Мумия Ильича. Книга первая

– Осовременить?

– Ну, зачем так сразу?

НЕ почти обиделся. Он усмотрел в вопросе намёк на частичную несостоятельность – и не зря. Намёк действительно имел место быть – и как раз, на тему несостоятельности.

– Всего лишь сократить. Вряд ли имеет смысл в работе с мумией Ленина использовать местечковые – пардон за терминологию – заклинания с участием Ра, Осириса, Гора, Тота, Анубиса и прочих «товарищей местного значения». Наша мумия имеет полное право не откликнуться. Не «купиться», так сказать, на эту туфту.

– Логично, – усмехнулся МНС. – Тогда не будем терять время?

– Будем!

Теперь усмехался уже Египтолог.

– Не понял?

МНС и лицом соответствовал тексту.

– Вы ведь слышали, как приготовляется мумия?

– Ну?

– Что «ну»?

– Ну, слышали, слышали!

– И что вы услышали?

– Послушайте, НЕ…

– Понял!

Египтолог не позволил теме развиться в нежелательном направлении. Осознал, так сказать.

– Так, вот: первым делом извлекается мозг!

– Ах, ты…

Даже присутствие работника умственного труда не помешало МНС продолжить фразу а ля рюсс. Из этого нетрудно было сделать вывод о том, что он понял всё – и понимание не добавило ему мажорных ощущений.

– И что же делать?

– Как что? Заняться мозгом, конечно! И – в первую очередь! И уж, если… тогда, конечно…

МНС выдал ещё порцию словесного минора – и повернулся к СБ.

– Есть там у нас кто-нибудь?..

Глава седьмая

– Итак, дружище, ждём твоего доклада.

МНС сел – и его место «на кафедре» занял сын одного из заслуженных ветеранов партии, сотрудник НИИ Мозга человека Российской Академии медицинских наук, кандидат этих самых наук. Узкому кругу лиц он был известен как Медик.

– Ситуация с мозгом Ленина такова… Немного предыстории, если позволите?

– Валяй! – санкционировал МНС.

– После того, как мозг извлекли из черепа, он был подвергнут изучению. Изучали солидные дяденьки – как свои, так и приглашённые: Россолимо, Саркисов, Абрикосов, Фохт. Исследовалась, в основном, цитоархитектоника.

– Снизойди, пожалуйста! – усмехнулся МНС.

– Есть, сэр! Так вот, цитоархитектоника – это количество мозговых клеток, их величина, послойное расположение.

– И таким способом хотели вычислить гениальность?

СБ удивлённо покрутил головой. Но Медик и не подумал идти в оппозицию.

– Согласен: наивно. И не только для того времени, но и для нынешнего. Ведь мозг – это не только хранилище колоссального объёма информации, но и совершенный аппарат по её переработке. Будучи мёртвым, он уже ничего не может сообщить исследователям о своих функциях. Определить гениальность по весу? Смешно! Хотя бы потому, что мозг Ленина был среднестатистическим, и весил кило триста сорок. Для примера, у Тургенева вес зашкаливал за два килограмма, а у Анатоля Франса не дотягивал и до килограмма. И что: все трое – гении! Невзирая на различие в массе! Да и различие в массе серого вещества не имеет определяющего значения. Значит, что-то другое. А, вот – что?

Медик вздохнул и развёл руками.

– Возможно, поэтому, в расчёте на будущие успехи науки, мозг Ленина рассекли на тонкие срезы, и каждый поместили между двумя стёклами.

В комнате повисло молчание. Нехорошо, так, повисло. Неоптимистично.

– А я думал, его поместили в банку с каким-нибудь раствором.

СБ выглядел совершенно подавленным информацией: много – не всегда хорошо.

– Или в холодильник…

– И сколько всего срезов?

Лицо МНС было немногим оптимистичнее лица СБ.

– Около двух тысяч.

– Фью!

МНС и «восторгался», и падал духом одновременно. Да и что ещё можно было сказать от таких «бодрящих» цифр?

– Но зато все они – в одном месте!

Медик не поскупился на бальзам. Но то ли бальзам был просроченный, то ли душевная рана – такая незаживающая, только лекарство не подействовало. Легче получателям информации почему-то не стало.

Наконец, после тяжёлых непродолжительных вздохов МНС перешёл от мимики к голосу.

– Ты можешь достать мозг? Весь – до последнего среза?