни ел и раньше не видел. Не дожидаясь приглашения, сам стал помогать Ираклию Рамзадзе, готовить костёр под будущий шашлык из рыбы-стрелы.

Пока Ираклий Рамзадзе расставлял над будущим костром рогатки под шашлык, в это время нарвал небольшие куски сухих листьев от пальмы и положил в ямку на песок.

Затем наломал небольшие веточки. Положил сухие веточки на сухие листья пальм. Взял со стола коробок спичек и с двух сторон поджог сухие литья пальмы. Не прошло и минуты, как яркие языки пламени дружно охватили сухие листья и веточки от древесины.

– Сразу видно, что ты умеешь пользоваться костром. – похвалил меня, Ираклий Рамзадзе, прокалывая шампурами рыбу стрелу на всю длину её тела. – Наверно, ты родом с Северного Кавказа, часто бываешь высоко в горах Кавказа?

– Родился в Гудермесе на Северном Кавказе. – подтвердил догадки Ираклия Рамзадзе. – Мы жили рядом с горами Дагестана и Главного кавказского заповедника. Последние шесть лет жил в Беслане в Северной Осетии. Оттуда приехал сюда в Батуми на службу в армию. В горах Северного Кавказа часто ходил в походы.

– Выходит, что мы с тобой земляки. – смеясь, сказал Ираклий Рамзадзе. – До войны с фашистами служил в Орджоникидзе. Оттуда меня забрали на фронт. После войны вернулся обратно в свой Батуми.

Когда костёр хорошо прогорел. На морском песке появилось много углей с жаром, Ираклий Рамзадзе положил шампура с рыбой стрелой на рогатки над углями.

Рыба-стрела стала поджариваться над жаром углей. Ираклий Рамзадзе предложил выпить домашнего вина из кувшина, пока рыба-стрела жарится на углях.

Ни стал отказываться от такого удовольствия, как домашнее грузинское вино. Мне пить домашнее вино было лучше, чем чачу. От чачи сразу пьянеешь. От домашнего вина сильно пьяным не будешь. На следующее утро у меня от вина голова болеть не будет.

Кроме кувшина с домашним грузинским вином на столе был свежий салат из овощей, домашний грузинский хлеб и куски жареного мяса говядины. Вот почему Ираклий Рамзадзе так долго капался на втором этаже своего дома.

Он там жарил говядину на плите и резал свежий салат из овощей. Потом все продукты складывал в посуду и в плетёную корзину. В то время как, думал, что старик-грузин давно спит, или даже умер от старости.

Зря себе нервы всё это время тревожил. Какой всё-таки бестолковый и нетерпеливый человек. Не мог спокойно поседеть минут тридцать. Пока мы пили домашнее грузинское вино, Ираклий периодически медленно поворачивал рыбу стрела на шампурах над жаром раскалённых углей.

Прошло совсем мало времени, как Ираклий Рамзадзе поставил на рогатки над углями костра шампура с рыбой стрела. Серебристая рыба приняла золотистый цвет от жара раскалённых углей. С рыбы-стрелы стал капать жир на угли костра. Жир от рыбы стрела, сразу вспыхивать ярким огоньком.

– Вот и шашлык из рыбы стрела готов. – сказал Ираклий Рамзадзе, раскладывая над тарелкой шампура с поджаренной рыба-стрела. – Теперь осторожно снимаешь с рыбы стрела шкурку. Подсаливаешь рыбу стрела и можешь кушать. Можно шкуру не снимать и так кушать. На рыбе стрела чешуи почти нет. Ты можешь смело кушать такую рыбу.

Ни стал церемониться и тут же принялся уплетать рыбу стрела за обе щеки. Шашлык из рыбы стрела был настолько вкусный и сочный от жира, что ничего вкуснее из рыбы не кушал.

Конечно осетрина тут не в счёт. Осетрина, это царская рыба, такую рыбу нельзя ни с чем сравнить по вкусу. Но среди всех остальных рыб, которые были известны мне по вкусу к тому времени, рыбу-стрелу поставил бы сразу на первое место по её вкусовым качествам.

Время было далеко за армейский обед, когда был не в силах что-то кушать и пить. Но сейчас меня беспокоило, ни то, что прозевал свой армейский обед. Была проблема в том, как теперь проберусь к себе военную часть.

Через забор мне не перелезть и в дырку в заборе не пролезть. Остаётся только сдаться с повинной часовым у ворот на контрольном пункте. Дальше, что будет, то и будет. Пусть меня раньше времени на гауптвахту посадят за самоволку.

– Никуда тебя не посадят. – сказал Ираклий Рамзадзе, когда поделился с ним своими страшными мыслями. – Тебя проведу в твою воинскую часть так незаметно, что даже часовой на посту не заметит твой приход в воинскую часть.

Мне нечего было сказать Ираклию Рамзадзе, о его предложении провести меня незаметно в нашу воинскую часть. Мы вышли из двора дома Ираклия Рамзадзе и через весь город направились в сторону нашей военной части.

Думал, что Ираклий поведёт меня в сторону ворот контрольного пункта с часовыми на посту. Но мы пришли к нашей военной части совсем, с другой стороны.

Там, где было здание штаба нашей военной части, обнесённой огромным забором. Думал, что Ираклий Рамзадзе будет помогать мне, перелезть через огромный забор прямо к штабу нашей военной части, где меня тут же схватит дежурный офицер военной части.

Однако мы не дошли к забору нашей военной части, а вошли во двор двухэтажного частного двора, который вплотную примыкал к забору нашей военной части. Огромный двор и большой двухэтажный дом видел впервые. Растерянно вошёл в огромный двор следом за стариком.

– Поднимусь в гости к своему другу греку. Ты иди в калитку. – сказал мне, Ираклий Рамзадзе, показывая на калитку в сторону нашей военной части. – За калиткой твоя воинская часть. Там дальше сам разберёшься.

Поблагодарил Ираклия Рамзадзе за гостеприимство и за помощь пройти не заметно в свою воинскую часть. Ираклий Рамзадзе, не спеша, стал подниматься на второй этаж к своему другу греку.

Незаметно прошмыгнул через огромный двор в сторону железной двери калитки, которая была закрыта на засов со стороны частного дома.

Когда отодвинул засов на железной двери и осторожно заглянул в сторону нашей военной части, то от удивления едва не растерялся. Железная дверь калитки находилась почти напротив моей художественной мастерской, которая находилась в здании нашего штаба военной части, только с другой стороны здания от главного входа в штаб военной части.

Рано утром переодевался в своей художественной мастерской в спортивную одежду и затем на другой стороне нашей военной части перелазил через забор в самоволку.

Даже не думал, что рядом с моей художественной мастерской в заборе калитка. Просто думал, что здесь в заборе приварили кусок металлического листа в образовавшуюся когда-то дырку в заборе, чтобы никто из солдат тут не лазил в дырку вовремя своей очередной самоволки.

Осторожно притянув за край металла железную дверь к калитке в заборе, подошёл к двери своей художественной мастерской.

Ключ от моей художественной мастерской находился в карманчике моих плавок. Открыл дверь в свою художественную мастерскую и вскоре переоделся в солдатское обмундирование.

В это время кто-то промелькнул возле окна моей художественной мастерской и сразу направился прямо к двери моей художественной мастерской.

– Ты где болтался весь день? – шёпотом, спросил меня, Лёва Амборян, шеф-повар солдатской столовой. – Мы тебя всюду искали. Тебя такой кисель приготовил, прямо как желе. В этом киселе даже солдатская ложка стоит.

– Зато у меня на твой кисель совсем ничего не стоит. – отказался от густого киселя. – Спасибо за кисель. Пил и ел в гостях у старика-грузина. Теперь, наверно, сегодня в столовую к тебе не приду? Дай день отдышаться от перепоя.

Лёва Амборян ушёл из художественной мастерской обиженный, за то, что теперь ему самому придётся пить густой кисель похожий на желе. Мне было ни до чего. Живот раздулся, как винный бурдюк от чрезмерно выпитого домашнего грузинского вина и от мясной закуски со свежими овощами, подкреплёнными шашлыками из рыбы стрела.

К тому же домашние грузинское вино начинало действовать на мою дурную голову. Всё вокруг кружится перед глазами и сильно хотелось спать.

– Ты где пропал со своей рыбалкой? – прямо с порога стал допытываться Алборошвили Гиви, который пришёл ко мне в сопровождении наших земляков. – Мы все побережье Чёрного моря, до границы возле Батуми обыскали.

– Со стариком-грузином, Ираклием Рамзадзе, наловил много рыб-стрела. – стал объяснять друзьям своё отсутствие на городском пляже. – Затем мы пошли к старику-грузину домой делать хорошие шашлыки из рыбы стрела.

– Но как ты смог обратно незаметно проникнуть в воинскую часть? – допрашивал друг Алборошвили Гиви.

– Прошёл через железную калитку в стене напротив художественной мастерской. – честно, ответил другу.

– Ты чего заливаешь? – разозлился, Алборошвили Гиви. – Ты хоть знаешь, кто живёт во дворе за забором?