Бремя империи

Тема: обстановка на Восточных территориях

…

Обстановка на Восточных территориях, входящих в состав Империи, характеризуется постепенным ростом напряженности, террористических и криминальных проявлений. Начиная с января сего года, специальной группой под моим руководством на месте проведен ряд мероприятий по изучению причин и возможных последствий нарастания террористической угрозы. Проведенными мероприятиями установлено следующее:

1. Террористическое движение, ранее разрозненное, в последнее время значительно консолидировалось. На Восточных территориях действует крупная шпионско-террористическая сеть, спонсируемая из-за рубежа. Отдельные группировки являются лишь ее звеньями и, несмотря на некоторые расхождения во взглядах, получают ассигнования и руководство из единого центра. Ассигнования заключаются в передаче денежных средств, оружия и информации, в обучении террористов на территории других стран, в предоставлении им убежища, в том числе на территории сеттльментов.

2. Вызывает особое опасение тот факт, что в террористические действия вовлекается молодежь, средний возраст задержанных участников террористических группировок двадцать пять лет. Это связано с тем, что в отличие от старшего поколения молодое поколение не помнит жизнь, какой она была в доимперский период. Все возведенные сооружения, все блага, которыми она пользуется, она воспринимает как должное. Лидеры террористов умело разжигают межнациональную, межрелигиозную ненависть и сепаратистские настроения. При этом зачастую основным объектом нападения служат не русские, а евреи либо представители других арабских народностей. Это связано с тем, что места проживания русских охраняются казачьей стражей и многие русские на Территориях имеют боевое оружие. В этом случае присутствие русских войск преподносится как фактор, мешающий расправиться со своими давними врагами.

3. Положительным моментом является то, что сочувствие к сепаратистам проявляет в лучшем случае каждый пятый житель Восточных территорий, а во многих местах их поддержка, активная или пассивная, ограничивается десятью и менее процентами населения. Таким образом, если мы поддадимся на настойчивые предложения САСШ и Великобритании организовать народное волеизъявление по вопросу дальнейшего статуса Восточных территорий – большинство населения выскажется за дальнейшее их пребывание в составе Российской империи. С другой стороны – даже поддержки каждого десятого жителя территорий достаточно для поддержания террористической активности на опасном для государства уровне. Данные сведения были собраны в ходе длительной и серьезной работы на «арабской улице» и могут считаться достоверными.

4. Вопросы вызывает тот факт, что одновременно с ростом террористической активности в средствах массовой информации САСШ и Великобритании проводится серьезная агитационная кампания, имеющая основной целью вызвать сочувствие к целям и задачам террористов, представить их в роли «борцов за свободу» и способствовать отделению Восточных территорий от Империи на тех или иных условиях. Также в СМИ содержатся недопустимые выпады против самодержавной власти, предоставляется слово лицам, бежавшим из Российской империи от уголовного преследования. Несмотря на то что Российская империя не находится в состоянии войны с САСШ или Великобританией, такие их действия носят явно враждебный и антироссийский характер.

5. Одновременно с количеством за последнее время выросла и общественная опасность совершаемых террористических актов. Если во второй половине восьмидесятых годов акции обычно проводились против отдельных должностных лиц гражданской администрации либо армейских чинов, то сейчас львиная доля терактов совершается в крупных городах и направлена на создание атмосферы страха и дестабилизацию ситуации в целом. Также имеют место попытки террористических атак на ключевые узлы инфраструктуры, прежде всего гражданской.

6. Последний террористический акт, предотвращенный благодаря действиям ВМФ и морской пограничной стражи, ранее немыслим и означает выход террористической угрозы на принципиально новый уровень. Захват груженого судна-газовоза и попытка взорвать его в морском порту Бейрута при успешном доведении этого замысла до конца означали бы гибель не менее ста тысяч человек, полное разрушение всей инфраструктуры порта и разрушение части города. Таким образом, работа всей нефтяной и нефтеперерабатывающей индустрии Восточных территорий была бы приостановлена на неопределенное время, а государству Российскому был бы нанесен миллиардный ущерб.

Для недопущения новых террористических атак и ликвидации террористической сети прошу высочайшего повеления на нижеследующие действия:

1. Немедленно начать вооружение казачьих войск на Восточных территориях за счет казны[36 - Казаки служили в армии в обязательном порядке три года и все это время снабжались за счет казны. Только стрелковое оружие, с которым они приходили в армию, они покупали за свой счет, и у них же оно оставалось после службы. Вне службы казаки в мирное время покупали оружие и снаряжение за свой счет, в военное время – оно выдавалось за счет казны со складов мобилизационного резерва.] по нормативам военного времени.

2. Ввести на всех Восточных территориях режим чрезвычайного положения и длить его до высочайшего повеления об отмене.

3. Блокировать территорию британских сеттльментов силами армейских частей, организовать строжайший досмотр всех людей и грузов при входе и выходе с территории сеттльментов.

4. В районах, где наблюдается наибольшая активность экстремистских элементов, отстранить от управления гражданскую администрацию, ввести военное управление. Рассмотрение дел, связанных с умышлениями против государства, передать в ведение судов военного трибунала и вести их рассмотрение в ускоренном порядке.

Остаюсь верным Вашему Императорскому Величеству

Товарищ[37 - Соответствует нынешнему «заместитель».] министра внутренних дел

    К. Цакая.

С пунктом 1 согласен, но только по легкому вооружению.

Остальное считаю преждевременным.

    Александр.

Каха Цакая…. Этот человек, назначенный еще императором Александром Четвертым, вот уже девятнадцать лет был товарищем министра внутренних дел, пережив на своем посту трех министров. В либеральной западной прессе его называли «цепным псом Империи» и «душителем свободы». Может, это и так. Но при всем при этом он был великолепным аналитиком и опытнейшим руководителем, способным координировать действия спецслужб в самых патовых ситуациях. Получив от Государя согласие только по первому пункту своих предложений, он немедленно начал действовать. Причем легким вооружением он счел то, что можно унести или увезти на себе, а не только стрелковое вооружение. Поэтому весь конец мая казаки усиленно вооружались. Кроме стрелкового оружия и боеприпасов – а их выдавали по требованию, столько, сколько нужно, – Цакая распорядился выдать и многое другое – крупнокалиберные пулеметы, автоматические гранатометы, безоткатные орудия и даже зенитные установки ЗУ-23-2 на колесном ходу. Наверное, это и стало решающим фактором, предопределившим дальнейший ход событий…

Бейрут, крепость Бофор

06 июня 1992 года

Любой человек, кто первый раз попадал в крепость Бофор, не мог сдержать своего восхищения древним величием ее стен. Удивительно, но русская армия, организуя в этом районе сильно укрепленный район, умудрилась оставить в своем подлинном величии каменные стены крепости – только лес антенн над замком и стоящие на крутых склонах ряды боевых машин говорили о том, что сюда пришли новые времена…

Доктор кряхтел, недобро хмурил брови – но, в конце концов, дал нам «добро» на продолжение службы. Меня должны были выписать еще три дня назад – но я решил дождаться Али и ехать к новому месту службы вместе. Что оно собой представляло – я не знал, только догадывался по фотографиям и рассказам преподавателей в училище. Старший лейтенант Веселаго, командир нашего учебного взвода в Севастополе, прослужил здесь более пяти лет и, когда был в хорошем настроении, любил вспоминать покрытые зеленью холмы Южного Ливана…

Южный Ливан и впрямь был красив. Основная экономическая деятельность в этом регионе приходилась на Бейрут, это был финансовый центр Востока, ходили даже разговоры, чтобы превратить Бейрут в город столичного значения – но дальше разговоров пока дело не шло. В целом же в Бейруте помимо отделений всех крупнейших банков (Первого Русско-Германского, Объединенного кредитного, Военно-промышленного и других) был построен один из крупнейших в мире портов и два огромных нефтеперерабатывающих комплекса, питающиеся от стратегического трансаравийского трубопровода[38 - Трансаравийская трубопроводная система – огромный трубопровод (и в нашем мире тоже) в несколько веток, построенный так, чтобы экспортировать арабскую нефть через порт Бейрут. Однако после начала гражданской войны в Ливане и после появления у правителей стран, через которые проходит трубопровод, чуть что – останавливать прокачку, нефть стало выгодно отгружать танкерами, строить новые терминалы, несмотря на то что дороже. В Империи, конечно, такого произойти не могло, и ключевой экспортной трубой на САСШ и Британию была именно эта система.]. Практически вся восточная нефть, идущая на экспорт, экспортировалась через Бейрут, в глубь Империи она шла по нефтепроводам…

Оставшаяся часть Ливана была крестьянской – на скудной каменистой холмистой почве крестьяне выращивали виноград, где-то и пшеницу сеяли. Делали красное вино «Бекаа» – очень даже неплохое…

Крепость Бофор была одной из ключевых опорных точек оборонительной системы этих мест. Возводилась она еще крестоносцами, но сейчас в ней и вокруг нее располагался опорный пункт, в котором могли разместиться не меньше двух полков. Все холмы вокруг крепости были превращены в систему оборонительных укреплений, чудовищным трудом в каменистой земле отрыли капониры для самоходных гаубиц и боевых машин пехоты, выкопали блиндажи для личного состава. Но это было всего лишь прелюдией к системе обороны самой крепости.

Сама крепость была построена на высоком холме – увидев ее первый раз, я попытался прикинуть, какими же силами надо ее штурмовать – и не смог. Три-четыре этажа вверх и десять этажей вниз, в скальную породу, где немыслимым трудом были выбиты и укреплены подземные этажи, бункеры, переходы, казармы, склады…

Ехать до крепости было тяжело – дороги в этой местности были не асфальтированными, а гравийными, да еще на «Егере»[39 - «Егерь» – один из видов внедорожников, выпускаемых Империей в большом количестве. Довольно большой, в его кузове могло разместиться до девяти человек.], образцом комфорта не являющемся. Пока машина преодолевала один крутой поворот за другим, карабкаясь по обрывистым, покрытым зеленью холмам, мы с Али думали о том, почему нас списали на берег – несмотря на то что врачебная комиссия сочла нас годными к службе. О том, что официально мы вычеркнуты из всех списков, из всех документов, мы и не подозревали. И о том, что посланное мною в Петербург ответное письмо даме моего сердца перехвачено на почтовом ведомстве, я тоже не знал…

Высадили нас у самого входа в крепость, и не успели мы оглядеться – как нас уже вызвали «предстать пред очи». Полковник Лопухин, военный комендант укрепленного района Бофор, изволили нас видеть…

Однако в тесном кабинете коменданта военных не было. В кабинете нас ждал довольно молодой на вид человек (лет сорок, не больше) в черном гражданском мундире. Кажется, я его даже где-то видел в петербургских салонах. Знаки различия на мундире указывали на то, что перед нами действительный статский советник Империи[40 - Гражданский чин четвертого класса – не ниже начальника отдела в разведке, к которой этот самый господин, судя по всему, и принадлежал.]…

– Господа…

– Лейтенант Воронцов, ваше превосходительство! – отрекомендовался я

– Лейтенант Халеми, ваше превосходительство! – с заметным акцентом, проявлявшимся у него только тогда, когда он нервничал, поприветствовал незнакомца Али.

– Присаживайтесь…

Удивительно, но незнакомец нам не представился и не предъявил никакие полномочия – хотя я понимал, что без оных оказаться в кабинете коменданта базы, причем в отсутствие хозяина, он не смог бы никак. Похоже – либо разведка Генерального штаба, либо и вовсе – заграничный отдел…

– Господа, зовут меня Иван Иванович, называть меня «превосходительством» или каким-либо иным титулом не стоит. Кстати, вы не тот ли самый князь Воронцов…

Похоже, слава впереди меня бежит. Оскандалился…

– Тот самый… – неохотно подтвердил я.

Улыбка мелькнула на губах советника – и погасла, как гаснет огонек свечи под сильным порывом ветра…

– Перейдем сразу к делу, господа… Вам известно, что происходит в последнее время?

Вопрос был задан намеренно неопределенно, поэтому нам оставалось лишь признаться в собственном незнании…

– Есть силы… – Иван Иванович говорил нарочито медленно, словно взвешивая на каких-то призрачных весах каждое слово, – которым крайне выгодно… инициировать отторжение от Империи территории всего Ближнего Востока… прикрываясь исламским экстремизмом и сепаратизмом. Мы считаем, что произошедший в последнее время взрыв радикального ислама… прикрывает намерение некоторых держав… утвердиться на Ближнем Востоке. С этим мы мириться не можем. Высочайшим повелением…

На этом месте Иван Иванович прервал свою речь, какое-то время помолчал, словно раздумывая – говорить ли ему дальше и посвящать ли нас в высшие тайны Империи.

– Высочайшим повелением указано предпринять все возможные меры для того, чтобы выявить и ликвидировать очаги экстремизма. При этом… разрешено применять те меры… применение которых ранее было под запретом. Поэтому… ваш первый экипаж отныне становится оперативно-боевой группой специального назначения, подчиненной лично мне. Извольте ознакомиться с приказом, господа…

Секретный приказ был подписан лично военно-морским министром[41 - Военно-морское министерство, или Адмиралтейство, было самостоятельной структурой и в Министерство обороны не входило. У него были свои базы, своя авиация – как патрульная, так и авиакрылья на авианосцах, свои наземные части – морская пехота и много чего другого.] Кокориным – я даже не поверил своим глазам. Чтобы военно-морской министр (!!!) подписывал документы, касающиеся всего лишь нескольких лейтенантов (!!!)

– Ваше… – начал было Али и тут же сбился – Иван Иванович недовольно повел бровью… – Иван Иванович… мы больше… не служим во флоте?

– Отнюдь, господа! – улыбнулся наш новый начальник. – Вы не только служите во флоте, вы отныне считаетесь участниками боевых действий. Как вы изволили убедиться, все чины, поименованные этим приказом, до особого распоряжения считаются откомандированными в распоряжение разведупра Главного штаба ВМФ. Поэтому и сроки присвоения очередных званий, и все виды довольствия отныне для вас считаются по правилам военного времени. Старлейские нашивки, господа, можете нашить уже завтра. Однако сноситься с родными и знакомыми по любому поводу и любыми средствами связи вам воспрещается до особого распоряжения…

Как-то непривычно – в армии звания присваивались торжественно, обмывались потом еще более торжественно, в офицерском собрании, с поздравлениями, с шампанским рекой, порой и с барышнями. А тут… Впотаек, как будто очередного звания нужно стесняться или в его присвоении нет ничего особенного. Запрет на общение с родными… Было еще одно маленькое «но» – какой смысл офицеру Генерального штаба надевать штатский мундир, если у него есть свой, военный. Похоже, все-таки заграничный отдел…