Чарли 2.0

– Сергей Михайлович, хочу вас познакомить с Петром Ивановичем, он от Григория Семёновича, – елейным голосом пропел зав. – Пётр Иванович, это наш лучший хирург, золотые руки. Познакомьтесь.

– Очень приятно. Как там у вас дела? Чуткие пальцы пианиста готовы отыграть концерт? – Тот, кто пришёл от Григория Семёновича, явно обрадовался собственной удачной шутке и по-совиному ухал где-то в глубине салона.

– Всегда готов. Извините, мне пора.

– Конечно-конечно. До свидания, Сергей Михайлович. Хорошим людям мы обязательно поможем.

«Гелендваген» мягко зашуршал шинами к воротам.

* * *

Как всегда перед операцией, Сергей Михайлович был собран и бодр. Накануне ему снились пасека, «уазик» и Смирнов, который азартно спорил о чём-то с ведущими Первого канала. Однако, войдя в двадцать четвёртую палату, он не нашёл там говорливого пациента. Трое его товарищей сообща разгадывали кроссворд.

– Доброе утро. А где Смирнов?

– Вас спросить надо.

– Не понял?

Три пары глаз смотрели на него недоверчиво.

– Домой поехал Смирнов, – сказал наконец самый мелкий из любителей кроссвордов. – Заходила медсестричка и рассказала, что с квотой беда, напутали что-то. Операция перенесена на неопределённый срок, а Смирнову полагается дальнейшее обследование по месту жительства. Ну, он и собрал вещички.

– Давно?

– Пару часов назад. Скажите, доктор, когда вы все деньгами наедитесь, а?

Сергей Михайлович без стука залетел в кабинет заведующего отделением. Он важно вещал что-то, а интерны, сидевшие тесным кружком, почтительно слушали и конспектировали великого.

Увидев хирурга, начальник оборвал речь на полуслове и нахмурился.

– Все вышли!

Интерны, гремя стульями, поторопились освободить помещение.

– Витя, ты вконец охуел?

– Выбирайте выражения, Сергей Михайлович. В чём дело?

– Почему ты отменил операцию Смирнова?

– Не отменил. Она будет. Там путаница произошла. Сейчас надо прооперировать уважаемого человека, а потом Смирнова, никуда он не денется. Нас отблагодарят. Приезжайте с Леной на выходных, шашлыки пожарим, отметим это дело.

– Витя, мне вот что интересно. Когда тебя родили, ты же был хорошим человеком. Тебя мама любила. В детсад ходил, потом в школу, поступил в мединститут. Когда это случилось?

– Что случилось?

– Когда ты мудаком успел стать?

В тот же день Сергей Михайлович стоял за столом и менял диски телу, к обладателю которого испытывал стойкую неприязнь. Операция прошла отлично.

Выкурив сигарету, он набрал знакомый номер:

– Привет.

– Привет, дорогая пропажа. Четыре дня ни слуху ни духу, всё дуешься?

– Да нет. Слушай, сколько стоит твой тур в Италию?

– Наш, ты хотел сказать? Ну, если хорошенько по побережью прокатиться, около миллиона, наверное.

– Может, отдашь мне эти деньги, а я отвезу тебя в другое интересное место?

– В какое?

– Скажи, ты любишь мёд?

Like a rock star

Вся слава и любовь поклонниц в рок-группе достаются солисту. А если он ещё и умер, совсем счастливчик. Илья был басистом в коллективе, члены которого пятнадцать лет назад колесили по стране, уничтожая все попадавшиеся на пути крепкие алкогольные напитки. Про наркотики и вспоминать не стоит. А потом кто-то вышел из окна, и всё закончилось. С тех пор Илья работал в школе звукарём – включал фонограммки на детских праздниках. Поначалу в душе была пустота размером со Вселенную, но скоро в жизни Ильи появилась румяная Настя, которая водке предпочитала квас и предложила вместе достроить дом в деревне. На летних каникулах делать было нечего, и от скуки он согласился. Удивительно, но пустота в душе уменьшилась. Решил было затосковать снова, но Настя родила ребёнка. Пустота затаилась. Родила второго – и о пустоте он больше не вспоминал: некогда.

В воскресенье утром прозвенел будильник. Наверное, опять кто-то из детей забыл выключить. Илья понял, что больше не уснёт, и пошёл на кухню. Пол в коридоре под его ногами неожиданно заскрипел редким двухзвучием. Это была обычная квинта, но в голове у Ильи что-то щёлкнуло. Он быстро пошёл в кладовку, расчехлил свой старый «Ибонез», подключил к компу… Магия!

Следующие две недели Илья не снимал наушники ни днём, ни ночью. Чем дольше он слушал написанную им мелодию, тем больше она ему нравилась и каждый раз казалась разной. Иногда он смеялся и не мог остановиться, вспоминая забавные случаи с гастролей. Иногда сердце рвалось на части, а из глаз лились потоки слёз.

Наслушавшись вдоволь, Илья отправил трек бывшему директору группы, который вроде завязал с героином, а может, пересел на кокаин. Сейчас он занимался рэп-коллективами и всем рассказывал, что бизнес стал гораздо проще и приятнее. Рок-группы на гастроли возить неудобно: одних музыкантов сколько, ещё аппаратура, инструменты. А тут один человек в майке и кепке плюс флешка. Если совсем лень, можно флешку оставить дома и крутить треканы прямо с телефона. Всё равно никто ничего не заметит.

Зазвонил телефон:

– Илья, а ведь ты, сука, гений!

– Привет, Гена. Мы не общались с похорон.

– Забудь про похороны. Ты мне трекан прислал. Чья работа?

– Моя. Половицы в коридоре так поют.

– Умоляю, отдай! Будем делать песню. У меня парнишка талантливый есть на примете – Кобейн нового поколения, весь из себя революционный, в отрицаловке. Заплачу любые деньги.

– Гена, это мелодия о нём. И о нас. Ты не понял?

– Да понял я всё. Отдавай, не тяни резину.

– Бери.

Прошло несколько месяцев. Был хороший солнечный день. Илья с семьёй окучивали картошку, медленно, но верно двигаясь к краю поля. Оставалось две-три сотки, как зазвонил телефон:

– Привет, звезда!