Последний канцлер Российской империи. Александр Михайлович Горчаков

В августе 1816 года управляющим Министерства иностранных дел был назначен К. В. Нессельроде. В ведении Каподистрии находились отношения России с восточными странами, включая и Турцию, в ведении Нессельроде были сношения России со странами запада.

Александр I видел в Каподистрии человека, умеренно-либеральные взгляды и советы которого могли быть полезны при проведении политики контактов и компромиссов с новыми силами Европы. Нессельроде для этой роли не подходил. Он был точным и добросовестным исполнителем царской воли, чиновником, хорошо составлявшим со слов царя или по его наброскам дипломатические бумаги» (6).

Вся европейская политика начала XIX века была определена после разгрома наполеоновской Франции на Венском конгрессе, завершившем эпоху глобальных территориальных изменений в Европе.

В сентябре 1820 года Горчаков был назначен в сопровождение статс-секретаря – министра иностранных дел – К. В. Нессельроде на II Конгресс «Священного союза», проходившего в австрийском городке Троппау, затем участвовал в работе конгрессов в Лайбахе (1821) и Вероне – (1822). Основной обязанностью двадцатилетнего Горчакова в дипломатических поездках на конгрессы было составление депеш для канцелярии российского Министерства Иностранных Дел о ходе переговоров. Количество донесений, написанных Горчаковым в течение 1820–1822 годов, измерялось тысячами. На Лайбахском конгрессе Горчаков был награжден орденом святого Владимира IV степени.

Фигура К. Нессельроде, управлявшего Министерством иностранных дел России в течение почти сорока лет, хорошо изучена. Нессельроде даже не знал русского языка, «представлял из себя решительный пример притягательной силой, существующей между ничтожеством и фортуной» (23).

С. С. Татищев писал в своей книге «Из прошлого русской дипломатии XIX века», опубликованной в Санкт-Петербурге в 1890 году:

«Семейство Нессельроде принадлежит к древнему германскому дворянству, начало его восходит к XIV веку. Оно родом из графства Берг, в нынешней прирейнской Пруссии. Та ветвь Нессельроде, к которой принадлежал будущий канцлер, возведена была в 1655 году в баронское, а в 1705 – в графское Римской империи достоинство. Отец будущего канцлера граф Вильгельм Нессельроде был назначен благодаря покровительству ландграфини Гесссен-Дармштадской, матери первой супруги цесаревича Павла Петровича, на вновь учрежденную должность посланника нашего при португальском дворе. Граф Вильгельм Нессельроде, как и все члены этой семьи, был женат на Луизе Гонтар, принявшей протестантство дочери франкфуртского банкира. 2 декабря 1780 года, в самый день прибытия в Лиссабон, на перевозившем их английском корабле, родился у них сын Карл-Роберт. Мальчика окрестили по англиканскому обряду за неимением в Лиссабоне пастора иного протестантского толка. Из Португалии граф Вильгельм переведен был в 1788 году посланником в Берлин, но оставался там не долго и был отозван в следующем же году по причине его полной несостоятельности и угодливости перед прусским двором в такое время, когда тот стал к России в прямо враждебное положение по восточным делам. Сына своего, записанного мичманом в русский флот, он оставил, однако, на воспитание в берлинской гимназии Гедике и лишь по достижении им шестнадцатилетнего возраста отправил в Россию для поступления на службу. Молодой Карл-Роберт прибыл в Санкт-Петербург в 1796 году, за два месяца до кончины Екатерины, и был прикомандирован к находившемуся в Кронштадте второму отделению Морского кадетского корпуса. Благоволивший к его отцу император Павел при самом воцарении перевел его в свой любимый лейб-гвардии Конный полк и назначил его флигель-адъютантом. Сначала Нессельроде быстро продвигался по службе. По кончине Павла Нессельроде отправили с известительною грамотой о вступлении императора Александра на престол ко двору герцога Карла Вюртембергского, брата вдовствующей императрицы. Возвратясь из командировки, он был определен в Государственную коллегию иностранных дел и назначен состоять при миссии нашей в Берлине сверх штата. К тому же времени относится начало его знакомства с Меттернихом, бывшем еще австрийским посланником в Дрездене, и со многими австрийскими аристократами. Он вполне поддался их влиянию, усвоил их взгляды, суждения, симпатии и антипатии.

В 1810 году император Александр пожаловал Нессельроде статс-секретарем и в конце 1811 года объявил ему, что намерен, в виду предстоящей войны, приблизить его к себе. В начале 1812 года положение Нессельроде при дворе упрочилось женитьбой на дочери богатого и влиятельного министра финансов, впоследствии графа, Д. А. Гурьева.

Было бы ошибочно предполагать, чтобы между двумя статс-секретарями (Каподистрии и Нессельроде) существовал личный антагонизм. Напротив, они жили мирно и даже дружно между собой, и гибкий Нессельроде тщательно избегал разлада с товарищем, пользовавшимся в эпоху Ахенского конгресса безграничным доверием государя. Иначе к Каподистрии относился Меттерних. Он видел в нем единственное препятствие к вовлечению Русского двора в свои дипломатические сети, и все усилия направил к устранению ненавистного противника. На Троппауском конгрессе Меттерних имел случай убедиться, что Нессельроде не под силу отодвинуть Каподистрию на второй план. Ничтожество и безцветность Нессельроде крайне огорчали Меттерниха: «Как жаль, что Нессельроде так стушевывается! Я не понимаю, как может человек уничтожать себя до такой степени, что надевает чужую надежду и прикрывается чужою маской, вместо того, чтобы сохранить собственное выражение!»

Между тем, подземная работа, предпринятая Меттернихом против Каподистрии подвигалась довольно успешно. Весной 1822 года, вследствие ловко направленной из Вены дипломатической интриги, Каподистрия подал наконец в отставку, и она была принята Александром. Меттерних торжествовал.

С Каподистрией исчезал из русской дипломатии последний след православно-народного направления, самостоятельного по отношению к союзникам на Западе, сознания исторического призвания России на Востоке. Не осталось ни одного русского человека на должностях послов при дворах великих держав. Все они были представлены исключительно немцам, наводнившим как коллегию иностранных дел, так и канцелярии посольств и миссий. Талантливые молодые дипломаты русского происхождения один за другим удалялись из ведомства, в котором инородцам отдавалось явное пред ними предпочтение. Так покинул дипломатическую службу Д. Н. Блудов, граф В. Н. Панин, а если кто из русских и остался в ней, то, подобно А. М. Горчакову, обрекался на занятие в продолжение многих лет второстепенных должностей. Характерно, что покровительствуемый Каподистрией А. С. Пушкин, к грехам которого заботливый начальник относился с отеческою снисходительностью, был исключен «за распутство» из Министерства иностранных дел в первый же год единоличного управления им графом Нессельроде» (29).

В. Н. Пономарев писал в своей статье «Финал долгой карьеры. К. В. Нессельроде и Парижский мир», опубликованной в сборнике «Российская дипломатия в портретах», вышедшем в Москве в 1992 году:

«К. В. Нессельроде (1780–1862) родился в Лиссабоне, где его отец, немец на русской службе Вильгельм Нессельроде, занимал пост российского посланника. Образование Карл получил в Германии, там он окончил гимназию. В двадцатилетнем возрасте, после неудачных попыток начать карьеру во флоте или армии, Нессельроде перешел на дипломатическое поприще. В первое десятилетие XIX века он служил в российских миссиях в Берлине, Гааге, в посольстве в Париже. К этому времени относится его знакомство с князем К. Меттернихом. Этот австрийский дипломат и государственный деятель оказал большое влияние на формирование политических взглядов Нессельроде. Последний считал его образцом государственного мужа и политика.

Период Отечественной войны 1812 года и заграничных походов русской армии оказался очень важным для карьеры Нессельроде. Еще в 1811 году от был назначен статс-секретарем, то есть особо доверенным лицом при императоре, выполнявшим секретарские обязанности, затем исполнял отдельные поручения, находясь при армии, а в 1813–1814 годах почти неотлучно состоял при императоре Александре I, заведуя политической перепиской походной канцелярии. На Венском конгрессе 1814–1815 годов он являлся одним из уполномоченных России.

В 1816 году царь получил ему, наряду с И. А. Каподистрией, управление Министерством иностранных дел. Нессельроде получил тогда в свое ведение отношения с западными державами, а Каподистрия – восточные дела, Общее управление было возложено на Нессельроде, являвшегося первым статс-секретарем. В дальнейшем, когда с либерализмом в политике Александра I было покончено, управление министерством стал единолично осуществлять К. В. Нессельроде (с 1822 года). В 1828 году ему было дано звание вице-канцлера, а в 1845 году он достиг высшего чина (по «Табели о рангах») – стал государственным канцлером Российской империи. Покорностью и послушанием «высочайшей воле» как раз и объясняет большинство историков феномен продолжительной службы Нессельроде» (6).

12 декабря 1822 года Горчаков был пожалован званием камер-юнкера и по указу Александра I стал первым секретарем русского посольства в Лондоне. 27 июля 1822 года князь Александр получил чин коллежского асессора, а 12 декабря 1824 года – чин надворного советника.

В начале 1825 года Горчаков получил отпуск на полтора года, во время которого лечился на немецком курорте Спа. По возвращении в Россию в сентябре 1825 года отдыхал в имении своего дяди – предводителя псковского дворянства А. Н. Пещурова «Лямоново», располагавшегося в Псковской губернии, недалеко от Михайловского, в котором тогда находился А. С. Пушкин, встретившийся с князем Александром.

После воцарения Николая II Горчаков уехал из Санкт-Петербурга в Лондон, где работал старшим советником посольства. 24 июля 1827 года князь был переведен первым секретарем русского посольства в Риме, что тогда было значительным понижением. «Князь Горчаков в бытность в звании советника в Лондоне, выведенный однажды из терпения неспособностью Ливена (посла России в Англии. – А. А.), сказал графу Павлу Медему: «Вы не можете себе представить такое положение – быть живым привязанным к трупу». Хотя слова эти сказаны были глаз-на-глаз, но немедленно же дошли до Ливена, который воспылал непримиримою ненавистью к князю Горчакову; последний принужден был оставить лондонское посольство и принять место первого секретаря в Риме, место менее значительное» (21).

17 апреля 1828 года князь Горчаков был назначен советником посольства в Берлине, где 3 декабря за успехи в дипломатической службе получил звание камергера.

30 декабря 1828 года Горчаков был переведен на должность поверенного в делах России во Флоренции и Лукке – стал послом России при Флорентийском и Тосканском дворе, где провел четыре года. 15 ноября 1831 года князь Горчаков получил чин коллежского советника. В январе он был награжден орденом святого Владимира III степени, а в августе получил знак отличия беспорочной службы за XV лет.

В «Очерке истории Министерства иностранных дел России», вышедшем в 1902 году в Санкт-Петербурге, исследовано устройство и управление внешней политикой империи:

«В первые годы царствования императора Николая I устройство центрального управления министерства иностранных дел оставалось в том же переходном состоянии, какое придали ему узаконения императора Александра I. Рядом с устроенными по началам нового министерского управления канцелярией министра и азиатским департаментом продолжала существовать, сохранившая старые формы устройства, государственная коллегия иностранных дел. В 1832 году эти части центрального управления получили единообразное министерское устройство и коллегия иностранных дел окончательно прекратила свое существование, войдя в состав министерства. Именной Высочайший указ 10 апреля 1832 года гласил: Признав за нужное дать министерству иностранных дел образование, соответствующее более существу производимых в оном дел и примененное к устройству других главных в Империи Нашей управлений, повелеваем:

1. Учредить при сем министерстве совет, в котором присутствовать директорам департаментов и трем или более непременным членам, под председательством министра иностранных дел или заступающего его место, или же одного из членов совета, по усмотрению министра;

2. Сверх существующего уже при министерстве азиатского департамента, учредить:

1) департамент внешних сношений;

2) департамент внутренних сношений,

3) департамент хозяйственных и счетных дел. К сему министерству принадлежат и три главных архива – два в Санкт-Петербурге и один в Москве;

за сим существование государственной коллегии иностранных дел прекращается;

4) предоставляем вице-канцлеру распределение по департаментам и архивам дел чиновников, состоящих ныне в ведомстве министерства с настоящим их жалованьем, повелевая составить новые штаты по всем частям, вверенным его управлению, и представить Нам на утверждение;

5) порядок производства дел по департаментам внутренних сношений и хозяйственных и счетных дел установить, применяясь к общему учреждению министерств.

Определенное узаконениями 1832, 1834, 1835, 1836 годов, также как предшествовавшими узаконениями 1802, 1819, 1822 устройство центрального управления министерства иностранных дел было закреплено штатом 23 декабря 1838 года. По этому штату министерство иностранных дел составляли:

1) Совет министерства из пяти членов совета и правителя дел, и состоявшие при вице-канцлере советники министерства, два старших и два младших и 10 чиновников особых поручений 5, 6 и 8 классов. 2) Канцелярия министерства, в составе директора, начальника архива и 11 секретарей первых (3), вторых (4) и третьих. 3) Департамент внешних сношений, состоявший из трех экспедиций, не подчиненных общему директору. Каждая экспедиция подчинена управляющему; в первой экспедиции, кроме управляющего – два помощника и четыре чиновника; во второй – один помощник и четыре чиновника; в третьей, кроме управляющего, пять секретарей, два – первых и три вторых. При этом департаменте состояли кроме того шесть чиновников особых поручений. 4) Департамент церемониальных дел, в составе обер-церемониймейстера, управляющего департаментом, шести церемониймейстером, одного правителя дел и двух секретарей. 5) Департамент азиатский; 6) Департамент внутренних сношений; 7) Департамент хозяйственных и счетных дел. Эти департаменты были устроены по общим началам учреждения министерств с небольшими изменениями, вызванными особенностями их деятельности. Во главе каждого департамента находился директор; каждый департамент разделялся на отделения, в составе начальника отделения, старших и младших столоначальников и их помощников, равным образом старших и младших, и канцелярских чиновников 1-го и 2-го разряда. В азиатском департаменте было три отделения, в департаменте внутренних сношений – четыре, в департаменте хозяйственных и счетных дел два отделения: исполнительное и счетное; в последнем столоначальников заменяли контроллеры, старшие и младшие, и их помощники. Особую часть составляли дела казначейские, бывшие в заведовании казначея, его помощника и канцелярского чиновника 2-го разряда. В каждом департаменте была особая регистратура в составе главного журналиста, двух его помощников и двух-трех канцелярских чиновников; особый архив и библиотека, бывшие в заведывании начальника архива (он же библиотекарь) и одного-двух канцелярских чиновников. Особенностью департаментов министерства иностранных дел были должности переводчиков и драгоманов; в азиатском департаменте состояло 25 переводчиков и драгоманов; в департаменте внутренних сношений 40 переводчиков. При азиатском департаменте состояло учебное отделение восточных языков, в составе начальника отделения, его секретаря, трех преподавателей арабского, персидского и турецкого языков и истории Азии, и трех учителей языков французского, английского и итальянского; 8) Внутренняя по министерству хозяйственная служба была отделена от департамента хозяйственных и счетных дел. Во главе ее стоял управляющий, он же инспектор зданий и служительской команды, которому подчинено было хозяйственное отделение в обычном составе департаментских отделений; бухгалтер с помощником, экзекутор, он же смотритель зданий и начальник служительской команды. При церкви министерства состояли священник и два церковника. За зданиями наблюдали два архитектора, старший и младший; при лазарете министерства состояли доктор, штаб-лекарь и два подлекаря или фельдшера; 9) Архивы» (12).

7 ноября 1833 года А. М. Горчаков получил назначение советником русского посольства в Вене. Русским послом в Вене был Д. П. Татищев, а министром иностранных дел Австрии – Меттерних.

С. С. Татищев писал в своей работе «Из прошлого русской дипломатии»:

«Система Меттерниховской дипломатии состояла в том, чтобы любой ценой, любыми средствами скрепить разрозненные и противоречивые части лоскутной австрийской империи.

Николай I лично не любил Меттерниха и с недоверием относился к его столь приторным и слащавым заявлениям о вечной дружбе между Австрией и Россией. Этому во многом способствовал Горчаков, который при внимательном и тщательном изучении внешней политики австрийского кабинета, приходил в своих донесениях, депешах к бесспорному выводу, что Меттерних под личиной дружественных отношений проводит по отношению к России враждебную линию. Значительная часть австрийских агентов, согласно инструктивным указаниям Меттерниха, усердствовали в поддержке враждебного образа действий против России. В их бесцеремонной деятельности явственно обнаруживалась неприкрытая зависть к могуществу России. Меттерниховы агенты ревностно воздвигали различные препятствия русской внешней политики, особенно на Ближнем Востоке» (29).

За успешную дипломатическую деятельность в Вене Горчаков, исполнявший несколько раз должность посла, получил чин статского советника и командорский крест Тосканского ордена святого Иосифа, 5 декабря 1834 года – орден святого Станислава II степени со звездой.

В сентябре 1835 года в австрийском городе Теплице состоялось свидание императоров России, Австрии и Пруссии, обсудивших отношение союза северных держав к Англии, Франции, Бельгии, Голландии и Испании, в котором участвовал и Горчаков. «Горчакову удалось предотвратить целый ряд враждебных шагов Меттерниха по отношении к России. Меттерних во время переговоров открыто стремился к тому, чтобы сосредоточить в своих руках все нити европейской политики с тем, чтобы разыграть роль миротворца в Европе. Постоянным своим заигрыванием то с французским, то с английским кабинетом, Меттерних ускорял развязывание борьбы между Англией и Россией.

Горчаков своими разумными суждениями, умелыми политическими расчетами обратил на себя внимание всех европейских дипломатов. Меттерних начал его побаиваться и теперь усматривал в нем главного своего врага. В награду отличной ревностной службы Горчаков был пожалован 8 марта 1837 года золотой табакеркой, украшенной бриллиантами» (29).

После встречи в Теплице 26 сентября Николай I и Бенкендорф на несколько дней приехали в Вену, где при встрече Горчакова с временщиком князь вызвал недовольство шефа жандармов своим чувством собственного достоинства.

26 апреля 1838 года Горчаков был «уволен от должности советника посольства в Вене для употребления по другим делам», но в Петербурге другого назначения не получил, подал в отставку и 25 июля 1838 года был уволен с дипломатической службы. В том же году Горчаков женился на вдове графа Мусина-Пушкина, урожденной княжне Урусовой, с помощью родственных связей вернувшей мужа на дипломатическую службу. «17 июля 1837 года Горчаков женился на княжне Марии Александровне Урусовой (вдове гофмейстера графа Ивана Алексеевича Мусина-Пушкина), слывшей необычайной красавицей. Тестем князя Горчакова стал князь Александр Михайлович Урусов (президент Московской дворцовой конторы), который оказывал ему немаловажное содействие в его жизни.

За излишне самостоятельные мнения Горчаков подвергается нападкам со стороны своего старого врага Нессельроде, ждавшего случая отомстить Горчакову – восходящей звезде русской дипломатии. Для Горчакова в посольстве была создана неблагоприятная атмосфера для успешной работы. Его начали обходить. Горчаков хотел исправить дело демонстративной подачей заявления об отставке. Высочайшим указом от 25 июля 1838 года он был уволен от службы. 24 октября 1839 года Горчакова определили с чином действительного статского советника в министерство иностранных дел» (29).

Современник Горчакова князь П. В. Долгоруков писал в своих «Петербургских очерках»:

«Князю Горчакову надобно отдать справедливость, что он, отменно вежливый и любезный со всеми без различия, никогда не льстил временщикам, всегда, и в ведро и в бурю, держал себя самым приличным образом, совершенно как европейский вельможа, и вообще снабжен от природы хребтом весьма не гибким, вещь самословно редкая в Санкт-Петербурге. Граф Бенкендорф, в то время могущественный временщик, в краткое пребывание свое в Вене нашел князя Горчакова недовольно к себе приветливым и соделался его врагом. Русским послом в Австрии находился Дмитрий Павлович Татищев, родная племянница коего, вдова графиня Мария Александровна Мусина-Пушкина, рожденная княгиня Урусова, жила в то время в Вене. Князь Горчаков в нее влюбился и собирался на ней жениться. Татищеву не хотелось, чтобы племянница его, не имевшая другого состояния, кроме седьмой части после своего (впрочем весьма богатого) мужа, вышла замуж за человека, не имевшего решительно никакого состояния. Нерасположение Татищева к этому браку еще искусно раздувал тогдашний властелин австрийской политики, знаменитый князь Меттерних; он не любил князя Горчакова за его русскую душу, за его русские чувства, за его неуступчивость, всегда прикрытую отменным знанием приличий, вежливостью самою изящною, но тем не менее весьма неприятною для Меттерниха; одним словом, он всеми силами старался рассорить Татищева с князем Горчаковым и удалить этого последнего из Вены. Штука удалась. Татищев решительно восстал против свадьбы. Князь Горчаков, поставленный в неизбежную необходимость выбора между любимой женщиной и и весьма заманчивою для его честолюбия службою, не поколебался: не взирая на свое огромное честолюбие, он в 1838 году вышел в отставку и женился на графине Пушкиной.

В 1839 году князь и княгиня Горчаковы прибыли в Петербург и наняли квартиру на Литейной (в доме Степана Федоровича Апраксина). Князь Горчаков стал искать для себя место посланника, и это ему было весьма не легко. Николай Павлович его не любил по воспоминанию о 14 декабря; вице-канцлер, министр иностранных дел, граф Нессельрод не любил его за русское знатное имя, за русские чувства, за отсутствие искательства в начальстве и в сильных людях, и более всего не любил по влиянию князя Меттерниха, коего граф Нессельрод считал наставником, учителем, и дарованиям коего, весьма замечательным, но заблудившимся на пути совершенно ложном, он поклонялся со всей ревностью своего ума ограниченного и своего характера трусливого. Граф Бенкендорф, имевший в то время большое влияние, терпеть не мог князя Горчакова. Но в Санкт-Петербурге находилась сестра княгини Горчаковой, княгиня София Александровна Радзивилл, которая пользовалась особенною благосклонностью Николая Павловича; она выхлопотала мужу сестры своей дипломатическое место, и летом 1841 года князю Горчакову объявлено было, что он вскоре назначен будет посланником в Царьград. Но Меттерних, сильно озабоченный делами Востока, бодрствовал: ему не хотелось видеть князя Горчакова и в Царьграде: он употребил все свое влияние, а Нессельрод воспользовался этим, чтобы доставить блистательное место Титову, который за два года перед тем, женясь на графине Елене Иринеевне Хребтович, соделался шурином Нессельродову зятю графу Хребтовичу. Назначение графа Медена в Вену делало вакантным место посланника в Штутгарте, и хотя это место, в сравнении с Веной и Царьградом, было крайне незначительно, но делать то было нечего: князь Горчаков принял его, сказав одному из своих друзей: «это не важно, но значит поставить ногу в стремя». Нелюбовь к нему Николая Павловича, графа Нессельрода и царских приближенных была причиною, что ноги 30 лет оставались в этом стремени» (21).

5 декабря 1841 года Горчаков был назначен чрезвычайным посланником и полномочным министром в одном из 38 королевств тогдашней Германии – Вюртембергском, и 26 марта 1842 года в столице королевства Штутгарте вручил верительные грамоты королю Вильгельму I. «До Венского конгресса на территории Германии не было даже формально единой общеполитической организации. После 1815 года 38 самостоятельных немецких государств были формально объединены в германский союз. Центральным органом германского союза являлся союзный сейм – конференция представителей государств-членов германского союза; местопребыванием союзного сейма был город Франкфурт-на-Майне. В узком совете союзного сейма были представлены наиболее крупные государства: Австрия (ее представитель являлся одновременно и председателем), Пруссия, Бавария, Саксония, Ганновер, Вюртемберг, Баден, Кургессен, Гессен, Гольштейн, Люксембург; остальные более мелкие государства были объединены в 6 групп, каждая из которых имела по одному голосу. Союзный сейм не располагал реальной властью. Австрия и Пруссия с разных концов пытались по своему провести воссоединение немецких земель, и история внешнеполитических взаимоотношений между Пруссией и Австрией в первой половине XIX века есть история борьбы за главенство в германском союзе государств.

Горчаков был весьма близок с Максимилианом Лейхтенбергским, состоявшим в браке с 2 июля 1839 года с великой княжной Марией Николаевной, старшей дочерью русского императора. В 1844 году при активном содействии Горчакова наследный принц Вюртембергский Карл-Фридрих-Александр женился на великой княжне Ольге Николаевне, дочери Николая I. Николай I лично поручил Горчакову познакомить кронпринцессу Ольгу с историей и бытом Вюртембергского королевства. Горчаков прекрасно справился с этим поручением и обратил на себя внимание Николая. 25 марта 1844 года он был пожалован за хорошую службу кавалером ордена святого Станислава, а 22 августа получил знак отличия беспорочной службы XXV лет».(29).

В Вюртемберге Горчаков прослужил 10 лет. «Пребыванием своим в Штутгарте князь Горчаков воспользовался, чтобы устроить свадьбу великой княжны Ольги Николаевны с наследником короны Вюртембергской. Новая крон-принцесса, поселясь в Штутгарте, оценила ум и способности русского посланника, была ходатаем его перед Николаем Павловичем, и сблизила его с императрицею Мариею Александровною, с коею Ольга Николаевна была весьма дружна» (21).

Во время европейской революции 1848–1849 годов дипломатическая деятельность князя Горчакова российским правительством была названа великолепной. «Во время революционных событий в Венгрии 1848–1849 годов Горчаков был в курсе всех внешне-политических шагов Николая I и весьма подробно информировал его о внутреннем положении Венгрии. За лично оказанную помощь императору Горчаков удостоился высочайших милостей. 13 марта 1849 года он получил орден святой Анны I степени, 23 марта 1849 года – орден святого Владимира II степени, 22 августа – знак беспорочной службы XXX лет. 29 января 1850 года Горчаков высочайшим указом назначается чрезвычайным посланником и полномочным министром при германском союзе во Франкфурте-на-Майне» (29).

В 1850 году в Оломоуце был воссоздан Германский Союз и союзный сейм.