Прелести жизни книга третья смысл жизни том-7

Остался рядом с водителем. Примерно один час мы ехали по горной дороге вблизи границы с Арменией.

Когда горная дорога неожиданно закончилась, то мы до самого темна без зажжённых фар джипа, словно на ощупь ехали по прогалинам в хвойном лесу, едва не цепляясь за стволы деревьев хвойного леса.

Когда джипу некуда было ехать, то джип развернулся между деревьев. Из джипа вышли Мирза и Абаз. Вышел следом за ними. В джипе остался лишь Исса, который помахал приветливо нам рукой и тут же уехал на джипе в обратную сторону.

Все так же, не рискуя освещать дорогу фарами. Мирза уверенно шагнул в сторону зарослей хвойного леса. Последовал за ним. За мной шёл Абаз с пакетом продуктов. Тусклая луна едва пробивалась сквозь хвойные заросли деревьев. Мы шли почти на ощупь. Едва замечая друг друга между стволами хвойного леса, который плотной стеной стоял в огромном разломе горного массива чёрной стеной, стоящего по обе стороны хвойного леса.

Таким образом, служащего нам ориентиром движения вперёд. Как только хвойный лес закончился у отвесной скалы, за которой слышно было рёв горной реки, Мирза показал жестом руки, что нам нужно покушать. Абаз тут же развернул пакет с продуктами, которыми оказались куски жареной баранины, чурек и козье молоко.

Мы присели на камни у края леса и принялись за свой сильно запоздалый ужин. Чурек и жареная баранина, завёрнутые в бумагу и в какую-то ткань, были горячими, словно их только что приготовили на огне.

Козье молоко из бурдюка тоже отдавало свежестью парного молока из молодой козы, которую тут доили. Хорошо подкрепившись, мы едва протиснулись в расщелину скал между двух огромных стволов хвойных деревьев.

Несколько минут пробирались в расщелине скалы прежде, чем почувствовали вокруг себя пещерное пространство. Лишь после этого Мирза включил небольшой фонарик, который составлял единое целое брелока на ключах от автомобиля.

Свет фонарика настолько тусклый, что едва освещал ноги Мирза идущего впереди нас. Нам приходилось идти буквально стопа в стопу, чтобы не оступиться о камни в полной темноте пещеры и не провалиться в бездну.

Определить время прохождения пещеры было сложно, так как мои мысли были полностью сосредоточены на том, куда ступали мои ноги, которые в любой момент могли провалиться в расщелину между скал и увлечь меня за собой в бездну.

Так как кроме места становления моих ног практически больше ничего не видел. Лишь ощущал с одной стороны отвесную скалу, а с другой стороны пустоту, глубину которой трудно было определить.

Даже камушек, упавший из-под моих ботинок, не успевал долетать до дна промытой расщелины, пока мы проходили расщелину в скалах способную вернуть к нам звук упавшего камушка на дно этой расщелины.

Получается, что расщелина, промытая водой за миллионы лет, исчислялась расстоянием не в десятки и не в сотни, а в тысячи метров. От таких мыслей у меня по коже бегали мурашки.

От страха волосы на моем теле становились, словно иголки у ёжика и сквозь колючие волосы-иголки проступал от страха холодный пот. Мои ноги буквально подкашивались.

Боялся, что оступлюсь случайно об камни и вместе с попутчиками улечу в бездну. Тогда даже моя мама не узнает, где находится могилка моя. Многие годы своей сознательной жизни бывал в горах Северного Кавказа и Средней Азии. Пробивался с группой студентов, сквозь государственные границы разных стран по горным массивам Гималаев в сторону Памира.

Прошел не один десяток пещер и расщелин в скалах. Зависал в страховке строп на скалах, когда подомной были глубокие пропасти в сотни метров. Но мне никогда не было так страшно как здесь в пещере, где невозможно увидеть и ощутить глубину пропасти.

В голове одни мысли, что пропасть под моими ногами та самая бездна, которую боятся все. Как только моего лица прикоснулся свежий воздух, то сразу понял, что скоро будет выход из опасной зоны бездонной пропасти.

Вскоре отчётливо услышал, как из-под моих ног осыпаются камушки, падая в воду, плещутся, словно рыбёшки, которые резвятся в кристально чистой пресной воде.

Почему бы и нет? Много кратно раз встречал признаки жизни в глубоких пещерах, куда никогда не проникал солнечный свет, от которого жизнь на

Земле.

Видел, как в полной темноте без солнечных лучей живут слепые почти прозрачные рыбки, рачки и какие-то моллюски. Примерно около часа мы шли навстречу свежего воздуха, который вскоре превратился в свежий ветерок. Мы почти дремали перед выходом из длинной пещеры.

Окончательно взбодрились от свежего ветерка, когда почувствовали безопасность своего движения за пределами огромной пещеры.

Сразу поспешили к выходу из огромной пещеры, которая закончилась в расщелине между высоких серых скал, с узкой полосой тёмного неба над головой.

Отвесные скалы долго сопровождали нас к темно-зелёному хвойному лесу, тщательно скрывая от людских глаз вход в пещеру.

В который раз удивлялся тому, что старик Исмаил, будучи юнцом, почти случайно с угрозой собственной жизни впервые прошел такой опасный участок пути сквозь огромную пещеру на другую сторону границы.

Затем сознательно преодолевал несколько раз в обе стороны границы бездонную пещеру, чтобы впоследствии обзавестись детьми по обеим сторонам границы.

После чего, будучи глубоким стариком, помог опасным путём встретиться своим детям по обе стороны границы. Преодолевая вместе со своими потомками опасный участок пути к продолжению жизни.

Едва выбравшись из расщелины между отвесными скалами, на небольшой клочок земли поросшей густой травой между хвойных деревьев.

Мы, не сговариваясь, расположились на полянке на свой первый завтрак за границей. Абаз удивительным образом, не упустивший в пропасть пакет с продуктами, достал остатки продуктов из целлофанового пакета. Развернул на траве кусок ткани, в которой хранились продукты.

Разделил продукты на три равные части. Конечно, продукты не имели той первой свежести, которая была вчера во время нашего ужина.

Холодный жир козьего или бараньего мяса прилипал к зубам и дёснам. Мясо тяжело пережёвывалось. Чурек тоже был ни настолько вкусным, как вчера вечером во время ужина, когда горячее мясо и горячий чурек, имели горячий свежий испечённый запах.

Хорошо, что козье молоко не потеряло свой вкус и помогало нам избавиться от жира на дёснах во время еды.

Когда мы покончили с ранним завтраком, так тут же сразу собрались продолжить свой путь сквозь заросли хвойного леса, который удивительным образом разместился в огромном котловане между скалами, укрывавшими от любопытного взгляда узкую щель, ведущую в длинную пещеру под границей между двумя государствами.

Здесь бы устроить метро между двумя странами или хотя бы место экскурсий туристам по древним тропам контрабанд и нарушителей границ.

Даже сама жизнь старика Исмаила, как легенда о человеке создавшим две семьи по обе стороны границы, могла быть интересной зарубежным туристам и просто местным жителям.

Но, к сожалению, это место так и останется тайной на все времена. Никто и никогда не укажет общественности этот опасный участок перехода под границей между двумя государствами.

Едва ли когда-то найдётся такой любопытный подросток, как Исмаил, который, рискуя собственной жизнью, пойдёт налаживать отношения с женщиной за границей с целью продолжения рода.

Мы выбрались из зарослей леса перед рассветом. Когда первые лучи восходящего солнца едва проявились чёрточкой кроваво-красного цвета, на горизонте далеко в долине за кромкой хвойного леса на небольшой возвышенности.

Такой вид кроваво-красного рассвета больше пугал, чем радовал. Можно было подумать, что за чёрточкой кроваво-красного горизонта пролилась чья-то кровь, которую осветили первые лучи восходящего солнца.

Выставили рану напоказ всему миру. Словно предупреждая человечество о грядущей беде, в которой прольётся людская кровь. У края леса на небольшой полянке стоял серебристый джип. Мирза показал нам рукой оставаться на месте, а сам осторожно подкрался к дверце джипа со стороны водителя и резко открыл дверцу джипа. В тоже мгновение из джипа вывалился парень, которого Мирза едва удержал на руках у самой земли.

Парень из джипа, словно Маугли свалившийся с пантеры по кличке Багира, сразу принял защитную позу, едва коснувшись ногами земли, зарычал как зверь.

Мирза тоже встал в оборонительную стойку. Парень из джипа схватил Мирза за руку и рывком сделал приём броска, перекинув Мирза через свое правое плече.

Мирза, перекатившись по траве через спину, обратно встал в оборонительную стойку и совершил такой же бросок парня из джипа. Всё выглядело настолько правдоподобно, что едва сдерживал себя, чтобы не пойти на помощь Мирза.

Но после бросков Мирза и парень из джипа крепко обнялись. После чего Мирза с парнем из джипа подошли ко мне и к Абазу. Мирза стал на азербайджанском языке знакомить нас.

Назвал себя Алекс, так как меня зовут в Израиле. Парня из джипа звали Махмуд. Как понял с азербайджанского языка, Махмуд был двоюродным братом Мирза по линии отца. Во время разговора Махмуда, Мирза и Абаза, понял, что между азербайджанским и турецким языками имеется всё-таки какая-то разница. Так как одни и те же слова азербайджанцы Махмуд и Мирза говорили немного ни так, как турок Абаз совсем с другим акцентом. Перезнакомившись, мы тут же сели в джип.

Мирза сел за руль джипа. Махмуд сел рядом с Мирза. Абаз сел рядом со мной на заднее сидение в салоне джипа. Мирза уверенно повёл джип в сторону долины, которая, несмотря на первые лучи восходящего солнца все ещё находилась в ночи.

Но с каждым километром нашего пути, джип и восходящее солнце словно соревновались, кто первым прибудет в долину. Золотистые лучи восходящего солнца освещали одновременно обе противоположные стороны долины.

Образуя чёрный коридор спящей долины между двумя освещёнными противоположными сторонами долины, которые проснулись раньше центра долины. На верху долины утро, а в низу долины ночь. Наш джип был буквально на черте между утром и ночью, стараясь проскочить в одно измерение жизни.

5. Столетний юбилей.

Когда мы на серебристом джипе въехали в центр долины, то в долине наступило полное утро, которое разбудила животный мир дикой природы и людей в том числе, которые также относятся к животному миру дикой природы. Только люди не очень-то сознают себя животным миром дикой природы. В подавляющем большинстве люди считают себя царями природы. Едва ли не единственным во вселенной живым существом, который может мыслить. Люди даже не задумываются над тем, что на другой планете или в другом измерении жизни есть более разумные существа.