Кунашир. Дневник научного сотрудника заповедника. Свой среди медведей

Я – умный! Я подкладываю большой палец левой руки под железную бобышку кольца диафрагмы. Поэтому, фоторужьё не грохает железным “выстрелом”. Кольцо, всего лишь, больно бьёт по моему пальцу. И следом – тихо щёлкает затвор фотоаппарата. Чёрная туша медведя, так контрастно, выделяется на белизне снежного склона! Замерев, зверь слушает природу…

Правым боком к нам, напряжённо приподняв морду кверху, он застекленел. Одним глазом, в объектив, я смотрю, как медведь вдумчиво, длинно тянет носом воздух…

– Ню-ха-ет! – одними губами, шепчет мне Игорь, едва приподняв голову над снежным краем ямки.

Я молча прикладываю палец к губам. Мы затаиваемся…

Жалко терять такого зверя! Хотелось бы подкрасться поближе – кадры с пятидесяти метров мне уже не интересны. Но – кругом всё открыто! Нам ничего не остаётся, как тихо сидеть в этой снежной воронке.

– Может, сам на нас выйдет? – думаю я, – Ведь, мы лежим, примерно на его курсе.

Я приподнимаю над снежным краем ямы один глаз.

– Если он будет идти на нас, – прикидываю я, – То, непременно увидит! Когда дойдёт до той снежной кочки, что метрах в двадцати перед нами.

И я, заранее устанавливаю резкость фотообъектива на этот бугорок. И замираю. Мы ждём…

Однако, медведь ждёт тоже!!! Не сходя с места и даже не поворачивая головы, он напряжённо, медленно опускается животом на наст. И замирает.

– Что-то чувствует! – шепчет Игорь.

Я медленно киваю головой, не сводя глаз с чернеющей, сквозь переплетение кленовых веточек, туши на белом снегу. Течёт минута, другая…

Напряжённо и медленно, зверь поднимается со снега на ноги и переступив лапами на месте, разворачивается прямо на нас! Шаг за шагом, осторожно ставя лапы на наст так, словно это тонкий лёд, он вышагивает среди кривых стволиков клёна. В нашу сторону…

Я медленно, сантиметр за сантиметром, приседаю на дно нашей ямки. Ещё раз проверяю готовность своего объектива. Рядом со мной, следя за медведем одним глазом, с ружьём в руке, всё ниже пригибается Игорь…

Я навожу объектив фоторужья на “пристрелянный” бугорок и замираю. Я знаю, что увижу “объект” только тогда, когда он ступит на этот бугорок. Я знаю, что у меня будет только один “выстрел”…

– Ху-ххх!!! – вдруг, громко ухает, невидимый мне за снежным краем ямы, медведь!

Мы раскрыты! Вздёрнув голову над бруствером, я вижу, как непомерно толстый, прямо-таки квадратный медведь, тяжёлыми прыжками уходит от нас прямо вверх по склону вулкана. Не сбиваясь на шаг, равномерными, мощными прыжками, он мчится по склону вулкана всё выше, и выше, и выше…

По мере превращения медведя в далёкого, чёрного жука в вышине склона, моя голова всё больше запрокидывается к небу.

– Сколько же в нём сил?! – наконец, “рухаю” я.

Мы стоим возле своей снежной ямки и с удивлением взираем на то, как медведь, всё-также на прыжках, превращается в чёрную точку, в снежной вышине…

– А дури в нём! – удивлённо говорит Игорь, – Просто взял – и бегом забежал на вулкан!!! За три минуты!!!

– Ну! – не верю я, своим глазам, – Мы, чтобы подняться туда, будем сейчас полдня помирать!

Всё! Медведь скрылся!

Мы возвращаемся к осмыслению “более близких” проблем.

– Вычислил! Гад, – говорит Игорь.

– Ну!., – киваю я, – Только, как?

– Чёрт его знает.

– Ладно… Пошли, посмотрим.

Мы шагаем, по насту, вперёд…

Вот они, отпечатки когтистых, медвежьих лап на насте! Оказывается, медведь пошёл к нам не напрямую, по заросшему клёном, широкому взгорку, а круто завалил вправо, к пихтарнику и словно бы обходя куртину клёна, выкрутил к нам уже оттуда.

– Какого чёрта он пошёл обходить эти кусты? – недоумевает Игорь, – Стволики клёна так редко стоят! Они, ему – не препятствие!

– Ну! – соглашаюсь я, – Схитрил! Это – он, наш запах ловил.

– Ага! – соглашается со мной Игорь, – И подхватил!

Отпечаток за отпечатком, мы проходим всю цепочку медвежьего следа. Нам интересно понять – как ему удалось нас вычислить?

– Получается, он услышал нас… изначально! И поэтому, остановился.

– Почему “услышал”? – пожимает Игорь, плечом, – Может, запах наш подхватил?

– Нет! – отрицательно качаю я, головой, – Хватанув наш запах, он сразу сорвался бы! А тут – он что-то услышал! Но, услышал неясно, на пределе! И замер…

– Получается, он шёл на нас вовсе не случайно! Он искал источник звука.

– Ну.

Вот! Мы стоим на месте, где он нас подхватил.

– Блин! – в сердцах, ругаюсь я, внимательно разглядывая отпечатки лап.

Здесь, медведь, рывком бросил своё тело в обратную сторону! Льдистые крошки наста брызнули, рассыпались из-под его когтей в нашу сторону. Как белый горох, они лежат, раскатившись по поверхности наста…

Мы разворачиваемся и шагаем по следам медвежьего бегства…

Здесь – тоже есть пища для ума!

– Смотри! – тычу я, пальцем в наст, – Только первые три прыжка – заполошные! И всё! Дальше он пошёл осмысленно. Никакого бега “выпучив глаза”!

– Ну… Ладно. Красиво ушёл, – говорит Игорь.

– Интересно, откуда он пришёл? – озадачиваюсь я, – Может, его ночная лёжка совсем недалеко отсюда? Вот, было бы классно!

– Ну, пошли, посмотрим, – соглашается брат.

И мы решаем протропить медведя “в пяту”. На этой высоте толща плотного, спрессованного снега накрыта слоем свежего, более белого снежка. Лучших условий для тропления – трудно и придумать!

Мы находимся в самых низовьях нашего барранкоса. По плотному снегу, мы переходим через засыпанный снегом распадок барранкоса и поднимаемся на снежную плешину голого лба его противоположного склона. Именно здесь, полчаса назад, я увидел спускающегося нам навстречу, зверя.