Волк. Поля надежды

– Знаешь, Дима, я уверен, что, пока Ооли и семья со мной, мне не страшно ничего. Она верит в меня, в нас. А я в неё. Так что зря ты насчёт саури. Поверь, как мы, русичи, разные, так и саури. Одинаковых нет. Помни об этом.

Капитан молчал, осмысливая услышанное. Да уж, досталось Максу… Уровень развития цивилизации «В-4» был знаком Рогову не понаслышке. Сталкивался пару раз.

– Значит, ты её любишь?

Атти кивнул:

– Больше жизни. И её, и наших детей. Так что, Дима, прими как факт данную реальность. Я за Ооли и семью отдам жизнь не задумываясь. Ни на секунду, если будет надо. И горы сверну, чтобы мои родные чувствовали себя в безопасности. Поэтому и не хочу возвращаться в империю… – Он снова сделал небольшой глоток. – Ты же прекрасно знаешь, что там покоя мне, нам, не будет. Зная наших экспериментаторов… Ты можешь представить свою дочь на хирургическом столе? А этим, извини, дело не кончится!

Рогов согласно кивнул. Затем вздохнул:

– Значит, решение окончательное и обжалованию не подлежит?

– Да, Дима. Только так. К тому же от меня сейчас зависят тысячи, если не миллионы, людей, моих подданных. Вернись я на Русь, что с ними станет? Что Рёко, что Тушур сразу набросятся на Фиори и вырежут всех под корень. Принято у них так, поверь. Я, когда был там, насмотрелся… – Атти отвернулся к стене, уставился на неё остановившимся взглядом.

Но тут на его плечо легла рука друга. Оба посмотрели друг другу в глаза. Затем Рогов твёрдо произнёс:

– Макс, я сделаю всё, чтобы этого не случилось. Всё, что в моих силах. Обещаю.

Фиориец встал, стиснул товарища в объятиях, потом отступил, не отводя от него глаз:

– Спасибо. Скажу честно, не надеялся.

Рогов махнул рукой:

– Семья – это святое. А жена – так тем более. И дети…

Атти торопливо подлил в кружки:

– Ну, давай тогда ещё разок за встречу. По-настоящему.

– По-настоящему.

Оба улыбнулись. Сдвинули посуду, залпом осушили, снова уселись на стулья. Теперь в воздухе не было ощутимого ранее настороженного напряжения, оно ушло, сменившись открытостью. Фиориец слегка прищурился:

– Ты, по моим подсчётам, на днях должен на дембель выйти?

Рогов кивнул:

– Твоё спасение – моё последнее задание.

– А чем думаешь заняться на гражданке?

Дмитрий усмехнулся, точно так же прищурившись в ответ:

– Ха, чем заняться… Дел хватит, поверь. Лучше не ходи вокруг да около и выкладывай, зачем я тебе понадобился.

Атти тут же стал серьёзным:

– Мне нужен смотритель рудника.

– Смотритель рудника?

Рогов удивился не на шутку, но фиориец кивнул, подтверждая свои слова:

– Да, смотритель. Точнее, одного из рудников, где добываются огненные сапфиры.

– Одного из рудников?! Сколько же их у тебя?

– Три. Было четыре, но потом сделку переиграли и вернули мне деньги. Но это временно. Я всё равно заберу его себе.

Дмитрий крутанул шеей.

– Сурово… Хочешь сказать, что у тебя здесь столько же рудников, даже больше, чем во всех обитаемых мирах?

– Да, Дима. Так сказать, монополия. Уже сейчас мы добываем сто семьдесят килограммов камней ежемесячно.

– С-сто семьдесят?! Килограммов?!

Увидев подтверждающий кивок, Рогов едва не впал в ступор – общая добыча энергетических кристаллов в мирах людей и кланов составляла едва десятую часть от озвученного! Из них примерно семь килограммов приходилось на долю саури и десять – на два людских месторождения. Причём добыча, насколько знал капитан, медленно, но неуклонно падала и у тех и у других. Правда, где-то есть ещё один рудник, но где? Камни из него очень редко, но попадали в империю. И это дало возможность утверждать о его наличии во вселенной. Именно эти уникальные камешки, кстати, и подсунул он вместе с Атти двенадцать лет назад американцам в астероидном поясе…

Мужчина снова крутанул головой, дёрнул застёжки кителя – от волнения ему стало трудно дышать. Атти между тем продолжал добивать человека:

– Так что, Дима? «Тигровый-4». Так мы его назвали. А наткнулись случайно – пробивали дорогу через скалы, когда Фиори взяли в блокаду, вот и… Самый богатый рудник. Единственное неудобство – высоко в горах. Изыскатели шерстили окрестности насчёт сырья для производства цемента и наткнулись на коренной выход сапфиров. Добраться до рудника очень тяжело. Пешком практически невозможно. Но теперь, с воротами, все проблемы решаемы. Куплю грузовик, ещё что-нибудь поменьше и попроще для тебя, как главного добытчика. Построим дом, поставим реактор. Работай сколько влезет. Робокомплекс всё сделает. Естественно, будут выходные, праздничные, отпуска. Обеспечим связью… – Атти замолк, ожидая ответа.

Рогов колебался буквально пару секунд. Хлопнул по столу ладонью:

– А, уговорил! Я согласен!

– Отлично, Дима! Ты не пожалеешь, поверь! Жалованье тебе понравится! Гарантирую!

– Да оставь! Мне тут самому интересно глянуть, что ты натворил на планете. Да и присмотреть за тобой нужно. Зная тебя, уверены, что ты гарантированно влезешь куда-нибудь, откуда твою тушку придётся вытаскивать…

– А для чего ещё нужны друзья? – закончил их любимой присказкой Атти, и на душе Рогова стало совсем легко.

Конечно, Макс изменился. Так это и понятно – фактически он прожил жизнь заново, и не в самых тепличных условиях. С волками жить – по-волчьи выть, как говорится. Так что на его характер оказало влияние многое. Тут и окружающая его среда, и люди, и местные нравы с обычаями. И естественно, жена и семья. Но он всё же тот самый Максим Кузнецов, которого Дмитрий знал столько лет училища и службы. Неунывающий, никогда не отчаивающийся, надёжный, словно скала, и верный товарищ, который никогда не предаст. А там… Короче, посмотрим. Где наша не пропадала…

В двери постучали.

– Да, войдите! – рявкнули оба хором, не сговариваясь, затем переглянулись и расхохотались – получилось синхронно на удивление.

Резные створки распахнулись, на пороге появилась… Рогов вздрогнул, но тут же взял себя в руки – Ооли. Саури замерла на пороге, с подозрением, совершенно как человек, окинула взглядом мужа, потом его дружка, упёрла руки в бока:

– Пьёте?!

Атти хмыкнул:

– Ну, как всегда. Что я, не могу употребить пару капель со старым товарищем?