Боец Арнаутов

Когда из леса раздался крик – Не стреляйте, свои! – Я сильно этому удивился, а кроме того и подосадовал, так как нас можно сказать застали со спущенными штанами. В принципе могли и перестрелять, а так из густых кустов показался боец, который двинулся к нам.

–Кто такой?

Я первым начал спрашивать, как бы подчёркивая этим свой более высокий статус.

–Старшина Фёдоров, 657 артиллерийский полк.

–Ты старшина один или ещё кто есть?

–Трое нас, командир батареи, капитан Стеблов и красноармеец Щеглов, а вы кто такие?

–Разведка 19 мотострелкового полка, 19 танковой дивизии.

–Можно нам с вами, а то капитан Стеблов в ногу ранен, ему идти тяжёло.

–Можно, но будете нас слушаться, мы на задании.

–Товарищ капитан, давайте сюда.

Позвал своих старшина своих, и тут поднялись ещё две фигуры и заковыляли к нам, вернее ковыляла командир, опираясь на своего бойца. Когда капитан подошёл к нам, вернее доковылял, пришлось снова представляться, при этом я сразу предупредил его, что на задании, и если он хочет быть дальше с нами, то должен нас слушаться, по крайней мере, пока мы не вернёмся назад. Капитан согласился, а я велел ему лечь и снять свои галифе, надо было посмотреть его рану. Хотя я и не врач, но поверхностные знания имею, а потому размотав на его ноге бинт, осмотрел покрасневшую и опухшую ногу капитана. Тут тянуть с лечением нельзя, а потому снова достав свою фляжку с коньяком, дал глотнуть капитану, хоть какая анестезия, а тем временем достав другую фляжку, уже со шнапсом, протёр им свою финку и ногу капитана, после чего осторожно надрезал рану. Как я и думал, во входном отверстии были несколько ниток, вот я их и убрал, после чего засыпал рану трофейным стрептоцидом, который нашёл у немцев в аптечке, после чего тщательно перевязал ногу капитана. Всё, что я мог, я сделал, теперь оставалось только надеется, что этого будет достаточно. Также посадив окруженцев в бронетранспортёр к летунам, мы двинулись к нашей цели, в идеале ехать нам около часа, надеюсь, что ни каких препятствий нам не повстречается.

Глава 5

Только мы тронулись с места, как я снова приказал остановиться, считай в последний момент вспомнил, что мы так и не поменяли номер на мотоцикле жандармов. Вот так и попадаются на мелочах, хорошо хоть, что я вспомнил про это, пока ещё не стало поздно. Бойцы быстро поменяли номер, выкинув старый в кусты, тут его точно ни кто не найдёт, а кроме того, сделали ещё пару вмятин на мотоцикле, на коляске и переднем крыле. Вот теперь точно ни кто не узнает этот мотоцикл, а если ещё учесть, что и наш мотоцикл, и мотоцикл жандармов были одной марки и модели, то теперь точно на этом мы не погорим, два одинаковых мотоцикла, чьи номера не должны стоять ни в каких списках патрулей. До места доехали чуть более, чем за час, причём вполне спокойно, лишь дважды встретившись с немцами. В первый раз догнали немецкую колонну и просто пристроились к ней сзади, так и проехав вместе с ней несколько километров, пока не свернули в сторону. Во второй раз нам пришлось ждать на перекрёстке, пока пройдёт немецкая колонна и на этом всё, больше ни каких препятствий у нас не возникло. Мы остановились в паре километров от своей цели, в небольшом леске, как раз рядом с ручейком, который однако дорогу не пересекал. Съехав с дороги на полкилометра, встали лагерем, оставив всех отдыхать, я сам с Петровым, который прихватил с собой немецкий пулемёт, двинулся пешком к немцам. Свой ДП Петров оставил в лагере, а то немец с нашим ручным пулемётом вызовет ненужные вопросы. Немцы конечно еще те халявщики и трофейщики, но сейчас они не будут вооружаться нашими пулемётами, своих хватает. Оставив Петрова караулить внизу, сам полез на большое и раскидистое дерево, которое росло не на самой опушке, а немного в глубине. Расположился я на достаточно толстой ветке, причём спрятавшись за ствол, что бы максимально снизить возможность моего обнаружения. Достав бинокль, я опёр его о ветку и стал наблюдать за противником. Немцы с комфортом расположились на колхозном МТС, причём, судя по всему, достаточно богатого колхоза, так как МТС был большим и добротным. Там, кроме нескольких сараев, были и большие навесы, под которыми лежали, как многочисленные ящики, так и горы оружия. По самой территории МТС туда и сюда сновали немцы, были там и наши пленные. Я принялся считать и тех, и других, но если пленных было легко подсчитать, их оказалось 11 человек, то вот сосчитать немцев было значительно трудней, они ведь всем скопом не стояли на месте. Одновременно было не больше полутора десятка гансов, однако сколько их ещё может быть в казарме и других постройках было неизвестно. Так я и просидел на дереве, наблюдая за МТС, около двух часов, когда вдали показались два грузовика, которые бодро пылили к МТС. Вскоре они подъехали к шлагбауму, который загораживал въезд на территорию. Караульный поднял шлагбаум и грузовики въехали вовнутрь, где и остановились около большого навеса. Из крытых кузовов вначале выпрыгнул с десяток немцев, а затем показались и шестеро наших пленных, которые подойдя ко второму грузовику, откинули его задний борт и принялись выгружать из него винтовки и несколько пулемётов, а немцы в это время контролировали пленных, наведя на них своё оружие. Минут за пятнадцать пленные разгрузили грузовик и обе машины сразу отъехали в сторону и встали около ещё двух таких же грузовиков. Тут послышался металлический звук, это немец в белом халате лупил железкой по подвешенному куску рельса. Тут наконец я смог подсчитать немцев, когда они стали рассаживаться за длинным столом под навесом, что бы приступить к ужину. Всего я насчитал 41 гитлеровца, если учесть караульного на въезде и возможно ещё повара, то всего тут было 42 или 43 немца, не так и много. В принципе я узнал почти всё, что хотел, осталось только посмотреть, где немцы будут спать, и какие посты они выставят на ночь. Тут повар или его помощник, собрал всё недоеденное немцам в один котёл и отнёс нашим пленным, глядя на это, у меня сразу очень сильно зачесались руки прибить гадёныша прямо сейчас, но пришлось сдержаться. Через пару часов пленных загнали хоть и в небольшой, но добротный кирпичный сарай, с небольшими и узкими окнами под самой крышей, больше похожими на бойницы. В принципе сквозь эти окна мог пролезть лишь ребёнок, но ни как не взрослый человек. Закрыв за пленными дверь на засов, перед ней встал часовой. Сами немцы еще около часа шарились по территории МТС, но постепенно все стали собираться судя по всему, в бывшей конторе, достаточно большой, из которой они похоже сделали себе казарму.

Узнав всё, что мне было нужно, я спустился с дерева, и позвав Петрова, двинулся с ним назад, к месту нашей стоянки. Народ, не дожидаясь нас, уже поужинал, для этого дважды использовав наш трофейный котёл. Для нас одних его в принципе было достаточно, но с найдёнышами уже мало, вот и пришлось дважды готовить в нём ужин. Когда мы пришли, каша с тушёнкой, которые и были на ужин, оказались ещё тёплыми, бойцы просто сунули котёл в угли и накрыли его. С удовольствием поев, дал отбой, правда перед этим распределив дежурство, а то мало ли что может случиться. Выспались все относительно неплохо, хоть и встали в 6 часов утра, после чего оправившись и позавтракав, двинулись в обратный путь, правда перед этим я осмотрел ногу капитана. Улучшений я не нашёл, но и ухудшений тоже, что само по себе было уже хорошим знаком. Снова посыпав рану стрептоцидом, я по новой перебинтовал ему ногу, всё, что было в моих силах, я сделал, а там только или найти медиков, либо надеяться на то, что этого окажется достаточно. Снова найдёныши укрылись в кузове бронетранспортёра и мы двинулись в обратный путь. До полудня трижды встречались с немецкими колоннами и благополучно расходились, а потом нам попались ОНИ.

Посмотрите направо, посмотрите налево, снова посмотрите направо и посмотрите налево, не видно дяденьки милиционера, можно смело бежать через дорогу. Старый анекдот с длиннющей бородой, только тут мы высматривали не дяденек милиционеров, а немцев. А дело было в том, что нам попались три грузовика, два немецких, и наш ЗИС-6, только не простой, а в виде автоцистерны, и немецкие грузовики без тента, а внутри бочки. Вот зуб даю, они бензин везут, а он нам нужен, а то ещё немного и вся техника встанет с пустыми баками. Тут ещё получалось так, что мы должны были пересечься с этими грузовиками на перекрёстке. Хорошо, что мы и так первыми оказываемся на перекрёстке, сигналю бойцам на мотоцикле и останавливаюсь, а они увидев мой манёвр, возвращаются ко мне. Я тем временем вылезаю из коробки передовой немецкой технической мысли и быстро инструктирую своих бойцов и успеваю как раз. Тут к перекрёстку подъезжают грузовики и разумеется останавливаются, так как и дорога нами перекрыта, и я им показываю рукой остановится. Из переднего грузовика, который наш ЗИС-6, вылезает немецкий унтер и подбегает ко мне, отдавая честь.

–Кто такие, что везёте?

Пока я заговариваю унтеру зубы, двое моих бойцов не торопясь идут вдоль машин. Как только они оказываются напротив кабин грузовиков, я резко выхватываю свой Вальтер и стреляю унтеру прямо в лоб. Резко щёлкает выстрел и унтер с дыркой в голове начинает падать, а я, не теряя времени, сразу перевожу Вальтер на водителя, который удивлённо смотрит на меня. Хоть я и не стою прямо напротив окна, но всё же угла вполне хватает, что бы выстрелить водителю в голову через открытое окно. Мой второй выстрел совпадает с выстрелами моих бойцов. Тем проще, они как раз напротив кабин, так что машины не повреждаются наличием лишних дырок в стёклах, а то лето, жара, до автомобильных кондиционеров ещё, как до Китая раком через Париж и Лондон. Несмотря на пыль, все едут с открытыми окнами, а нам это сейчас играет на руку. А что по бойцам, так у них парабеллумы, которыми были вооружены многие немецкие унтер-офицеры. Ещё в первый день, когда мы потрошили дохлых немцев на месте нашей обороны, нашли три пистолета, это кроме моего Вальтера, да ещё и у фельджандарма, как старшего, был ещё один, так что все мои бойцы сейчас имеют пистолет, как второе оружие. Это обычному пехотинцу пистолет считай не нужен, если только не в ближнем бою, который случается не так часто, а моим бойцам он нужен, попробуй быстро выстрелить из винтовки в водителя машины за рулём, пока ещё развернешься да прицелишься, а тут вскинул руку и стреляй, да ещё и в случае промаха не нужно перезаряжаться. Вытащив немцев из машин, стали их быстро раздевать, пока тела не окоченели и легко гнутся, тут даже форма не пострадала, а она нам будет нужна, ведь по задумке, у нас будет мобильный отряд, а как себя выдать за противника, если водители будут в красноармейской форме. Тела немцев закинули в кузова, оставлять их тут, прямо на дороге я не хотел, не гадь, там, где живёшь, и хотя мы тут мимо проезжаем, но всё равно, оставлять лишние следы я не хочу. Тут мне приходится самому лезть за руль немецкого пепелаца, да, родители показывали мне много русских фильмов, так что мало того, что я говорил по-русски чисто, без акцента, но и прекрасно понимал все идиомы, по примеру – надень нахрен шапку, а то уши замёрзнут. Что должен подумать иностранец от этого, причём тут хрен и уши, почему должны замёрзнуть уши, если на хрен не надеть шапку. Но это так, к слову пришлось, а лезть самому за руль пришлось по простой причине, запасных водителей трое, а техники, с учётом бронетранспортёра, четыре единицы. Вот одного водителя нам и не хватает, а бросить грузовик с топливом, причём нашим, с наших складов, мне жаба не позволит, просто встанет намертво, пригрозив всеми карами небесными и душа изо всех сил, а офицер за рулём грузовика нонсенс. Всё же в бронетранспортёре водитель виден плохо, вот и пришлось вести его снова самому. Проехав с десяток километров по дороге, вырулили к лесу, нам как раз дальше по лесной дороге надо ехать, и только подъехали к нему, как на дорогу, с поднятыми руками вышел наш боец. Остановившись, приказал всем приготовиться к бою, а то мало ли что, мы в немецкой форме, а это может быть просто приманка от окруженцев. Но всё оказалось проще и гаже, боец ещё издали стал кричать – паны немцы, не стреляйте, я сдаюсь!

Выйдя из бронетранспортёра, я насторожено огляделся, а потом коверкая слова, спросил его по-русски:

–Ти кто есть такой, что делать тут?

Боец затараторил так быстро, что я с трудом его понимал, да ещё и не чисто по-русски, а на суржике. В итоге я понял, что он сам с Западной Украины, в Красную Армию был призван насильно этой весной, и против немцев он не воевал, только делал вид, а как только представилась такая возможность, сразу сдаётся в плен, да ещё и с подарком. Этим подарком оказался его политрук, которого он оглушил и связал, как только заметил нас. Политрук тут рядом, в сотне метров от нас.

Вместе с тремя своими бойцами, не теряя бдительности, прошли чуть в лес и действительно нашли связанного политрука, который увидев нас, стал ругаться, а предатель лишь угодливо нам улыбался. Подойдя вплотную к связанному политруку, я уже на чистом русском приказал своим бойцам:

–Эту гниду повесить на опушке.

И для предателя и для политрука мои слова оказались, как взрыв бомбы. Петров с Фроловым подхватив предателя под руки потащили назад, двинув его перед этим в солнечное сплетение, что бы поменьше трепыхался, а я, достав свой нож, перерезал верёвки, связывавшие политрука.

–Разведка отдельной механизированной группы.

Учитывая, что теперь у нас каждой твари по паре, представляться представителями 19 механизированного полка, 19 танковой дивизии я больше не стал. Политрук придя в себя от такого сюрприза, наконец тоже назвал себя. Вот сколько я не встречал политруков, но евреев среди них пока не встретил, хотя читая некоторые книги можно было подумать, что эту должность полностью оккупировали сыны Израиля.

Этот день для политрука Дорошина оказался полон сюрпризов. Сначала, когда они на опушке леса увидели, как на их дорогу сворачивает небольшая немецкая колонна, его боец, Мыкола Ярёма неожиданно очень сильно его ударил, и пока он приходил после этого удара в себя, связал его. При этом он, глумясь над Дорошиным, говорил ему, как сейчас сдаст его немцам, а потом запанует под их властью. Как только немцы приблизились, Ярёма подняв руки и громко крича, что сдаётся, пошёл им навстречу. Немцы остановились, а затем офицер с тремя солдатами подошёл к связанному Дорошину, однако то, что произошло потом, стало для Дорошина, как впрочем и для Ярёмы, полной неожиданностью. Когда немецкий офицер неожиданно на чистом русском приказал повесить предателя, то Дорошин в первый момент не поверил услышанному, но тут двое немцев подхватив Ярёма под руки, потащили его назад, а офицер, достав нож, перерезал связывающие Дорошина верёвки, после чего и представился. Оказалось, что это переодетый в форму противника наш разведчик, а затем он предложил Дорошину присоединиться к его отряду.

–Товарищ политрук, вы как, сами по себе останетесь или имеете желание присоединиться к нашему отряду?

–Лучше с вами, а это весь ваш отряд?

–Разумеется нет, мы тут кое что разведывали и сейчас возвращаемся назад, а грузовики, это так, сопутствующие трофеи, что вовремя попались под руку, и раз вы с нами, то попрошу на борт.

Когда они подошли к бронетранспортёру, то бойцы уже вздёргивали на суку высокого дерева, яростно дёргавшегося Ярёму. Тот немного подёргавшись в петле, наконец затих, а Дорошин залез в кузов бронетранспортёра и обомлел, казалось, что сегодня ему уже будет нечему удивляться, однако это оказалось не так. В кузове немецкого бронетранспортёра уже оказались пассажиры, и кроме двух разведчиков, того самого, что был переодет в немецкого офицера, был ещё один боец в немецкой форме за пулемётом, а кроме них было трое наших лётчиков, двое бойцов и раненый в ногу артиллерийский капитан, который лежал на брезенте, на полу бронетранспортёра. Не успел политрук познакомиться с ними, как заработал двигатель и бронетранспортёр тронулся с места. Они проехали уже больше часа, как вдруг так и не представившийся лично разведчик в форме немецкого офицера, обернулся к ним и громко крикнул:

–Немцы! Сидите и не высовывайтесь, а то подведёте всех под монастырь!

Мы двигались уже больше часа, когда впереди показалась немецкая колонна, а так как нам было по пути, то надо было немного подождать, пока она не проедет, что бы пристроится к ней в хвост. Я сразу обернулся к нашим и громко закричал, что бы они не высовывались, а то спалят нас не вовремя высунувшись из кузова бронетранспортёра. Меня услышали, и более того, даже съехали вниз, насколько это было возможно. Пришлось нам простоять минут двадцать, пока не прошла вся колонна, после чего мы пристроились к ней в хвост и так все вместе благополучно проехали около десятка километров, даже переехав мост с патрулём, правда не из фельджандармов. Затем мы съехали на нужном нам перекрёстке и через пару часов уже въезжали в наш лес, где остался отряд. Через полчаса езды по лесу показался дозор из десятка бойцов с нашим ДП, они сразу узнали моих бойцов, правда их слегка смутили три грузовика, но то, что они опознали в лицо Ефимова и Шниперсона за рулём мотоциклов сыграло своё дело. Мы наконец въехали в лагерь, который заметно преобразился наличием шалашей, которых раньше не было. Я ненадолго замер, высунувшись из бронетранспортёра и отыскивая взглядом Ильичёва, но он сам с другими командирами направился ко мне, когда увидел нас. Нырнув снова за руль, я наконец выключил двигатель и сказав своим пассажирам – Всё, наш рейс прибыл в пункт назначения, экипаж просит пассажиров покинуть транспортное средство. После чего вылез из бронетранспортёра и отдав указания своим людям, двинулся затем к начальству.

Дорошин, услышав, что они приехали и их просят на выход, вместе с другими покинул бронетранспортёр. То, что они в лесу, он понял уже давно, как только над ними замаячили деревья. Сейчас выйдя наружу, он увидел лагерь, вокруг правда вместо палаток были шалаши, но кругом были наши бойцы, правда почему-то почти все безоружные. Разведчик, переодетый в немецкого офицера, подошёл к группе командиров, и отдав им честь, очевидно принялся докладывать. После доклада они что-то недолго обсудили и наконец все вместе подошли к ним, после чего командир этого отряда сначала представился сам, а затем принялся опрашивать и их.

Покинув бронетранспортёр, я приказал своим гаврикам двигать к другой технике, причём велел найти им художника и затем поменять на всех машинах и мотоциклах тактические знаки, определить, каких больше, те и наносить на всю остальную технику, а также заменить номерные знаки на снятые нами с уничтоженной техники. А то когда в колонне техника с тактическими знаками разных подразделений, то это уже само по себе вызывает ненужные вопросы, нам ненужные. Затем двинул к нетерпеливо ожидающим меня командирам, подойдя, отдал честь и приступил к докладу.

–Товарищ батальонный комиссар, разведгруппа с задания вернулась.

–Вижу, что вернулась, и даже с трофеями. – Прервал меня Ильичёв. – Что по твоему основному заданию?!

–Всё отлично, товарищ батальонный комиссар, место сбора нашего вооружения обнаружено, также произведена предварительная разведка, пункт сбора вооружения расположен на нашем МТС, вдали от населённых пунктов, точно не скажу, но по моим прикидкам там оружия минимум на полк, а может и больше. На территории МТС имеются большие сараи, что там неизвестно, что бы не насторожить противника, я вёл только наружное наблюдение, но уже того оружия, что лежит под навесами хватит на батальон точно.

–Что по противнику, сколько их там?

–Примерно 40 – 50 человек, кроме них ещё 16 наших пленных, которые работают там грузчиками, а также похоже проводят лёгкий ремонт оружия.

–Арнаутов, сколько тебе нужно людей для захвата этого склада, и сможешь вообще это сделать?

–Смогу, товарищ батальонный комиссар, а по людям, три десятка бойцов, но что бы среди них были разведчики, или те, кто сможет часовых снять, причём можно даже без оружия, только возьмём все гранаты и ещё все машины и плюс пять водителей, если найдутся.

–Не понял, почему без оружия, а воевать они чем будут?

–Простите товарищ батальонный комиссар, но это всё равно, что в Тулу со своим самоваром ехать, там полный МТС оружия, выбирай, что хочешь.

–Действительно, а в дороге разве не пригодится?

–Нет, нам в бой по дороге вступать не надо, разве что немецкие карабины для водителей.

–А как хочешь действовать?

–Просто, сначала снимаем часовых, их всего двое, один караулит наших пленных перед кирпичным сараем, а второй стоит на въезде в МТС. Так вот, снимем обоих часовых, затем освобождаем тихо пленных и у них узнаём, где патроны, оружие и так лежит снаружи, или выдадим бойцам по десятку патронов на человека, они их и зарядят в винтовки. Затем окружаем контору, немцы там казарму устроили. Подходим под окна, приготавливаем гранаты, а затем по сигналу, одни бойцы разбивают окна, а другие разом кидают туда по гранате и выжидаем пару минут, после чего повторяем, снова закидывая в окна гранаты и уже после этого, бойцы врываются вовнутрь и добивают всех выживших, пленные нам не нужны.