Записки из зеленого блокнота

И он повесил трубку. Вот ведь сука. Обреченность, страх и ужас. Дальше было принято волевое решение позвонить маме. Она сразу ответила, дала совет посмотреть, как лучше добраться с пересадками или сесть на автобус, так как он дешевле.

Понурый, но с надеждой, я опять сел в кольцевой аэробус и стал думать о жизни. Много мыслей вертелось в голове, но все не по делу. Выйдя к своему терминалу, я направился к той тетке, на улице уже стемнело. Сначала покурить, а потом к ней. Опять крыша парковки, там я кое-как подключился к интернету, смотрел билеты в ближайшие штаты и курил одну за одной. Периодически, я поглядывал на город. Высотки меня не сильно интересовали, мне не хотелось туда, ближе к аэропорту были деревянные домики, мотели, бары, местные магазинчики. Такие теплые, манящие, вот бы оказаться там, выспаться, обдумать все в тишине и принять решение. Из мрака раздался голос: «Эй хуй, давай сюда бабки!», на меня вышло два человека в капюшонах. Слишком устал, чтобы бояться, в проброс ответил им, чтобы шли нахуй, они подошли ближе. Один из них резким движением раскрыл нож и тихо сказал: «А вот так?». Ну если так, нахуй пошел Саша, подумал я. Сунул руку в карман, вынул пачку денег, они вырвали ее и скрылись.

У меня тогда не играл адреналин, меня не трясло, мне было уже плевать на все. Встав, я побрел обратно к тетке.

– Это снова я.

– Что надумали?

– Типа того. Вот помните до этого ситуация была не очень, теперь все стало совсем не очень, – на карте у меня оставалось где-то четыреста пятьдесят долларов, наличка ушла с Робином Гудом.

– Куда вы полетите?

– Мне бы билетик за триста долларов, потому что надо будет еще на автобусе ехать, есть такие?

– Денвер, триста двадцать долларов, вылет утром, через семь часов, берете?

– Ебать меня, да.

– Вы можете снять номер тут неподалеку, будет стоить около пятидесяти долларов, ну и добраться туда надо. Лучше на такси. Тут иногда грабят.

– Это я уже понял, а тут можно будет остаться?

– Да, в зоне ожидания.

– Продано.

В зоне ожидания были ужасно неудобные стулья, а весь люд, коих на удивление было не мало, сидел на полу в обнимку с сумками. Обезьянка видит, обезьянка делает. Усевшись, открыл свой блокнот, я начал писать.

«Прелести оторванности от мира и от прошлого начали теряться. Как я и начал теряться в залах ожидания. В самолетах, в общественном транспорте. Ко всему прочему началась тоска по дому, по родному уродству. Нахуя я убегал от привычного, разрушительного образа жизни? Никогда ничего не меняй, все изменения к худшему! Я начинаю засыпать от усталости, суеты и трезвости. Засыпаю на вражеской территории. Надеюсь меня обворуют окончательно и начнется уже совсем другой этап в жизни.

Какой тоской душа ни сражена, быть твердым помогают времена. Последую примеру этой тени и в долголетье и в долготерпенье.

Сейчас я борюсь с двумя желаниями. Я хочу либо спать, либо умереть. В идеале совместить»

Очнувшись от дикого желания пописать, глаза начали бегать в поисках заветных буковок WC. Посмотрел на телефон, оказалось, что в небытие я был лишь сорок минут, уже что-то. А вот найти в огромном пространстве туалет, было мучительно трудно. Как для расфокусированного меня, так и для мочевого пузыря.

С любым человеком можно договориться, особенно если быть проще и сразу изъясняться простыми материями. Заметив старого как мир уборщика, было принято решение узнать у сведущего в туалетных делах, где источник, на ломаном английском.

– Где ту?алет у вас?

– Что?

– Где туале?т?

– Извините, я не понимаю вас.

– Ну где тут WC?

– Это что такое?

– Где можно поссать?

– Ох, туалет… Ха-ха-ха-ха. Пройдите прямо… ах-ха-ха-ха, поверните налево… ах-ха-ха-ха, – под хохот уборщика я справился со своей проблемой.

Такие моменты вбивают в колею, из которой тебя так несуразно выкинуло. В начале пути был план и все было хорошо, терпимо. Трудности преодолевались, ведь все шло довольно хорошо, хоть и с проблемами. А без него, я стал паниковать и вести себя, как те, кого презирал. Ну ничего, сейчас будет самолет, опять есть план. А со стыдом даже как-то проще будет засыпать. Сев жопой на холодный пол, я попытался поспать еще немного, но так и не уснул, до самого утра.

4

Я не так давно оказался совершенно один и в голове, которую трясет от страха и приближающегося фатализма, появились лица. Тех, кто действительно важен, а не тех, кто снует рядом. Поняв сколько ненужных лиц в моей жизни, вымотанный, с силой, наверно, лишь духа, двигался дальше, двигал громоздкий, барахлящий механизм, который раньше звался телом.

Опять попутчица. Возможно та самая, но нет. Хочется не попутчицу, а доброго, нежного, любящего и невозможного.

Ненавижу блять самолеты, узкие как девственницы, неудобные как гондон. Проблема сна, все актуальнее. Жертвой моей бессонницы стал сидящий рядом пассажир.

Девушка восемнадцать-двадцать лет, с кудряшками и маленькими как кнопки глазами. Разговаривала по телефону с акцентом, за что была поймана мною и выведена на разговор. Слово за слово и вся жизнь как на ладони. Дай человеку высказаться, и он расскажет больше, чем под пытками.

восемнадцатилетняя еврейка из Израиля. Знает много языков: испанский, немецкий, русский и английский. В семье у нее разговаривают на русском и иврите. Про быт и дела на иврите, ругань и мат – ну тут мы победили и задушили древнюю культуру. Добрейшей души человечек. Также, не типично для восемнадцатилетней девушки, занимается дзюдо, участвует в соревнованиях и живет в Словакии отдельно от родителей. Парадокс, загадка, акселерат, комсомолка и активистка. Угрюмый, небритый и нелюбимый уже очень долго, на ее фоне я выглядел, мягко говоря, никчемным.

Мы садимся в Денвере, пристегните ремни безопасности и приведите спинки стула в горизонтальное положение. Ненавязчивое прощание, она пошла на улицу, так как за ней приехал автомобиль, а я опять побрел в неизведанное.

Походив вокруг и таращась на всякие закусочные, памятники и стенды, пошел на выход. Немного завидно, почему за границей в аэропортах, столько всего красивого и яркого, столько информации про город, всякие магазинчики, статуи самолетов, бюсты известных личностей, с подробным описанием, кто они и нахуя. У нас – голые стены и эхо, вот первое впечатление о нашей стране, а тут тебя будто берут за ручку и ласково погружают в цивилизацию.

На улице. Солнце будто хлыстом ударило по глазам. Жара вспотела меня и приклеила майку к спине, лямка от сумки прикипела к плечу. Проморгавшись увидел огромную парковку, как у какого-нибудь торгового центра, пустое и чистое поле вокруг, до горизонта, цвета охры или яичного желтка, может что-то среднее. Редко проезжают большие автобусы, останавливаются на секунду и сразу же уезжают. Выкашляв остатки холодного воздуха из кондиционера, зашел обратно. Спросил у приятной бабушки в форме, на какой автобус мне сесть до города. Она сказала, что автобусы до города не ходят. Не помню почему не спросил тогда, куда они ходят, но мне в тот момент это было неважно.

– Что же мне тогда делать?

– Вам нужно идти на поезд.

– Поезд?

– Поезд.

– Нет, поезд?

– Да, у нас от аэропорта отходит поезд до города, торопитесь, он как раз отъезжает.

Фраза «как раз отъезжает», жуткая. На животном уровне понимаешь, что уже опоздал, но лихорадочно пытаешься успеть.

Перейдя на бег рысью, рыча, царапая пол и двигая тазом, я вышел в указанною мне дверь и оказалось, что у них действительно есть поезда. С одной стороны парковка, а с другой поезда. Рельсы тянулись до самого города, который оазисом переливался в дали. Обычный перрон с железнодорожными путями. Стоит лишь один поезд и начинает пыхтеть. С русской наивностью я побежал к нему и вот практически запрыгнув, меня остановил мужик в жилетке и попросил показать билет.

– У меня нет никакого билета, сколько стоит?

– Вам нужно… – я его перебил, так как понимал, что если не сейчас, то уже никогда.

– Сколько тебе дать денег, десятку, двадцатку?

– Мне не надо, вон там стоит терминал, на нем сможете купить.