Грубы России моей картины… Пейзажи в стихах

Мой мрак затронет света вещество,
И жизнь согреет ветер ностальгии
По датам, умещавшим волшебство,
По хлябям достопамятной России.
Россия – вдохновенье для меня,
Тумана занавешенная крепом,
Где, тайны первозданные храня,
Крестьяне разговаривают с небом.
Деревни дидактический сюжет,
Поля и копны скошенного сена
Читаю я, не трогая лорнет,
Отчётливо, степенно.
Кадильные туманы над рекой
Перебрались в ухабистые веси,
И бытие насущного всего
Мне видится в развёрнутом разрезе:
Прочна синонимическая связь
В гармонии тонов, цветов и вкусов.
Плетёт евангелическую вязь
Молчанья ангел, как сказал бы Брюсов.

В осенней чаще

Кольчуга храма – выцветший леме?х
В играющей водице серебрится,
Как Вышнего чешуйчатый доспех,
Как в вечность опрокинутая птица.
На всём заметна времени печать,
Помимо вод, жонглирующих солнцем,
И бытия, что создано молчать
У сада за оконцем…
Грибо?м и ладаном повеет от земли
Осеннего замшелого настила
В глуши, где ключевые хрустали
К восходу гонит утренняя сила.
Клубится дымка – дух – душистый пар,
Слетает ветошь с кряжевого бора,
И думается мне, что жизни дар
Мне дан для расширенья кругозора.

Здесь просятся идеи на перо,
И стуки дятла в чёрно-жёлтом фраке
Отходят с первых планов на второй
И строчкой остаются на бумаге.

Над Смоленском

Закат позолотил бугры асфальта,
Редея в небе пасмурном и сиром,
Свечою тлея и спекаясь смальтой,
Поблёскивая в дождике пунктиром.

Светило захлебнулось перелеском,
Смарагдом, анемоной, сочной глиной,
И облака, сгрудившись над Смоленском,
Чуть отдают былиной лебединой.

Запах деревни

Осенней моросью подёрнут горизонт,
И в мыслях что-то светлое о крове,
Где грифелем расчерчивал я фронт
Меж данными имевшихся условий…

С ветвей листву срывает суховей,
И в шелесте танцуют календарном
Стихи мои о русской синеве
Над лесом полыхающим, алтарным.

Деревни запах девственно-сырой
Содержит землю, травы, улей старый,
Окрестности, где тёплою порой
Вверял слова я терции гитарной.

Екатеринбург

Этот город таким ещё не был
Или, может, печали печать
На него наложила та небыль,
Что не может во мне замолчать?

Этот город бесплодных исканий
Прорастает в меня, как пучок
Планировок облупленных зданий,
Микросхем паутинных дорог.

В лабиринте коробок-хрущёвок
Или в друзе квартальных громад
Я на сердце ношу заголовок
И бросаю на облако взгляд.

Где-то там, в турмалине заката,
На который глядел Мандельштам,
Где оправдывать счастье не надо,
Я свои очертанья отдам.

Где-то там, за пределом границы,
Где не водится горя и бед,
Я увижу родимые лица,
Утекая в последний рассвет.