Час негодяев

– Чего-чего. Лавешек, бабок, филок. Выручки, короче. Ты думаешь, мы будем твою прибыль считать?

Не то чтобы я удивился – в/на Украине это норма. Поразило, насколько беззастенчиво все это высказывается, причем своему.

– Не перехлест?

– Нормально. – Со знакомой музыкой загрузилась Windows на ноуте. – Здесь все тридцатник башляют, и ничего.

Судя по всему, на моем лице не отразилось энтузиазма, потому-то Хохол принялся подробно объяснять:

– Думаешь, если ты от деда Николы, ты на шару проскочишь? Не, правила общие, своим только скидка. Здесь все башляют, по-иному нельзя. Пойми, нам надо организацию содержать. А это дофига. Тем забашлять и этим подмазать. Тут многие кушать хотят, начиная от городского головы и заканчивая последним мусором. И на все нужны бабки. У нас люди, техника, снаряга – мы людям помогаем. Если бы не мы, тут давно всех русских повырезали бы. Но бабки – кроме как с вас, богатых, – нам брать неоткуда.

– Я пока что не богатый.

– Два месяца даем на раскрутку. Это святое – мы не беспредел.

Ну, святого я тут видел мало.

– И что я за это получаю?

– Крышу. Всех, кто подкатывает, посылай в дупу. Ставь на стол Алекса – мол, за меня Алекс впрягается. Ментам тоже от ворот поворот – никакая шобла с тебя брать права не имеет, у нас за всех проплачено, генералам с вот такими погонами. – Хохол показал на плечах, с какими именно. – Если хочешь иметь хорошие отношения с районными мусорами, можешь их там подогреть водярой, кофе или мешок гречки там дать. Дело твое, они, бывает, что и голодные, в натуре, если родственников много, а мент – он тоже человек. Но деньгами платить не вздумай, так ты и себе хуже сделаешь, и наш авторитет уронишь. Если кто будет возбухать, скажи – один момент, и звони нам. У нас в разных районах города есть точки, на них бойцы в полной боевой. Разборная бригада подскочит минут за пятнадцать, это десять-пятнадцать бойцов, за час будет уже пятьдесят, а если серьезная стрелка намечается, мы и тысячу соберем, все со стволами. Так что крыша конкретная, тут правосеки такую не дадут.

– И всё?

– А чо тебе еще надо?

– Пробить кое-кого.

– Пробить? Ну, можно сказать, что если обычная шобла, пробьем без вопросов, это в цену входит. Но если про солидняков базар, тут расклады другие. Или за бабки, или можем вообще отказать. Ты, кстати, в блудняки не лезь, тут ДБК – фирма зубастая, америкосы сидят и пофиг еще кто. Можешь так влететь, что и мы не отмажем. Если, кстати, затримают[7 - Задержат (укр.).], тоже звони, у нас и юристы есть, и в судах подвязки, и в ментовке свои люди есть. Но опять-таки соображай. Если ствол на кармане, драка, пальба, когда не убили никого, вопросов нет, поможем. Но в тяжеляки[8 - Тяжкие преступления.] тебе лучше не лезть. Или, по крайней мере, с нами посоветуйся, прежде чем творить не пофиг что. Мы подскажем.

– ДБК – это что?

– Департамент безопасности края.

– Даже так. А как же СБУ?

Хохол ухмыльнулся.

– А ты думал, если в Киеве работал, так всё за жизнь знаешь? Ошибаешься. Тут такое творится, ни в х…, ни в болотину. Сепары тут почище, чем в Донецке и Луганске, только умные, гады. Они на Киев, что тогда, что сейчас, клали с прибором, но не в открытую. А так… их устраивала только та ситуация, когда в Киеве кто-то из своих. Нет – от винта. А когда каша эта заварилась… они на словах первые украинцы, а по факту – собственную армию организовали, собственную полицию, через голову с амерами договаривались с китайцами, с турками. Одесса вся под ними, Николаев под ними… у них даже в Крыму подвязки есть. В Москве тоже. Думаешь, просто так амеры сюда ушли?

Я не сразу понял, что вопрос не риторический.

– Нет, конечно.

– Во-во. Тут беспилотники летают… иногда видим их. «Вертушки» тоже американские. В общем… сам видел.

– Амеров тут много?

– А ты в «Париж» выберись или в «Шоколад»[9 - Ночные клубы.] субботним вечерком, да сам и глянь…

– А так они сидят где? В аэропорту?

– Нет. В Майском они сидят, там раньше аэроклуб был, на заводе, конечно. И в долгострое чего-то… колупаются… говорят.

Завод – это, конечно, «Южмаш». Было бы странно, если бы американцы не сели там. Да и сам завод хорошо подходит – изначально защищенная территория с пропускным режимом.

А долгострой – это, как я потом узнал, одна из визиток Днепропетровска. Шестнадцатиэтажная гостиница «Парус», построенная на самом берегу Днепра, ее строительство началось под занавес СССР, полностью возвели коробку, но на пуск денег уже не хватило. И все то время, пока существовала Украина как независимое государство, четверть века, ни у кого не нашлось денег, чтобы закончить эту бетонную махину… зато нашлись деньги, чтобы нарисовать на ней самый большой герб Украины. Тьфу! Сравнить это можно было только с громадной гостиницей в центре северокорейской столицы, тоже недостроенной.

– Говорят, от русских террористов защищают…

…

– Так кого тебе надо пробить?

Я достал телефон, там у меня были записаны данные.

– Давай свой.

Скинул через блютус, Хохол посмотрел, скривился.

– Кто он?

– Бизнер. Знаешь что?

– Известная мразь. Он тебе бабки должен?

– Да.

– Много?

– Полтинник.

Ляпнул и сам пожалел, надо было тридцон сказать.

– Не тебе одному. Тут многие его ищут. Его, поди, и след простыл.

– А ты поищи…

– Долги – за тридцать процентов от суммы. В сложных случаях – пятьдесят.

– А этот случай какой?

– Этот сложный. Пока ты за этим шнырем угонишься, ноги до ж… сотрешь. Он много кого кинул.

Про себя подумал, что, если этого козла мне найдут, я с него реально пятьдесят стрясу.

– Добро. Только ты хорошо ищи.

– Само собой. У нас как в аптеке…