Смертельный кредит. Документальный детектив

– Здравствуйте, – ответил мне приятный женский голос.

– Я вам звоню по поводу ремонта.

– Кто вам нас отрекомендовал? – спросила девушка.

– Сейчас, минуточку, скажу. Ой, забыл визитку в машине. В принципе, я могу перезвонить вам завтра с утра.

– Ничего страшного, говорите, что у вас, – не захотела отпускать клиента девушка.

– Мне нужно сделать в моем офисе ремонт.

– Соединяю вас с генеральным.

– Слушаю. С кем я говорю? – в голосе на том конце провода проскальзывали нотки дерзости.

– Меня зовут Александр Алексеевич, я звоню по поводу ремонта подвальной части моего офиса с последующей перепланировкой ее под винный погреб, – надавил я на выгодность заказа.

– Где у вас офис? – заинтересовался голос.

– В центре Москвы, на улице Петровка, недалеко от Петровского пассажа.

– Надо осмотреть, что там у вас.

– Когда вы сможете приехать к нам? – с деланным безразличием осведомился я.

– Завтра в любое время.

– После 18 часов вас устроит?

– Да, конечно.

– Извините, с кем имею честь? – спросил я.

– Меня величают Станиславом Вениаминовичем, – важно произнес голос.

– Очень приятно, Станислав Вениаминович. Как подъедете, позвоните, пожалуйста, на мой мобильный телефон, который у вас, скорее всего, высветился, чтобы я вышел вас встретить.

– Договорились, – ответил мужчина.

Предполагая, что Лопухин захочет заранее выведать, какая организация находится по указанному мной адресу, я распорядился временно снять нашу вывеску со входа в здание, а оперативному дежурному поручил ни на минуту не спускать глаз с монитора видеонаблюдения. Ожидая возможного визита разведчиков, запретил всем охранникам выходить курить на улицу и звонить по мобильным телефонам. Своему заместителю Дмитрию Курцеву (экс-сотруднику ГРУ группы «Дельфин») я поставил более серьезную задачу: помогать мне в психологическом воздействии на Лопухина, подыгрывая по ходу меняющейся обстановки. Я решил начать беседу с Лопухиным с подвальной части нашего офиса, где располагалась оружейная комната. В оружейке царили идеальный порядок и мрачная атмосфера. Что-то необъяснимое давило там на психику, и хотелось побыстрее уйти.

С утра к встрече Лопухина все было готово. Вместо здоровенного оперативного дежурного в приемной сидела наша сотрудница Ольга. Никакие предметы, указывающие на то, что в офисе располагается ЧОП, в глаза не бросались. Грамоты и разрешительные документы были сняты со стен.

Лопухин позвонил мне около шести часов вечера. О том, как он выглядит, я разузнал у Катеньки. При встрече в нескольких метрах от входа в офис я отметил, что он пришел один. Скорее всего, хочет скрыть новый объект от компаньонов, – подумал я, – если они, конечно, у него есть.

Было видно, что Лопухин – самоуверенный человек. Он шел важной походкой, как бы слегка воспаряя над землей. На окружающих людей не смотрел, словно не считал нужным тратить впустую свою энергию. Выражение его лица показывало, что ему все должны. Действуя по отработанному с Дмитрием сценарию, я начал спускаться в оружейку, одновременно заговаривая зубы Лопухину: мол, подвальную часть офиса иногда затапливает. Лопухин, как на поводке, шел вслед за мной. Дмитрий замыкал шествие.

Когда мы с Лопухиным подошли к шкафам с оружием, Курцев громко захлопнул железную дверь, отделявшую верхнюю часть офиса от нижней, с оружейной, – в точности, как я просил его сделать при инструктаже. Резко открыв дверцы одного из шкафов, я громко произнес:

– Орел Лопухин, из чего будешь убивать Екатерину Викторовну Крысину? Выбирай.

Лопухин застыл.

– Лопату не предлагаю, – продолжил я. – Найдешь сам, ты ведь строитель.

По брюкам Лопухина было заметно, что ноги его трясутся. Оглядев массу оружия в шкафах, затем стоящего сзади и перекрывающего путь отхода Дмитрия – тот взирал на него, как работник морга на вновь доставленного покойника, – Лопухин начал шлепать губами, проглатывая половину слов. Фактор неожиданности сработал, и теперь для меня самым главным было не переиграть и начать беседу.

– Пошли наверх, – сказал я. – Расскажешь, как ты докатился до работы киллером.

Лопухин очень тихо попросился в туалет. Дмитрий довел его до двери уборной и остался ждать, а я отправился к себе в кабинет. Когда Лопухин, приведя в себя в порядок, вышел, Дмитрий указал ему на мой кабинет:

– Вам туда.

Немного подождав, пока Лопухин успокоится, я снова перешел с ним на «вы».

– Расскажите, Станислав Вениаминович, за что вы решили сперва убить, а затем закопать Екатерину Витальевну Крысину?

– Это неправда, – начал с жаром говорить Лопухин. – Я ее не собирался убивать, клянусь вам.

– Как же не собиралась? Она мне рассказала, как вы построили ей дачу с трещинами, как ваши работяги украли у нее три тысячи американских долларов, как трещины ползут по зданию, ущерб составляет уже 10 тысяч долларов. Кстати, она записала все ваши угрозы на диктофон, – придумал я.

– Я отдам ей эти 10 тысяч и больше знать ее не желаю и всем нашим друзьям расскажу, что она сволочь и мразь, – разошелся Лопухин.

– Каким еще друзьям? – поинтересовался я.

– Нашим одноклассникам, – ответил Лопухин. – Мы с ней учились в одном классе и встречались. Потом я ее оставил и начал встречаться с ее подругой. А она стала бегать за мной и распускать сплетни про наши отношения. Теперь я понимаю, что она меня просто подставила. Я ведь ей говорил, что на этом участке нельзя строить дачу, потому что там плывуны, и трещины будут обязательно. В нашем договоре было отражено, что я за это не отвечаю. Вы читали договор?

– Конечно, – придумал я. – Но меня больше интересует новый договор, – переключил я разговор на другую тему, понимая, что Крысина мне много лгала.

– Какой?

– Тот, который будет между нами.

– Да, да, конечно, я готов к сотрудничеству, – подтвердил Лопухин.

– Вы закрываете вопрос ущерба, причиненного Крысиной вашей строительной деятельностью, и в течение двух дней я должен буду услышать от нее, что вы не собирались ее убивать, что это ей показалось. Договорились?

– Договорились, – уверенно ответил Лопухин. – Прощайте.

Он ушел быстрым шагом.

Развилка

Григорий пребывал в сильном волнении, он нервно молотил по клавишам калькулятора. Бесчувственная счетная машинка послушно показывала внушительный доход от предполагаемой прибыли, которую сулила вторая сделка. Однако, к неудовольствию Григория, при делении прибыли на троих сумма закономерно уменьшалась, тем самым удлиняя путь к новым финансовым высотам. Сделав ставку на большие и быстрые деньги, Григорий решил разорвать наше сотрудничество. Дескать, кроме него, никто ничего не делает.

Чтобы мы с Митей Будкиным не мешали ему выстраивать отношения с Пуншем и Бубенцовым и не были посвящены в детали второй сделки, Григорий услал нас в командировку во Псков под предлогом покупки кирпичного комбината и песчаного карьера. Они якобы должны были стать еще одним проектом нашего совместного бизнеса. Отправившись поездом, мы какое-то время сидели в купе молча в раздумьях и оба не понимали, на кой нам вообще сдались эти объекты. Не найдя объяснений гигантомании Григория, я предложил Мите выпить коньяку (тот пил только армянский, и я предусмотрительно захватил с собой пару бутылок). Для пользы дела я пригласил соседа присоединиться к нам. Интеллигентной наружности человек средних лет всем своим видом откровенно намекал на то, что он не против пообщаться. Общение неожиданно оказалось очень полезным, поскольку попутчик, как выяснилось, в прошлом был главой одной из районных администраций Пскова и владел закрытой информацией о чиновниках и других влиятельных людях города, включая реальных владельцев кирпичного комбината. Коньяк помог нам выяснить, что «крыша» у кирпичного комбината – питерские бандиты и их братаны из ФСБ, ради денег не брезгующие мутными связями. Совместными усилиями питерские «замочили» псковских в войне за комбинат. Песчаный же карьер после долгих разборок остался сферой влияния псковской братвы. Сам комбинат неоднократно претерпевал неслучайные пожары и долгие остановки производства. Криминальный передел превратил оба предприятия в мертвый груз, для строительных проектов они не годились.

Когда во Пскове нас встретили представители собственников комбината, мы отметили на их лицах наигранную печаль – как бы от нежелания продавать всеми любимое детище. Мы с Митей в ответ тоже притворились, будто ничего не знаем о преступных баталиях и настроены вкладывать деньги, видя в этом перспективу развития холдинга. После осмотра сожженных объектов пустующего завода – по территории рыскали стаи осмелевших диких собак и их доверчивых от голода щенков – у меня сложилось впечатление, что не так давно он находился под минометным обстрелом. Сопровождавшие же нас уверяли, что все нормально, они могут устранить недостатки за несколько дней, а трудовой коллектив ждет команды, чтобы в любой день приступить к работе. Между тем в песчаном карьере не было видно никакой техники для разработки и даже сторожевого вагончика, все давно поросло кустарником.